Наша история — это не конец, это начало остановившегося пути.
На улице холодно. Чонгук стоит во дворе не в привычной ему кожанке, а в теплой пуховой куртке. Его руки в карманах, нос где-то под воротником. Парень устал гулять в одиночестве, потому просто замер у дома и стоит, высматривая проезжающие машины. Прошло около двух месяцев. За это время все кардинально поменялось; Теперь они живут втроем. Чон Чонгук настоятельно заставил Миран и Со переехать жить к нему. Получилось весьма странно: первые полмесяца они жили в небольшой квартире, в которой обосновался сам мужчина, а уже через неделю перебрались в роскошный коттедж за городом. Миран долго отпиралась, потому что все это было безумно дорого — Чонгуку же было все равно. Он просто следовал за мамой. У него не было другого выбора, по крайне мере, сейчас. Нельзя сказать, что мужчины нашли общий язык сразу: Чонгук, подобно старшему, сильно огрызался, а когда Миран звала кого-то из них на кухню, то оба долго спорили кого именно Ким позвала? Чонгук бесился, второй тоже. Между ними словно началась война. Строили друг другу козни, ржали над друг другом, много спорили и орались разнообразными матами. В общем, скучно не было. Однако почему сейчас Чонгук стоит у дома и сморит на дорогу, не решаясь пройти вовнутрь? Сердце его все также разбито, Амбрэла отдалилась полностью, перестала замечать Со от слова совсем. Девушка будто оборудовала вокруг себя защиту, защищающую ее от Со Чонгука на все сто процентов. — Почему ты тут стоишь? — мужской голос позади. Чонгук медленно повернулся и встретился взглядом с темными глазами. Чон стоял около крыльца в белом свитере, его руки были сложены на груди, а голова наклонена на бок. — Замерз же. Я наблюдал сначала с окна, а потом решил, что пора вмешаться. Повезло, что мама не видела, как ты тут часа два стоишь. Получил бы, мелочь, — Чон усмехается, чем вызывает раздражение на лице парня. Он ненавидит, когда его так называют, а тем более он — Чон Чонгук. — Ну что ты замер? Напади на меня, наори. В твоем стиле, Чонгук-а… — Не хочу, — сухо отвечает брюнет и опускает голову вниз. Он молча проходит в дом, но Чонгук его останавливает, перегородив рукой проход. Мужчина хмурит брови, смотрит в карие глаза напротив с явным непониманием. — Что? — Что с тобой? — Какое тебе дело? — огрызается младший. Он пихает руку блондина и проходит вовнутрь, однако даже там Чон останавливает его и тянет в свою сторону. Чон Чонгук, конечно, изменился, но не настолько. Он все еще любит командовать, знать обо всем и всех, а еще ненавидит, когда ему не отвечают и врут. Это, кстати, больше всего бесит. — Ты мне не отец. — Я слышал это из твоих уст уже несколько сотен раз, но вот в чем проблема, — мужчина кладет руки на широкие плечи и сдавливает пальцами. Со смотрит на него уверено, не боится обжечься карими глазами, которые так испытуемо смотрят в его. — Мы с твоей мамой никуда друг от друга не денемся. Ты, кстати, тоже. Пора уже принять этот факт, Чонгук. Ты далеко не маленький мальчик. И если я спрашиваю тебя: «Что же случилось?» ты должен мне ответить. Я спрашиваю это не для того, чтобы побороть свое любопытство, а для того, чтобы помочь тебе, глупец. — Мне не нужна помощь. Ты в себе сам разберись, хорошо? — парень отталкивает мужчину и снимает обувь, а затем куртку. Проходит в свою комнату и хлопает дверью. Чонгук падает на кровать и прикрывает глаза. Он тяжело вздыхает, кладет руку на живот и снова открывает глаза, рассматривая потолок. В его голове совсем нет мыслей, там пустота. Парень словно создал внутри себя вакуум. Со берет телефон, втыкает наушники и громко включает музыку, погружаясь в свой собственный мир. На улице пошел снег. Начались морозы, которые чередуются со снегопадом. Не хочется ходить на учебу, вообще ничего не хочется. Чонгук готов проваляться в своей комнате всю оставшуюся жизнь, лишь бы больше не сталкиваться с Амбрэлой в коридоре института. Мысль о переводе все больше будоражит сердце. — Я не закончил! — Чонгук врывается в комнату еще более злым. Он садится на кровать, сначала говорит, а когда замечает, что