Важнее всего память
Раны исцеляются. Боль проходит.
Любовь остается.
Мы остаемся.
Вики
Я проснулась в чудесном расположении духа. Давно не чувствовала такого окрыления лежа в постели утром. Даже когда летала по небесам, ловко облетая пушистые облака, а иногда даже ныряла в них с головой, как под водопад, не ощущала такой легкости и воодушевления. Чтобы это почувствовать, мне оказывается достаточно лишь нежных поглаживаний своего Дьявола, его тепло, окутавшее меня, и просто его присутствие в любое время суток. Всегда, на протяжении вечности. Уже доказано — даже смерть не разлучит нас. Нет тяжести в груди, что всегда мешало мне с легкостью встать с постели. Я наконец вижу те самые нужные, яркие краски мира. В голове нет вихря из безумных мыслей, сводящие меня с ума. И, самое главное, я не просыпаюсь с желанием всем сердцем возненавидеть Дьявола. — Доброе утро, моя Богиня, — прохрипел Люцифер все еще голосом после сна, целуя мое плечо. Я лежала к нему спиной и широко улыбалась закрытыми глазами, ощущая дрожь от нежных и невесомых прикосновений его пальцев на моей коже. Будто сами бабочки садятся на меня и щекочут своими маленькими лапками. Его щетина царапал мою кожу, а влажные и горячие поцелуи посылали импульсы по моему телу. Один его поцелуй на любой точке моего тела способен заполнить всю пустоту. Я легла на спину. Как удобно без крыльев. Люцифер постоянно мне их убирает, чтобы они не мешались. Казалось бы, это часть тела живущих здесь, но в определенные моменты они жутко мешают. Я прикусила нижнюю губу, когда увидела перед собой совершенное лицо своего Дьявола и провела ладонью по его колючей щеке, а после смахнула опавшие черные пряди с его лба. Люцифер невообразимо прекрасен, но по утрам это отдельный вид искусства, который хочется запечатлеть навсегда на полотне. Взъерошенные волосы, слегка помятое после сна лицо, хриплый голос и влюбленный взгляд рубиновых глаз с искрами необузданных чувств ко мне. — Доброе утро, мой Дьявол, — с нежностью проговорила я и оставила легкий поцелуй на уголке его пухлых бардовых губ. — Самое прекрасное чувство во Вселенной — это открывать глаза утром и знать, что ты рядом, — проговорил Люцифер зачарованно смотря на меня. Я не могла сдержать улыбки и снова прикусила нижнюю губу, когда провела ладонью по его мускулистой груди. Дыхание Люцифера участилось в миг, а глаза загорелись пламенем. — Что такое? Тебе душно? — наигранно спросила я, скользя рукой дальше по его прессу, все ниже, слегка царапая грубую кожу Люцифера своими ногтями. — Как я обожаю, когда ты такая! — прорычал он и взвалился на меня всем своим весом. Я смеялась, ощущая влажные поцелуи на своей шее вперемешку с укусами. Люцифер спускал свои поцелуи все ниже, не упуская ни одного дюйма моего тела без внимания, но распахнутая дверь спальни отвлекла его, и мы оба переместили свое внимание на нее. В помещение вошла Аля, и когда она нас увидела на постели, умиротворённое лицо приобрело гримасу легкого ужаса, и быстро закрыла дверь спальни. Широко распахнутыми глазами Аля осмотрела комнату и уставилась на нас с шоком на лице. — Здесь прошел ураган? — с сарказмом спросила она, медленно заходя вглубь комнаты. — Это всего лишь сломанный стол, — ответил Люцифер и слез с меня, накрывая нас одеялом. — Можно подумать, Амир не показывал тебе такого фокуса. Я усмехнулась и ткнула в него локтем. Аля смутилась и начала поправлять свои растрепанные волосы. Она все еще была в своем бальном платье, но оно не выглядело так же аккуратно, как это было вчера вечером. — Я переоденусь и исчезну, — заговорила Аля, вытаскивая одежду из шкафа. — Будь так добра, мы еще не закончили начатое, — с улыбкой проговорил Люцифер. — Дай мне пять минут. — Твоя подруга просто чудо. Я слушала их милый разговор. Они стали хорошими друзьями, пока вырабатывали план действий по истреблению Саллоса и я рада этому. Когда я была в неведении, в голову лезли разные ужасные мысли и теперь мысленно ругаю себя за то, что я подумала, будто Люцифер и Аля очень близки. Мой Дьявол сильно изменился в моих глазах с первого дня встречи. Тогда он действительно был для меня монстром, беспощадным чудовищем, который будет вечно терзать мою душу и тело. Сейчас он познал дружбу с человеком и укрепил ее к своим приближенным. Люцифер познал любовь и понял, что это самое светлое чувство, которое способно отогнать тьму из его души. Она всегда будет жить в нем, потому что мрак — это часть Дьявола. Моя миссия — контролировать темноту и переливать ее со своим светом, и при этом принимать его тьму ровно так же, как и Люцифер мой свет. Инь и Янь. Два начала чего-то прекрасного и неизученного, скрытого от чужих глаз и понимают это чувство лишь двое. — Не шалите тут так бурно. Геральд не будет успевать менять мебель, — с усмешкой проговорила Аля, подходя к двери. — Я договорюсь с Лилит. — Не калечь мою подругу, — нахмурилась Аля. — Ей все нравится. — Прекратите уже, — посмеялась я. — Надеюсь, он отпустит тебя когда-нибудь. У нее между прочим есть подруги, — подчеркнула Аля для Люцифера. — Сделай одолжение, проваливай, — дружелюбно проговорил Люцифер. Аля закатила глаза и покинула спальню без дальнейших споров. — А теперь иди ко мне, — тут же переключился он и притянул меня к себе. Люцифер стал покрывать мою грудь поцелуями, но я надавила на его плечи, пытаясь оттолкнуть. — Подожди, Люцифер. — Что? — тут же оторвался он от своего дела и посмотрел в мои глаза. — Ты хотел раскрыть мне свою душу, чтобы я увидела твой мир, когда мы не могли быть вместе, — тихо напомнила я ему. Люцифер выжидал. — Я хочу увидеть, — еще тише сказала я, сжимая его плечо. Люцифер вздохнул и погладил меня по щеке. — Я хотел это сделать, потому что больше не знал, как заслужить твоего прощения. Теперь я понял, что тебе этого видеть не нужно. — Почему? Я хочу. Это часть тебя, а я хочу знать все, познать каждый дюйм не только твоего тела, но и души. — Я коснулась его груди. Люцифер накрыл своей рукой мою руку, которая находилась на его груди и принял сидячее положение. Я повторила его действие. Люцифер взял меня за талию и приподнял, усаживая на свои ноги. Мое сердце билось с дикой скоростью от волнения. Не уверена, что увижу там что-то приятное моему взору и тем более сердцу. Возможно, Люцифер мучился сильнее меня, каждый день утопая в холодных водах мук и терзаний. Он поцеловал меня сначала в нос, потом в щеки и наконец в губы, проводя по моей нижней губе своим пальцем. — Закрой глаза, — прошептал он и я тут же выполнила то, чего он требует. Я ощутила его пальцы на своих висках, которыми он слегка надавил на них. Я слегка зажмурилась от боли, но в это же мгновение я будто резко выпала из реальности и увидела в темноте мучающегося в агонии Люцифера. Он сильно кричал, что душа сотрясалась, а мое сердце будто от этого оглушительного крика наполнялось трещинами, не выдерживая такого давления. Его окутал огонь вперемешку с темнотой, которыми он не мог совладать, будто эти явления наказывали Люцифера за то, что он вытворял, а сам даже не пытался сопротивляться, принимая столь жуткое и извращённое воздаяние. Я выдохнула, когда эта ужасная картинка, уничтожающая