***
— Снова удираешь? — послышалось за спиной. Вот же блин! Хотелось уйти не потревожив его сон, а получилось всё как всегда через задницу. Вздыхаю оборачиваясь. Ловлю на себе его взгляд, вперемешку с некоторым недопониманием, откладываю вещи. Побег из курятника не удался. Раз уж так вышло, буду будить его на полную. Подхожу к шторам, хватаюсь за обе и тяну их в разные стороны, впуская в комнату утро. Он жмурится, потирает глаза ладонью и зевает. Будто передаёт мне эстафету зевания, зеваю после него. — Доброе утро, — кстати говоря, оно и правда такое. — Доброе, — быстро отвечаю, и поскорее открываю форточку. Ладоней и кожи касается лёгкий холодок, свежесть заполняет комнату медленно, но ощутимо. Отхожу от форточки, чтобы не просифонить какую-нибудь часть тела и возвращаюсь к вещам. — Ну, раз уж ты проснулся, — начинаю я. — Завтрак на кухне, я хочу переодеться. Ринтаро уверенно кивнул поднимаясь на ноги. Поправил одеяло вместе с подушками, накинул покрывало, пока я стянула с себя футболку. Стесняться мне нечего, чего он там не видел. Потираю ладонями слегка озябшие плечи, а когда согреваю их, снимаю с ног носки, заменяя их на чулки. Натягиваю на бёдра юбку, разглаживая неровности. Останавливаюсь, когда парень подходит ко мне, протягивая ладони к рукам. — Как твои запястья? — поинтересовался он, наклоняя голову слегка вправо, разворачивая к себе одну руку, открывая глазам синяки на коже. — Всё так же болят, — он вновь кивает, отходит, открывая тумбочку, и вытаскивая от туда маленькую аптечку. — Садись, — похлопывающими движениями, указал он на кровать. — Вновь на коленки? — на что он закатывает глаза. — Не паясничай, садись, — ого какие мы серьёзные. Спорить я не стала. Приземлила свою пятую точку на кровать, в ожидании чуда. Ринтаро взял тюбик с мазью, и сел на корточки передо мной. Взял с начала одну руку, а потом другую, и нанёс гель с холодком. Он не спеша втирал его в кожу. Больно, но вполне терпимо. Остатки мази должны были впитаться самостоятельно, поэтому Ринтаро прекратил втирать. Встал и убрал тюбик на место. — Спасибо, — благодарю помахивая руками в разные стороны, в надежде что мазь быстрее впитается. Когда мазь практически полностью высыхает, я надеваю рубашку, застёгивая все пуговки по порядку. Заправляю рубашку в юбку, и выхожу из комнаты. Усаживаюсь на стул на кухне, в ожидании подпирая подбородок рукой хмурясь. — И как будешь выкручиваться? — полюбопытствовал Ринтаро, перекладывая оладушки из глубокой тарелки в маленькую, одновременно с этим, открывая холодильник. — В плане? — если он о том, что я осталась у него на ночь, никого в этом не предупредив, то всё схвачено. — Да брось, ты понимаешь, о чём я, — ухмыляется он, выдавливая на тарелку немного джема. — Я договорилась с подругой, она прикроет меня, — он кивнул, прожёвывая еду. Закончив с завтраком, Ринтаро вымыл посуду и пошёл в душ. Я тем временем, удостоверилась в том, что ничего не забыла и подошла ко входной двери. Накинув пальто я глянула на время. Опоздать по идее не должна. Закинув рюкзак на плечо я хотела было открыть дверь, как послышался скрежет ключа в замочной скважине. Что за фигня… Ключ несколько раз провернулся в двери, а я уже мысленно была готова к чему угодно. Дверь отворилась и в коридор просунулась голова маленького человека. Девчушка осматривалась по сторонам, хлопая глазами. А когда её глазки остановились на мне, она громко завопила: — Мама-мама! У Ринтаро тут девочка! — она хлопнула в ладоши, а я застыла на месте от стыда и неловкости. От громкого крика, Ринтаро выполз из ванной комнаты. С мокрой головой и перевязанным полотенцем на бёдрах. Комичная ситуация. Вы бы видели сейчас его лицо. Похоже, он был явно не особо рад тому, что его родные вернулись, пока я была