Можжевеловая ветвь

— Ёб твою мать, Хэви! Не хватайся за проводку, ты, блять, А! Ди сморщился, и через долю секунды послышался глухой грохот. — Дети, что у вас там происходит? Что за грохот?! — звенит откуда-то с кухни мамин голос и приближающиеся шаги. И, судя по звучащим в её тоне ноткам, она была настроена весьма воинственно и полна решимости выяснить правду — голос валькирии, как обычно говорил папа. И как объяснить ей скрючевшегося на полу и кряхтящего от боли брата??? — Вставай, вставай, быстрей! — прошипел подросток, хватая брата подмышки. Хэви, тихо скуля и морщась, повиновался и встал на ноги, потирая область копчика. — Ничего, мам! — заговорил Ди, всучая Хэви в руки какую-то мишуру, мол, сделай вид, что всё окей! Не расстраивай маму. Едва её голова появилась в проёме, Ди отвернулся к ёлке — вблизи она ещё больше пахла смолой и хвоей. Завораживало. Так, отвлеклись. — Я точно слышала грохот. Глэм, мне же не померещилось?! — крикнула она на кухню, и как обычно повышенный голос ответил ей: «Всё правильно, дорогая, я тоже его слышал». — Я просто… споткнулся. О гирлянду. И упал. Было видно, что Вики не очень-то поверила Хэви. Она встала, скрестив руки, и сузила глаза. — Нет, я, конечно, может, и не самая умная, но гирлянды я тут не вижу. — Да, потому что её убрал я, — пробубнил Ди из-за спины, вешая какую-то игрушку. — Ди! — воскликнула женщина и направилась к сыну решительным шагом. Честно, он напугался. Нет, не так. ОБОСРАЛСЯ. Хрен знаешь, что от неё ожидать, особенно сейчас. Ди уже успелся перебрать в голове едва ли не тысячу вариантов, что он ответит на тот или иной вопрос и уже даже открыл рот, чтобы что-то спросить, как Вики выхватила у него из рук ёлочную игрушку и воскликнула. — Она же красная! И правда — Ди бросил взгляд на странную ёлку из лоскутков красной кожи (мама раздобыла на какой-то барахолке года три назад) в руке у Вики и понял, что та действительно красная. — Мам, только не говори, что… — Да, мы НЕ будем вешать красные игрушки, и, Хэви, убери эту красную мишуру. Хэви вытаращил оба глаза на них. — Но мам, если мы уберём красные игрушки, то у нас останутся только чёрные, и будет совсем мрачняк, — произнёс Хэви немного вымученным тоном — наверное, сказывалась и боль от падения. — Ничего не знаю, — продолжила женщина, уже уходя. — О, и у нас закончились креветки! Кто-то съел полпачки вчера, — её тон многозначительно поднялся, и Ди с упрёком посмотрел на брата, — И теперь нам не хватает на салат. Папа рассердится, если кто-то из вас не сходит в магазин до четырёх! Ди вздохнул, хмуря брови, и потом посмотрел на брата. — Сильно ударился хоть? — Да… — Ну и дурак. Я тебе говорил, что лучше стремянку принести, но не-ет, надо было на подоконник лезть… Хэви метнул на брата осуждающий взгляд. Итак ударился, так ты ещё нотации читаешь. —…Ладно. Извини. Просто давай оставим звезду на потом. Хэви благосклонно кивнул. — Если честно, я сомневаюсь, что я смогу дотопать до магазина… И обратно… — Только не говори, что мне придётся идти одно… В доме раздалось позвякивание дверного замка. — Глэм, будь душечкой, открой дверь! Я мясо рублю, все руки в фарше! — Хорошо! — традиционно ответил отец. — Опять пришёл на два часа позже…— смог уловить Ди бурчание Вики с кухни. — Му… — О, Чес, хорошо, что ты пришёл, у меня к тебе есть дело, не разувайся… — Видимо, не одному, — захихикал Хэви, и тут же крикнул, — Эй, здрастье, дядя Чес! Стоило засечь на секундомере, за сколько секунд Ди рванул в прихожку, схватил куртку с крючка, накинул шапку и параллельно сказал: «Привет, Чес, мы идём с тобой за креветками». Дверь захлопнулась, и на это вышла посмотреть даже Вики — что ж, удивительно, что Ди удалось уволочить Чеса за собой так быстро. Ну, и попутно бросить взгляд на абсолютно монохромную ёлку. — Я же говорил, что так будет хуже, — подошёл Хэви. — Мда-а. Ты походу прав.