Моё либидо

      Сдача экзаменов оказалось тем ещё занятием… Слишком много стресса и переживаний, боязни завалов и прочего. Две недели с лишним я билась со всем этим, не спала ночами, дабы нормально сдать и забыть. И вот, наконец, я дождалась. Сегодня был день последнего экзамена. Помимо дикой усталости, как ментальной, так и физической, я чувствовала облегчение. Теперь я могу вполне спокойно позволить себе полениться. Отдых мне просто необходим, как воздух. Да и не только отдых.       Всё сложилось так, как и предполагалось ранее. Я увязла в учёбе и долгах, молясь на хорошую сдачу промежуточных, а Ринтаро — в волейболе и тренировках. И это не фигура речи. Он проводил практически всё своё время с командой и волейболом. Утром он пропадал в тренажерном зале вместе с тренером, в обеденное время кое-как попадал на какие-то свои профильные занятия, а сразу же после них шёл на тренировочные игры, где тренер, опять-таки, выбивал из него и остальных весь оставшийся дух.       Мы списывались каждый день, просто для того, чтобы узнать как дела у друг друга, и самочувствие. Переписки не были скучными, через них Ринтаро всячески пытался передать то, насколько скучает. Я старалась делать тоже самое, ведь я тоже безумно скучала по нему. Как-то он скинул мне своё селфи и я буквально ужаснулась. От того, насколько тренировки выматывают его, и как паршиво он выглядит. В этот момент мне захотелось задушить его тренера, или накричать на него.       Сравнивая своё отражение в зеркале и его фото, я подмечала, что выгляжу точно так же.       Периодами, когда я зависала над пробниками тестов, мне хотелось всё бросить посреди ночи, накинуть на себя первое что попадётся под руку и побежать к нему. Набросится, немного покричать, из-за того что совсем не отдыхает, а потом целовать, безумно долго, достаточно долго, чтобы насладиться сполна, хотя мне всегда будет мало.       От этих мыслей подготовку я переживала с трудом, но теперь, я вполне могу преобразовать свои мысли в реальность. И даже тренер его не будет мне помехой.       Как правило, в день экзамена отменялись все занятия. Это было мне как раз на руку. Поэтому, покинув аудиторию, я сразу же решила, что пойду искать Ринтаро. Перед этим зайдя в туалет. Тупая надзирательница не хотела выпускать меня из аудитории, ссылаясь на то, что мне в туалете сольют ответы, поскольку другие с промежуточными уже справились. Просиди я там ещё минут пять, и мой мочевой точно взорвался бы.       Я буквально залетела в кабинку, захлопывая дверцу. Переминаясь с ноги на ногу я быстренько подняла юбку и спустила трусы, присаживаясь на корточки. Пялясь в дверцу, я прикрыла глаза, подмечая, насколько сильно я хочу спать, а потом собиралась было уже встать. Вдруг, из кабинки слева донеслись чьи-то бормотания и тихая ругань. Я даже и не заметила, что по соседству кто-то был.       Я прислушалась поправляя юбку, а потом нажав на кнопку смыва, вышла из кабинки, не торопясь уходить.             — Нет-нет-нет нет, только не это, — голос девушки в кабинке дрожал, показалось, будто бы она чем-то напугана. — Что теперь делать…       Шепот не прекращался какое-то время, а я всё думала, поинтересоваться ли о том, что случилось и нужна ли помощь. Взвесив все за и против, я тихонько спросила:             — Эй, у тебя всё в порядке? — шепот за кабинкой резко прекратился, послышался звук падения какой-то вещицы.       Эта вещица упала, и с отскоком вывалилась на пол, показываясь моему взору из-за кабинки. Я легко узнала эту вещицу: тест на беременность. Брови мои поползли вверх, я даже и не знала что ещё сказать.       Ладонь с наманикюренными ноготками быстро и дёргано шарясь по полу схватила тест и забрала его, пряча.             — Чего тебе? — от чего-то, голос мне показался весьма знакомым.             — Просто хочу поинтересоваться, что всё в норме.       Я услышала щёлк замка от двери кабинки, а потом сама толкнула дверцу. Каково было моё удивление, когда я увидела сидящую на унитазе, девушку Тсуму, которая сжимала в ладони тест на беременность с положительным результатом. Вид у неё был уставший, макияж размазался от слёз, скорее всего она просидела здесь достаточно долго, прежде чем я её заметила, ноги её дрожали, а пшеничного цвета волосы были в полном беспорядке.             — Ты… Точно ведь, Сая Кавагути, — она зашипела на меня, жестом прося заткнуться.       Она встала, и схватив меня за ворот рубашки затянула в кабинку, захлопывая дверцу и припечатывая спиной к ней же. Я застыла в ожидании, даже боясь шелохнуться.             — Слушай сюда, об этом, — она подёргала ладонью с тестом. — Никто не должен знать, никто! Ясно тебе?             — Даже он? — я сощурила глаза, замечая как девушка дёрнулась, понимая что я говорю об Атсуму.       В её глазах читался какой-то страх вперемешку с испугом. И мне было искренне её жаль. Она оскалилась, сжав ворот моей рубашки сильнее, а потом взвыла, отпустила воротник и со всхлипом уселась на стульчак, закрывая лицо ладонями.       Я уселась на корточки, подпирая подбородок ладонью. У неё начиналась истерика, и с этим нужно было что-то сделать. Покуда не стало хуже.             — Я не знаю что мне делать, — она покачала головой в разные стороны.       Я положила ладонь ей на плечо, как бы успокаивая.             — Для начала, рассказать Атсуму.             — Не могу, я не смогу ему рассказать, мне просто не хватит смелости.       Что-то такое отозвалось во мне. Какое-то странное чувство осознания. Даже любопытства в какой-то степени. Мне вдруг стало интересно, мама точно так же вела себя, когда узнала о том, что беременна? И сразу ли она сообщила о беременности отцу?             — Мать точно убьёт меня, если узнает, а если это узнают другие, боже… Это конец.       Её реакцию вполне можно было понять. Общество всегда фукает на подростковую беременность, тыкает пальцем и высмеивает. Реакцию окружающих в этой школе не трудно предугадать, чего уж там говорить, когда они готовы загнобить человека за длину его волос. Родителя конечно ожидает потрясение, но даже не это самая главная проблема. Нормальный родитель отреагирует спокойно, если он и в правду нормальный.             — Тебе в любом случае нужно будет рассказать, если затянешь — сделаешь лишь хуже самой себе. Сперва подумай об этом.             — Даже если я и расскажу Атсуму, я всё равно не оставлю этого ребёнка.       Любая бы так сказала. Но, ребенок то не виноват.             — Конечно, это твоё решение, и никто не в праве требовать от тебя обратного, но стоит подумать, и начать с того, чтобы рассказать близким. Так вышло, ты забеременела, но это ещё не означает конец жизни.       Когда послышался скрип двери в туалет, Сая быстро открыла щеколду и вытолкнула меня за дверь кабинки.       Сильно впечатлившись от всего произошедшего, я застыла на месте, провожая взглядом проходящую мимо незнакомую девушку. Даже после того, как я вышла из туалета, меня всё не покидали мысли по этому поводу. А что бы я предприняла, если бы так случилось со мной? И какой бы была реакция Ринтаро. Смогла ли я ему рассказать, если бы оказалась на месте Саи?       В спортзале на удивление оказалось тихо, ни звука скрипа подошвы о паркет, ни хлопка ладони о мяч. Я было подумала, что тренировки сегодня и вовсе не было, мало ли отменили, но это оказалось не так. Оказалось, парни отдыхали, развалившись на лавочках, заливая в себя тоннами воду из бутылок. Среди них Ринтаро я не увидела, что оказалось странным.       Атсуму заметил меня сразу же, улыбнулся и махнул рукой в приветственном жесте. Остальные сделали тоже самое. Подойдя ближе я внимательнее осмотрела лицо каждого. Все измождённые и уставшие, бедняги. Но, где же Ринтаро?             — Привет, Ру! Как твои дела? Справилась с промежуточным? — Акаги не смотря на всю усталость был всё также энергичен.             — Всё хорошо, сегодня как раз написала последний, осталось узнать результаты, а как дела у вас всех?       По их виду было и так всё понятно, но нужно же было как-то поддержать разговор.             — Подготовка идёт полным ходом, очень сильно заматались, но других вариантов нет, — с закрытыми глазами произнёс Кита.             — А… Где Ринтаро? Он отошёл куда-то?       Атсуму пожал плечами в неведении.             — Сами не знаем, дозвониться и дописаться так и не смогли, он не отвечает, не было его сегодня.       Чёрт             — Может у него вновь что-то случилось, игнорировать звонки и смс, когда у него что-то случается, это в его стиле, — проговорил Акаги. — Попробуй ты дозвониться, может тебе он и ответит.             — Спасибо что рассказали, попробую связаться с ним, и если что узнаю, расскажу вам обязательно.       Я пожелала мальчикам хорошего вечера, и попросила их не запускать себя и давать себе отдых. Они пообещали, что непременно отдохнут. Уходя из спортивного зала, моя голова была забита одним, где блин пропадает Ринтаро, и почему он не отвечает на звонки и смс.       Я позвонила ему несколько раз, но мне ответил автоответчик. Через минут пятнадцать позвонила вновь, но ничего не изменилось. Стало по-настоящему не по себе. Подумала, может быть он не хочет разговаривать? Решила написать.

