***
Расплатившись за продукты, Борис с чувством исполненного долга сгрёб свои покупки в пакет и отправился в родные пенаты. Можно было пройтись через дворы и тем самым существенно сэкономить своё время. Но не хотелось. Ведь именно сейчас над невзрачным спальным районом занимался бледный рассвет. В казавшихся нарисованными сумерках не было заметно ни души. Гул машин не тревожил сонную тишину ещё не проснувшегося города, улицы ещё не наполнились спешащими куда-то людьми. Можно было просто бродить по тротуарам, совершенно не привлекая внимания. Чем, в общем-то, Лифшиц сейчас и занимался, на ходу попивая горячий кофе, купленный в запыленном ларьке у дороги. Не сказать, что напиток имел приятный вкус. Но, по крайней мере, был горячим и помогал немного разогнать сонливость, накатившуюся после потраченной на внеочередную работёнку ночи. Да и перебить чувство проснувшегося голода он помогал, хоть и слабо. Казалось, что всё идёт, как обычно. Банально. Предсказуемо. Но ощущение это продолжалось ровно до того момента, пока парень не подошёл к арке, ведущей с улицы во двор его дома. И понял, что происходит нечто странное. Что-то такое, от чего захотелось сразу стать ниже ростом. Раза в полтора. А ещё лучше – срочно получить в собственное пользование шапку-невидимку. Потому что во дворе были чужие. Сказать, что Лифшиц дружил с кем-то из соседей, было нельзя. Да и со своим жизненным укладом особой необходимости в постоянном контакте с людьми Борис не испытывал. Однако из-за врождённого любопытства вкупе с приобретённой паранойей знал о своём окружении довольно много. Касалось это и тех, кому «посчастливилось» оказаться живущими в одном с ним доме или где-то неподалёку. Поэтому определить тот факт, что стоящий у входа в подъезд микроавтобус с тонированными стёклами не принадлежал кому-либо из местных жильцов или их ближайших родственников, сонный парень смог, особо не напрягая желающие отдохнуть извилины. Да и нескольких мужчин вполне внушительного вида он сейчас видел впервые. Судя по каким-то довольно резким командам, отрешённому выражению лиц и странной слаженности движений, они за кем-то пришли. И, при необходимости, собирались увести кого-то силой. Один из чужаков остался на улице, отошёл от машины и достал из кармана пачку сигарет. Затем он закурил и принялся внимательно рассматривать весь двор и ещё, периодически, поглядывать на окна домов, что его окружали. В это же время ещё двое нежданных гостей направились к подъезду и достаточно шустро скрылись в его глубине. Скрылись в подъезде Бориса. Однако никого, к кому могли заявиться подобные гости, парень не знал. А учитывая то, чем именно он занимался сегодня, то картина получалась не самая жизнерадостная. Ведь всё происходящее указывало на тот неоспоримый факт, что приехали именно за ним.***
Сказать, что Николенко был лежебокой, было нельзя. Только не с его родом деятельности. Она зачастую требовала достаточно серьёзных нагрузок, особенно в интеллектуальном плане. Да и в физическом – тоже. И Ян, несмотря на свою пышную конституцию и вполне безобидный внешний вид, весьма успешно мог с ними справляться. Ведь на кону всегда стояло слишком многое. Однако телефон, словно ударом тока пронзивший тишину сумрачной квартиры в несусветную рань, никак не мог его обрадовать. Во-первых, потому, что от подобного пробуждения в принципе никому бы не было приятно. А во-вторых, позвонить лично ему с утра пораньше могли только в случае какой-то экстренной необходимости. Поэтому мужчина, быстро встав с кровати и мысленно пожелав звонившему много различного дерьма, взял трезвонивший телефон и глянул, кого же это так резко припёрло. Увиденный на дисплее номер хорошего настроения ему не добавил. – Лифшиц, ты какого чёрта мне звонишь? Совсем охренел со своими компами? – Шеф… у меня проблемы. Большие, – по перепуганному шёпоту парнишки можно было отчетливо понять, что он не шутит. А если бы и шутил – неприятности за подобное чувство юмора возникли бы у него вполне настоящие. – Что за проблемы? – Кажется, за мной приехали. У подъезда вовсю ошиваются какие-то мутные типы. Трое. Я не уверен до конца, но учитывая ту инфу, которую я хакнул сегодня ночью, больше, попросту, не за кем. – И какого же рода эта твоя информация? – Николенко уже вовсю пытался прикинуть возможные варианты, которые позволили бы вытащить Бориса из сложившейся ситуации с наименьшими потерями. В конце концов, он был весьма ценным сотрудником. Разбрасываться подобными кадрами – просто верх идиотизма. – Да там всё. Понимаете, всё? Информация