***
Утро. Пятнадцатое апреля. Холодный утренний ветер ударил в лицо, как только был сделан поворот на новую улицу и выбившиеся из высокого хвоста передние пряди волос разлетелись назад, пока в наушниках играла песня известной во всём мире K-pop группы. На улице не было ни души, так как ещё рано и жители города только просыпались, а солнце совсем недавно встало. Джейн Ричардсон бежала по улице, она давно не была на пробежках, но вчера вечером, когда собиралась спать, пообещала себе, что на следующее утро обязательно пробежится. Джейн остановилась и, сняв наушники, согнулась пополам, упираясь руками о колени и часто дыша. Она встала и, приводя дыхание в норму, осмотрелась, слушая тишину пока пустого района. Джейн сглотнула и почувствовала боль в горле. Поморщилась и немного дальше заметила кофейню. «Купить себе кофе в качестве похвалы за пробежку?», — подумалось ей. На размышление времени ушло немного, Джейн двинулась дальше. Как только подошла к стеклянным дверям, нахмурилась, никого не увидев за баром, хотя кофейня была открыта. Она вошла, подумав, что, возможно, бариста отошёл в туалет или комнату для персонала. — Э-эй, здравствуйте! — громко сказала Джейн — Здесь кто-нибудь есть? Ответа не последовало. Ни через десять секунд, ни через тридцать, ни через минуту. Джейн начала медленно подходить к бару и когда почти подошла, увидела знакомую русоволосую девушку на полу. Она сразу же бросилась к ней. — Натали! — вскрикнула Джейн, подняла её голову и положила к себе на колени. — Что с тобой?! Она убрала волосы с чужого лица, легонько потрясла за плечи и чуть-чуть похлопала по щекам, всё также зовя её по имени. Спустя минуту усилий Натали начала издавать звуки похожее на мычание, приходя в себя. — Эй, подруга, ты в порядке? — взволнованно спросила Джейн. Натали поморщилась и остановила на ней затуманенный взгляд. Через некоторое время хриплым и ослабленным голосом ответила: — Не совсем. Джейн помогла Натали подняться и сесть на стул у стены. — У тебя что-нибудь болит? Может, тебе что-нибудь нужно? — Да, воды, — ответила Натали, придерживая голову руками. Джейн кивнула, повернулась к барной стойке и, заметив несколько бутылок воды рядом с палочками для кофе, схватила одну из них и передала ей. — Мне нужно ещё кое-что, — хрипло добавила Натали. — Что?! Натали сделала несколько глотков воды и, приняв невозмутимый вид, наконец ответила: — Твоё прощение. Мне жаль, что я так повела себя в среду. Джейн выдохнула, успокоившись. Она скрестила руки на груди, вдруг вспомнив о недавней оскорблённости в душе. Отвела взгляд, ничего не ответив. — Джейн... — тихим и мягким голосом произнесла Натали. — Что с тобой тогда было? Натали посмотрела на свой передний карман джинс, вспоминая, что ещё ночью там оставалось две трети соли. Сейчас же он был пуст. «Отхода, блять, у меня были», — про себя усмехнулась она. «Как и сейчас...». После вчерашнего тело всё ещё ломило. Настроение было подавленным, а мир вокруг опять потерял свои цвета. Натали злилась. Но на кого именно разобрать не могла. Осознав, что молчит уже слишком долго, ответила первое, что пришло в голову: — У меня есть некоторые трудности в жизни да и характер не сахар, блять. Так ещё и мудазвоны те утром. Извини, сорвалась. — Я бы не хотела, чтобы ко мне так относились. — Больше не буду, — Натали сделала глоток воды, избавляясь от жажды, оставшейся со вчера. — Ладно, проехали, — отмахнулась Джейн, но было видно: до конца всё ещё не простила. — Почему ты без сознания была? «Нанюхалась ебаного фена. А потом ещё соупотреб зашёл накуренный. Мефа предложил, а дальше уж не помню. Хватку теряю, раньше марафонить неделями могла, а сейчас от десяти грамм в обмороки падаю, блять», — для себя поразмышляла Натали. Осознав, что опять молчит слишком долго, ответила: — Стресс, душно было... Если честно, не знаю даже. Их прервали открывающиеся двери. В кофейню вошёл Брайан и, даже не взглянув на Джейн с Натали, так, как будто