Родственник

      — Эх, живём! — всё-таки, он выпил этот коктейль на пару с Валери. Валери — милая девушка-механик со своими тараканами и крашем на брови. Он смотрит на деревянный потолок: «Что такое краш?» В ответ молчание. Новое, пришедшее из неведомых закоулков сознания слово. Было выкинуто следующим размышлением-выводом: ему очень повезло с бровями, а ей очень повезло, что встретила его, героя на полставки, как потом окрестила она.       — И живём хорошо! — один шот она осушила махом.

***

      Вампир тогда уже хотел отобедать ей, выставляя напоказ свой кусюн. Кусюн — это по его жаргону клыки, тоже из глубин сознания, выглядящие скорее карикатурными, чем реальными клыками. Однако девушка так просто сдаваться не хотела и отбивалась гаечным ключом и монтировкой, словно перед этим ей сказали, что за каждый удачный удар положена путевка в рай — он надеялся, что это был гаечный ключ, больно большой, а не кое-что, ему привидевшееся. Славному, охочему на древние подвиги вампиру это надоело, как и девушке: гаечный ключ заменила горелка, и довольно уверенно — пока наблюдал Джил, этой уверенности не было ни грамма. Это не слишком помогло, но зато открыло путь для сомнительной атаки на вампира, очень покоцанного, правда, но открытого.       В общем, в результате своих антинечистых действий, они стояли над прахом вампира и решали, что с ним делать.       — Плюнуть и собрать в пакетик из шёлка, завернуть в ещё один и ещё, — ответил он. Джил не спал третий день, у него трещит голова и он определённо не в настроении ещё решать что-то, что не выглядит как постель и не пахнет слабым запахом стирального порошка, так что просто выдаёт шаблонный ответ в необычной ситуации, тем более кто их разберёт, шаблон это или оригинальная мысль. Девушка, что стояла напротив, была не такой уж и замечательной, как ему показалось, обратила его внимание сомнительным жестом, прямо говорящим, что он немного ку-ку, и предложила новый вариант:       — Зачем же так перестраховочно? Можно и горелкой сразу сжечь, — всё ещё держа упомянутую горелку, утверждала она. Джил захотел отойти от неё подальше: его с детства напрягали люди, умело пользующиеся горелкой и предлагающими что-нибудь сжечь сразу, а конкретно его троюродная сестра Шарлотта. Но что-то делать с прахом было надо.       Пока они решали этот щекотливый вопрос, недавно упокоенный вампир восстал из пепла мёртвых, довольно пафосно для своего вида, всё такой же покоцанный и без одежды унти-пунти, блять, где он её взял, в Вальхалле?.. Но его попытки нагнать ужас не произвели никакого впечатления на представителей молодого поколения: его противники всё ещё продолжали выстраивать варианты избавления от трупа.       — Давай бросим в силиконовую кислоту! А то, что останется, в соляную, — она уже доставала тару, когда заметила, что недавний труп уже не в мёртвом виде. У Джила возник неожиданный вопрос: откуда у неё вообще силиконка и солянка?       Если бы у Джила было время на это, он бы несомненно ответил, что силиконовая кислота не растворится в соляной, такого сосуда, чтобы их содержать, у них сейчас нет, и лучше кидать в солянку прах, а не тело, так как вампира пока до состояния праха не доведёшь, он не успокоится, особенно если учует кровь. Но, к сожалению, времени не было, а его прекрасный и продуманный монолог бесстыдно прервал объект сомнений. Точно как Шарлотта!       Вампир просиял, увидев, что его заметили.       — Сбавь обороты, юный химик! Сначала нужно убедиться, что он не восстанет из мёртвых… — Джил замолчал, заметив её взгляд, в больших карих глазах отражался испуг и недавний знакомый неудавшийся подопытный, и ещё капелька скепсиса. у меня за спиной?! — утверждая, не спрашивая, будто и так знал. Вампир, выглядящий намного хуже, чем прежде, схватил его и обнажил шею, чтобы сделать укус. Несколько секунд, хлопок, похожий на взрыв ватного матраса, за который ему влепили нагоняй, и маленький двор оглашают крики.       — Он взорвался! — с каким-то детским восторгом кричала она. Тот восторг, что она излучала, был выше всяких похвал. Джил осторожно отнёсся к такому яркому проявлению чувств. Наверно, потому что подозревал, что за ним последует. Поэтому:       — Ты не обращаешь внимания на то, что он взорвался на мне, — он показательно отряхивает свою кожаную куртку от уже упавшего и прилепившегося праха, любовно оглаживая чёрную, местами потёртую кожу. Не подвела дорогая, спасла.       