мое сердце, резко исчезла, и я всем телом примкнула к Люциферу, крепко его обнимая. Он прижал меня к себе и стал поглаживать по голове и лопаткам. Слезы сами по себе выбрались из глаз и стали бурным потоком скатываться по щекам, разбиваясь на плече Люцифера. Я тоже горела в огне без него, умирала на дне холодного океана из-за его безразличного и равнодушного отношения, но я могла отвлекаться от этих мучений в кругу друзей, потому что возжелала ненавидеть Люцифера и больше не заставлять себя мучиться. Полагала, что если возненавижу его всем сердцем, то я не буду из-за дня в день находиться под пытками самого обученного и профессионального палача. Люцифер же не мог отвлекаться. Он из-за дня в день жил в каторге самых жестоких мук, и при этом планировал тот самый день, когда заставит себя проговорить жестокие слова равнодушия прямо в мое лицо. Он терзался еще и этим. Его поддерживала лишь цель, которую он достигнет в этот же день — убьет Саллоса и наконец скинет этот груз с плеч, прижимая меня к себе. Как же он был счастлив, когда осознал, что все закончилось и все, что осталось — это услышать мои слова о прощении. Он любит меня… Люцифер любит меня такой любовью, о силе которой я даже не подозревала. Он питает мой дар своей любовью, которой ни одна существующая Богиня Любви еще не встречала и не ощущала. — Мне так жаль, — пробубнила я в его плечо, сильнее прижимаясь к нему. — Ради тебя я готов и не на такое, Вики, поверь. — Я бы тоже сделала это ради тебя. — Я посмотрела в его глаза, и при этом поглаживала по щеке. — Не сомневайся. — Знаю, — улыбнулся он. — Мы заплатили сполна за игры с любовью и теперь заслуживаем покоя, потому что она простила нас. Ты простила меня, Богиня Любви. Я накрыла его губы своими, и Люцифер в эту же секунду поднялся с постели, поднимая меня с собой и оправился в ванную комнату, где мы продолжали наслаждаться друг другом. Три месяца спустя по человеческим меркам. Я шла по страшному, вселяющему ужас в сердце месту, в котором воздух холоднее, чем в самой забытой точке земли. Сектор-17 — так называется эта часть Ада, в которой есть лишь заблудшие души, замерзающие в лютом морозе. В воздухе стоят тихие крики, будто мучители больше не способны кричать во все горло, поскольку ледяной эфир сдавил горло и заморозил легкие. Я единственная, кто может находиться здесь сколько потребуется, пока облачена в своей способности контролировать этот зловещий холод вокруг себя. Ну и те, кто обладает такой же силой. Даже Люцифер не может находиться здесь со мной, потому что огонь Дьявола не способен удержать или разрушить это ледяное мертвое царство. Эта сила равна его силе, как две противоположности, не способные уничтожить друг друга, как бы не пытались. Я зашла в пещеру, в которой расположили одну единственную клетку для пленницы, что будет сидеть здесь вечно за свои непростительные деяния. Снег хрустел под ногами и этот звук отражался эхом от холодных каменных стен. Из моего рта исходил густой пар и на некоторое время прятал за собой вид перед моими глазами. Наконец я наткнулась на стальную решетку, покрытую инеем. В этом месте пещеры была дыра наверху, будто это кратер вулкана, поэтому идущий легкий белоснежный снег покрывал грязный пол беспрепятственно. К тому же это самая светлая точка здесь, поскольку свет вечно сияющей в этой части Ада луны свободно падает в отверстие пещеры и освещает каждый уголок. Я приблизилась к решетке и схватилась за прутья легким касанием, которые были вдолблены прямо в камень. В углу сидела женщина, в которой я не узнала свою мать. Когда я увидела ее во время нападения, она была очень красивой — с бледной в меру кожей, яркими синими глазами, накрывающие их густые ресницы, гладкими чертами лица и блондинистыми волнистыми волосами, обрамляющие ее прекрасное лицо. Сейчас на меня смотрит измученная женщина с потускневшими глазами, в которых застыли воспоминания самого мучительного дня в ее жизни. Густые ресницы побелели и, будто коснись их, они сломаются. Ее волосы превратились в неухоженные и прямые, на концах которых висели сосульки. Кожа стала белой, почти не отличить от снега здесь. И будто, чтобы ее различить от природного явления, на нее надели черное простое платье в пол. Что еще более ужасно, она была босиком. Пока я рассматривала человека, который дал мне когда-то жизнь, в носу предательски закололо, но я сдержала эти порывы чувств любящей дочери, каким бы не был родитель. Люцифер сказал, что ее лишили магии и теперь она чувствует этот убивающий холод, но при этом она не замерзнет до смерти, как другие, попавшие сюда мучители, которых просто кидают в пустошь умирать от лютого мороза. — Что пришла? — ужасно хриплым голосом спросила она, выпуская клубок пара, что я вздрогнула. — Посмеяться? Ее тон был далеко не дружелюбным. Интересно, будь она не в клетке, набросилась бы на меня? — Нет, — сдавленно ответила я и сглотнула. — Посмотреть ради чего ты так рвалась испортить мне жизнь. — Эту жизнь тебе дала я и мне решать, что с ней делать, — огрызнулась она. — Ради себя ты продала меня Дьяволу, — напомнила я. Мама сжала свою челюсть и отвернула от меня свою голову. Неужели есть капля чувства вины? — Продала, — хрипло повторила она. — Наперед знала, что ему понравится твоя оболочка. — Она снова посмотрела на меня с усмешкой на губах. — Все мужчины одинаковы, и Дьявол ничем не отличается. Их привлекает красота и они хотят владеть этой красотой самостоятельно. Словно вечно голодные хищники нападают и вцепляются своими когтями в добычу. — Она усмехнулась. — Знаешь Михаэля? Услышав это имя в горле встал ком, и я усиленно сглотнула. — Вот он просто молится на красоту. Этот несносный и проворный ангел решил завладеть мною, управлять. Но в итоге владела им я. Крутила им как хотела. В спальне у меня в ногах валялся. Я стала его иконой. Идолом. — Мама посмеялась и уставилась на одну точку перед собой. — Но это было только в спальне. При всех он не относился так ко мне. Терпел до ночи. А все потому, что я была Непризнанной, ставшая его ученицей. Он был мои наставником. Высший ангел опорочил себя связью с Непризнанной, но мы держали это в тайне. Когда я стала ангелом, наивно подумала, что все, мы будем вместе официально. Не тут то было. Я зашла в его спальню, а его уже ублажает другая Непризнанная, которая валялась у него в ногах. Она вздохнула. — Как же я была зла. От того, что этот идиот не смог поставить меня на колени, он решил избавиться от меня и выбрать тушу попроще. Он даже не подозревал, что я не только бойкая, но и мстительная. Я принесла ему кучу проблем. — Мама злорадно посмеялась, а стены отразили этот жуткий звук. — И тогда я поклялась, что в моих ногах будут валяться все зазнавшиеся высшие существа. Люцифера же оставила тебе, когда продала твою душу ему. Я видела какой ты росла. Такой же сильной духом, как я. Я хотела, чтобы мы объединились и правили этим миром вместе — дочь с матерью. — Ты обезумела. — Даже подумать не могла, что ты научишь его любить, — тихо продолжила она задумавшись. — У Господа на тебя были свои планы. Я не предвидела, — разочарованно проговорила она. — И это намного сильнее, чем твое