парень в наушниках и совсем его не слышит, то вырывает провод из телефона и внимательно смотрит в глаза злого Со. — Чонгук, мы теперь одна семья! И сколько бы ты не отпирался, я все равно никуда не денусь. Хватит быть таким наглым и недоступным. Я хочу тебе помочь. — Хватит! — парень встает с кровати и хватает в руки телефон. Осматривает комнату, хватает портфель и выходит, однако Чон ловит его у двери и прижимает к стенке. На верху слышится голос Миран, однако ласково ответив «все хорошо», женщина не спускается и кричит в ответ «ну окей». — Ты из-за дочки Тэхена, верно? Почему ты все еще не рассказал ей правду? Ты сказал ее мне, Миран, но не можешь сказать ей? — Чон хмурит брови. — И ты мне это говоришь? — парень усмехается. — Ты скрывался от моей мамы двадцать лет, черт побери! И ты пытаешься что-то посоветовать мне? Почему я не сказал правду? Да потому что тогда она меня точно возненавидит! У Амбрэлы и так плохие отношения с отцом, я не хочу быть инициатором того, что они поссорятся еще больше! — Со глубоко вздыхает. Его ноздри раздуваются из-за злости, ноги плотно прижаты к полу, и кажется, что он вот-вот провалиться под землю. Парень крепко сжимает руки в кулаки, отводит взгляд в сторону и опускает голову вниз. Чонгук полностью игнорирует его слова по поводу себя и продолжает: — Расскажи правду. Не думаю, что ты протянешь долго, если будешь копить все в себе. Я-то знаю, о чем тебе говорю, уж поверь. Со надеялся, что после той встречи с Тэхеном что-то изменится. Что Ким сам расскажет все Амбрэле, но струсив, мужчина не сказал ни слова. Или Амбрэле просто стало все равно. Чонгук прав, но что, если Со — трус? Что, если он не может просто взять и сказать, когда прошло столько времени? Ничего ведь не измениться! Амбрэла никогда не простит его, не примет обратно. Возможно, что девушка уже совсем забыла о том, кто такой Со Чонгук. Первая любовь — она не всегда самая последняя, и Чонгук, как никто другой прекрасно это знает. — Я попробую. — твердо говорит парень и уходит обратно к себе в комнату.***
Амбрэла прекрасно знала, что учиться в институте Искусств — сложно, однако и подумать не могла, что настолько. У нее практически нет свободного времени, девушка в прямом смысле пашет без остановки. Занятия идут долго и мучительно, хоть и интересно. Дома — уроки и сон, на второе, кстати, тоже времени не хватает, из-за чего Ким ловит постоянные галлюцинации. Мама переживает, отец говорит обыденное «я тебя предупреждал», но это нисколько не спасает состояние, а только давит на мозг, заставляя девушку лишний раз словить стресс. Личная жизнь? Хобби? Свободное время? Амбрэла забыла, что это такое. Она раз в неделю может найти свободный час, чтобы встретиться с Мисой или Хичолем, которые менее загружены, чем она сама. Ким даже завидует. — У тебя сегодня не получится встретиться? — разочарованный вздох в трубку. Аммбрэла не хочет отказываться от встречи с Хичолем, потому соглашается, прекрасно зная, что этот «лишний час» будет стоить времени ее драгоценного сна. — Я приду. Давай в парке, как обычно. Девушка пришла на место минуту в минуту. Теперь она понимает своего отца, который всегда был достаточно пунктуальным. Мама вообще заявила, чтобы Ким погуляла подольше, чтобы наконец прийти в себя, иначе девушка просто загнется без общения и встреч с друзьями. Она просто не хочет, чтобы ее жизнь превратилась в рутину раньше положенного. — Я уже заждался, — парень обнимает Ким, треплет по волосам и улыбается. Ярко-ярко, что на душе становиться теплее, а сердце согревается от одной его улыбки. И пофиг, что на улице мороз и ноги мерзнут от стояния на месте. Амбрэла не встречается с Хичолем. Они просто очень хорошие друзья, у которых есть, о чем поговорить и что обсудить. Мин очень часто помогает ей с учебой, пытается объяснить весь тот материал, который брюнетка не поняла на парах. И она благодарна. Иногда голубоглазая задумывается о том, что без парня и вовсе не смогла бы сдать входные экзамены. — Ты не замерз ждать? — девушка улыбается в ответ, а затем идет вперед, прекрасно зная, что у нее каждая