*~*~*
Ло Фэй вернулся глубокой ночью следующего дня. Неожиданная командировка Чжу Бояо в Дунцзян, тогда, когда все, абсолютно все его кредиторы приятно удивлены погашением долговых расписок. Непонятные расспросы торговцев и лавочников, работающих неподалеку от резиденции Салливана, да и мальчишки заметили незнакомцев, что периодически появлялись, шляясь будто без дела. Да еще и слухи, что господин Ма расспрашивал своих партнеров, довольны ли те работой Ло Фушэна. Ой, зря вы, господин Ма, все это затеяли... ой, зря.*~*~*
По прибытии в Дунцзян гостей никто не встречал на вокзале, так как для визита нужно было записаться у секретаря и выждать положенное время — господин Хун не простой человек. Такси довезло их до отеля, гостям предоставили номер люкс с гостиной, двумя спальнями, гардеробной комнатой, ванной и даже кабинетом для работы. Ми Жоу не собирался спускать глаз с Чжу Бояо, но тот даже бровью не повел на то, что будет жить не отдельно, а вместе со своим надзирателем, как мысленно его назвал. Ему нужно было усыпить бдительность и не вызывать подозрений. В таком случае, когда он выполнит просьбу отца, то будет наконец свободен от обязательств, а эта награда стоила того, чтобы потерпеть несколько дней старого зануду. Ми Жоу передал письмо с просьбой о встрече Сан Ки: все в Дунцзяне знали, что он бессменный помощник господина Хун. Ответ не заставил себя ждать. Господин Сан предлагал встретиться в чайной рядом с отелем, где остановились гости, и предварительно обсудить интересующие вопросы. Чайный домик спрятался в зарослях пышных гортензий, одна из многочисленных водных артерий, пересекающих город, была упрятана в камень. Изящный мостик идеальным полумесяцем перекинул свою выгнутую спину, ведя гостей и любопытствующих в одно из старейших зданий. Здесь проводили чайные церемонии и угощали гостей нежнейшими пирожными, тающими во рту, вкуснейшими дим-самами из тонкого рисового теста с разнообразными начинками, и развлекали тонкой беседой. Этот дом держала одна семья, целых пять поколений выпускавшая лучших чайных мастеров, философов, каллиграфов и стихотворцев. Ми Жоу, взяв с собой Чжу Бояо, с хорошо скрываемым нетерпением ожидал Сан Ки. Наконец одна из служащих в традиционном ципао приоткрыла створку, затянутую расписанной бумагой, и с поклоном пригласила гостя. Сан Ки был сухопарым, высоким мужчиной, с хитрым прищуром глаз, характерных для уроженцев земли Хань. Его темные волосы уже значительно посеребрила седина, но плавные движения и цепкий взгляд говорили о том, что этому мужчине еще далеко до заката. Сан Ки с любопытством глядел на гостей. Молодой человек плохо скрывал скуку, вяло пожал руку и устало сел на место. «Не делец», — вынес вердикт Сан Ки и перевёл взгляд на второго гостя. Весь его вид говорил о сдержанном достоинстве человека, знающего себе цену. Острый взгляд, крепкое рукопожатие, вежливая улыбка. С ним можно иметь дело, встреча обещала быть интересной. — Господа, что привело вас в Дунцзян? — Господин Сан, — Ми Жоу поклонился, — мое имя Ми Жоу, мой подопечный — Чжу Бояо, меня отправили к вам как к правой руке и бессменному помощнику уважаемого господина Хун Чжэнбао, главы семьи Хун, — он вновь поклонился, выказывая уважение. — Мой господин Чжу Сыньли является торговым партнером Второго главы семьи Хун и хочет высказать свое уважение и почтение господину Хун в знак благодарности за воспитание его сына. Сан Ки важно кивнул, в душе радуясь успехам Ло Фушэна. Он любил сорванца, выросшего на его глазах, и вот мальчишка в очередной раз доказал, что достоин своего высокого положения и громкого имени, не посрамил честь семьи. Его коммерческие успехи