решение уничтожать жизни, только для того, чтобы на тебя молились. Есть другой вариант. Ты бы могла тоже научить Михаэля любить. — Любовь, — выплюнула она, расширив глаза. — Бесполезна и неуместна! — Не так уж и бесполезна, — ровным тоном перебила я ее. — Если я смогла сделать так, чтобы расцвел весь Ад под покровительством этого чувства. Ты полюбила Михаэля, но сдалась. Я полюбила, и боролась. Мы разные, мама. — Мама… — повторила она для себя самой. — Тоже бесполезно? — сглатывая слезы спросила я. Она медленно перевела на меня взгляд потускневших, бледных синих глаз. — Какая ты свежая, дочка. От того и добросердечная. Поверь, спустя много веков этот мир сделает тебя жестокой. Вечность проедает мягкость души. Это плата. — Я — не ты. Посмотри, что я пережила. Твое предательство, издевательства бессердечного чудовища, мучилась от любви к нему и корила себя за это, пережила время, проведенное без него на земле, хотя меня на части разрывало, пережила твое очередное предательство, боль за отца, снова равнодушие того, кому добровольно отдала сердце, избиения! Послушай же, какой огромный список! Но я все такая же, с добротой и светом, лишь стала сильнее. А ты очерствела из-за одного предательства. Ты слабая. По ее щеке покатилась одинокая слеза и тут же замерзла, не успев добраться до уровня носа. Я смогла добраться до глубин ее черствого сердца, где хранилась эта капля. — Я пришла сюда, чтобы понять, насколько ты жестока, мама. Пришла понять, что в тебе нет любви к единственному своему ребенку для того, чтобы больше не терзать себя надеждами. Ты не исправишься. И да, я признаю своим добрым сердцем, что ты заслужила это место! Здесь тебя одолеют терзания от собственных размышлений! Я выкрикнула последние слова и быстрыми шагами направилась к выходу, вытирая слезы, которые вышли из глаз сразу, как я отвернулась от нее. Это слезы маленькой девочки, которая всего лишь обиделась на свою маму за то, что она покинула ее. Я вернулась в то время, когда мамы не стало. Мне снова пять и я в очередной раз лью слезы от боли разлуки в объятиях отца. Сильнее я возненавидеть ее не смогу. Я вернулась в центр Ада, где меня окутало тепло и направилась сразу же в зал собраний, где сейчас должен находиться Люцифер. Как только он меня увидел, сразу же прижал к себе и поцеловал в макушку. — Какая ты холодная, — заметил он. — Ты согреешь, — улыбнулась я и потерлась носом о его грудь, облачённую в привычную черную рубашку. — Как ты? — спросил он, смотря в упор в мои глаза. — Теперь намного лучше. Я хотя бы не питаю надежды, что эта женщина испытывает ко мне материнскую любовь. Раньше я очень хотела помочь ей и освободить, теперь понимаю, что там ее место. Люцифер вздохнул и снова прижал меня к себе. — Моя сильная девочка. — Он снова поцеловал меня в макушку и опустил свои горячие ладони на мои голые бедра отчего по телу побежали мурашки. Люцифер уловил реакцию моего организма на него и продолжил шалость, запуская свои руки под мое легкое платье, достигая ягодиц. Он грубо прижал меня к себе, от чего я резко врезалась в его грудь и шумно выдохнула. Люцифер сжал мои ягодицы в своих больших ладонях так сильно, что я непроизвольно встала на носочки и достигла его губ. Мы дышали рот в рот, задыхаясь от наплыва резкого возбуждения. — Я чувствую, ты хочешь меня прямо сейчас, — прохрипел он в мои губы. — Это ты самый нетерпеливый, — прошептала я. — Я могу дождаться ночи. — А я не смогу. Дико хочу тебя, — прорычал он и бабочки внутри меня запорхали, заставляя задыхаться. Люцифер с легкостью приподнял меня за ягодицы и усадил на круглый стол, раздвинув мои ноги. Не успела я опомниться, как он стянул с меня трусики и засунул их в свой карман. — Обожаю, когда ты в платье. Можно беспрепятственно найти то, чего я хочу каждую секунду. Люцифер стал круговыми движениями массировать пальцем клитор, слегка надавливая, и с усмешкой наблюдать, как я закатываю глаза от удовольствия, вцепившись в его плечи. — У тебя скоро собрание, — выдохнула я с головокружением. — У меня есть время. — Сюда могут войти в любое мгновение. — Люблю экстрим. — Люцифер схватил меня за затылок и впился в мои губы жадным поцелуем. — И ты скоро полюбишь. — Я люблю твое сумасшествие, — выдохнула я, когда он сминал мои губы. — Потому что ты моя девочка, — прохрипел он. Я с напором поцеловала его. Люцифер раздвинул мои губы своим языком и ворвался им в мой рот. Я стала быстро расстёгивать его ремень и брюки, спуская их вниз, обнажая его достоинство. Заерзала на столе, когда взяла его в руку и ощутила твердость. Люцифер провел ладонями по моим бедрам, приподнимая ткань белого платья вверх. — Ближе, — выдохнула я в его губы онемевшими губами, и Люцифер вошел в меня, когда притянул к краю стола ближе к себе. Люцифер входил в меня безумными толчками, заглушая мои стоны напористым и ненасытным поцелуем. Я сжимала его волосы на затылке, дрожа от удовольствия. Мои ноги онемели, но я продолжала сжимать ими его талию. Люцифер своими крепкими руками бродил по моему телу, сжимая грудь, талию, ягодицы и бедра. Каждый сантиметр моего тела принадлежит ему. Мне уже было все равно, если нас застукают под таким занятием. В Аду это в порядке вещей. Здесь не стыдятся ничего. Наслаждение ударило в мою голову и теперь там безумные мысли, заставляющие любить экстрим Люцифера. Люцифер замер, когда мы одновременно кончили и прижался своим мокрым лбом в мой лоб тяжело дыша. — Я люблю тебя, — прошептала я, дрожа в его руках от удовольствия. — Я люблю в тебе все. Тело — оно мне башню сносит, голос, прекрасную душу, люблю даже твое дыхание. Мы достигли кульминации, получая долгожданный оргазм, но мне понадобилось еще несколько минут, чтобы прийти в себя. Когда Люцифер застегивал ремень, я спрыгнула со стола и встала позади него. — Люцифер, отдай. — Что отдать? — со смешком в голосе спросил он и повернулся ко мне лицом. — Ты издеваешься? — пропищала я. — Вовсе нет. Я просто не могу читать твои мысли, поэтому скажи сама, что ты хочешь. — Мои трусики в твоем кармане. Отдай. — Достань. Я выдохнула и потянулась к его карману брюк, но Люцифер перехватил мою руку и переместил ее на свой член. — Вики, ты совсем не то пытаешься достать, — с наигранной растерянностью проговорил он. — Люцифер! — Я выдернула свою руку. — Какая ты ненасытная. Извини, я устал. — Что? Ты устал? Прекрати прикалываться! Отдай трусики! — Кажется мы помешали, — послышался мужской знакомый голос с насмешкой позади, и я резко обернулась. В помещение вошли Данталиан, Амир и Гасион и мое лицо, по всей видимости, превратилось в помидор, потому что они услышали то, что я выкрикнула и теперь ухмылялись. Я снова резко обернулась к Люциферу, который с усмешкой наблюдал за мной и еще шире улыбнулся, когда увидел богатый румянец на моих щеках. — Ну, тем тебе хуже, — прошипела я, встав к нему вплотную, задрав голову назад, чтобы видеть его наглое лицо без капли совести. — Буду разгуливать без трусиков по всему дворцу. Я резко развернулась, задев его лицо своими волосам. — Весь день! — напоследок выкрикнула я и растолкала мужчин, чтобы выйти из помещения.В океане твоих глаз тону и ради любви иду ко дну.