минута на счету. — Не-а, — брюнет осматривает парк по-новому. Красивые заснеженные деревья, замерзшая река, а еще тропинки, укатанные снегом. Безумно красиво и атмосферно. Чонгук стоит у небольшого дома Кимов. В его руках небольшой букет цветов, а в другой — конфеты, которые Амбрэла любила есть, когда они еще были вместе. На душе кошки скребутся, парень просто не может решиться постучать в дверь. Он стоит минуту, две, три… Чонгук просто сбился со времени. Но когда парень решается, то дверь сама открывается и на пороге стоит одетый в теплую одежду Тэхен, который удивленно смотрит на Со. Да Чонгук сам удивлен не меньше его, потому хлопает глазами и опускает цветы вниз. — Что ты тут делаешь? — мужчина складывает руки на груди и внимательно смотрит в шоколадные глаза. — Амбрэлы нет дома. — Почему вы ей ничего не рассказали? Вы хотели искупить свои грехи, хотели… Но видимо, что-то пошло не так, да? — Со полон решительности. Его неуверенность растворяется перед Кимом. — Почему? Что я сделал вам? Из-за вашего поступка я не могу быть с вашей дочерью. — Чонгук, ей и так хлопот хватает. Она усердно учиться, чтобы в дальнейшем стать не простым работником офиса, а престижным человеком, у которого все есть. Если ты этим не занимаешься, то это не значит, что моя дочь будет валять баклуши. — Вы уходите от разговора! Почему вы не рассказали ей? И Тэхен молчит. Он ведь хотел, но так и не решился. Амбрэла была такой чувствительной и ранимой, у них были очень плохие отношения, но сумев наладить их, Тэ полностью забыл о своем обещании. Он не хотел, чтобы дочь снова возненавидела его. — Уже поздно об этом говорить. Прошло слишком много времени, Чонгук. — Никогда ничего не поздно сделать, господин Ким! Вы прекрасно знаете, что ваша дочь важна для меня, что я ее очень люблю, но не можете подпустить меня ближе… Почему? Я никогда не желал ей зла! И тут начинается самое интересное. Тэхен смотрит за Чонгука и замечает свою единственную и любимую дочку, которая с полным непониманием во взгляде смотрит на отца. В ее глазах неуверенность, какой-то странный испуг вперемешку с удивлением. — Амбрэла… — Тэхен поджимает губы, а Чонгук медленно поворачивает голову, рассматривая любимое и родное лицо, которое давно не наблюдал в стенах института. — Пап, что ты мне не рассказал? И при чем тут Чонгук? — она делает несколько шагов вперед, из-за чего встает рядом с Со. Девушка переводит взгляд на цветы и конфеты, а затем на изумленное и удивленное лицо парня. — И почему тут он? — Немедленно открыли дверь! — приказным тоном требует женщина. Она барабанит в дверь уже несколько минут, но Чонгук и ее сын полностью ее игнорируют, будто не слышат. — …и потом Тэхен повел ее в дом и закрыл перед моим носом дверь, — парень затягивает косячок меж зубов, а Чон, сидящий напротив, уже скручивает второй. Он никогда не был против травы, потому и сыну Миран, который, оказывается, сам часто баловался подобным, не запрещал. Главное, чтобы мама не узнала о их тайных увлечениях. — Наверное, решил с ней поговорить, а в целом, если подумать, то я не удивлюсь, если он снова струсит. Наверное, не хотел, чтобы ты ляпнул чего-то лишнего, — блондин забивает марихуану в пергамент и закручивает толстую сигарету. Чонгук смотрит на него проницательным взглядом, потому Чон продолжает: — Да не переживай ты, мамке ничего не расскажем. — Открыли дверь! — Миран, милая, посиди на кухне несколько минут, я скоро приду. И Чонгук сдерживает обещание. Он докуривает косяк, советует Со несколько вариантов того, что стоит делать, а затем выходит из комнаты с помутненным взглядом. Миран сразу же это замечает, хочет уже что-то сказать, но Чон затыкает ее губы поцелуем и тянет в комнату, не давая между делом и слова проронить. Они слишком скучали друг по другу. Не могут насытиться, даже спустя месяцы.***
