До встречи в Вутае!

К концу подъёма Руфус был уже никакой: всё-таки его физическая форма по сравнению с солджерской или турковской оставляла желать лучшего. Однако поднимался он всё равно быстро — пережитой стресс придавал ему скорости. Руфус всё ещё чувствовал холод стекла на своей шее, и его бросало в дрожь от мысли, что он чуть не умер, если бы не Лазард… Наконец, ступеньки закончились. Быстро глянув на своё отражение в дверном стекле, Руфус поправил волосы, вычесав из них последние стекляшки, отряхнул и разгладил костюм — и шагнул на семидесятый этаж. — …Какого Бахамута! Где ты был? — естественно, Старший Шин-Ра тут же накинулся на сына. Лицо его сделалось красным, усы встопорщились и зашевелились — Президент был готов растерзать Руфуса. Тот оставался спокойным — он редко позволял себе ругаться с отцом… да и к тому же чувствовал, что наелся ссор и конфликтов до ближайшего Нового Года. — Лифт сначала застрял, а затем чуть не упал, — вице-президент закрыл дверь и поморщился — палец саднило. — В диспетчерской никого не было, и пока кто-то не вызвал лифт — не выбрались. Руфус прошёл в поистине огромный кабинет. Он на этаже был только один, тесня и расталкивая по стенам лифты, лестницы, технические помещения и туалет. Здесь же располагался вход в семикомнатные апартаменты Президента. Сам кабинет был весьма… монументальным, другого слова подобрать было невозможно. Он был сделан так, что напоминал скорей тронный зал в каком-нибудь дворце — мраморные колонны, гранитный пол, устеленный красным ковром, а президентский стол и кресло, находящиеся на возвышении, были такими огромными, что действительно смахивали на трон. Две из четырёх стен были сделаны, как панорамные окна, и из-за этого вся комната приобретала закруглённый вид. — Выбрались? — прогромыхал Президент. — Много вас там было? — Нет, только двое, — равнодушно отозвался Руфус, усаживаясь на мягкий кожаный диван и отчаянно борясь с желанием забраться на него с ногами. — А что с пальцем? — кивнул он на окровавленный платок. — А, это… пустяки, забудь, — закатил глаза младший Шин-Ра. «Тебе ведь всё равно не интересно…». — Так о чём ты хотел со мной поговорить? Ты сказал, что это как-то касается Лазарда? Президент недовольно фыркнул: — Я хотел с тобой об этом поговорить полтора часа назад! Знаешь ли, моё время не резиновое. Усы Президента ещё немного постояли дыбом, как бы выражая неодобрение, а затем Старший Шин-Ра всё-таки сменил гнев на милость: — Ну да ладно, раз пришёл. К делу. Тебе известно, что я болею? Руфус только кивнул. — Я даже спрашивать не буду, откуда ты это знаешь, — снова рассердился Президент. — Вообще-то моя операция проходила в тайне… — Отец, — поморщился Руфус. — Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что если ты прекратил пить коньяк и курить сигары — то либо вутаец на горе сдох, либо действительно что-то не так. К тому же Скарлет об этом трепалась — видимо с ней ты этой тайной поделился. — Вот шлюха, — вздохнул Президент. — И это тоже не тайна… — мрачно шепнул вице-президент. — Ладно уж. Так вот, кто знает, сколько мне осталось, однако я не хочу, чтобы ты списывал меня со счетов раньше времени. Будешь умницей — унаследуешь Корпорацию, сын. Будешь плохо себя вести — распределю акции между Палмером, Хайдеггером и Скарлет. Ну, может быть, что-то достанется Риву и Ходжо. А они уже тебя выкинут за ненужностью. Решай сам, чего ты хочешь. Руфус мгновенно забыл о происшествии в лифте. Он давно и много думал о том, как унаследует Корпорацию, но впервые эта перспектива встала перед ним настолько отчётливо. Раньше всё это было лишь в планах, и даже когда он узнал о тяжёлой болезни отца, они не стали ближе. Болеет — и что? Не умирает же! Но, как оказалось, всё серьёзно. И он, Руфус, должен будет принять бразды правления. Парень чувствовал себя готовым и хотел прямо сейчас получить власть. «Да на кой чёрт Планете вообще больной дряхлый президент? — подумал Руфус, а потом оборвал себя. — Нет. Ценг бы сейчас сказал, что я говорю необдуманно, и был бы прав. У меня есть преимущество — я молод. И я уж точно переживу моего старика. Так что мне куда проще просто подождать…». — Конечно, отец, — Руфус чуть склонил голову. — Я сделаю всё, что ты скажешь. Президент удовлетворённо кивнул — именно этого ответа он и ждал. Руфус был образцовым наследником, да и вообще хорошим сыном — умным, сообразительным, послушным. Вот только хитрости в нём было многовато. Сказывались последствия общения с Турками — так считал Президент. Но он утешал себя тем, что хоть сейчас ему ушлость и пронырливость собственного сына изрядно мешают, в будущем Руфусу это пригодится. — А скажу я следующее, — продолжил старший Шин-Ра. — Ты будешь послушным вице-президентом вплоть до моей смерти, а потом законно получишь президентское кресло. Если попытаешься как-то ускорить мой уход из жизни — помни, что у тебя одна попытка, и она обречена на провал. Я сразу же перепишу завещание, и не видать тебе Корпорации, как рогов Бахамута. — Я всё понял, — Руфус по-прежнему не поднимал взгляда. — Не волнуйся, я не так глуп. — На это я и надеюсь, — Президент отхлебнул зелёного вутайского чая. С некоторых пор ему запретили пить крепкий кофе, поэтому Старшему Шин-Ре приходилось травиться «этой бурдой», как он говорил. И никто, даже знатоки культуры, подбиравшие специально для Президента самый дорогой сорт, не могли бы переубедить его в этом. Руфус поднял голову и собирался уже спросить, может ли он уходить, как вдруг вспомнил одну важную деталь. — Подожди… а как это вообще касается Лазарда? — Никак. Теперь уже точно никак, и ты должен быть мне благодарен за это. Я всё делаю ради тебя. Старший Шин-Ра хрипло расхохотался, через секунду его смех превратился в кашель — сухой, безостановочный, с тяжёлой одышкой. «Да, похоже, ему и правда недолго осталось», — спокойно подумал Руфус. Его это совершенно не беспокоило — Президент в своей жизни сделал всё, чтобы сын прекратил испытывать к нему какие-либо светлые чувства. Поэтому совесть парня за такое наплевательское отношение к состоянию собственного отца совершенно не мучила. Когда Президент, наконец, отдышался, он заметил вопросительный взгляд сына. — Лазард пусть летит на край света. Он не наследник. — Не то, чтобы он очень хотел… — пожал плечами Руфус. Он не стал уточнять, что вторым в лифте с ним был Лазард, и что именно он рассказал ему о своих намерениях. Впрочем, Президент и не спрашивал, ему вполне было достаточно своего собственного мнения на этот счёт. …«Какое мне вообще дело должно быть до Лазарда?» — раздражённо думал Руфус, спускаясь к себе. Эта его мысль прервала все догадки по поводу загадочной фразы Президента о «крае света», смысла которой вице-президент не уточнил. — Да пошёл ты, — разозлился Руфус. — Со своим платком вместе. Он сорвал повязку с пальца и вышвырнул её в мусорное ведро, стоящее недалеко от входа в апартаменты. Конечно же, рана снова начала кровоточить.