говорили сами за себя, и вот уже второй человек приезжает в Дунцзян из-за Ло Фушэна. — Господин Ло Фушэн помог моему господину выйти из непростой ситуации, сохранить лицо и вернуть доверие, а это очень дорого стоит. Но мой господин, как и все деловые люди, очень занят, поэтому он прислал нас с небольшими знаками уважения. Скажите, есть ли возможность получить аудиенцию у господина Хун? — Господин Хун с радостью примет гостей завтра в полдень. Где вы остановились? Всё ли устраивает? Если есть какие-то проблемы, сообщите мне, я всё улажу. — О, благодарю вас, — Ми Жоу вновь склонил голову. — Мы остановились в Paramount, у нас люкс, и нас абсолютно все устраивает. Я был бы вам признателен, если бы вы выслали машину — к моему стыду, я не знаю местонахождения резиденции, это только мой первый день в вашем городе. — Конечно, — Сан Ки что-то записал в блокнот. — Машина будет ждать без четверти двенадцать. Больше ничем не могу вам помочь? — Можете. Подскажите, где можно попробовать вашу знаменитую кухню? Мы только что приехали и ничего здесь не знаем. — Дайте подумать, — Сан Ки чуть прикрыл глаза. — Лучшая чайная к вашим услугам, здесь вы найдете все сорта чая, даже самые редкие. Морепродукты готовят в «Красном лобстере», и ничего вкуснее я не пробовал. — Он назвал ещё несколько мест, куда уважаемым гостям обязательно следует заглянуть. — А если вы любите баоцзы, то лучшие у лао Сю на улице Весеннего дождя. — Спасибо, господин Сан, вы очень любезны. Чжу Бояо просидел всю встречу молча, за что Ми Жоу был ему крайне благодарен. Наконец, занятый помощник откланялся, и тут Чжу Бояо, не сдержавшись, спросил: — Чего ты так стелился перед ним? Он же не хозяин, а всего-то секретарь. Ми Жоу устало вздохнул. — Слово «уважение» тебе не знакомо, но постарайся просто принять как данность: если хочешь произвести хорошее впечатление, будь вежлив и обходителен. Не секретарь, а правая рука, чувствуешь разницу? Доверенное лицо Хун Чжэнбао. Если бы встречу доверили тебе, то кроме Сан Ки ты бы никого и не увидел. — Хорошо, хорошо, не занудствуй, давай поедим где-нибудь, и я хочу поспать. Лег я вчера поздно, пришлось много сделать, а встал рано, — Чжу Бояо ничуть не демонстративно зевнул. — Завтра опять вставать рано, нужно навестить цирюльника, надеть костюм, чтобы произвести исключительно правильное впечатление — не смотри на меня так, ты сам меня этому учил. Я ничего не забыл. — Ну хоть что-то задержалось в твоей голове, — проворчал Ми Жоу. — Что ты хочешь? Господин Сан назвал несколько адресов, выбирай.*~*~*
Утро наступило, как всегда, слишком рано. Чжу Бояо недовольно проснулся от бившего в лицо яркого света — с вечера он специально оставил шторы открытыми, чтобы встать. Ему нужно было произвести хорошее впечатление. Ми Жоу немного опасался, что Чжу Бояо найдёт способ вырваться из-под его контроля, скажет, что ушел отдыхать, запрётся в спальне, а сам выберется в город. И пусть он никогда не был в Дунцзяне, в том, что избалованный мальчишка сможет найти приключений на свою голову, Ми Жоу не сомневался. Но, кажется, Чжу Бояо действительно внял просьбе отца — к приходу цирюльника он уже был готов. Ровно без четверти двенадцать они вместе вышли из отеля, возле которого стояла припаркованная машина, а улыбчивый молодой человек сказал, что готов оказать любую помощь уважаемым господам. Коробки с подарками стояли в гостиной, как их доставляли до гостиницы — отдельный рассказ, и сейчас Чжу Бояо искренне радовался, что можно спихнуть эту обязанность на кого-то другого. Получив задание, парень позвал еще троих, и они со всеми предосторожностями вынесли коробки, погрузили их в еще одну машину, которую успели подогнать, и автомобили тронулись в путь.*~*~*
