***
— Зачем было так много пить? — Россия стояла перед столом с закусками, в её руке бокал шампанского. Она решила для себя не напиваться в этот день. Людей, во-первых, слишком много, не хотелось опозориться. А во-вторых, нужно было адекватно рассматривать обстановку в случае чего. А напиться и завтра с батей можно. Любимая тройка, еле стоя на ногах, обернулась на девушку. Конечно, её никто не услышал, или пьяный мозг не понял. — О, каки-ие лю-юди в Го-олли-иву-уде, — Украина, растягивая каждое слово, подошёл к Федерации и закинул ей руку на плечо. Та сморщилась от запаха водки, — С днём народження, сстра. Россия смотрела на это пьяное нечто. Ну что ж, хоть кому-то сейчас весело. Беларусь и Казахстан присоединились. Белоруска всё время глупо хихикала, кто бы что не сказал. Ну а Казахстан, казалось, сейчас упадёт и уснёт прямо на полу (или столе, как повезёт). — Дідька лисого, ця музка занадто громкая. Вырбите её хтось, — Украина начал жаловаться на громкую музыку, смешивая русский и украинский, а также проглатывая кучу букв. Российскую Федерацию раздражал этот бубнящий громкий звук над ухом, но была в принципе не против. — Никто её не выключит. Украина, услышав это, резко оттолкнул девушку. Та, от неожиданности, не успела сориентироваться. Россия ударилась об стол, случайно скидывая пару тарелок на пол, а также роняя свой бокал шампанского. Всё с громким звуком разбилось, привлекая внимания не самых пьяных личностей. — Что ты делаешь?! — с яростью спросила Федерация, желая воткнуть осколок стекла в наглые жёлтые глаза. — Твой ответ нправльный, — старший ухмыльнулся. Белоруска захихикала, сверкая ненавистью в серых глазах. Казахстан посмотрел, что случилось, тем самым до конца не падая в мир грёз. Русская была не в самом удобном положении. Она выпачкала свой дорогой белый костюм, что идеально подходил к её волосам. Пожалуй, так просто она это не оставит. Федерация схватилась за воротник синей рубашки брата, опуская его так, чтобы он смотрел ей прямо в глаза. — Не раздражай меня, Украина. У тебя это слишком легко получается, — она хоть и шептала, но получилось достаточно громко. — Іди в дупу, — ответил в данный момент бесстрашный парень, пытаясь оторвать сильные руки девушки от себя. — Нет-нет, мой милый, так просто не отвертишься, — Россия двумя большими пальцами нашла сонную артерию на шее Украины, — Если я захочу, ты упадешь прямо в эти осколки, и, как минимум, оставишь пару кровавых подарков на лице, — она ухмыльнулась, замечая, как брови парня съехались к переносице. Его мозг обдумывал то, что она сказала. Пожалуй, ему это не понравилось. — Ты угржаешь мне? Фу, ти така неприємна, — старший поводил носом, будто бы ему было противно находится рядом с девушкой, — Я вапще не хтел сюди прходить, мня змусили. Россия отпустила брата, тот достаточно резко отодвинулся, поправляя воротник. Девушка не понимала, почему он это сказал. Между ними хорошие отношения, так о чём он? — Что ты имеешь в виду? — Как что? Что, сказав, то и есть, — Федерация вопросительно подняла бровь, всё ещё не понимая, — Боже, да не хтел я приходити сюди. Менi огидно тебя видеть. Девушка в ступоре раскрыла глаза, не веря своим ушам. Конечно, она подозревала что-то подобное, но услышать напрямую было неожиданно. — Хи-хи, ты такой сме-е-елый, братик, — Беларусь всё продолжала без устали хихикать. — Ось-ось, — украинец будто гордился этим, кивая головой на слова девушки. Русская кидала взгляды то на сестру, то на брата. Почему никто не возмутился его словами? Казахстан вроде тоже слушает их, но стоит, как ни в чём не бывало. А Беларусь, как кажется, вообще согласна с ним. — Почему вы так относитесь ко мне? Что я вам сделала? — Россия сжала кулаки. Ей давно было интересно это узнать. И возможно исправить это. Всё таки, ей бы хотелось дружить со своей семьёй. Они всё ещё ей дороги. — Хи-хи, ты такая смешна-ая сестрёнка. У тебя тако-ое напряжённое личико, — девушка смеялась, — Ты правда ничего не понимаешь? Та-а-к мило. Федерация похлопала