Люцифер.
— Не надоело издеваться над ней? — с усмешкой спросил Амир, когда мы рассаживались за столом после истеричного ухода Вики. — Мне это приносит удовольствие, — усмехнулся я. В следующую секунду в зал собраний зашли князья и Данталиан начал собрание. В последнее время я мало что могу услышать во время этих сборищ. Ухожу в свои собственные мысли, до сих пор не веря, что это происходит со мной. Я был заперт во мраке и мало кого подпускал к себе, был холоден и строг абсолютно со всеми. Теперь во мне проснулись чувства, которые были глубоко захоронены — настоящая дружба, когда я могу говорить с приближенными обо всем на свете и искренняя светлая любовь моей Вики, которая мне голову сносит напрочь. Благодаря ей я сейчас такой — веселый, открытый и радуюсь вечности. Жизнь шла своим чередом. Вики продолжала обучаться в школе, готовясь к новым ступеням вечности. Она подолгу пропадала там, что мне приходилось самому забирать ее из этого места под ее протесты. Эта девица еще должна быть благодарна, что я ее отпускаю, а она даже вечером не способна вернуться ко мне в Ад. В мою спальню. Иногда мне кажется, что я становлюсь раздражительным, если не вижу Вики больше трех часов. Она стала объектом моей зависимости. Моей вечной потребностью. Моим жизненным пропитанием. Каждый сантиметр ее тела — это мое топливо. Ее голос будоражит мою кровь. Взгляд ее ярких голубых глаз заставляет замереть мое сердце, затуманивает разум и я уже у ее ног, безмолвно требую этих ласк. Я совершенно точно уверен, что не смогу без нее. Поэтому никогда не отпущу. Виктория — артефакт Короля Ада, дарующий ему поистине вечную жизнь. Я продолжаю наблюдать и за планетой Рафаэля и уже сомневаюсь, что смогу дождаться того самого часа, когда сниму этот груз с плеч. Ничего более тяжелее мне не давалось, как правление райской планетой. Когда собрание подошло к концу, мне передали, что меня ожидает Габриэль в моем кабинете. Глаза бы мои его не видели. Так и хочется раздавить наглую морду ангела. Совсем недавно за меня это хотел сделать Гасион, когда тот увидел, что Габриэль разговаривает с Лилит, которая избегала беседы с этим нечестивцем. Мы отправились в школу, чтобы закончить обстройку ее кабинета и увидели, как Габриэль выводит Лилит из себя. Я не стал удерживать Гасиона и с усмешкой наблюдал за тем, как он с размаху дал ангелу по морде. Знал, что до разрушения не дойдет, поскольку Лилит остановит его. Я вошел в свой кабинет и увидел не только Габриэля. — И ты здесь, — с недовольством заметил я и сел на свое кресло. — Давно не виделись, — оскалился Михаэль с противной улыбкой. — Предпочитал бы не видеть и дальше. Что надо? — решил я сразу перейти к делу. — Ребекка, — только и произнес Михаэль, вальяжно откидываясь на спинку кресла. — Сидит в моей тюрьме, — напомнил я. — Вот именно, — встрял Габриэль. — С ней должны разобраться мы. Она — ангел. Ты никакого отношения не имеешь к тому, чтобы наказывать ее. — В чем дело? — вспыхнул я от раздражения. — Управлять райской планетой Рафаэля так к этому у меня есть дело, а как наказывать наглых ангелов, за которыми, между прочим, не уследили вы, нанёсшие ущерб, в первую очередь, мне, так в это я лезть не должен. Вы изрядно мне поднадоели, и если вы сейчас не избавите меня от своего общества, уйдете отсюда с выбитой челюстью. Я сам буду решать, как поступать и даже не смейте командовать мной. — Зачем она тебе? Хочешь выделиться перед ее дочерью, которая является твоей шлюшкой? — усмехнулся Михаэль. Я сощурил глаза. Во мне застыла ярость. Я медленно встал со своего кресла и приблизился к Михаэлю, который уже растерялся, не способный предугадать мои действия. Я грубо схватил его за воротник и резко потянул на себя, что кресло с грохотом упало на пол. — Если ты еще раз будешь говорить о моей женщине в таком контексте, я заставлю тебя вылизывать ее обувь. Она выше тебя. Виктория — Богиня и Королева. Повтори, — грубо приказал я испепеляя его взглядом. — Она… Богиня и Королева, — сдавленно повторил он и я грубо оттолкнул его от себя. — Пошли вон, если не хотите, чтобы я сломал вам ноги. Габриэль поднялся со своего места. В его глазах застыл шок. Михаэль злился из-за унижения, но не посмел что-либо мне ответить. Он нервно поправил свой воротник, и они оба покинули мой кабинет. Воздух в помещении резко стал чистым после их ухода. Я вздохнул и налил себе выпить, залпом опустошая стакан, засунув руку в карман. Между пальцами я ощутил шелковистую ткань и достал ее. В моей руке красовались маленькие трусики моей Вики. Я усмехнулся рассматривая их, выпил еще один стакан спиртного и отправился в спальню. Только мне стоит подумать о ней, как злость улетучивается, будто она не терзала меня несколько минут назад. Виктория сидела на кресле перед горящим камином и читала книгу так сосредоточенно, что не услышала, как я вошел. — Не холодно было разгуливать без трусиков? — с усмешкой спросил я, кинув на оголенные бедра ее собственность. Виктория медленно подняла на меня глаза со своих ног. Я продолжал усмехаться, присаживаясь на соседнее кресло. — Не холодно, — с нахальной улыбкой ответила она. — Даже удобно. Буду так ходить всегда. — Тем мне лучше. Вики бросила на меня испепеляющий взгляд и снова уткнулась в книгу, понимая, что со мной спорить на пошлые темы бесполезно. Я осмотрел ее фигуру. Она подняла свои ноги на кресло, под себя. Только после душа, потому что ее волосы все еще сыроваты, а на теле шелковый халат, кое-как завязан на поясе, отчего воротник практически не прикрывает ее груди. Изящные ключицы, длинная шея. Прекрасна… — Я хочу, чтобы ты носила статус моей супруги, — наконец вырвалось из меня, пока я зачарованный рассматривал ее. Вики замерла и медленно подняла на меня свои глаза. В них искрилось удивление, а губы еле сдерживали широкую улыбку. Ее лицо внезапно приобрело такой невинный вид счастливой маленькой девочки, что я сам удивился, как эти слова вызвали у нее такую реакцию, ведь несколько секунд назад она питала легкую злость. — Ты серьезно? — переспросила она тонким голосом, наполненный нежностью. Я растерянно забегал глазами, потом снова посмотрел на нее и кивнул. Вики вскочила со своего кресла, кидая книгу куда-то в сторону и, раздвинув ноги, села на мои бедра. Она обхватила мое лицо своими