Хун Чжэнбао ожидал гостей, предусмотрительно отослав дочь — не хватало, чтобы она снова опозорила его перед важными гостями! Его переполняла отцовская гордость — пусть Ло Фушэн и был всего лишь приёмным сыном, о лучшем наследнике даже и мечтать не стоит: надёжный, исполнительный, умный, умеет воспользоваться ситуацией в своих целях. Отправляя его в Шанхай, Хун Чжэнбао и не думал о таком поистине головокружительном успехе. Семья Мао жаждет видеть его своим зятем, семья Чжу выражает почтение за воспитание сына. Ло Фушэн далеко пойдёт. А когда придёт время, он, Хун Чжэнбао, уступит ему своё место, расчищая дорогу. В таких руках семейный бизнес будет процветать.*~*~*
Машины прибыли точно в срок. Ми Жоу с уважением оглядывал резиденцию, пока их с Чжу Бояо провожали в дом. Глава семьи Хун оказался мощным стариком, чье тело явно уже утратило былую силу, но в глазах светилась мудрость прожитых лет и недюжинный ум. Он царственно восседал на диване, ожидая гостей. Их представили друг другу, медленно потекла приличествующая беседа. Ми Жоу высказал восхищение домом, пожелал здоровья, долголетия, процветания в делах и не поскупился на прочие необходимые слова. Спустя полчаса он поклонился и попросил разрешения внести знаки уважения, которые его господин велел лично передать уважаемому господину Хун. Хун Чжэнбао важно кивнул, позволяя. Ему было любопытно, что же это за хрупкие «знаки внимания», но он прекрасно владел лицом и терпеливо выжидал. Слуги внесли несколько коробок и перочинный нож, охрана профессионально рассредоточилась по периметру, не сводя глаз с гостей. Ми Жоу ловко вскрыл первую коробку, нырнув рукой в упаковочный материал. Когда он вытащил руку, в ней была бутылка, сделанная из горного хрусталя, внутри в жидкости зеленого цвета застыла королевская кобра с раскрытым капюшоном, кусающая собственный хвост. — Змеиная настойка на золотом корне, — гордо улыбаясь, сказал Ми Жоу, со всем почтением передавая бутылку Сан Ки. Сан Ки с поклоном передал бутылку Хун Чжэнбао, указав на клеймо мастера Чхоу Жана. — Это поистине сокровище, — восхитился Хун Чжэнбао. — Имя мастера Чхоу не забыто даже через двадцать лет после его смерти, его настойки ценятся по всему Китаю! Благодарю господина Чжу за столь щедрый подарок. Ми Жоу кивнул, вскрывая вторую коробку. Там оказалось несколько небольших коробочек с пробниками в хрустальных флаконах. — Лучшие настойки, притирания и масла. Вы можете выбрать, что вам и членам вашей семьи понравится, и наши мастера — травники, парфюмеры и косметологи сочтут за честь поставлять вашему дому данные товары. Все изготовлено из натуральных ингредиентов, по древним рецептам. — Слышал, недалеко от Шанхая живёт известная травница, её товары можно купить только в самом Шанхае, а девушки готовы отдать любые деньги, лишь бы получить притирание от неё. Моя дочь будет счастлива, благодарю. Еще одна коробка оказалась вскрыта. — Лучший арманьяк, выдержка двенадцать лет, — Ми Жоу жестом фокусника вытаскивал бутылки из уютных гнездышек. Две дюжины бутылок от трех разных, но крайне знаменитых производителей с многовековой историей. Сан Ки задумался, откуда семья Чжу знает возраст Ло Фушэна, или это просто совпадение? И, наконец, последним подарком оказался письменный набор из черного дерева с отделкой из платины, вечное перо к нему, а также набор кистей для каллиграфии и несколько пачек плотной рисовой бумаги высочайшего качества. — Благодарю, — важно кивнул Хун Чжэнбао. — Кажется, мой сын произвёл действительно хорошее впечатление на господина Чжу. Вы планируете задержаться в Дунцзяне? Моя