глазами. Что не понимает? — Біз сізге жақсы қараудың қажеті жоқ, — монотонно ответил казах, смотря с под век на сестру. Федерация чувствовала, как её сердце начинает биться чаще. Она боялась услышать ответ. Сейчас, когда их языки ничего не держат, они многое могут сказать. Хотя для боли в груди они уже сказали достаточно. — Ты првда хочешь знать? — спросил украинец с усмешкой. Ну, Россия решила кивнуть. — Ты ничего не зробила, моя «дорога», — парень показал кавычки пальцами, — сестра. Ты прсто стоишь тут, сществуешь перед моими глзми. А це, чи знаєш, мня смущает. Россия чувствовала, как пульсирует кровь в голове. И это не от гнева или алкоголя, а от обиды. Девушка чувствовала, как на глаза переступали слёзы, как сбивалось дыхание. — «Он сказал правду. Он так думает на самом деле. Ненавидит меня.» Федерация видела, как негласно Беларусь и Казахстан согласились с ним. Это больно. Девушка убежала по направлению на выход, сверкая слезинками в глазах. Украина провел её взглядом, сам до конца не понимая, что он только что ляпнул.***
Все молча дослушали рассказ Украины, поражаясь его памятью. СССР выглядел очень злым. Он буквально пылал. — Да как вы можете вообще после этого ей в глаза смотреть?! — выкрикнул он, грозно смотря на трёх провинившихся братьев. — Так ещё и на её день рождения. С дуба рухнули что ли?! — он ударил по подлокотнику уже в который раз. — Я тоже кое-что вспомнил. После этой вечеринки она пришла домой вся в слезах, но ничего мне не рассказала. Я спрашивал вас, но вы говорили, что ничего не помните, — Союз шипел, как дикая кошка, пытаясь не кричать. Дети молчали, виновато опустив головы. Россия в это время сидела на кровати, смотря в телефон, но ничего не находя интересного. Она слышала всё, что происходит в гостиной. Кроме тех моментов, когда страны говорили тише. Федерация прижала колени к груди. Как бы не хотелось это вспоминать, это всё нахлынуло на неё. После того дня она понимала, как постепенно растёт между ними пропасть. Россия больше не верила ни единой улыбке, ни единому ласковому слову. Она улыбалась в ответ, но мысленно возвращалась в тот ресторан. Внутренне она боролась с тем доверчивым ребёнком, что хотел семьи, любви, заботы и ярких улыбок, направленных только на неё. И она поборола его. А теперь он возвращается. Опять в её снах стоит перед ней эта маленькая девочка. Она строит давно разрушенный мост своими ручками, пытаясь перебраться через пропасть. Всё строит и строит. Строит и строит. И совсем скоро перейдет по мосту на ту сторону. А Россия не хочет ломать её надежд. Может, там ей будет лучше? Можно, стоит ей помочь? — «Не стоит, — Федерация смотрит в алые наивные глазки её внутреннего ребёнка, — Оно того не стоит.» — «Почему ты так уверена? Может, теперь мы сможем быть любимы? Зачем ты хочешь сломать то, что я так тщательно строю?!» — девочка истерично топнула ногой, возмущённо смотря в равнодушные глаза. — «Мы оба знаем исход того, что находится на той стороне.» — «Да какая разница, что будет потом? Мы не будем одиноки, будем купаться во всеобщей любви! Разве это не прекрасно?» — девочка возбуждённо раскинула руки, показывая на почти достроенный мост. А Россия смотрит. Так заманчиво, хоть и опасно. От мыслей Федерацию отвлекает пришедшее сообщение. Русская вытирает появившееся слёзы, и читает его:Германия Привет, извини, что поздно, возможно. Как тебе прогулка? Может, ты бы хотела повторить? Ты не подумай, я не навязываюсь, просто появилось свободное время; 22:36
Россия улыбнулась. Он, как всегда, вовремя.Вы Ещё не знаю. Я могу быть занята. Подсолнухи очень красивые; 22:37
Федерация смущённо потёрла затылок. Какое-то не очень понятное сообщение.Германия Спасибо, мы же вместе выбирали. Если хочешь, могу их тебе каждый день дарить; 22:37
Девушка мило улыбнулась. Это приятно. Но потом заметила, как сообщение удалилось и сразу пришло другое.Германия Спасибо, я рад, что тебе понравилось; 22:37
Россия посмеялась. Да уж, он такой же романтик, как и она.//Продолжение следует...//