у него в «гостях». Вслед за девочкой заходит женщина, осматривая сначала своего сына, а потом и меня. Нет, мне точно пора уходить. Бросаю пресловутое «Здрасьте» и пулей вылетаю из квартиры. Вываливаю на улицу, жмурясь от солнечного света и ёжась от утренней прохлады. От инцидента в квартире остался какой-то неприятный осадок. Если честно, мне ужасно неловко. Нахожу в кармане одиноко скучающую сигарету, и понимаю, что этого мне явно не хватит. Пошарившись по карманам рюкзака, я наконец смогла отыскать карточку для табачки. Я в срочном порядке нуждаюсь в никотине, не вечно же мне у Рю сигареты выпрашивать, верно? Молча иду по улочкам в поисках нужного автомата. Обхожу лужи, в надежде не утопить обувь в одной из них. Буквально отпрыгиваю от самой большой, когда мимо меня на дикой скорости проносится автомобиль, чуть не обливая меня с ног до головы. Кричу что-то вслед автомобилю, показывая все средние пальцы, которые только у меня имелись. Вот же уроды, понакупят прав на родительские деньги, а потом гоняют по городу фиг пойми как… Заприметив автомат, подхожу ближе. Изучаю ассортимент сигарет, выбираю нужные. Провожу типичную операцию по оплате, использую «Паспорт курильщика» и жду, пока техника не «выплюнет» мои сигареты. Проходит пять минут, затем ещё столько же. Ничего не происходит… Наверное, произошёл какой-то сбой, и я даже не знаю что делать. Несколько минут туплю куда-то прямо перед собой, думая что можно сделать. В голову не приходит ничего другого, как полупасить по автомату пару раз. Обычно, с другой тугодумной техникой работает, от чего бы и с этой не получилось? Наверняка, я сейчас выглядела очень подозрительно. Стою, порчу чужое имущество, пытаясь выудить из него купленные сигареты на собственные деньги. Собираюсь ударить вновь, но кто-то ударяет за место меня. Ловлю лёгкий испуг, боязливо поворачиваюсь. — Помочь? — кстати, очень вовремя! Киваю. Не знаю, каким чудом Майлз появился на горизонте, но могу с уверенностью сказать, что он появился очень кстати. Отхожу от автомата в ожидании. В то же время откровенно пялюсь на него, замечая, что одежда у него сегодня менее агрессивная. Под «менее агрессивной» я имела в виду: синие брюки, которые кстати говоря достаточно классно обтягивали задницу парня, такого же цвета туфли и белая, немного просвечивающая рубашка с закатанными рукавами, которая открывала вид на татуировки. Ему идёт официальный стиль, тут уж не поспоришь. Он что-то там шаманит с автоматом, постукивает в некоторых местах. И, о слава всем существующим богам, автомат наконец выпускает мои сигареты. Довольная до ушей результатом махинаций Майлза, подхожу к автомату и засовываю руку в отверстие. Не менее удивляюсь, когда в отверстии за место одной пачки оказывается две. В этот день, удача явно на моей стороне — улыбаюсь. — Спасибо, мистер волшебник! — убираю одну пачку в рюкзак, благодарно целуя парня в щёку. Он смеётся, убирая руки в карманы, пока я достаю сигарету из пачки и зажигалку. — А ты какими судьбами тут? — интересуется Мёрфи, посматривая на наручные часы. «— О, да знаешь ли, я вчера относила одному несчастному прогульщику долги по химии, помогала ему с этим, а потом мы завершили вечер сеансом совместной мастурбации». Не скажу же я ему так! Улыбаюсь собственным глупым мыслишкам, и быстро выкидываю их из своей головы. Делаю затяжку, пуская в лёгкие яду и поднимаю голову к небу, кайфуя от расслабленности, которая потихоньку добирается до пальчиков на ногах. Великолепное чувство. Возвращаюсь к реальности, поворачиваясь к моему собеседнику: — А? Я живу тут рядышком, это мне скорее у тебя спросить нужно, ты разве живёшь где-то в этом районе? — Да нет, просто у меня тут неподалёку гараж, в котором я часто репетирую один, ну и… Иногда