его вынуждали, бросил: «Здравствуйте». Он сразу же ушёл в комнату для персонала. — Кто это? — поинтересовалась Джейн. — Кореш мой, коллега. Его смена только через час начнётся, но он всегда раньше приходит. — Почему? — Кто его знает, — Натали встала со стула и продолжила: — Теперь я могу идти. — Тогда пошли, — Джейн схватила её за руку и повела в сторону выхода. — Куда? — Подышать свежим воздухом. Они вышли и Джейн повела её дальше на соседнюю улицу. И хотя почти всю дорогу они молчали, никто из них не вспомнил, что Натали не забрала свою верхнюю одежду. Через некоторое время пришли в парк. Джейн усадила свою спутницу на скамейку. Немного помолчала и, посмотрев на экран телефона, наконец начала, не смотря на Натали: — Знаешь, я... Ненавижу мужиков. Джейн нервно усмехнулась и вдруг стала раздражённой. Продолжила: — Что бы ты не делала, тебя всё равно назовут шлюхой. Какой бы не была. И знаешь, что самое забавное в этом? То, что те, кто называют девушек шлюхами, сами лезут к ним под юбку при первой же возможности. — Ты это к чему? — Натали подняла одну бровь. Джейн выдохнула и, включив телефон и что-то там понажимав, показала ей переписку (если это вообще можно было так назвать, ведь писал только неизвестный собеседник) в Instagram: «Ты сексуальная». «Был бы я рядом, мы бы разбудили всех соседей». «Интересно, как ты стонешь? Я бы послушал». «Ты вес набрала? Фу, блять». «Хочешь, я сделаю так, что ты не сможешь ходить?» «О да, я обязательно отрахаю тебя так, что ты не сможешь ходить ещё день». «Мне нравятся твои чертовски ахуеные сиськи». «Перед сном представляю, как ты сосёшь член. Моя ночь сразу же становится лучше». Последнее сообщение было отправлено несколько минут назад. Натали изобразила отвращение, захотелось помыться. Нет, ей самой писали и говорили вещи похуже (по городу как-никак ходили слухи), но при виде подобного всегда испытываешь мерзкие ощущения. — Я его не знаю даже, — горько усмехнулась Джейн. — Какая мерзость, блять, — бросила Натали. — Конечно, мерзость, — Джейн выключила телефон и убрала его обратно в карман кофты. Через несколько секунд вновь заговорила: — И так всегда. Даже самые, как изначально казалось, правильные в итоге оказываются мудаками. Знаешь, почему большинство из них не верят в дружбу между мужчиной и женщиной? Потому что сами понимают, что рассматривают девушек исключительно как сексуальный объект. Ну разве, я не права? — она глянула в сторону Натали. Натали задумалась на минуту, после выдала: — Может, и права. Но не думаю, что все отвратительны. Да, большинство, но вот посмотри на моего кореша: он мирный, спокойный, никому свои грязные фантазии в директе в Instagram не высказывает и члены всякие не шлёт. — Он либо исключение, либо ты его плохо знаешь, — ответила Джейн и отвернулась. — Нет, в кореше своём я уверена, — настояла Натали. — Ладно, не будем об этом. Но я уверена, скоро о твоём друге что-нибудь да и вскроется, — Натали уже хотела было возразить, но Джейн сменила тему, не дав ей это сделать: — Была рада поговорить, но мне уже пора, — она встала со скамейки и уже сделала несколько шагов в сторону выхода из парка. — Стой, может, я тебя до дома провожу? Джейн остановилась, повернулась обратно к Натали. Оглядела её, еле сдерживая улыбку. — Нет, — после тише добавила: — Пока нет... — Может, хотя бы номер телефона дашь? На этот раз Джейн улыбку не сдержала. Она подошла к Натали ближе, немного помолчала и наконец, глядя собеседнице в глаза, сказала: — Записывай... Бейби.***
