Ольга

Гигантская летучая мышь зависла под потолком, вцепившись в массивную люстру-многосвечник. Но паучара и не думал отпускать свою жертву, а, значит, Ольга ещё не проиграла. Засеменила к любимому, обняла его, шикнув на членистоногое, заслонила от упырицы. Паук отпрянул. Своё дело он знал – паутина перехватывала запястья отведённых назад рук, так и не выпустивших волшебного клинка, ноги парня были так же крепко стянуты тугими нитями. - Я не отдам тебя этой твари, милый, - жарко прошептала любимому на ухо. Она не знала, слышал ли её герой. Прочная паутина паука-переростка, оплетя руки и ноги паренька, надёжно удерживала его от неминучей гибели в объятьях древней вампирессы. Зрачки серых глаз возлюбленного будто остекленели, он явно был под гипнозом. - Я не отдам его тебе, слышишь? – яростно прокричала Ольга, полуобернувшись. Нетопыриха широко расправила кожистые красно-чёрные крылья и гулко расхохоталась. Заскрипела пришедшая в движение цепь люстры. - Он мой, глупыш-ш-ш-шка, - прошелестело в её голове. – Отс-с-с-ступись, пока сама ещ-щ-щё жива. Магия кровососки на Ольгу не действовала, она уж и сама не знала, почему. И это к лучшему. Обернулась обратно к любимому, прижалась к нему всем своим девичьим телом. Ощутила горячий бугор в его паху – последствия вампирского гипноза. От такой неожиданной близости у Ольги зарделись щёки, а к низу живота прилил непрошеный жар. - Я иду… - пробормотал, порываясь вперёд, одурманенный герой. – Скоро мы сольёмся с тобой в экстазе, чаровница… Упырица явно намеревалась высосать из парня не только его кровь. Что же делать? Может, поцелуй разрушит дьявольские чары? - Напрас-с-сно с-с-стараешься!!! – издевалась летучая мышь. Цепь люстры поскрипывала, видимо, слегка раскачиваясь. – Он должен рас-с-сплатиться с-с-сполна за с-с-свои злодеяния! Ольга прервала бесполезный поцелуй – губы милого не отвечали на её ласки. Слезы отчаяния начали застить ей глаза. - Не порочь чистое имя моего героя! – на грани рыданий вырвалось из груди несчастной. - Он не способен ни на одно злодеяние. Это ты здесь чудовище! Вампиресса вновь расхохоталась, явно наслаждаясь моментом. О да, она не спешит покончить с Ольгой, не поиздевавшись над ней в полной мере. Упивается её бессилием, её беспомощностью. У садистки полно времени – до рассвета ещё далеко. Нетопыриха сорвалась с люстры, полетела, шумно хлопая крыльями, начала нарезать круги под куполом заброшенного храма. Многосвечник заходил ходуном, опасно скрипя полуржавой цепью. - Чис-с-стое имя? – с иронией вещало это порождение ночной тьмы. – Он уничтожил вес-с-сь мой выводок. Вс-с-сех моих дочерей! Я всего лишь верш-ш-шу правосудие. Не с-с-стой у меня на пути, девч-чонка! - Не уничтожил, а вернул истинный облик! - всхлипывая, парировала Ольга сквозь поток слёз. – Теперь они никому не навредят, никого не убьют и не осушат. Это был благородный поступок! Похоже, эти слова всё же задели что-то в чёрной душе упырицы. Она вновь повисла на люстре вниз головой, сложила кожистые крылья. - Твоё счас-с-тье, смертная, что я питаюсь ис-с-с-сключительно представителями мужс-с-с-ского пола. Не то и тебя бы выс-с-сосала. Не в отмес-с-стку, а прос-с-сто так. Или… может, с-с-стоит попробовать? Надо же когда-то нач-чинать… Но потенциальная жертва уже не обращала внимания на слова о своей возможной незавидной участи. Отчаяние и, в чём-то, слова вампирки сподвигли Ольгу на решение, которое, при иных обстоятельствах, без должной церемонии показалось бы ей кощунственным. Ибо грех ублажать мужчину (в данном случае – парня), который ещё не стал твоим мужем. Но, может, если снять это дьявольское напряжение, гипноз тоже спадёт? Что, если Ольга сама приблизит разрядку, – тогда, глядишь, и любимый очнётся? Одержимая этой безумной мыслью, не сдерживая при том рыданий, она высвободила достоинство своего ненаглядного из штанов и, едва ли не рухнув на каменный пол, приникла к горячей плоти своими губами. Это не ускользнуло от внимания нетопырицы. - Давай, давай, умнич-чка, - продолжила издеваться она. – Подготовь мне этого недогероя для будущ-щей Церемонии. - О да, ненаглядная! – отозвался невпопад «недогерой». – Я готов…