дочь, Хун Лань, с удовольствием покажет вам достопримечательности нашего города. — Да, господин Хун, я уполномочен господином Чжу сделать предложение о партнерстве, и буду благодарен, если ваши юристы найдут время для ознакомления с нашими предложениями. А мой подопечный, полагаю, с удовольствием осмотрит ваш город. Я наслышан о красоте вашей дочери, для Бояо будет честью провести время в ее компании. Если, конечно, молодая госпожа Хун не будет возражать. — Почему вы хотите предложить контракты мне? Ведь сначала вы работали с моим сыном? — Хун Чжэнбао слегка нахмурился. — Господин Хун, вы меня неправильно поняли, а точнее, я не донес информацию верно, — Ми Жоу покаянно поклонился. — Шанхай может предложить Дунцзяну эксклюзивные товары. Без перекупщиков, прямые поставки сразу со складов господина Чжу, на очень выгодных для вас условиях. Так как ваш сын завоевал уважение моего господина, он решил предложить вам контракт, минуя Торговую палату. — Эти пиявки из Торговой палаты, — Хун Чжэнбао слегка стукнул тростью об пол, выражая раздражение. — Делают деньги из ничего. Что ж, господин Ми, завтра отпустим молодёжь гулять и знакомиться с достопримечательностями, а мы с вами и юристами обсудим детали контракта. Предложение весьма интересное. Гости откланялись, поблагодарив за уделенное время. После отдыха (все-таки возраст уже давал о себе знать) господин Хун созвал юристов для обсуждения и мозгового штурма. Предложение семьи Чжу необходимо было обдумать, оно сулило хорошую прибыль, но должно было быть оформлено исключительно законно.*~*~*
— Деспот! — Хун Лань хлопнула дверью и закрылась в своей комнате. Отец опять что-то придумал, не спросив её мнения. Может быть, у неё есть свои планы! Почему она должна выгуливать какого-то парня? Отец вспоминает о ней, когда это для чего-то нужно. Укрепить связи с семейством Сюй — и вот она невеста этого противного Сюй Синчэна. Выразить почтение господам из Шанхая — зачем их вообще сюда занесло?! — и она должна тратить своё время на какого-то там. Вот был бы тут Ло Фушэн, он бы наверняка что-нибудь придумал, он всегда находил способ поднять ей настроение. Но Ло Фушэн куда-то запропастился, а отец на вопросы не отвечает, только отдаёт приказы. Она заметила несколько новых флакончиков на туалетном столике. Любопытство взяло своё: Хун Лань с интересом открывала пробники, нюхала, наносила на кожу притирания. Откуда? В Дунцзяне ничего подобного не производят. Ладно, если встречи с Чжу Бояо не избежать, то эта маленькая взятка способна несколько поднять настроение.*~*~*
Чжу Бояо оделся для танцев. В местном клубе выступала пара чемпионов по спортивным бальным танцам, и они готовы были дать мастер-класс каждому желающему, кто, конечно, попадет на столь редкое выступление. К счастью, у драгоценной дочери Хун был постоянный абонемент, этот клуб принадлежал кому-то из семьи. Хун Лань недовольно надула губки: Чжу Бояо опаздывал, она ждала его целых пять минут! Это мужчина может ждать женщину, но никак не наоборот. Она окинула недовольным взглядом подошедшего парня: высокий, подтянутый, одет для танцев, туфли начищены до блеска, ухоженные руки. Что-то в нём неуловимо напоминало Ло Фушэна — повадки хищника. То, чего так не хватало в мямле Сюй Синчэне. Это привлекало. Что ж, с таким кавалером будет интересно провести время. Заодно оценить танцевальные навыки. Может, всё будет и не так плохо. Чжу Бояо с восхищением разглядывал стоящую перед ним девушку. Высокая, стройная, изящная, но в ней не было хрупкости, она напоминала молодую хищницу. Хун Лань была красива и знала об этом, умело пользуясь своей внешностью для достижения необходимых ей целей. В