Естественно, он размазал останки по всей куртке, поэтому даже после стирки он вряд ли наденет эту куртку вновь. Спасённая завороженно смотрела, как в воздухе падает прах, больше похожий на пепел. Джил присоединяется к ней: для него это больше похоже на снег, пушистый холодный снегопад в его маленьком селе. «Эх, скучаю по Шарлотте. Как там эта негодяйка?»       — Так ты не из этого штата? — «Мысли вслух, я вас упрекаю».       — А ты не принцесса из башни, — колко и не в тему замечает он. В груди у него обида за довольно-таки хорошую куртку и сапёрские штаны (честно спизженные у брата). Пусть они и странные, но они уже его (все равно все вещи, что были у него дома, сжигают), остальное неважно, к тому же они защищают (знакомый из паба помог с ней за кленовую настойку и килограмм апельсинов). Девушка, однако, и бровью не повела на его язвительность и беззаботно продолжила, будто не в первый раз видела, как взрываются прахом несостоявшиеся убийцы. Она точно не дружит с Шарлоттой?       — По тебе не видно, что ты переехал, но твой внешний вид меня смущает, — она перевела взгляд на мотор, который до этого упоённо изучала, как и машину, из которой она его вытащила. И, заметив его состояние, видимо, попыталась его успокоить: — Слушай, хватит кукситься, у меня есть стиральная машинка, а моя мать работает в химчистке, так что не волнуйся за составные части твоей хипстерской сущности любителя леса, — она снова обратила своё внимание к машине. — Я хотела бы тебе предложить починить со мной машину. И крутой прикид заодно восстановить за хорошее дело.       Джил почесал бровь и согласился. Может, и оставит переночевать. Добавил чуть растерянно:       — Не герой я.       — Да знаю я, ты же человек, не мертвец. Он за тобой давно видимо следил, вон как подготовился — обаяние на всю катушку распустил, аж дышать сложно стало. Удачно ты сюда забежал, но неудачно для мотора, — девушка печально посмотрела на заляпанный мотор и перевела взгляд на инструменты.       — … — он вытер ладони о штаны — на них ярко выделялись пятна, похожие на следы мела — и закрыл ими лицо. Мысли остановились возле поста и проходили по одной. Едва ощутимый взгляд в спину с того паба, незаметное предупреждение от Криса, подающая знаки интуиция, головная боль от всего этого, и попытка сбежать от ощущений. Отойдя от нашумевшей толпы мыслей, притихших в его голове лишь на мгновение осознания, он смотрел на неё, эту леди из поля.       — Не герой, — сказал снова и подумал, что никто он вообще, по сути, всё в нём намешано в хаотичных процентах веществ, нашаренных по пьяни неловким создателем, смешавшим это всё в единое вещество и подарившим человеческую оболочку. Возможно, и нет у него от человека вовсе, раз все в церкви шарахаются от него, как от чумного, и крестятся, свои же родители мечтают от него избавиться с рождения, а по утрам он видит в людях странное и шарахается уже от них, пытаясь забыть увиденное.       Упомянутая леди, не девушка, протирала пятнистой тряпкой неизвестного происхождения испачканные прахом инструменты. К сожалению, ей тоже нужно было сдать свою одежду в рай очищения. И давно уже, четвёртый день в одном и том же.       — Которым кровосос чуть не позавтракал? — она отвлеклась от своего дела, подколов его, и посмотрела на положение Солнца. — Я ещё не уверена, что он не восстанет из мёртвых, как в прошлый раз. Наверно, твоя суперзащита имеет ограничение на превращение в прах кого-нибудь умершего.       Джил неловко повёл плечом, привычная тяжесть куртки успокаивала и дарила время на раздумья в тяжёлые моменты. «Да, не восстанет, — думал он, — защита на ней надёжно укокошивает итак уже мёртвых. Крис уверял и душой клялся». Ну и ещё кое-чем.       — Не герой ты, герои сюда не приходят — нет здесь принцесс и леди, которых они хотят, ты, скорее, странствующий человек в поисках истины.       — И то верно. Куришь?       — Не курю, но дрянь прикольная, есть?       — Есть и огонёк.       Они стояли на своём месте долго, так и не приблизившись друг к другу, но Джилу казалось, что они ближе, чем думают. Он протягивает ей руку, делая шаг вперёд. Предлагая дружбу и сотрудничество этой забавной девчонке с бесами в глазах.       — Блейк. Джил Блейк.       — Акер. Валери Акер.       Руки у них разные. Её — в мозолях и машинном масле, с капельками туши на запястьях. Они тёплые, в них скрыт давний жар, текущий по венам. Его — в ссадинах и ранах, давних ожогах и мозолях на подушечках пальцев. Они холодные. Кажется, будто холод скрыт внутри них.       Это их не пугает. Ведь они уже познакомились и принюхались, так сказать, за этот вечер.