Я, 16:50 [Ринтаро, у тебя что-то случилось? Почему ты не отвечаешь на звонки?]

Я, 16:59 [Ринтаро, я волнуюсь, пожалуйста ответь]

Я, 17:00 [Хотя бы дай знать, где ты]

      Ответа на смс не последовало. А я не знала, что делать, где его искать. Решила, что сперва схожу к нему домой, если что спрошу у его мамы.

***

      Мари открыла дверь сразу, как только услышала стук в дверь. По её выражению лица, тому, как она вздрогнула, когда увидела меня, можно было понять, что она ожидала увидеть на моём месте кого-нибудь другого.             — Здравствуйте, Ринтаро не дома? Он не отвечает на звонки и смс, тренировку пропустил, я волнуюсь.       Мари молча позволила мне пройти в квартиру. Громко вздохнула, массируя виски, а потом заговорила, сдерживая частые всхлипы.             — Ру, понимаешь, я сама без понятия где он, утром он ушёл на занятия, как ни в чём не бывало, и с этого момента он перестал отвечать на звонки и смс, — сердце ухнуло в пятки. — Я успела обзвонить все больницы, даже морги обзвонила, говорят такой парень не поступал, я в растерянности, ещё утром всё было в порядке.       По телу пробежалась мерзкая дрожь. Я даже не знала, как поддержать Мари, если сама не в состоянии сказать и слова.             — Он не может находиться у Маккензи? — она отрицательно покачала головой, её плечи задрожали.       Мари обхватила себя руками, уже не сдерживая слёз.             — Ринтаро очень чувствительный мальчик, если что-то случается, и он не способен справиться с этим самостоятельно, он начинает бежать от проблемы, он может быть непредсказуем.       Что-то точно стряслось. Он обычно сразу брал трубку и отвечал на смс, если конечно, не сильно был занят.             — Маккензи сейчас объезжает улицы на машине, думает, мало ли увидит его на улице.             — Мари, вам нужно выпить воды и постараться успокоиться, отдохните, вам это необходимо, — конечно же, какая мать будет спокойна, когда её сын с утра куда-то запропастился. — Я попробую обойти места, предположительно в которых он может оказаться, и буду сообщать вам, но у меня есть просьба, можете продиктовать номер Маккензи, я позвоню и ему вдруг что.       Она быстро и тараторя продиктовала номер телефона. Я записала его в заметки. Перепроверила несколько раз. Мы попрощались, и я не смогла удержаться и обняла её на прощание. Ей сейчас очень необходима поддержка, хоть какая-нибудь.