по работе Васильева. Полная. После такой утечки данных он будет как на ладони у тех, кому эта инфа достанется. – Как я понимаю, их ты всё равно благополучно проебал? – в принципе, это было бы для Яна весьма обидно. Но, по крайней мере, не настолько уж существенно. А вот возможное убийство или, ещё хуже, похищение незадачливого хакера могло бы обернуться для Николенко большими неприятностями. А данные, при определённой толике удачи, можно было бы восстановить или же добыть повторно. – Нет, они с собой у меня все. Я перестраховался на всякий пожарный и на флешку всё залил. И флешка у меня с собой, если что. «Чёрт, хотя бы на это у него хватило мозгов. Идиот. Талантливый, конечно. Но придурок». – Где ты сейчас? Я надеюсь, что хоть не сидишь перед носом у тех долбоклюев, которые за тобой приехали? – Нет, я зашёл в кафешку неподалёку от своего дома. Сейчас скину координаты. Тут, по крайней мере, хоть люди есть. Так что не думаю, что со мной что-нибудь случится. «Надо же. И даже не придурок. По крайней мере, когда его заднице грозят неприятности, он хоть частично начинает думать мозгами». – Значит, слушай меня. Ты тихо, как мышь, сидишь там, где сидишь – и не вздумай хотя бы куда-то рыпнуться. За тобой сейчас же выедут. Отбой. Как только Ян нажал на кнопку для сброса звонка, ему на телефон пришло сообщение. В нём содержался адрес забегаловки, которую Борис выбрал в качестве временного убежища. Николенко переслал его группе ребят, которые постоянно мотались с подобными поручениями. И могли даже с боем забрать а главное, довести до пункта назначения хоть испуганного хакера, прячущегося от взбесившихся конкурентов, хоть какой-либо ценный груз из-под носа, к примеру, ментов. После этого он позвонил им и вкратце объяснил всю суть задачи, которую следовало выполнить. И принялся обдумывать, что именно следовало делать дальше.***
Всё-таки, плохой карандаш лучше хорошей памяти. Ян неоднократно успел в этом убедиться, поэтому важные моменты всегда старался фиксировать. При этом, по старинке, предпочитая бумагу. Все эти электронные форматы были, в большей степени, прерогативой Лифшица и ещё пары товарищей, прикормленных Яном и работавших с ним в одном, так сказать, цеху. Ведь подобных людей всегда лучше иметь в ряду союзников, а не врагов. И держать их, при этом, следует на достаточно коротком поводке. Да, дела на вроде бухгалтерии и прочие рабочие моменты его компании зачастую оставались в электронке. Однако особого доверия к данной сфере Николенко не испытывал. Опять же, благодаря Борису и людям, подобным ему. Из-за такого вот подхода у мужчины имелось множество блокнотов и ежедневников, заполненных различной полезной информацией. В одном из них сейчас он и копался в поисках контактов весьма занятного товарища. Контакты эти ему когда-то дал партнёр по бизнесу. Не то, чтобы они были очень близки. Но до открытых, да и не очень, конфликтов дело у них никогда не доходило. Их сферы влияния довольно близко пересекались. Но скорее, дополняли одна другую, благодаря чему им удавалось какое-то время сохранять даже некое подобие дружбы. Ровно до тех пор, пока менее удачливого Умана не взяли за мягкое место. Взяли настолько крепко, что Александру пришлось довольно стремительно сворачивать лавочку и уматывать из страны. Если Ян Юрьевич правильно помнил, сколебался тот в Германию. Николенко понимал, что от Лифшица так легко сейчас не отстанут. Не после того, как он спионерил у его конкурентов базу данных с чёрной бухгалтерией и ещё кучей другой, довольно разношерстной информации. Его могли как убрать с целью мести и устрашения, так и умыкнуть, заставив работать уже на себя. А этот вариант мог бы стать для мужчины крайне неприятным. Прямо как пресловутая кость в горле. Ну вот и кто бы мог подумать, что Борис окажется такой занозой в заднице? Однако выходить на открытую конфронтацию ради спасения шкуры молодого дарования было крайне опрометчиво. Да и, при совсем уж дерьмовом раскладе, на такую авантюру могло попросту не хватить сил. А вот вариант припрятать хакерёныша и приставить ему надёжную охрану был наименее болезненным, и при этом наиболее уместным. Как говорится, «с глаз долой – из сердца вон». – Ага, нашёл, – Ян, наконец, отыскал в лабиринте старых записей нужную строчку. И принялся набирать номер человека, услуги которого были довольно специфическими. И, если верить Шуре, достаточно дорогими.***