ночую там, когда ругаюсь с родными, — он мрачно улыбнулся, накидывая на плечи чёрный бомбер. — Поругался с предками? — Не то чтобы поругался, — перебиваю его на полуслове. — Значит, поругался, — ставлю точку в этом вопросе, на что он устало кивает, соглашаясь. — Если хочешь, можешь поделиться, я могу выслушать. — Да неважно, кстати, помнишь ты мне кое-что обещала? — отмахивается он, меняя тему разговора, ну, как знаешь. Напрягаю извилины в попытках вспомнить, чего это я там ему обещала. Точно ведь! Я согласилась как-нибудь сходить с ним прогуляться. Мои показательные выдрипоны перед Ринтаро оборачиваются ко мне филейным местом. Хотя, впрочем, ничего плохого в этом нет. Провести вечер в компании приятного парня, неплохая перспектива. — Как насчёт, прогуляться вечером? — он играет бровями. — Планов на вечер у меня нет, буду весьма рада! — улыбаюсь и отодвигаю от себя Майлза, когда он подходит слишком близко, на что он закусывает губу и показывает мне язык, демонстрируя пирсинг. Доходим до школьных ворот. Тяжело вздыхаю останавливаясь. Кажись, только-только начался новый день, а у меня на душе было какое-то паршивое предчувствие, будто случится сегодня что-то совсем нехорошее. Майлз, как настоящий джентльмен открыл передо мной дверь, пропуская меня первой. Делаю нелепый жест, который был похож на поклон. Приседаю перед ним, делая вид, будто держу в ладонях длинную юбку от бального платья, и захожу в здание. Майлз смеётся на мой немой театр, и заходит за мной следом, громко хлопая дверью.***
— Прости, что пришлось попросить тебя соврать моей матери, — Джун поморщилась, когда на её телефон пришло новое уведомление, а потом вернулась к нашему разговору. — Ничего страшного, тем более, я ничего против не имею, — отмахнулась она. — Дай угадаю, ты ночевала у Ринтаро? По моему лицу всё было и так понятно. А Джун всегда отличалась излишней проницательностью, поэтому догадаться было не трудно. Думаю что ответить, пока ей на телефон продолжают приходить уведомления. И с каждым разом их становится больше, что начинает меня пугать. — Да, я ночевала у него, — констатирую факт и не сдерживаюсь. — Да что там у тебя с телефоном? Джун ставит телефон на беззвучный и убирает его в карман. — Поругалась с Араном, ничего особенного, — а кстати, по её виду так не скажешь. Отношения — сложная штука. Без ссор и недопониманий никак. Если придаваться воспоминаниям, ссоры и ругань я всегда переносила тяжелее всего. Когда в отношениях с любимым человеком что-то идёт не так, это очень сильно разрушает. Как-то раз, я настолько перенервничала, что упала в обморок. Вот, насколько отношения могут сильно травмировать тебя, и твоё состояние. А если учитывать то, что у Джу это первые отношения, скорее всего они будут наиболее болезненными. — Поделишься? Я же вижу, как тебя это съедает, — она останавливается, посматривая то на меня, то на свой телефон, тяжело, измученно вздыхает, и начинает говорить. — Не знаю, я каждый раз вспоминаю твои слова, и с каждым разом я начинаю убеждаться в том, насколько ты была права, — её легонько потряхивает, она начинает говорить тише. — Мы должны были встретиться несколько дней подряд, чтобы провести время вместе, он соглашался, но в последний момент отменял встречу, скидывая всё на занятость, он не говорил, чем занят. — Думаешь, он может… — начинаю я, но она перебивает меня. — Не знаю, не хочу об этом думать, а если начну, то в голову начинают лезть мысли ещё дурнее, — я укладываю ладони на её плечи и притягиваю к себе, заключая в объятие. — Ты должна поговорить с ним, не мучай себя, и не забивай себе голову негативом, девчонкам свойственно много чего придумывать в своей голове. Я глянула на время. Половина восьмого, самое время, чтобы пойти домой. Как бы мне