ладонями и впилась в мои губы. — Ты хочешь, чтобы я стала твоей супругой? — снова спросила она со счастливой улыбкой. — Да, я подумал, что… Вики снова накрыла мои губы своими, перебивая мою растерянную речь. — Молчи. Я ничего больше не хочу слышать. Хочу только тебя, — томно проговорила она и развязала и так слабый пояс, откидывая халат в сторону. Передо мной она теперь абсолютно голая. Вики смахнула волосы в сторону и впилась в мои губы жадным поцелуем. Расцеловала мое лицо и шею. Я провел по ее ягодицам ладонями и сжал их. Вики простонала в мои губы и мне этого хватило, чтобы резко встать и понести ее на кровать. Кинув ее на матрас, я поспешно избавился от одежды и подкрался к ней, раздвигая ее ноги. Я расцеловал ее живот и опустил поцелуи вниз. Покрывая влажными поцелуями внутренние стороны ее бедер, я смотрел в ее глаза и видел в них необузданное желание. Поцеловал горячую точку между ее ног и услышал ее очередной стон. Расцеловал ее шею, ключицы, грудь, улавливая на слух ее стоны наслаждения. Только я знаю, что ей нужно. Знал ее слабые точки и бесстыдно пользовался этим. Повернул ее на живот и расцеловал ее спину, ягодицы, с наслаждением сжимая их в ладонях. Вики выгнулась в пояснице. Такая покорная в постели, словно кошка, позволяет делать с ней все, что я хочу. И такая дикая днем, показывает свой характер. Я просунул руку между ее ног, ощущая влажность и приподнял выше низ. Закрутил ее волосы в свою кулак, а другой сжал грудь и вошел в нее. Нежно, как она и любит, чтобы потом эту нежность сменить грубостью. Чередовать это оказывается кайф и это я познал только с ней. Я толкался в нее, набирая темп, тем самым вытаскивая из нее стоны удовольствия и не смел их заглушать. В спальне ее сводящие с ума стоны только для меня. Вся она только для меня. Я ее Создатель. Вдыхаю в себя ее запах и еще хуже схожу с ума, уже не давая отчета своим действиям. Вики кричит, царапает изголовье кровати своими ногтями и не смеет останавливать. — Кончи для меня, — прорычал я задыхаясь в ее ухо и переместил руку с ее груди на клитор, массируя его. Через несколько минут Вики задрожала в моих руках и вжалась лицом в подушку. Я перевернул ее на спину, нависая над ней, любуясь ее красными щечками. Как всегда, бывает после секса. — Я люблю тебя, — прошептала она и провела по моей груди, там, где сердце, дрожащей рукой. — И я люблю тебя, моя Богиня, — прошептал я и поцеловал ее в лоб. — Ты не был злодеем в моей истории. Я сжал челюсть после ее неожиданных слов и оставил нежный поцелуй на мягких губах. За нее я готов переступить через себя и поблагодарить отца за такой шанс на исправление. На следующий утро я проснулся раньше, как обычно это бывает. Я не стал будить Вики и позволил ей поспать чуть дольше и принял душ один, переодеваясь в брюки и рубашку. Когда вышел из ванной комнаты в спальню, Вики уже мило подтягивалась на постели и медленно пробуждалась ото сна. — Разве тебе сегодня не нужно в школу? — поинтересовался я и сел на край кровати, поглаживая ее бедро. Вики посмеялась. — Это так странно звучит. Будто я на земле, переспала со взрослым дядей, от которого я схожу с ума, а утром он меня спрашивает, не нужно ли мне сегодня в школу. Я хрипло рассмеялся и встал с постели, направляясь к своему столу, чтобы найти нужные папки, которые необходимо перенести в кабинет. — Я думала пропустить урок Геральда и провести это утро с тобой, — сонным голосом проговорила она, когда я стоял спиной к ней. — Я был бы счастлив, но сегодня утром я тоже занят, малышка. Я услышал тяжелый и разочарованный вздох, а после шуршание простыней. — Ладно, пойду значит на урок. Вики поцеловала меня в щеку и направилась в гардероб, чтобы захватить с собой одежду сразу в ванную комнату. Прежде чем уйти в кабинет, я решил дождаться ее и рассказать о своих планах на этот брак, поскольку она не дала мне договорить. Я удивлен тому, как быстро она разделась после этих произнесенный мной слов. Что в них такого важного. — Кстати, — начала говорить Вики, когда вышла из ванной комнаты и вытирала свои волосы полотенцем. — А где мое кольцо? — Кольцо? — переспросил я. — Ну да, кольцо. Ты сделал мне предложение. Должно быть кольцо. Я растерянно забегал глазами по помещению. Что за глупые традиции. — Завтра. Подарю завтра, — ответил я, чтобы не заставлять ее ждать. — Вики, нужно поговорить об этом браке. — Я понимаю, что бракосочетание пройдет после моего обучения. — Помимо этого еще кое-что есть. Вики резко стала серьезнее и повесила свое сырое полотенце на спинку стула. Теперь, когда она проводит время в моей спальне, ее полотенце постоянно висит там после водных процедур, а столик с зеркалом наполнен различными женскими штуками. В ванной полки тоже забиты ее принадлежностями. Ее гардероб занимает самое большое место и в этой спальне витает только ее аромат ванили, а на простынях можно часто найти ее волосы. Даже не заметил, как привык к таким масштабным изменениям. — После бракосочетания я хочу, чтобы ты управляла планетой Рафаэля, — прямо высказался я. — Поскольку ты будешь моей супругой, ты считаешься членом моей правящей семьи и можешь беспрепятственно править планетой. Вики сначала истерично усмехнулась, а после задумалась, смотря в пол. Ее брови нахмурились, и она подняла на меня чуть сощуренные глаза, а лицо было озадаченным. — Так ты хотел, чтобы я стала твоей супругой только для того, чтобы я смогла управлять планетой Рафаэля? — уточнила она. В ее голубых глазах купалась злость, но все же я рискнул ответить честно. — Планы были такими. Вики расширила свои глаза, а на лице отразился шок. Не такого ответа она ожидала услышать от меня. — Малышка, этот брак всего лишь формальность. В нем нет ничего такого, — решил я таким образом убедить ее, что это не самое важное в жизни. — Что?! — выпалила она, что перья ее крыльев взъерошились. — Но для меня это важно! Я цокнул языком, закатил глаза и подошел к своему столу, чтобы достать из ящика сигару. — Не уподобляйся этим людям на земле, которые не смыслят о самом ценном в жизни. Я прикурил сигару и пустил дым в помещение. — Даже так? — тихо спросила она и ее плечи поникли. — Советую тебе не забывать, что я человек в прошлом, Люцифер, и не надо стирать из меня этого статуса, даже если я сейчас стою на перепутье