ней не было кроткой и романтичной красоты Мао Йэн, нет, она была совсем иной. Даже духи у нее были с чуть горьковатым ароматом трав. — Госпожа Хун, разрешите представиться: Чжу Бояо, — он приложился к ухоженной ручке, от которой также чуть тянуло еле заметной ноткой горечи, завершая облик. — Хун Лань. Идёмте, господин Чжу, не будем терять время. Сегодня в «Мэй Гаомэй» очень интересная программа. Вы же умеете танцевать? — Умею ли я? — Чжу Бояо вскинул бровь, подавая даме локоть. — Мой учитель танцев говорил, что я родился для того, чтобы танцевать, и только воля отца не позволила мне заниматься танцами на профессиональном уровне. — Эти отцы, своей волей определяющие будущее детей. Знакомо, — Хун Лань вздохнула. — Что ж, тогда нас ждёт интересный день.*~*~*
День и правда прошел чудесно. Чжу Бояо натанцевался до спазмов в мышцах. Его партнерша оказалась выносливой, остроумной, немного капризной, немного стервозной, но в большей степени очень неплохой девушкой. В ее красивых глазах то и дело мелькала затаенная грусть, которую она умело скрывала за маской светской львицы. Но он сам вырос в клубке змей, который по какой-то причине называется высшим светом, и прекрасно умел отличать истинное от наносного. Чжу Бояо не хвастался, когда говорил, что прекрасно танцует, у Хун Лань давно не было такого умелого партнёра. Разве что Ло Фушэн, но тот всегда предпочитал скучные переговоры танцам, не так часто удавалось затащить его в круг. С Чжу Бояо было легко, сходство с Ло Фушэном проступало всё более явно. Он не пытался лебезить перед ней, как большинство знакомых мужчин, не покровительствовал младшей сестрёнке, как делал братец Линь. Выдавал точные и едкие замечания. И всё-таки в Ло Фушэне, помимо опасности, чувствовалась доброта, а в Чжу Бояо она видела пока только агрессию под маской вежливости. Красавица Хун Лань была умна, хорошо воспитана и прекрасно танцевала. Она явно была недовольна решениями своего отца в отношении нее. Но, если судить по тому, что вчера видел Чжу Бояо, с таким отцом, как господин Хун, не забалуешь. Чжу Сыньли и рядом не стоял по суровости и непримиримости. А ведь Хун Лань девушка, ей гораздо сложнее настоять на своем, чем ему. Девушки с интересом поглядывали на их пару, так же, как и юноши. Оказаться в центре внимания не из-за какой-то выходки или глупости, а стать объектом восхищения было непривычно приятно. Последний раз на него так внимательно смотрели на отборочных соревнованиях для конкурса по бальным танцам, и было это очень давно. Тело с легкостью вспомнило давнюю науку, так что Чжу Бояо с удовольствием отдавался музыке, ведя свою партнершу по паркету.*~*~*
Ло Фушэн то приходил в себя, то снова отключался, и каждый раз рядом с ним были новые лица: то меняли повязку, то подносили к губам стакан, заставляя пить, то обрабатывали ссадины. Каждый раз он искал глазами Ло Фэя, но перед ним были только люди в белых халатах. Ло Фушэн понимал, что Ло Фэй не может сидеть рядом с его постелью сутками, но было иррационально обидно. То они с Сюй Синчэном чуть не потасовку устроили у его кровати, то теперь обоих не видать. Ло Фушэн чувствовал себя всеми покинутым, и злился на себя за эту слабость.*~*~*