Несколько часов назад. — Что только что было? — Амбрэла хмурит брови и садится на кровать в своей комнате, внимательно смотря на растерянного отца. Тот стоит напротив, смотрит так, словно сделал что-то непоправимое. — Что случилось, пап? — Я забыл рассказать тебе о кое-чем очень важном, милая, — мужчина садится напротив нее на корточки и берет тонкие руки в свои, аккуратно сжимая. Ким боится, что после этого дочь полностью отдалится, снова перестанет ему доверять и их общение сойдет на нет, как это и было несколько месяцев назад. — О чем же? — она хмурит брови и сжимает руки отца в ответ. Смотрит испытуемо, боится, потому что это точно связано с Чонгуком. — Не говори мне, пожалуйста, что он тоже в этом замешан… — Я хотел сразу же отгородить тебя от него. Мне не нравился Чонгук, сама понимаешь по каким причинам, но тогда… Несколько месяцев назад я поехал к брату и извинился перед ним за все свои дела. У него как раз и сидел твой Чонгук. Я должен был сказать тебе об этом сразу, но милая, — Ким смотрит прямо в голубые глаза, которые вот-вот нальются слезами. — Я боялся, что ты снова отдалишься от меня. — эти слова даются Тэхену с трудом. — Потом ты встретила Хичоля, я и подумал, что вот он, новый этап твоей жизни, но я прекрасно знаю, что оно, — мужчина показывает пальцем на девичье сердце. — Принадлежит только одному человеку. Это было эгоистично угрожать Чонгуку с тем, что я наврежу его семье. Мне правда жаль, что я вообще мог так поступить с тобой, Амбрэла. Для меня было важно, чтобы ты не совершала тех же ошибок, что совершил я по молодости. Я не хотел, чтобы ты связывалась с этой семьей, чтобы Чон Чонгук был хоть как-то там упомянут, хотя на деле Миран ничего мне, собственно, как и ее сын, не сделали. Это просто проблема в моей голове, которая, благо, разрешилась. Мне правда очень жаль, малышка, — брюнет крепче сжимает руку дочери, опускает голову вниз и глубоко вздыхает, не решаясь посмотреть в глаза. Он точно уверен, что они наполнены слезами и сейчас выглядят словно две капельки моря, переполненные до краев. Тэхену стыдно за самого себя, за свои оправдания, которых он в принципе, не достоин. Ким не удивиться, если Амбрэла сейчас вырвет свои руки, накричит, расплачется еще больше, однако девушка лишь сильнее сжимает отцовские руки и наклоняется. Ее глаза и правда полны слез, однако она не расстроена, а улыбается, едва заметно, правда. — Ты не злишься на меня? — исподлобья спрашивает Тэхен. — Мы все совершаем ошибки, я прекрасно тебя понимаю. Но ты должен был рассказать мне немного раньше. Чонгук приходил столько раз, но я отвергала его, думая, что все это очередная ложь. Теперь мне понятна причина его расставания. Спасибо, что рассказал, — девушка наклоняется еще ближе и крепко обнимает отца за шею, прикрывая глаза. Она обязательно поговорит с Чонгуком, они расставят все точки над «и» и придут к общему решению. Амбрэла любит его. Как бы не старалась забыть, не может. Даже когда она учиться, все еще вспоминает школьные годы и их вечные гулянки. Помнит каждый поцелуй, каждую прогулку или держания за руки. Это засело где-то там, далеко в сердце. Все казалось простой влюбленностью, как это и бывает у подростков. Девушка думала, что со временем это пройдет, но сколько бы не прошло — чувства все больше усиливались и давили на сердце, заставляя сожалеть обо всем на свете. Это казалось пыткой, которая длилась несколько месяцев. Постоянные думы, непонятные обрывистые диалоги, которые ничем хорошим не заканчивались. Чонгук же пытался намекнуть, старался сгладить всю ситуацию, но Ким оставалась непреклонной и не велась на всего его, как оказалось, искренние слова. Чонгук всегда был холодным, не открывался людям полностью, а стоило ему довериться и полюбить — раскрылся, словно книжка. Амбрэла просто выбросила ее спустя какое-то время, даже не дочитав. Со всегда был с ней искренен, старался поддержать диалог во время перемены в институте, но все это заканчивалось холодным и непроницательным взглядом голубых глаз. Теперь Амбрэле стыдно за себя, за то, что не дала ему времени, чтобы объясниться.***
