Пойдем домой

      Он ничего не видел. Что было понятно, поскольку у него не было глаз. Он знал это чувство, эту странную пустоту под веками, это ощущение, как будто они проваливаются внутрь черепа, как только он крепко зажмуривается.       Но помимо этого он еще ничего не слышал. И это озадачивало. И, надо признать, слегка тревожило.       Он не умер. Боль была достаточным тому доказательством. И даже если в загробной жизни существовал ад, его мучения были не столь сильными по его меркам. Тупая, вибрирующая боль, но ничего такого, что заставило бы Мадару вопить. И он смог понять, что лежит на спине, на чем-то относительно мягком. Мадара попытался пошевелить связанными руками. И ногами. Даже его шея была обездвижена ошейником.       Кто-то принял меры предосторожности.       Мадара попытался сконцентрировать свою чакру — ну, конечно — она была заблокирована. Впрочем, это было ожидаемо. Что ж, у него оставалось не особо много вариантов. Он мог бы попытаться освободиться от пут чисто физической силой — с этим будут сложности, поскольку его похитители, очевидно, были профессионалами — или перехитрить их.       Мадара ничего не помнил после предательства этой черной мрази, кроме ужасного ощущения, как его разрывает на части. Он решил, что, должно быть, сразу после этого потерял сознание.       Так… где же он может быть сейчас?       Под ним была кровать — он нащупал ее край кончиками пальцев. Воздух был сухой и теплый — значит, его держали в помещении. Он почувствовал тепло на правой щеке и правой ладони — может, солнечный свет?       О, если бы у него был слух, все было бы гораздо проще!!! Он не ориентировался в пространстве и не был уверен, заметит ли кого-нибудь. Очень редко в своей жизни Мадара чувствовал себя беззащитным, и он пришел к выводу, что сейчас был один из таких случаев.       Но прикосновение ко лбу не стало для него полной неожиданностью. Какая-то часть его мозга зафиксировала крошечное движение воздуха до того, как чьи-то пальцы дотронулись до кожи его лица. И все же, не будучи до конца подготовленным, он дернулся. И поймал себя на том, что изучает свою реакцию. Страх. Именно так ощущался страх. Интересно было пережить это чувство вновь, ведь последний раз был так давно.       Мадара сосредоточился на прикосновении руки. Мягкие пальцы. По расстоянию между ними он прикинул, что они принадлежат маленькой руке. Значит, к нему пришла женщина.       Он ощутил, как ее чакра вторгается в его пути — и приготовился к какому-нибудь проникающему в сознание дзюцу или пытке, но чакра просто текла по его телу. Инвазивная процедура его тревожила, но была не особенно болезненной. Что она делает? Допрос был бы объясним, даже ожидаем, в отличие от такой техники, которая вызывала куда больше подозрений. Мадара дернулся и напряг мышцы, чтобы разорвать оковы. Он правда думал, что ему хватит времени лучше оценить ситуацию, но увы. Что бы она ни делала, он не хотел, чтобы это продолжалось.       Вторая рука легла ему на грудь. Уверенно. Он почувствовал движение над собой и дуновение теплого влажного воздуха. Дыхание? Она что-то сказала? Тишина вокруг сводила его с ума.       И путы выдержали.       Мадара глубоко вздохнул. Он был связан крепко. Что бы ни случилось с ним после предательства Зецу, это сильно ослабило его.       Ему нужно было с ними договориться. Что следует сказать? Он должен был повернуть ситуацию так, чтобы одержать верх. Совсем непросто, учитывая обстоятельства.       — С твоей стороны было бы разумнее отпустить меня, — произнес он. — Я могу сохранить тебе жизнь, если ты это сделаешь.       Еще один порыв теплого воздуха, на этот раз дольше. Кем бы ни была эта женщина, она решила пойти ему навстречу. Может быть, она не знала, насколько он недееспособен. Но он не мог бы произвести впечатление могущественного человека, если бы нес какую-то чушь.       — Что бы ты ни говорила, женщина, я тебя не слышу. Сними печати с моих ушей.       Две руки коснулись его висков, но тишина никуда не ушла. На самом деле она лишь усилилась, если такое вообще было возможно — теперь он слышал странный звенящий шум — должно быть, его мозг, лишенный ощущений, воспроизводил эти иллюзии.       Но, по крайней мере, она отозвала свою чакру из его системы и вскоре ушла.       Это был по-настоящему неприятный визит.       Оказалось, она будет приходить регулярно; он был почти уверен, что это одна и та же женщина. Он научился распознавать ее запах.       А еще как она приходит и уходит. Ее одежда — он пришел к выводу, что на ней было пальто — по крайней мере, так он себе представлял — колыхалась в воздухе, когда она стояла. Были еще небольшие вибрации, которые можно было почувствовать, когда она шла, и закрытие двери также производило эффект.       Еда, которую она приносила, не была отравлена, в нее не было подсыпано что-нибудь еще, и ей удавалось кормить его так, чтобы он не задохнулся, несмотря на то, что он лежал плашмя. Он подозревал, что с помощью чакры она заставляла двигаться мягкий кусочек той неописуемой дряни, которую ему давали.       Кроме того осмотра чакрой, который она повторяла еще дважды, его не подвергали никаким допросам и не совершали над ним никаких манипуляций. В своих рассуждениях Мадара сошелся на том, что его судьба зависела от политического решения. Наверное, велись переговоры по поводу того, что с ним делать. Он надеялся, что все эти люди высокомерны, убеждены в собственной важности и конфронтации. Тем не менее, ему нужно было спешить.