— Хорошего дня, — на вздохе произнёс Брайан, распрощавшись с посетителем. К нему сразу же подошёл следующий — женщина лет тридцати. Она была последней. — Добрый день. — Добрый. Мне, пожалуйста, кофе по-венски, — ответила она, распологаясь у барной стойки. — Решили порадовать себя огромным количеством взбитых сливок и шоколадом? — Да, я работаю психотерапевтом и минут десять назад у меня был клиент с детскими травмами. Решила немного поднять себе настроение. Брайан кивнул, закончив с приготовлением эспрессо и перешёл к взбиванию сливок. Женщина более внимательно осмотрела бариста и, помедлив, спросила: — Я боюсь, что это не моё дело, но... у Вас такой уставший вид... Вы плохо спите? — Да, Вы правы, — решил не утаивать правду Брайан. — Бессонница — это настоящая проблема. Она может вызвана множеством факторов, начиная с проблем в жизни, заканчивая проблемами с гормонами. Сон очень важен в нашей жизни, поэтому это нельзя оставлять просто так. Скажите, Вы обращались к врачу? — Я общался к психотерапевту. Где-то больше года назад. — И он Вам не помог? Брайан прикусил щёку изнутри. Вдруг появилось неимоверное желание высказать всё, что накопилось на душе, сбросить с плеч этот тяжелейший груз, скинуть эти костлявые руки воспоминаний с шеи и наконец вздохнуть полной грудью!.. но делать это было опасно и глупо. — Я ходил только на один сеанс. «И то, почти весь час молчал», — добавил он про себя. — Этого мало... У Вас есть проблемы с гормонами? Или происходило что-нибудь, что могло вызвать сильное эмоциональное потрясение? — располагающий и словно какой-то магический голос женщины заставлял говорить. — У меня брат у...у...мер. — Мне очень жаль, это так тяжело... Были ли у Вас какие-то тяжёлые последствия после этого? Брайан сглотнул, в память с тупой болью ударило воспоминание:Чужая улица, чужой дом, чужая прихожая, чужая гостиная, чужая спальня, чужая кровать, такое до дрожи во всём теле странное отражение в зеркале... Всё было словно неестественным, не настоящим, не его. Он обхватил несовсемсебя руками, прижав ноги к груди, сидя на чужой кровати. Он не помнил, что было вчера, позавчера, неделю назад, две... Тихим несовсемсвоим голосом сказал: «Я хочу домой. К себе домой».
— Вот Ваш кофе, с Вас десять долларов тридцать один цент, хорошего дня, — протараторил Брайан. Женщина тут же поняла, что со своими вопросами зашла слишком далеко, извинилась, расплатилась и ушла. Как только посетительница вышла, Брайан отвернулся от выхода, стал по-немногу как будто задыхаться. «Покончить со всем этим? Прямо сегодня пойти в полицию и сознаться во всём?..», — с горяча подумалось ему. Вернулась больная мысль о том, что за ним вновь наблюдают. Наблюдают изнутри, из головы, видят этот мир и эту ситуацию его глазами. — Да когда же это всё закончится?! — криком вырвалось у него и он опустился на корточки, прикрыв лицо ладонями. — Мистер Томас, что с Вами? Вам плохо? — раздался мужской голос сверху и к Брайану тут же подбежал и присел рядом обладатель этого голоса — Тим Райт. Брайан поднял на него глаза, уже успевший раз сто проклянуть себя за несуразный всплеск эмоций. Но, несмотря на все его усилия, взять себя в руки и принять невозмутимый вид не получалось. — Да, Вы что-то хотели? — весело, а, вернее, чуть ли не истерично, с характерной дрожью в голосе спросил Брайан, быстро встав и отойдя на несколько шагов. — Как всегда эспрессо? — Мистер Томас... — произнёс Тим, изображая сочувствие — Я же вижу, что Вам нехорошо. Вы лучше присядьте, — он шагнул навстречу. — Нет, что Вы, со мной всё в порядке! — продолжил Брайан и отшатнулся к кофемолке. Его руки заметно дрожали, поэтому несколько зёрен кофе просыпались, но он не обратил на это внимание и продолжил готовку. «Сдамся! Сегодня же! Сдамся! Покончу с этим!», — повторял он про себя, как мантру. — Брайан, подождите, — Тим подошёл ближе, перепуганный до чёртиков, и попытался взять его за руки, но Брайан тут же отошёл ещё на шаг. — Я бы попросил! — Тише, всё хорошо, я не буду Вас трогать, если Вы этого не хотите. Прошу прощения, — стал успокаивающе проговаривать Тим, смотря Брайану в глаза, так, будто заглядывал внутрь, пытаясь достучаться и успокоить его душу. Брайан судорожно втянул воздух и попытался сказать очередные слова о том, что всё у него в порядке, но не дали сделать это открывающиеся двери. Он взглянул на вход и захотел, чтобы всё происходящее