не хотелось провести сейчас время с подругой, я договорилась с Майлзом. Было бы паршиво отменить встречу сейчас, учитывая то, насколько охотно я на неё согласилась. — Слушай, мне пора, — отстранившись проговорила я. — Помнишь, я говорила тебе, что согласилась пойти с Майлзом прогуляться? Так вот, время поджимает, не хотелось бы опаздывать. На лице у Джу промелькнула какая-то задумчивая и странная гримаса. — Мёрфи? С каких это пор ты тусишь с ним? — в непонятках спросила она. — Стоп, не помню, чтобы ты мне говорила об этом… Или, чёрт, я настолько забила собственную голову Араном, что наверное у меня вылетело, прости! — Это просто прогулка, ничего более! — мало ли чего она там у себя уже успела напридумать. — Мне пора бежать, пока! Пообещай отписаться мне, как будешь дома, и если почувствуешь себя плохо, напиши и позвони мне, если я освобожусь раньше, я приду к тебе, хорошо? Напоследок кинула я, целуя подругу в щёку и разворачиваясь, сменяя ходьбу на бег, понеслась домой. Когда Джу крикнула мне что-то в спину, я повернула голову вслушиваясь. Я услышала: « — Разберись уже с этим всем, чёрт возьми!».***
Тело сломила чёртова усталость, хотя тело не было исключением. Всё происходящее вокруг меня, чертовски давило на нервы, и с каждым разом давление было сильнее и сильнее. Меня не отпускало липкое чувство вины и тревоги перед матерью, хотя в чём это я должен себя винить? В том, что вовремя не сделал вид папенькиного сынка, или в том, что не выставил его за дверь до того, как это сделала мама. Когда родной дом становится для тебя чем-то чужим, становится ужасно страшно. Этим вечером мама вернулась домой в больном состоянии. Похоже, биполярное расстройство у погоды имеет в себе негативные последствия в виде простуженной матери. Хотя, не только простуда косила её состояние. Она очень долго тянула на своих плечах ношу счастливой и всегда радостной женщины. Она скрывала суровую реальность от меня под масками ублюдских улыбок, в надежде что я такой дурачина, и не увижу разлада в семье. — Ринтаро, — прошептала Аи, дёргая меня за низ футболки, я повернул голову. — Кажется, маме нужна помощь, — грустно протянула она. Вернувшись домой она сразу же пошла в свою комнату. Вот, насколько ей было плохо. И оставлять всё так было просто нельзя. Аи я попросил пойти к себе и постараться заснуть, чтобы не тревожить маму, а сам отправился в аптеку, чтобы купить хоть что-нибудь противовирусное. И заодно проветриться самому. Этот день медленно скатывается в какой-то кошмар, хотя начинался он вполне себе так неплохо. Мысли мои от чего-то вновь понеслись совсем в иное русло. Опять возвращаясь к тому, от чего я стараюсь убежать. Стараться проигнорировать эти мысли в голове. Я остановился, заглядывая в телефон и заходя в диалоги. Я нуждался в помощи, и почему-то думал, и искренне надеялся, что она — именно тот человек, к которому я могу обратиться. Могу открыться. Я видел в ней родственную душу. Хотя, я тщетно пытался убедить себя в том, что ошибаюсь. — Здравствуйте, Кита-сан, — поприветствовал я женщину. — У вас есть что-нибудь противовирусное? Моя мама пришла больная домой, посоветуйте что-нибудь, пожалуйста. Она коротко улыбнулась кивая и отходя к шкафам с медикаментами. Я застыл в ожидании, продолжая сверлить телефон с открытым диалогом взглядом. Мама Шинске работала в этой аптеке. Она добрая и приятная женщина, никогда не отказывала мне в помощи для матери, сколько помню. Сразу становится понятно, в кого Шинске такой. Она выходит через несколько минут с двумя упаковками. Запихивает их в маленький пакетик, и ждёт, пока я произведу оплату. — Вот, тут таблетки, а здесь порошки, — начала объяснять она. — Порошок необходимо дать ей прямо сейчас, перед сном, а таблетки пусть начнёт принимать