Стук стрелок настенных часов разносился по комнате, отражаясь эхом от стен. Мерное тиканье нисколько не мешало мужчине, только убаюкивало сильнее. Как не мешала и утренняя перекличка птиц, сквозь открытое окно внезапно ворвавшаяся в спальню вместе с по-осеннему прохладным ветерком. Неприятная дрожь пробежала по спине, и Звонок зарылся лицом в мягкую подушку, натягивая одеяло до самого подбородка. Один из немногих дней, в который он позволял себе отсыпаться до упора, порой просыпаясь и засыпая вновь. Подъем обычно был поздний, ближе к обеду, и привычный второй прием пищи превращался в лёгкий завтрак. Всё, что мужчина обычно делал в такие дни, не сильно отличалось от жизнедеятельности среднестатистического кота: вдоволь отоспаться, вкусно поесть и поваляться на диване до самого вечера, лениво поглядывая на экран ноутбука. Только в этот раз обыденный, проще говоря, выходной не задался с самого утра. Помимо холодного ветра, так стремившегося пробраться в закрытый кокон из пышного одеяла и вытурить обитателя импровизированного укрытия, на полу у кровати раздался противный грохот, оповещающий о входящем звонке. Поморщившись, Андрей нехотя открыл один глаз, тупо уставившись в стену. Сообразив через секунду, что его разбудило, он потянулся рукой к полу и схватил гуляющий от вибрации гаджет. На экране высветился неизвестный номер, что заставило Звонка подозрительно нахмуриться. Но сбрасывать входящий вызов он не собирался. – Да? – коротко спросил он хриплым от внезапного пробуждения голосом. – Доброе утро, Андрей. Вас беспокоит Ян Николенко. Как я понимаю, Вы сейчас можете говорить? – Да, – всё ещё хрипя, ответил Звон, прокручивая в голове редкое имя, но в памяти ничего знакомого не всплывало. – Кто это? – Видите ли, Ваши данные мне передал мой, так сказать, коллега, Александр Уман, незадолго до своего отъезда. И охарактеризовал Вас, как человека, способного качественно выполнить весьма своеобразные задачи. Андрей потёр глаза ладонью и мысленно заворчал, глядя на настенные часы. – Я слушаю, – знакомое имя прозвучало совершенно неожиданно, и теперь он был обязан хотя бы выслушать собеседника на другом конце провода. – Скажите, данная информация по-прежнему актуальна, или же Вы уже сменили сферу своей деятельности? – Ближе к делу, – ответил он с малой толикой раздражения в голосе. В такие моменты хотелось засунуть свой профессионализм куда подальше. Подрываться рано утром – то еще пренеприятное мероприятие. К тому же необходимость выслушивать не понятно кого, хотя и, очевидно, человека из своих кругов, с подобными манерами речи, вызывала у Андрея стойкое чувство протеста. – Дело в том, что я наслышан о специфике заказов, за которые Вы, чаще всего, берётесь. Скажите, выполняете ли Вы услуги несколько иного направления? Звон бесшумно вздохнул, глядя в пол, выслушивая очередной пассаж от собеседника. Неужели тот не дорожит своим временем? – Конкретнее. Почему-то Николенко отчётливо показалось, что возможный исполнитель невыразимо захотел его послать в пешее эротическое. И притом весьма витиевато. Но, всё же, следовало до конца прояснить некоторые моменты. Не выкладывать же информацию о своих (да и не только своих, чего уж тут) проблемах, по сути, первому встречному. Хотя нет, не так. В том-то и дело, что даже и не встречному ещё. – Вы можете взяться за охрану человека? Андрей завис на мгновение, считая, что плохо расслышал мужчину. Но слух его не подвёл. Сейчас теоретический заказчик просил совершенно обратное его привычной деятельности. И тут же перед глазами нарисовалась картинка, как Звон, разодетый в деловой костюм, шагает по пятам какого-нибудь престарелого толстосума или сыночка местного депутата. Конечно, этот образ моментально вызвал отвращение. Но упоминание собеседником Умана не выходило из головы и пульсировало, словно клеймо на коже. – Условия знаешь? – не особо раздумывая, спросил Андрей. А думать было и не о чём. Репутация была важнее внутренних желаний, и на пенсию в ближайшем будущем он не собирался. Как и нарваться на пулю. – Да, имею представление, – с работниками подобной специальности сталкиваться Яну приходилось. Хотя, зачастую, он и предпочитал решение проблем иным путём. – Пришлёшь адрес. О времени сообщу, – совершенно обыденно ответил наёмник и нажал кнопку сброса, отложив телефон на тумбочку. Перспектива поработать бронежилетом для чьей-то мягкой тушки совсем не радовала. Однако с таким заказом можно было поторговаться и поиметь для себя хотя бы какую-то выгоду. Вот только она мгновенно сводилась к нулю при одном и единственном условии: сам Андрей имел такую же мягкую тушку из костей и мышц, а не пару миллиметров стали, зашитых в ткань.