выбора — ангел или демон. Я принимаю в тебе все, а ты не хочешь учитывать самого главного во мне. — Вики… — Знаешь, сам теперь решай эту проблему. Я забираю свое согласие, — с твердостью в голосе проговорила она. Я нахмурился. — То есть? — Я не хочу быть твоей супругой и носить этот статус. Уж лучше быть человеком в прошлом, — выплюнула она и направилась к выходу. — Вики! — выкрикнул я низким голосом, но она даже не вздрогнула. — Не устраивай цирк! — Подумай о своем поведении! — закричала она и захлопнула дверь спальни. Я сел на кресло в полном замешательстве. О каком поведении я должен подумать? Что я не так сделал? Почему эта девица взбесилась от того, что я хочу сделать ее управляющей планетой Сатья-лока. Я позабыл и о сигаре, которая медленно догорала между моими пальцами и вскоре потушил ее. Сосредоточился и вышел из спальни, надеясь, что этот глупый инцидент развеется до вечера сам по себе. В кабинете правда я не мог сосредоточиться. Почему-то этот странный утренний разговор с Вики не давал мне покоя. Слишком зла она была, чтобы забыть обо всем до вечера. — Я конечно понимаю, что ты Король и все дела, но бумагами то ты руки не испачкаешь, — раздался голос Данталиана со стороны. Он, Амир и Гасион разбирали папки без меня, потому что я ушел в свои мысли. — В чем проблема? Ты сам не свой. Какой-то озабоченный, — заметил Амир. — Да есть одна проблема, — пробубнил я и отодвинул папку в сторону к остальной куче на столе выдохнув. Гасион вытащил из стеллажа графин коньяка и стаканы, раскладывая все на столе. Данталиан передвинул стулья, пока Амир разливал выпивку. — Что вы делайте? — с недоумением спросил я, наблюдая за этой странной подготовкой. Все сегодня у меня странно. — Будем разговаривать. Мими говорит, что все проблемы решаются разговорами, — ответил Данталиан. — Согласен, — одновременно выпалили Амир и Гасион. — А вам, наверно, это сказали Лилит и Аля, — раздраженно сказал я. Все трое кивнули. Я не то что себя уже не узнаю, я не узнаю своих друзей, которые тоже резко смягчились, когда полюбили. — С Вики есть проблемы? — Я предложил ей стать моей супругой, чтобы после окончания школы она правила планетой Рафаэля за меня. А она взбесилась, — кратко изложил я ситуацию, сдавшись, и сделал глоток из своего стакана. — Стоп. Ты так ей и сказал? — переспросил Амир. — А как я еще должен сказать, когда все так и есть. — Ты давно не был на земле, — усмехнулся Амир. — Не удивительно, что Вики взбесилась. Связать себя узами брака предлагают, когда любят и хотят быть вместе навсегда. — Будто без брака это невозможно, — процедил я. — Женщины считают по-другому. Для них брак — это будто доказательство того, что возлюбленный действительно ее любит и хочет жить с ней до конца дней, — продолжал объяснять Амир. — Абсолютно все женщины, — встрял Гасион. — Я уже слышу намеки от Лилит. Между прочим, прямые. Она показывает свой безымянный палец и говорит, что там не хватает особого украшения, а потом одаривает меня озлобленным взглядом и уходит. — Мими уже во сне бубнит на эту тему. — А ты, получается, Люцифер, сделал предложение Вики так, будто она какой-то удачный расчет для тебя, — подытожил Амир. — Бред какой-то, — фыркнул я. — Бред, да. Но если ты хочешь, чтобы Вики была с тобой рядом, то исправляй ситуацию. Она может злиться вечность, — выдал свой вердикт Данталиан. Я опустошил свой стакан, и обжигающая жидкость разлилась по моему организму. Мне проще провести весь день на тренировке, чем анализировать эту ситуацию. Такой сложной системы мне еще не доводилось слышать.Вики.
Я вернулась в свою спальню вся в слезах, которых не сдержала пока бежала по пустым коридорам дворца. Где-то в моей комнате завалялась бутылка вина, которую я намерена сейчас выпить. Пробка кое-как вытащилась, и я сделала глоток прямо из бутылки, захлебываясь в слезах. Сердце проедала обида. — Вики! Я везде тебя ищу. Тебя не было в школе и… Что случилось? В комнату ворвалась Лилит и стала обеспокоенно рассматривать меня. — Другим девушкам делают предложение, потому что их любят. А мне, потому что я удачный трофей! — задыхаясь от слез проговорила я и снова сделала глоток вина, кашляя. — Так, стоп. Я ничего не поняла. Давай я позову остальных девушек, и мы спокойно поговорим. Никуда не уходи. Лилит выбежала на своих каблуках из моей спальни, а я села на кровать и продолжала распивать вино, делая глотки в нездоровых количествах. Через какое-то время она вернулась со всеми остальными девочками, и мы устроились на большой кровати. Я рассказала им о том, что произошло в спальне Люцифера сегодня утром, а мои подруги меня внимательно слушали, разливая вино по стаканам, которое они принесли с собой, стоило Лилит сказать, что у меня проблемы. — Не расстраивайся так, — обняла меня Лилит за плечи. — Это же мужчины. Они не понимают, как для нас это важно. Я вытерла красный нос рукавом. Весь мой организм дрожал от рыданий, как и чувствовал обезвоживание. Кожу на лице противно тянуло от соленых слез. — Да, обидно получилось, — согласилась Нора. — Но ты же не думаешь теперь из-за этого, что Люцифер тебя не любит? Я вздрогнула, услышав это и энергично помотала головой, шмыгнув носом. — Вы что, нет конечно. Брак для меня — это не доказательство любви. Просто Люцифер будто взял на себя какую-то бестолковую ношу. — Не в его характере соблюдать все эти традиции. Брак для него пустой звук. Он ничего не значит. Есть ты и этого ему достаточно, — продолжала объяснять Нора. — Просто вы в этом вопросе очень разные, чувствуйте по-разному, поэтому возникло недопонимание. — Нора опустила голову. — Кого-то даже просто так не ценят, потому что некому, — пробубнила она. Все издали сочувствующий звук, и мы толпой обняли Нору. — Найдем мы тебе парня, не расстраивайся, — выдала Мими. — Самого лучшего, — поддержала Аля. — Чтобы я потом его убила после очередного приступа, — усмехнулась Нора. — Ну, подумаешь. Их полно. У меня каждый вечер новый, — посмеялась Ости. — Вот кому хорошо, — проговорила я и все девочки рассмеялись. Сидели мы до самого вечера, разговаривая обо всем на свете и проклинали наших мужчин за их безрассудство и бестолковость. Я решила вернуться с Алей в школу, поскольку завтра утром ранее занятие с Фенцио. Люцифера я не предупредила. Все-равно будет