Чонгук стоит напротив надгробия. В его руках небольшой букет свежих красных роз, которые безумно контрастируют с белым снегом. На улице метель, вся его одежда и белые волосы покрыты снегом. Мужчина кладет цветы на заснеженную плитку и встает на колени, внимательно рассматривая выгравированный портрет напротив. «Ким Енну». — Мне очень жаль, сэр, что я поступил так с вами. Мне нет прощения, я прекрасно это знаю, и думаю, что мне не хватит и жизни, чтобы пройти все могилы людей, которые умерли от моей руки. Я не смогу искупить свои грехи только потому, что пришел сюда и положил вам на могилу цветы, но я правда хочу быть с вашей дочерью. Я очень люблю ее. — Чонгук наклоняет голову вниз, в его глазах стоят слезы, которые сдувает ветер. Его ноги в снегу, волосы тоже. Чон хмурит брови, когда проводит рукой по плитке, чтобы очистить ее. В этом нет смысла, потому что ровно через минуту она снова покроется толстым слоем снега, однако блондин повторяет эту «процедуру» раз за разом, стараясь сосредоточиться на чем-то, лишь бы не заплакать. — Я хочу попросить ее руки. Понимаю, что звучит крайне абсурдно, если учесть тот факт, что во всех ее страданиях виноват я. Не заслуживаю, прекрасно понимаю, но другого же выхода нет, верно? — Чонгуку кажется, что у него шизофрения. Он осматривается по сторонам, и наконец замечает птичку, которая перескакивает с дерева на дерево. Она садится прямо на плитку напротив и клюет розы, которые мужчина только что принес. Блондин моргает несколько раз, ему кажется, что он спятил и птица перед ним — простой глюк. — Вы же не против, да? Чон Чонгук — не злодей. Он простой человек, который в определенный этап своей жизни запутался и перестал отличать иллюзию от реальности. Ему доставляло удовольствие убивать, но только потому, что он сам был разбит. Чон Чонгук — человек, в первую очередь, а не дьявол. Чон Чонгук — не воплощение зла, а всего лишь его временная проекция. Чон Чонгук — это мужчина, который по уши влюблен в свою женщину.***
Амбрэла стоит у входа в институт уже полчаса. Она рассматривает каждого ученика в надежде встретить того самого, который как раз ей сейчас и нужен. Чонгук никогда не приходит рано, ему бы только подольше поспать, потому Ким уверена, что он должен появиться с минуты на минуту. И когда нужная фигура появляется на горизонте, но сердце замирает, потому что идет он совсем не один. Рядом плетется какая-то миловидная девчонка маленького роста. Ее волосы выкрашены в приятный розовый цвет, глаза голубые, но не настоящие — линзы, оно сразу видно. Ножки маленькие и худенькие, а брови тонкие, их еле видно. Чонгук о чем-то разговаривает с ней и мило улыбается. Это не ревность, тогда почему так неприятно? — Чонгук, — Ким окрикивает его перед входом. Парень сразу же замечает Ким, потому прощается с незнакомой для Амбрэлы девушкой и подходит ближе. Он не здоровается, смотрит устало, под глазами мешки. Он что, не спал всю ночь? Волосы потрепаны. В целом, внешний вид оставляет желать лучшего. — Мы можем поговорить? — О чем? — Со вздыхает и садится на лавку возле института. — Ты захлопнула дверь перед моим носом. Нам есть о чем говорить? — брюнет всем видом хочет показать, что ему все равно. Для чего? Сам не знает, просто так становиться немного легче. Вызвать безразличие на лице — легко, но также ли просто вызвать его и внутри? Заставить себя ничего не чувствовать, полностью избавиться от чувств? — Да, есть! — Амбрэла хмурит брови и встает напротив. — Отец мне все рассказал. Да неужели? Он наконец-то на это решился? Чонгук начинает тихо смеяться себе под нос. Парень опускает голову вниз, и длинная челка прикрывает лицо. — Что смешного? — Жаль, что этот концерт затянутся. Мне пора на занятия, тебе, кстати, тоже, — Со встает с лавки, немного пошатнувшись, поправляет лямку сумки и уходит вперед. Амбрэла просто наблюдает, как его силуэт скрывается за массивной черной дверью института. День тянутся слишком долго. Чонгук много думал об этом неудачном разговоре, зато точно решил — он не отступит просто так. Будет бороться до последнего. Он подойдет к Амбрэле во время репетиции мероприятия, которое будет проходить в стенах института. И вот этот момент настал. Многие ученики повторяли свои реплики, сидя на стульях в актовом зале. Они не отрывались от листочков ровно до того момента, пока директор не произнес