Ты с ним.

      На диване лежит большой теплый плед с медвежатами по середине, кажется, его Кита подарил /Т.и/ на годовщину их отношений, наверно, самых комфортных и теплых в жизни девушки. На столике две одинаковые кружки с подписями «i love u» и нежно-розовыми сердечками, их девушка купила просто так, потому что они были милыми, как раз для влюбленной пары. Фикус, привезенный от родителей, стоял в углу неслышно, но придавал просторной комнате хоть какой-то уют, который уже едва ощущался в воздухе. Всё было тоскливо, только маленькие вещи, которые Кита оставил после себя, немного согревали /Т.и/, нервно покусывающую палец.       Они расстались совсем недавно и совершенно не потому, что не любили друг друга или кто-то из них крупно облажался, просто иногда приходится принять то, что жизненные цели не совпадают и лучше отпустить человека, чтобы не ранить его и себя сильнее, когда придет срок выбирать. Для /Т.и/ на первом месте была она сама, её учеба, желание стать независимой и самодостаточной, девушка была готова рисковать, взбираться по карьерной лестнице и уехать из Японии, не потому что не любит свою страну, а потому что видит за границей государства другую жизнь и интерес движет ей.       А Кита хотел спокойно жить в небольшом городе Японии, заниматься садом, растить детей, вести домашние дела и быть семейным человеком. Он не хотел улетать, оставлять бабушку, друзей, пускай его и считали холодным, но это было не так, он дорожил каждым человеком из своего окружения. Ките было сложно выбирать.       Полтора года вместе прошли незаметно, всё время рядом было пронизано теплым и трепетным чувством, которое пусть ещё и не было любовью, но определенно значило многое для них. Кита поддерживал /Т.и/ во всём, помогал справляться с особенно тяжелыми днями и с удовольствием сам принимал заботу о себе, его вело от легкого массажа головы и целомудренных поцелуев в лоб. Для парня это было так чисто и искренне, что он даже не верил, что нашел человека, с которым может разделить свои чувства и привычки.       По наклонной ничего никогда не шло, они были слишком ответственными людьми, чтобы пускать собственное беспокойство на самотёк. Разговор состоялся сразу после чувства тревоги, появившегося из-за университета и его администрации, которая сообщила /Т.и/ о том, что её рекомендовали в Сидней для практики. Радость о выпавшей возможности и вознаградившемся труде упала глубоко в грудь, уступая место страху, что Кита не согласится улететь с ней.       —Меня рекомендовали на стажировку в Сидней, это займет примерно год. — /Т.и/ сидит напротив парня на их кровати, держа его похолодевшие руки в своих. — Я очень хочу поехать.       Ладони Шинске были прохладными, организм выдавал его напряжение, но на лице была лишь самая искренняя улыбка восхищения. Она стоила самого дорогого для /Т.и/.       —Ты усердно работала, я рад, что тебе удалось получить это место. — парень убирает руки, чтобы обнять девушку, его учащенное сердцебиение беспокоит /Т.и/. — Ты молодец, очень горжусь тобой.       Несомненно гордится, это чувство абсолютно искреннее, счастливое, Кита надеялся, что /Т.и/ добьется успеха, но не рассчитывал, что ему придется провожать её. Он не мог улететь из-за семьи, не хотел бросать свою учебу, эгоистично, но он имел на это полное право, не хотел предавать и свою мечту о тихом уютном доме. Правда детей он хотел только от /Т.и/.       Они оба понимали к чему всё идёт, знали, что пока по-другому не получится, что лететь нужно не оглядываясь, не плача от собственного решения, что жить нужно смотря на перспективу будущего. Кита улыбался, когда помогал девушке покупать чемодан, улыбался, когда целовал её, собирая свои вещи с их квартиры, улыбался, когда плакала она и слезно говорила, что останется здесь.       —Не жертвуй целью и мечтой, мы обязательно ещё встретимся, если такова судьба. —сказал Кита, садясь в такси и целуя в нахмуренный лоб.       /Т.и/ ненавидела судьбу. Если её нельзя изменить, то она ненавидела её сильнее всего на свете. Она хотела, чтобы Кита был всегда рядом, никто другой, только он и его безграничная поддержка, заряжающая мотивацией и силами идти дальше. Ей нужен был Кита, который утром готовил завтрак и тихо смеялся, когда сонная девушка утыкалась носом между его лопаток, целуя отрывисто. Кита, который разрешал ей вплетать пальцы в его волосы, когда лежал на мягких бедрах девушки. Он нужен был ей любым, даже когда Кита был без настроения, он был любимым.       А сейчас он не рядом, не в их квартире, где стоит фикус и до сих пор две кружки с сердечками, одну из которых /Т.и/ ставит на стол, но не наливает в неё чай. Это или привычка, или сильнейшая тоска. Голова идет кругом от пустоты в квартире, от слабого запаха шампуня парня, отпечатавшегося на подушке, от того насколько прохладный плед, ранее согревающий даже в холодное утро.       Человек лишь одним своим присутствием окрашивал помещение, жизнь и атмосферу вокруг.       Сидней манил: стажировка, новые люди, опыт, красивые места, другая страна и культура, перемены, которых всегда хотелось, потому что они, как думает /Т.и/, двигатель прогресса. Япония молила остаться своими непрекращающимися дождями. Если судьба есть, то сейчас она заливает город дождем, чтобы задержать здесь /Т.и/. Хочется позвонить Ките и сказать, как она скучает, но рука не поднимается. Ему, наверно, тоже не просто, раз сам он ни разу не написал.       —Тук-тук. — дверь в коридоре приоткрывается, и знакомый голос разрежает темноту.— Почему не закрываешь двери?       Кита даже не улыбается, он возмущенно смотрит на /Т.и/, стоящую напротив него с испугом или восторгом в глазах. Такая беззащитно маленькая и уставшая, как будто уменьшилась за несколько дней без парня. Девушка не знала что делать: броситься на шею и обнимать или сдержанно спросить в чём дело.       —Я не могу так, не хочу и не буду. — Кита решает всё сам.       Он небрежно скидывает ботинки у входа и быстро, в два шага, оказывается рядом с девушкой, обнимая её за талию и поднимая вверх, заставляя оплести шею руками. Его слегка трясёт, но не потому, что тяжело, а потому что чуть не отпустил свою любимую .       —Я поеду с тобой, не отпущу, к черту судьбу, я сам всё решил. —он редко выражался грубо, но сейчас эмоции, однозначно, его захлестнули. — Мы будем жить вместе в Сиднее, переедем куда угодно, но вместе, моя тихая семейная жизнь подождет, пока ты станешь той, кем хочешь.       /Т.и/ всхлипывает и жмется ближе, ногами обхватывает торс парня и висит на нём, желая никогда не отстраняться.       —Но твоя учеба, бабушка… —девушка носом утыкается в висок, стараясь не показать слёз.       —Она сказала, что если отпущу тебя сейчас, то могу уже не вернуть. — Кита идет в сторону дивана вместе с /Т.и/ на руках. — Я понял, что для меня главное не жить в тишине, для меня главное —жить с тобой.       Он всё же видит слезы на любимом лице и то, как мягкие щеки окрашены румянцем от его слов, большими пальцами собирает влагу и тепло целует в приоткрытые губы, передавая свой трепет в груди. Шинске расставил приоритеты так, чтобы ни за что не поддаться неоднозначной игре судьбы, он сам создаст будущее, крепко держа теплую руку /Т.и/.       —Возвращайся домой, мне невыносимо без тебя. — девушка поджимает губы, становясь похожей на маленького пингвинчика, Кита любит её так называть.       —Больше не позволю себе оставить тебя, обещаю, что бы не случилось, я не уйду.       Плед снова стал согревать, а кружка с сердечком наполнилась малиновым чаем, Кита снова ощущается горячей бархатной кожей под пальцами и крепнущей любовью в груди. /Т.и/ понимает, что если человек хочет быть рядом, то он будет, компромисс находится при желании, и они решили, что после стажировки оба непременно уедут в Японию минимум на пару месяцев, чтобы пожить у бабушки Киты и насладиться недостающей тишиной и покоем.