с завтрашнего дня после еды, три раза в сутки, хорошо запомнил? Я кивнул, поблагодарил её за помощь и вышел на улицу. Нужно поторопиться, и отнести лекарства, чтобы как можно скорее начать лечение. Я убрал пакет с медикаментами в карман куртки, и пошёл домой, одновременно осматриваясь по сторонам. На улицах было много людей, они шумно и оживлённо неслись куда-то по собственным вечерним делам. Переполненные диким энтузиазмом и надеждой на лучшее завтра. Чертовски грустно, наверное, жить будущим в незнании того, какое оно окажется на самом деле. Я пулей залетел в подъезд перепрыгивая через две ступени разом, чтобы быстрее добраться до квартиры. Подхожу к двери и дёргаюсь от испуга, замечая открытую дверь и громкий шум, который доносился кажется с кухни. Я застыл у входной двери с протянутой рукой, в страхе заглянуть внутрь. Руку начала пробивать лёгкая дрожь, я боялся даже моргнуть. А когда из квартиры донёсся крик я дёрнул за ручку и зашёл в коридор. Побежал на кухню, чуть не споткнувшись от непойми откуда взявшуюся пустую бутылку от крепкого спиртного. И буквально застыл на месте от всего происходящего. Отец в полном безумии держал маму за волосы, упиваясь её криками и просьбами отпустить. Я вдруг присмотрелся к маленьким ножкам под столом, присел на корточки, и увидел тихо рыдающую Аи. Будто отпрянув ото сна, или же транса, отец перевёл на меня свой дикий холодный взгляд, и демонстративно оттянул маме волосы ещё сильнее. Она сдерживаясь сжала губы, цепляясь своими худыми руками за его. — О! Явился, мой любимый сынуля! — путаясь в словах и иногда запинаясь выплюнул он. — Папа дома, ты рад? Было видно, что стоял на ногах он с большим трудом. Трясся, одной рукой удерживаясь за столешницу, сохраняя равновесие. Ноги будто приросли к полу, стали едины с ним. Липкий страх подбирался к горлу комком, который я усердно пытался сглотнуть, в попытках отогнать от себя это мерзкое и давящее чувство. — Какого чёрта ты забыл тут? — рявкнул я делая шаг в его сторону, заметив это, он схватил маму за шею крепко сжимая её, ублюдок. — Щенок поимел смелости задавать такие вопросы в моём доме? Давно ты отрастил яйца? — он оскалился, мерзко улыбаясь, отпечатывая эту улыбку в моих воспоминаниях на долго, хотя, скорее всего - навсегда. — Отпусти её, сейчас же, — потребовал в надежде, что он одумается. — Ты совершаешь ошибку, остановись, не разрушай всё окончательно. Я как мог пытался сдерживаться. Пытался хоть как-то успокоить его. На что он лишь сдавил шею мамы сильнее, заламывая ей руки. — Вы все так грезили о том, чтобы я распрощался с работой! А? Ну так радуйтесь суки, вы добились своего. Я старался потихоньку двигаться к нему, чтобы в нужный момент оттащить его подальше и выставить. Он был пьян и к тому же, чертовски зол и невменяем. Он мог сотворить всё что угодно, я должен был сделать хоть что-нибудь. — Запомни, ты — гость в этом доме, ничтожество, которому никогда и нигде не будет места, — казалось, будто я теряю что-то важное. — Я батрачил сутками ради вас, а вы блядь этого не ценили. Когда он потянулся для удара я не выдержал. Подбегая к нему и выворачивая ему руки целясь кулаком в лицо. Я схватил его за шкирку и поволок за дверь, захлопывая её, мысленно молясь о том, что мама её закроет на все имеющиеся замки, какие только были. Он пытался вырваться, но моя хватка была сильнее. Из-за того, что отец плохо держался на ногах, он споткнулся и упал, спускаясь с лестницы кубарем вниз. Я взялся за голову, секундно опомнившись. Я уставился на него, сдерживаясь от порыва собственных слёз. Перед глазами проносилось беззаботное детство, в котором мы проводили время вместе, и я правда чувствовал себя любимым, любимым сыном, каким оказывается на самом деле никогда не был. Суровая