оказалось лишь плохим сном. Там стояла женщина, высокая, среднего телосложения, лет, возможно, тридцати. Одетая в тёмно-синюю форму, с жетонами золотого цвета на предплечьях и груди и фуражкой на голове. Она поправила светлые короткие волосы и вопросительно на него уставилась. — Сэр, всё хорошо? Вы как будто призрака увидели, — немного с насмешкой обратилась она к Брайану. «Сознаюсь! Прямо сейчас! Сознаюсь!», — продолжал кричать внутренний голос. — Мне двойной эспрессо, пожалуйста, — сказала она, подойдя к бару. Брайан, весь горя, как при лихорадке, подошёл к кофемолке и, взяв уже только что перемолотый кофе, добавил ещё одну точно такую же порцию. Как только перемолол, встал холдер в кофемашину. «Вот сейчас! Скажу!». — Погода сегодня такая хорошая, — непринуждённо начала женщина. — А от чего же ей быть плохой? Лето через полтора месяца, — ответил ей Тим, всё это время стоя рядом с бариста. — Да, только вот на следующей неделе по прогнозу дожди. — Ничего себе... А всё так хорошо начиналось. «Вот сейчас! Сейчас!». Брайан поставил готовый эспрессо на барную стойку и, почувствовав такое сильное головокружение, что чуть не упал, заикаясь, начал говорить: — Я-я у-у... — Что, убили кого-то? — усмехнулась полицейская, явно не питая особого интереса к тому, что пытались ей сказать. — Сколько с меня? — Шесть долларов двадцать три цента, — только и смог выдавить из себя Брайан. «Ну же! Вот сейчас я всё расскажу!». Как только он приготовился открыть рот и выпалить всё, что на духу, женщина его прервала: — До свидания. Всего хорошего вам. И ещё: выпейте воды, возьмите выходной, мне кажется вам не здоровится, — полицейская, похлопав Брайан по плечу, устремилась к выходу. И она вышла, зашагав на соседнюю улицу, а Брайан стоял, как убитый, пока в помещение ни вошёл новый посетитель. Уж точно не лучше прежнего. Вошедший Алекс обернулся на удаляющуюся полицейскую, после тяжёлым взглядом обвёл фигуру Брайана и подошёл к бару. Перевёл глаза на Тима и с наигранной вежливостью сказал: — Здравствуйте, мистер. Не могли бы вы оставить нас наедине, нам нужно срочно поговорить. И только сейчас, когда ему напомнили о присутствие ещё одного человека в кофейне, Брайан вдруг понял, что уже несколько минут его запястье легонько обхватывали пальцы Тима, вероятно, чтобы успокоить. Его одолели непонятные ему чувства. Нет, это не было похоже на смущение, это было что-то другое. Что-то смутно знакомое, но, как будто, забывшееся. Он незаметно, чтобы этого не увидел Алекс, высвободил руку и, глянув на Тима, удивительно спокойно произнёс: — Вы можете идти, Тим. Извините, но давайте решим все вопросы позже, это правда срочно. По взгляду было видно, что он заподозрил что-то неладное, но всё же, коротко попрощавшись, оставил их одних. Алекс начал оглядываться и, убедившись, что никто больше не присутствовал, начал говорить: — Белый, как смерть... Будешь так себя вести при полиции, вызовешь подозрение. — Я сознаться хочу. Алекс, не на шутку взбесившись, схватил Брайана за горловину футболки и притянул к себе. — Я тебя тогда сам прирежу! — зашипел он. — Знаешь ли, не хочу в тюрьме из-за тебя гнить. Брайан не реагировал. Глаза его будто опустили, как и вся его душа. Алекс, заметив это, отпустил его и, немного успокоившись, сказал: — Даже думать не смей об этом, идиот. Сам ещё сто раз пожалеешь да и меня за собой на дно затянешь. А насчёт те... — он замолчал, огляделся и, наклонившись ближе к Брайану, тихим голосом продолжил: — Насчёт тела даже говорить не стоит. Продолжай дальше играть роль несчастного и скучного и не высовывайся. Мы замели все следы, устранили все улики, к тебе ничего не может привести. — А если что-то пойдёт не так? Алекс минуту помолчал. — Увидимся, — оставил вопрос без ответа он (потому что, видимо, не знал, что ответить) и направился в сторону выхода. Брайан вздохнул и спрятал лицо в ладони.В голове было сотни мыслей, но сам он ничего, кроме усталости, не чувствовал...