***

      Я оббегала все знакомые места, обошла их со всех сторон, заглянула куда только можно и нельзя, но Ринтаро так и не нашёлся. Руки у меня уже начали опускаться. Я была в растерянности, не знала как мне быть. Ноги гудели и болели, из-за того, что я много бегала и ходила. Мне практически ничего не приходило на ум, я понятия не имела, у кого он мог находиться. Я пыталась выкинуть из головы самые худшие варианты развития событий, но время неумолимо близилось к восьми вечера, а мои надежды на лучшее утекали сквозь пальцы, как песок.       Я позвонила Маккензи, чтобы узнать как у него дела. Но, увы, он не смог порадовать хорошими вестями. Он спросил у меня моё местоположение, и сказал что сейчас приедет. Мы в полном молчании объехали все улицы ещё раз, но так и не заметив знакомый силуэт, отчаялись окончательно. Маккензи сказал, что сейчас поедет к Мари, и они вместе будут решать, что делать. Высадив меня недалеко от дома, он пообещал держать меня в курсе всех событий. Сил не осталось совсем, настроения тоже. Я медленно плелась к дому, держа телефон дрожащими руками.       На подходе к дому я присмотрелась. Сощурила глаза, замечая тёмное пятно, сидящее на ступеньках у входной двери. Я ускорилась, а подойдя вплотную к забору я обомлела, телефон выпал из рук. Мне не хватило бы всех слов мира, чтобы описать весь тот ужас, который сейчас охватил меня. Я не могла понять, спит он, дышит ли вообще. Он сидел, облокотившись о деревянные перила, голова его была наклонена вниз и покрыта капюшоном худи, из-за чего лица было не видно.       Я рывком открыла калитку, подлетая к нему и усаживаясь перед ним на колени. Руки его были холодные, и все в крови. Я не знала что мне чувствовать. С одной стороны — облегчение, от того, что я сейчас держу его за руки и он нашёлся и жив, а с другой — тихий ужас, от непонимания того, где он пропадал весь день, и что с ним стряслось.       Я осторожно заглянула под капюшон, глаза мои округлились от увиденного. Лицо Ринтаро было похоже на ужасное кровавое месиво. Куча синяков и ссадин, в каких-то местах осталась уже засохшая кровь. Разбитая губа до сих пор кровоточила. Глаза его были закрыты, похоже что он спал, или был в отключке. Я внимательно осмотрела каждый сантиметр его тела, ощупала. Я не нашлась со словами и мыслями, когда заметила торчащий осколок стекла из его плеча. Рана сильно кровоточила. От сильного металлического запаха меня начало мутить. Я быстро поднялась на ноги и подошла к двери, позвонила в звонок, рыться в сумке в поисках ключей не было времени. Лесли открыла дверь сразу же, потирая глаза ото сна, похоже отсыпалась после ночной смены.       Увидев мои руки в чужой крови и тёмный силуэт на ступенях, она сразу же проснулась, моментально включилась.             — Что стряслось? — на её громкий вопль спустилась Оли.       Я молча подошла к Ринтаро, пытаясь поднять его. Сил мне не хватало от слова совсем.             — Боже… — Оли застыла за спиной Лесли, прикрывая рот ладонью.       Мама подошла ко мне и помогла поднять Ринтаро на ноги. Мы перекинули его руки к себе на плечи, затаскивая его в дом. Оливия понеслась за аптечкой, а мы тем временем, потащили Ринтаро в зал и усадили его на диван. Ринтаро пришёл в себя от яркого света в доме, смог открыть один глаз.             — Ринтаро, ты меня слышишь? — он никак не отреагировал. — Можешь говорить?             — Девочки, оставьте разговоры на потом, у него осколок в плече, и он истекает кровью, его нужно раздеть и поскорее оказать помощь.       Оли большими хирургическими ножницами разрезала ткань. Я помогла ей убрать её, открывая нашему взору побитое тело. Всё плечо было в крови, на торсе огромный синяк и куча ушибов. Костяшки разбиты в кровь.       Оливия достала антисептик, и всё необходимое для того, чтобы вытащить осколок из плеча. Надела на руки перчатки, вколола обезболивающее, начала обрабатывать антисептиком раненную кожу вокруг осколка. Ринтаро зашипел и попытался встать. Я и Лесли принялись держать его.             — Я сейчас вытащу осколок, держите его как можно крепче.       Оливия поглубже вдохнула, будто бы успокаивая себя. Одним быстрым, но аккуратным движением она вытащила осколок. Ринтаро не кричал, а лишь зашипел, сжимая ладони в кулаки.             — Я сейчас остановлю кровь, а потом зашью рану, Рут позвони его родителям, живо.       Я понеслась на улицу за телефоном, который остался лежать там, где я его выронила. Я набрала Маккензи, который тут же взял трубку. Описав всю ситуацию он сразу же бросил трубку.       Маккензи приехал через пять минут один, без Мари. Она и так сегодня слишком сильно перенервничала, увидела бы эту картинку, даже не знаю, в каком состоянии она бы сейчас была.             — Ринтаро, господи… Что случилось? Он что-нибудь рассказал?             — Нет, никто не знает, что случилось, я нашла его, сидящего на ступенях у входной двери.             — Насколько тяжёлое его состояние? — Оливия обрезала нить ножницами и принялась вновь обрабатывать, а потом наложила повязку.             — Кровь я оставила, рану обработала и зашила, повезло что осколок на настолько крупный, каким мог быть, других таких ран у него не имеется. Пока сказать ничего не могу, будем смотреть дальше, — она выдержала паузу. — У мальчика шоковое состояние, он не разговаривает совсем, сейчас лучшее, что мы можем для него сделать, это уложить его и позволить ему отдохнуть. Похоже он многое пережил за этот вечер.       Я осторожно смыла с Ринтаро кровь, а потом мы аккуратно уложили его прямо на этом диване, дабы он меньше двигался. Оливия убрала свой чемоданчик с медикаментами и со всем необходимым, сняла перчатки и ушла в ванную.       Я попросила Маккензи поехать домой. Он, как и все мы собственно, очень сильно перенервничал и измотался. Ему тоже был необходим отдых. Он попытался бастовать, но Лесли не дала ему и шанса. Перед тем как уехать, он попросил держать его в курсе всех событий, и звонить сразу, если что нибудь случится.       Когда свет в доме наконец погас и всё охватила тишина, я вдруг осознала, насколько долгим был этот день. Страх, в котором я пребывала с того самого момента, как нашла Ринтаро, всё не покидал меня. Я не могла сомкнуть глаз. От тревожных мыслей у меня разболелась голова. Так и не сумев сдержаться с самой собой, я встала с кровати и тихонько на цыпочках вышла из своей комнаты. Я прихватила с собой одеяло и подушку, чтобы не замёрзнуть ночью, если вдруг усну, то хоть не на голом полу.       Осторожно, так чтобы не разбудить Ринтаро, я улеглась на полу. Уставившись в потолок я прикрыла глаза, лишь на секунду, чтобы попытаться успокоиться. Не помогло. Тишина, как мне казалось, неприятно давила, и пугала. Я всё привставала на локтях, чтобы убедиться в том, что всё хорошо, и Ринтаро дышит. И каждый раз, когда я видела, что его грудь вздымается вверх и опускается вниз, облегчение накатывало на меня ледяным потом и гусиной кожей.       Его правая рука свисала с края дивана. Ладонь слегка подрагивала, иногда сжималась в кулак. Вытянув руку я осторожно коснулась пальцем кожи его руки, повела дорожку от локтя и ниже. Дойдя до запястья, я осторожно вложила свою ладонь в его. Поглаживая большим пальцем кожу, я вновь закрыла глаза, наконец-то успокаиваясь, впервые за сегодняшний день.       В какой-то момент, тишину прервал кашель. Я приподнялась на локте, всматриваясь. Ринтаро проснулся.             — Можешь принести воды, пожалуйста?       Я быстро встала на ноги и так же быстро налила в стакан воды. Вернувшись к дивану, я уселась на краешек, рядом с Ринтаро. Приподняла его голову, помогая ему выпить воды, замечая как он морщится и закусывает губы от боли. Это разрывало мне сердце.       Когда он осушил стакан воды, я на всякий случай пошла и набрала ещё, чтобы далеко не ходить. Я так же присела рядышком с ним, вновь взяв его за руку. Он пялился в потолок, глаза его были пусты, а лицо не излучало ни единой эмоции.             — Что случилось?       Ринтаро перевёл взгляд с потолка, на моё лицо. Глаза его наполнились влагой, он тяжело вздохнул. Откашлялся.             — Я хотел сделать как лучше, попытаться что-то исправить, но сделал только хуже, себе, — Ринтаро хлюпнул носом, а я сильнее сжала его руку.             — Что ты сделал? Где ты был?             — У отца. Ещё утром я услышал разговор мамы с ним, она говорила ему, что подала на развод, а он в свою очередь обещал забрать Аи, сделать всё, чтобы превратить её жизнь в ад, — я не верила своим ушам. — Я… Испугался, решил, что если найду его и поговорю, то смогу исправить всё, Ру, я так устал, и я не могу с этим справиться, всё валится и рушиться а я…       Я немного пододвинулась, вытирая пальцами слёзы с его щёк.             — Я не могу поверить тому, что моя семья раскололась, я никогда даже подумать не мог, и я не могу избавиться от чувства вины, от того, что я мог что-то сделать, но не сделал этого.             — Эй… Ты не виноват в том, что случилось, люди иногда перестают любить друг друга, они… Становятся другими, ужасным, они меняются, — я вдохнула больше воздуха. — Трудности, боль и проблемы — это часть нашей жизни, без этого никак, но ты не должен отвечать за поступки своих родителей, я тебя уверяю, твой отец совершил много серьезных ошибок, и этим он сделал хуже только себе самому. Мы сделаем всё, чтобы помочь тебе, он не посмеет навредить тебе и твоей семье. Больше никогда. Ты мне веришь?       Ринтаро сжал мою руку сильнее, а потом несколько раз моргнул, мол соглашаясь. Я просидела рядом с ним, крепко держа его за руку, до того момента, пока он не заснул.