реальность разбивала молотком на миллионы осколков мои детские воспоминания, будто хрупкое стекло от собственного сердца. — Пойдём, освежишься, — просипел я, вновь хватая его за шкирку поднимая на ноги и выволакивая его на улицу. Он невнятно что-то бормотал, а когда немного пришёл в себя, после неудачного удара в затылок, из-за скатывания по лестнице, схватился обеими руками за одну мою руку и потянул на себя. Я зашипел от боли, выдёргивая собственную руку и отталкивая его от себя. — Скажи что ты ошибся, скажи что ты пошутил и всё сказанное тобою — ложь, — я буквально умолял его остановиться, смотрел ему в глаза сжимая ладони в кулак, поднял голову, когда почувствовал, как на плечи упали первые крупные дождевые капли. Я не заметил того, как он замахнулся и нанёс удар по лицу. Я схватился за рассечённую губу и отшатнулся жмурясь. Быстро осознал, что ничего более он мне не скажет, что умолять его забрать свои слова обратно и одуматься — глупая затея. Я чувствовал, что теряюсь, а он не переставая - продолжал наносил удары. А я даже не могу ему противостоять, я принимал каждый, не в силах дать сдачи. Я застыл, и казалось бы, боль отступила назад, я будто не чувствовал её вовсе. Я смог прийти в себя, когда вспомнил о Рут. Её образ, голос и улыбка дала мне сил. Я защитился, попадая ногой в его живот, а потом куда-то в ногу, из-за чего он согнулся, харкая кровью на мокрый асфальт. Я был в таком гневе, что молотил его не сдерживаясь, с каждым ударом превращая его лицо в более кошмарное кровавое месиво. Я отбросил его от себя, переводя дух. Выплюнул слюну смешанную с кровью и попытался вздохнуть, получалось только сипеть и хрипеть. — Проваливай, слышишь! — рявкнул я, пиная лужу. — Сваливай говорю, иди на хер, уёбывай! Что мне ещё нужно сказать, чтобы ты поднял свою задницу и ушёл? Я встряхнул его и толкнул. Он на заплетающихся ногах постарался скорее уйти, изредка оборачиваясь. Я протёр лицо, когда дождевые капли попали в глаза и помешали хорошо видеть. — И чтобы ты больше никогда не приближался ко мне, к маме, или к Аи! Понял? Пошёл нахуй, ты мне больше не отец, сукин сын! Да даже если ты сдохнешь, мне будет плевать, поэтому проваливай из моей жизни! — я нёс абсолютно любую, самую худшую чушь в своей жизни, какая только могла прийти мне в голову, которую раньше бы я никогда и ни за что ему не сказал. Когда его фигура скрылась, я взвыл, хватаясь за разбитый нос. Дышать я всё ещё мог с трудом, меня душили подступающие слёзы, обида и бесконечное разочарование в собственной жизни. Осознание произошедшего доходило до меня потихоньку. И когда я понял, что произошло, я застыл от ужаса. Дышать стало совсем трудно, я попросту начал задыхаться. Я как никогда нуждался в помощи. Домой возвращаться я не хотел, я просто поплёлся куда глаза глядят. Лишь бы подальше от родного дома, который для меня теперь казался совсем чужим. Трясущимися руками пришлось достать телефон, листая диалоги и останавливаясь на номере Рут. Я отправил одно единственное сообщение, уверенный в том, что она тут же ответит.[Мне нужна помощь]
Я плёлся по улицам, приближаясь к парку, одновременно посматривая на диалог. Смс были доставлены уже как десять минут назад, но не прочитаны. Последняя надежда постепенно угасала внутри меня, скрепя на сердце мерзким чувством. Подходя к лавочкам я отпрянул от мобильника, поднимая свой взгляд на людей перед собой. Кривая улыбка, которая скорее всего была ответной реакцией на всё происходящее, тут же появилась на моём разбитом лице. Дождевые капли смывали с меня кровь, слёзы, и всю ту боль которую я так долго копил внутри себя. Я чувствовал, будто меня предали. Я устало усмехнулся, вновь заглядывая в наш общий диалог. В любом случае, лучше уже так.[Мне нужна помощь]