слова, заставляющие всех встать на свои места. Парень прошел к сцене и опустил руки вниз, крепко сжав в руке бумажку. Амбрэла стояла на сцене — она ведущая всей программы вместе с девчонкой со второго курса. Безумно красивая. Длинные черные волосы, огромные голубые глаза, ярко выраженные веснушки. И почему раньше Со не замечал этого? Он был так слеп? Она же воплощение красоты, всего прекрасного. Брюнет никогда не встречал настолько красивых и умных девушек. — …Поэтому прошу подняться на сцену господина Мина! — девушка заканчивает свою речь на этой фразе. Чонгук, долго не думая, быстро поднимается на сцену и захватывает Ким руками. Он обнимает ее за талию, притягивает к себе и нежно целует в губы, заставляя весь зал замереть в ожидании. Амбрэла не сопротивляется. Ее нисколько не смущают посторонние взгляды и директор. Она закидывает свои тонкие руки на мужскую шею и притягивает Со ближе к себе. Вот бы этот момент длился вечность.***
Рождество — это такое время, когда все испытывают новогоднее настроение. Дома красиво украшены, на улице ведрами сыпется снег, красиво украшая крыши домов. — Ужин готов! — Миран зовет всех за стол. Когда за стулья уже усаживаются все ее любимые люди в лице сына и любимого мужчины, на душе становиться теплее и спокойнее. Это словно согревает тебя изнутри, заставляет почувствовать всю атмосферу праздника. — Я уйду через час, — говорит Со. — И куда ты намылился? — Чонгук приподнимает брови и закидывает кусочек курицы в рот, прожевывая его. — К девчонке своей, болван? Убьют тебя еще на улице, аккуратнее будь. Там метель, вообще-то. — Чонгук, переставай! Я не мелкий уже давно, — парень хмурит брови. — Хватит пререкаться за праздничным столом, болваны! — Миран злобно смотрит на сына и на Чона. — Ешьте уже. Но Чонгук все равно уходит, напоследок показав старшему язык. Чон хотел было остановить его и запереть в комнате, а еще нажаловаться Миран, что сынок то ее, вообще-то, травку покуривает, но в последний момент передумал и просто смирился. Дома стало спокойнее. Камин согревал дом, создавая уют. В комнате не горел свет, только язычки пламя освещали комнату. После ужина Миран прибрала стол, а затем вместе с Чоном отодвинула его в угол. Стало свободнее. — Знаешь, — спустя какое-то время начал Чонгук. Он встал с дивана и присел на корточки напротив Ким. — Мне всегда было интересно, почему ты? Что именно в тебе есть такого, чего нет в других? И дело не в том, что тебе не важны мои деньги или тебя привлекает моя красота. Ты, Миран, полюбила меня со всеми монстрами в голове. Не могу сказать, что я именно тот, кто достоин с тобой быть рядом до конца жизни, и я не могу обещать тебе, что у нас все будет гладко. Конечно нет, это же абсурд, — блондин едва слышно смеется. — Мне просто необходимо, чтобы ты была рядом со мной. Раньше я сравнивал тебя с наркотиком, но позже осознал, что это куда сильнее. Мне не приходилось любить настолько сильно, скорее потому, что в моей голове была лишь одна определенная цель. Ты знаешь меня, знаешь мои недостатки и прошлое, но даже при таком раскладе ты все еще тут, со мной. Ты, вместе со своим сыном живешь со мной в одном доме, делишь одну кровать и свою любовь. Я никогда не делал подобного, но, — мужчина достает из правого кармана джинсов небольшую коробочку, открывает ее и без какого-либо разрешения надевает красивое золотое кольцо с камнем на тонкий палец. — Я не буду спрашивать тебя о разрешении. Я и так знаю ответ. Миран улыбается. Из ее глаз текут слезы, она не могла и подумать о таком, по крайней мере, именно сейчас. Чонгук всегда мог удивить, но не до такой степени. — Да, ты прав. Тебе не нужно разрешение, потому что оно давно уже у тебя есть. После этих слов мужчина притягивает Ким к себе и вовлекает в страстный, подобно языкам пламени, поцелуй.***
— Долго ты, — Амбрэла дует губы и поворачивает голову в сторону. Снег неприятно падает на лицо, потому девушка морщиться. — Не забывай, что я живу куда дальше, чем ты, — парень поворачивает ее и тянет за куртку на себя, аккуратно чмокая в губы. — С рождеством! — С рождеством, Чонгук.