знать, где я. Ситуация не такая страшная, чтобы таить на него глубокую обиду, но первой я к нему не подойду. Его ошибки больше, и он должен исправить ее, направить в нужное русло. Просто подобрать нужные слова, чтобы я не ощущала себя трофеем в его руках, а любимой женщиной, которая поможет ему во всем. Даже возьму на себя правление планетой. — Голова кружится, — промямлила Аля и рухнула на свою постель. Я включила светильник на своей прикроватной тумбочке и подошла к Але, чтобы хотя бы снять ее обувь. Я тоже все еще ощущала привкус алкоголя на языке, но такого сильного опьянения не чувствовала. Возможно, эмоциональное потрясение сыграло свою роль. Я не могла уснуть так быстро, как это сделала Аля, поэтому решила почитать к предстоящему занятию, переодевшись в пижаму. Сегодня мне не понадобится сексуальный шелковый пеньюар, чтобы радовать два рубиновых глаза, поэтому остановилась на широких штанах и топе на бретельках. Не знаю, сколько прошло времени, но вскоре дверь спальни отворилась, и я резко переключила свое внимание от книги на открытую дверь, за которой стоял знакомый силуэт, оттенённый игрой свеч в коридоре. Когда он вошел и толкнул за собой дверь, она закрылась, и я смогла увидеть Люцифера с его проблескивающими рубинами в темноте. — Что ты здесь делаешь? — мягко спросил он и сделал еще один шаг вглубь комнаты. Я села на край постели и поежилась. Простыни подо мной зашуршали, словно бумага, когда я это сделала. — Завтра раннее занятие у Фенцио, не хочу опоздать, — тонким голосом пояснила я. Люцифер приблизился и сел передо мной на корточки, накрывая мои руки на бедрах своими. — Только из-за этого? — Снова его мягкий тон ласкает мой слух. — Только из-за этого, — повторила я выдохнув. — С каких пор ты так печешься о пропусках занятий Фенцио? — С тех пор, как достаточно много пропустила их. — Вики. — Люцифер выдохнул. — Мы оба понимаем, почему ты здесь. Потому что ты не хочешь ложиться со мной в одну постель после утреннего разговора. Я обидел тебя. Я опустила глаза, понимая, что он прав. И что самое главное, Люцифер понимает свою ошибку. Но я не думала, что он придет ко мне с оправданиями так быстро. — Я не должен был заставлять тебя носить этот статус, только чтобы всучить тебе планету Рафаэля. — Ты не заставлял, а предложил, — улыбнулась я, поднимая на него глаза. — А я согласилась. Мне нужно было сразу выслушать тебя и тогда не было бы этого инцидента. У тебя другие взгляды, а у меня другие. Но так или иначе, я все равно хочу тебе помочь, и если ты веришь, что я справлюсь с управлением, то я возьму на себя это. Люцифер поцеловал мои руки, осчастливленный моими словами. — Ты знаешь, этот статус моей супруги… — он осекся. — Я кое-что осознал, — начал он сначала, поглаживая большими пальцами мои руки. — Я хочу, чтобы ты носила статус моей супруги. Он будто оправдывает все мои права на тебя. Я улыбнулась. — Я хочу, чтобы ты официально носила имя моей Королевы, — с гордостью добавил он. — И при этом ты принимаешь мой низший статус. Ведь ты из благородных кровей, — закатила я глаза. Люцифер цокнул языком и усмехнулся. Он нежно потянул меня за руки, вынуждая встать с кровати. Его горячие руки легли на мою талию, отчего я непроизвольно встала к нему ближе и обняла его за талию в ответ, задирая назад голову. Он непозволительно высок. — Я принимаю в тебе все. Просто я забываю, что ты человек в прошлом, потому что ты совсем на них не похожа. Ты особенная. Я улыбнулась и прижалась к нему всем телом, крепко обнимая, уткнувшись носом в его грудь и жадно вдохнула головокружительный запах моего Дьявола. Люцифер облегченно вздохнул и спрятал меня в своих объятиях, словно в защитный кокон. Тёплый и сильный. Он блуждал своими руками по моему телу и остановился на ягодицах, просовывая руки под пижамные штаны. — Не начинай, — зашипела я и вытащила его руки, разворачиваясь к нему спиной, чтобы уйти, но Люцифер снова прижал меня к себе. Я спиной врезалась в его грудь, когда он схватил меня за талию и горло, не сильно сжав его. — Я до сих пор не могу привыкнуть к твоим отказам, — прорычал он в мое ухо, обдав шею горячим дыханием. — Возьмешь силой? — Могу себе позволить. — Я буду кричать. — Ты всегда кричишь, когда мой член в тебе. — Я не поддамся твои чарам тут же, — протестовала я и дернулась, но не смогла отодвинуться от него ни на сантиметр, все еще чувствуя на себе тяжесть его рук. — Проверим? — Люцифер, Аля здесь! — зашипела я и заерзала, но Люцифера это не волновало. Он ловко просунул руку в мои штаны и его ладонь быстро оказалась между мои ног. Люцифер надавил своей рукой и в следующую секунду моя задница была прижата к его паху. — Люцифер… — выдохнула я его имя. — Хочу тебя каждую секунду своей вечности, — выдохнул он и прорычал, когда укусил меня за шею. — Прошу тебя, не здесь. Аля… — Я простонала, когда непроизвольно потерлась задницей о его пах. — Але! Господа влюбленные! — послышался хриплый, сонный голос Али, которая проговаривала свои слова все еще невнятно. Я вздрогнула в руках Люцифера. — Идите и займитесь своим соитием где-нибудь под деревом. — Мы тебя возбуждаем? — с усмешкой спросил Люцифер. — Да пошли вы, — пробубнила она и спрятала голову под подушку. Я посмеялась, когда Люцифер тоже рассмеялся. — Лучше расскажи мне поподробнее, что я должна сделать, чтобы править планетой Рафаэля? Люцифер сел на постель и потянул меня за собой, что я оказалась на его бедрах, удобно принимая сидячее положение. Он взял мою руку в свою. — Во-первых, ты станешь ангелом. — Я не дала ему поцеловать мой палец и отдернула руку, испепеляя его взглядом. — Дослушай, — хрипло рассмеялся он, напоминая о моей ошибке. Он снова взял мою руку в свою и наконец оставил поцелуй на пальце. — Сразу же после церемонии произойдёт бракосочетание Дьявола и ангела. — Он снова поцеловал мой другой палец и так он сопровождал каждое свое предложение. — Ад примет тебя, и ты станешь самым прекрасным падшим ангелом. Ты будешь как я — демоном с кровью ангела. Членом моей семьи. Так ты сможешь и править планетой, и быть в моей постели. — Ты хочешь провести бракосочетание сразу же, как я окончу школу? — Не хочу тянуть. Не буду омрачать твою ангельскую душу, пока ты будешь ангелом, в моей постели. Выйдешь за меня неопороченным ангелом, — усмехнулся