Мао Йэн весь день ждала весточки от Сюй Синчэна. В тайне надеясь, что он лично придёт её навестить, она понимала, что, скорее всего, этого не произойдёт, папочка может просто запретить его пускать. Но вот письмо было бы очень кстати. Нога уже почти не болела, так что через пару дней можно будет продолжить экскурсию по Шанхаю: угостить самым вкусным кофе, показать Сюй Синчэну, где подают лучшее мороженое, и прочие любимые места. В ожидании письма она не теряла времени даром, мысленно сравнивая Ло Фушэна и Сюй Синчэна. Недостаток информации о Ло Фушэне она дополняла своими фантазиями. Внешность: оба красивы. Образование: Сюй Синчэн учился во Франции, понимает английский, говорит хуже, но это не так страшно. Ло Фушэн... папа говорил, что, скорее всего, получил классическое образование, раз любит балет. Можно считать — примерно одинаковое. Положение в обществе: папа познакомился с приемным отцом Ло Фушэна и остался доволен. Но Сюй Синчэн близкий друг Ло Фушэна, значит, он тоже не из крестьянской семьи. В Ло Фушэне чувствуется деловая хватка и напористость, Сюй Синчэн более мягкий, но можно ли это посчитать недостатком? Главное достоинство Сюй Синчэна — она ему явно понравилась, и он не стеснялся демонстрировать это, но умудрялся не навязывать свою симпатию. С другой стороны, если растопить сердце Ло Фушэна... она даже зажмурилась. Вынырнув из фантазий, Мао Йэн обнаружила, что день пролетел, за окном давно стемнело. Может быть, она задремала и не услышала, как служанка принесла письмо? Чуть прихрамывая, Мао Йэн спустилась по лестнице. — Сяоми, для меня случайно нет писем? Горничная поклонилась. — Нет, госпожа. — Понятно, — Мао Йэн поджала губы. Сюй Синчэн начал сдавать позиции. Взгляд упал на свежую газету с кричащим заголовком: «Спецвыпуск! Стрельба в больничном парке! Трое погибших, двое раненых борются за жизнь!» — И куда только смотрит полиция! — недовольно сказала Мао Йэн. — Среди бела дня, в центре города! Горничная в испуге прикрыла ладошкой рот. Господин Мао приказал убрать газеты подальше от глаз госпожи Мао, а она совсем забыла об этом. Сяоми схватила газету и спрятала за спиной. — Что там? Дай сюда, — Мао Йэн требовательно протянула руку и решительно взяла газету. — Не надо вам это читать, госпожа, — пролепетала Сяоми. Мао Йэн не ответила, быстро пробегая глазами текст. «Господин Ло Фушэн с тяжелыми ранениями доставлен в больницу, личность второго пострадавшего выясняется». Мао Йэн схватилась за перила, чтобы устоять на ногах. — Когда это произошло?! — Сегодня, госпожа. — Вызови такси. Я сейчас переоденусь, мы едем в больницу. — Сяо Йэн! Ты никуда не поедешь! — раздался голос отца. — Я же четко сказал убрать все газеты, — прошипел он бледной до синевы горничной. — Неужели так сложно следовать простым указаниям? Сяоми стояла ни жива, ни мертва, хозяин всегда ровно общался с прислугой, такого тона она от него никогда не слышала, и готова была провалиться сквозь землю. — Почему госпожа внизу? Одна? Я отсюда вижу, что ей тяжело стоять! Твоя работа — следить за благополучием госпожи, и если ты не способна ее выполнять, я найму того, кто способен! Йэн-йэн, — Мао Синвэй перевёл взгляд на дочь, — зачем ты встала? Тебе требуются покой и отдых, а не беготня по лестницам. — Я виновата, господин, накажите меня! — Сяоми упала на колени и уткнулась головой в пол. — Папа, всё в порядке, нога уже совсем не болит! Мне надо в больницу, я должна узнать, что с ним! — Нет, тебе надо в кровать, и немедленно! Или ты хочешь хромать ближайшие несколько месяцев? С кем и что узнать? Как это будет выглядеть, ты не подумала? И кто ты ему, чтобы требовать у врачей ответа? Сестра? Племянница? Невеста? Что о тебе люди скажут? — пока говорил, Мао Синвэй приблизился к дочери и легко подхватил ее на руки. Поднимаясь по лестнице вместе с ней, остановился он только в ее комнате. — Папа! — Мао Йэн сучила ногами и вырывалась, но отец уверенно нёс её, ласково прижимая к груди. — Мне совсем не больно, правда! Папа, в газете написано, что Ло Фушэн с тяжелыми ранениями доставлен в больницу. Я должна узнать, что с ним случилось! Я умею