он. — Почему у тебя всегда получаются идеальные схемы? — спросила я, наклонив голову в сторону. — Поживешь несколько тысяч лет, глядишь и ты научишься. — Какой кошмар. Я выхожу замуж за старика, — с наигранным ужасом проговорила я. — За энергичного старика, — поправил он и потянул мой топ вниз, целуя мою грудь со стоном наслаждения. — Или ты забыла какие яркие оргазмы со мной получаешь? — Ни в коем случае. Я тихо рассмеялась, когда Люцифер повалил меня на постель и стал целовать мою шею. Он остался со мной до утра, ссылаясь на то, что не уснет без меня. Даже если нам уготована вечность, Люцифер не хочет упускать ни одного утра, чтобы проснуться со мной в одной постели. Утром мы с Алей, приводили себя в порядок и готовились к занятию. Люцифер хотел увидеться с Лилит, поэтому по коридору школы шел вместе с нами, обнимая меня за талию. Любопытство у учеников не унять. Они не могли скрыть свои заинтересованные взгляды, которые кидали на нас с Люцифером. Я не чувствовала неловкости, наоборот, наслаждалась, потому что сильно отличилась ото всех. Сначала крыльями, теперь тем, что иду по коридору школы с самим Дьяволом. И пусть многие думают, что я просто его игрушка, скоро усомнившиеся в способности у Дьявола любить увидят меня в качестве его Королевы. Многие девушки смотрели на меня с завистью. Они то не отказались бы даже от перспективы быть обычной игрушкой у такого Дьявола. Но вот мои глаза увидели капну блондинистых волос, а после бледное лицо Розы. Она пристально смотрела на нас, за каждым действием Люцифера, за его рукой на моем бедре. Ей не больно как влюбленной девушке, ей обидно, что она не смогла воплотить того, чего так желала. В ее глазах я увидела обреченный выход отступить. Это правильное решение, если хочет жить. Я поняла, что Люцифера лучше не злить, если дело касается меня. И это не может не заставлять снова порхать бабочек в моем животе. Когда настало время разойтись, я оставила безобидный поцелуй на щеке Люцифера и отстранилась, но этого, конечно же, Дьяволу мало. Он резко потянул меня к себе за руку и впился в мои губы требовательным поцелуем, заставляя меня задыхаться. Я растаяла в его руках, сжимающие мою талию и волосы на затылке. Люцифер укусил меня за нижнюю губу, таким образом отгоняя густой туман из моей головы, образовавшийся после его действий. — Если Лилит пожалуется, я накажу тебя за плохое поведение, — прошептал он в мои губы. — Может стоит попробовать? — с коварством подразнила я его. Люцифер развернул меня, слегка шлепнул по ягодице и потянул школьную юбку вниз, поправляя, словно маленькой девочке. — Я запрещаю в моей школе шуры-муры, — послышался голос Лилит. Она своей элегантной походкой приближалась к нам с легкой усмешкой на лице. — С каких это пор? — возмутилась Аля. — Быстро на уроки. Распустила я вас обеих, — грозно пригрозила Лилит. — Правильно, построже с ними, — поддержал ее Люцифер. Я ударила его книгой по плечу, и мы с Алей зашагали к нашим друзьям, которые дожидались нас у стены рядом с кабинетом. — На земле я бы это назвал «нашла хорошего папика», — заговорил Ади, когда мы подошли к ним. — Ты невыносим, — закатила я глаза. — А я его терплю каждую секунду, — пожаловался Семи. — В смысле терпишь?! — выпалил Ади. — Все в кабинет! Что устроили столпотворение! — заорал приближающийся к кабинету Фенцио, с привычным недовольством и хмурым лицом. — Уокер, сегодня будешь отрабатывать пропуски! — Вот пристал, — выдохнула я. Мора и ребята погладили меня по плечам в поддерживающем жесте и зашли в кабинет. Я повернула голову, чтобы посмотреть на Люцифера, который разговаривал с Лилит неподалеку от меня и не могла не заметить его наглую усмешку. — С плохими оценками можешь не возвращаться домой. — Ну хватит издеваться надо мной! — выкрикнула я и под его хриплый смех зашла в кабинет. Я вернулась в Ад вся вымученная. Сначала урок Фенцио из меня выжимал соки, а потом урок по Крылоборству. Я бы показала им хорошие методы владения мечом, которые им неизвестны, чем размахивать крыльями и сбивать ими кого-то. Зверство. Люцифер сидел на кресле перед горящим камином и читал какую-то книгу. Он уже был одет в серые хлопковые штаны как обычно без верха. Я закрыла за собой дверь и кое-как добралась до него, падая к его ногам на пушистый и мягкий ковер. Положила голову на его бедро и обняла ногу, тяжело вздохнув. — Моя малышка устала? — спросил он свойственным ему хриплым голосом и стал поглаживать меня по голове. — Твоя малышка очень хочет горячую ванну, мягкую постель и твои объятия, — пробубнила я. Я услышала, как Люцифер отложил книгу. Нагнулся и взял меня на руки. — Все уже готово, любовь моя. Он поцеловал меня в губы и понес в ванную комнату. Там Люцифер трепетно ухаживал за мной. Снимал с меня одежду, расчесал мои волосы и окунул в воду с пеной с запахом шоколада. Помыл волосы под душем, а после обтер полотенцем, встав передо мной на колени. — Твой Король стоит на коленях лишь перед тобой, моя Богиня. — Мой Дьявол, моего дара не хватит, чтобы показать тебе всю силу моей любви к тебе, — погладив его по голове, проговорила я. Люцифер стремительно встал и накрыл мои губы жадным поцелуем, снова поднимая меня на руки и понес к постели. Он бережно уложил меня, словно я сделана из хрусталя, накрыл одеялом и лег рядом со мной, сгребая в охапку. Я положила руку на его грудь, туда, где отчетливо билось дьявольское сердце, которое отныне и навеки принадлежит мне. — Это навсегда? Люцифер накрыл мою грудь своей широкой ладонью и всей своей душой я ощутила это нежное и трепетное касание, посылающее дрожь по всему моему телу. — Больше, чем навсегда. Навечно. Она бы все отдала ради того, кто из чудовища превратился в ее глазах любящего ее мужчину, и только он умеет так любить. Извращенно, притягательно, страшно, страстно, пугающе и искренне. Да…искренне, по-настоящему и без масок, какие методы он бы не использовал. Он бы все отдал ради той, которая научила его обуздать тьму, привила понимание о любви и всех ее сторонах, дала осознание, что он важная часть ее жизни и теперь он имеет ответственность за нее. Поэтому сделает все, чтобы она была счастлива и только счастлива… Такова его благодарность за все ее тягостные мучения, которые она прошла, чтобы сделать его счастливым и беззаботным.