оказывать первую помощь и ухаживать за ранеными! Скажу, что его сестра! Папа, ну пожалуйста! — Через два дня, когда отек спадет с ноги, я разрешу тебе съездить в больницу, как раз доставят гранаты, — кивнул Мао Синвэй, осторожно опуская дочь на диванчик. — Новость перестанет быть сенсацией, сплетники и кумушки не найдут ничего предосудительного в том, что незамужняя девушка отправилась проведать пострадавшего мужчину. Не забывай, родная, что репутация девушки должна быть безупречной, а злые языки всегда найдут, к чему прицепиться. Благо, что из-за этого нападения никто и не вспомнил, что тебя носил на руках какой-то проходимец на глазах у всей набережной! — Гранаты? Я не люблю гранаты, — скривилась Мао Йэн. — И Сюй Синчэн не проходимец, он помог мне! В этом не было ничего плохого! Папочка, — она потянула отца за руку, усаживая рядом с собой. — Ты же знаешь больше, чем журналисты? Ты всегда знаешь больше. Расскажи! А то я себе такого напридумываю, что не смогу ночью спать, и завтра будет отёк не только на ноге, и ты не узнаешь свою дочь! Вторым пострадавшим может быть Сюй Синчэн? Написано, что личность выясняют, а кто, кроме Ло Фушэна, может опознать Сюй Синчэна? Они же друзья, наверняка были вместе. Ой, папочка! — Ну, трещотка, — умилился отец. — Гранаты не для тебя, а для пострадавшего, они очень хорошо восстанавливают кровь и полезны для здоровья, особенно гранатовый сок. Надо будет распорядиться на кухне, а то выковыривать гранатовые зёрна — занятие, конечно, медитативное, но не способствующее хорошему настроению. Хорошо, я расскажу что знаю, при условии, что ты пообещаешь мне остаться дома и лечить ногу! — Я сама буду выковыривать для него зёрна. Буду сидеть около кровати и не напрягать ногу. Папочка, я пошутила, буду вести себя хорошо, лечить ногу, чтобы она побыстрее прошла. — Смотри, ты мне пообещала, — отец неожиданно строго посмотрел на дочь. Как бы он ее ни любил, но воспитывал в строгости. Девочек нужно воспитывать куда строже мальчиков, так всегда говорила его бабушка. Она была непререкаемым авторитетом в семье, вырастив пятерых дочерей и трех сыновей. — Обещаю, — Мао Йэн торжественно подняла руку, сложив пальцы в соответствующий жест. — Я вся внимание. — В больничном парке при невыясненных обстоятельствах на Ло Фушэна совершили нападение неизвестные, но очень опасные личности. Он сильно пострадал, у них были ножи и пистолет. Видимо, кому-то сильно не понравилось присутствие Ло Фушэна в городе и скорость, с которой он заводит связи и налаживает контакты, вот и наняли профессионалов. Мао Йэн нервно перебирала подол платья и во все глаза смотрела на отца. — А... трупы? — спросила она шепотом. — Тех, кто нападал. Ты правда думала, что звание Второго Главы семьи дают за красивые глаза и обаятельную улыбку? Мао Йэн поёжилась и теснее прижалась к отцу. — Это... он их? Мне казалось, что преступления, убийства, трупы — это что-то в газетах, из параллельного мира. А вдруг оказалось, что этот мир совсем рядом. Что на человека могут напасть в парке, а он… Подтянув дочь на колени, Мао Синвэй укутал ее в мягкий плед, лежащий свернутым на спинке. — А он может убить троих голыми руками? Жизнь не сказка, дитя мое, она суровая и тяжелая, поэтому я не хотел, чтобы ты читала газеты. На коленях у отца было уютно и спокойно, его сильные руки защищали от страшного мира. Тот Ло Фушэн, что вёл её в танце, совсем не походил на человека, способного убить другого. Он мило улыбается и выслушивает рассказы об учёбе, тонко шутит, хорошо танцует. — Хорошо, что он сумел выстоять против троих. Хорошо, что он выжил. Я всё равно хочу его навестить. Через пару дней, как ты и сказал.