***
Его оставили жить в очень странной семье. В этой семье не было женщин. Большая часть была демонами, и тут так сильно фонило тёмной ци. Но... Но в этом доме было теплее, чем в любом другом месте, где хоть когда-то бывал Вэй Усянь. Отцы и "матушка" отдавали ему все свое тепло. Учили его, затрагивая спорные аспекты. Показывали, что не нужно бояться тьмы - просто надо научиться с ней договариваться. На его вопросы отвечали, не стремясь заковать его в жесткие рамки праведного пути. А-Ин осторожно, шаг за шагом учился. И тьма внутри успокоилась. Тьма... с радостью подчинялась, не пытаясь разорвать на части его душу. У него и правда... После смерти родных родителей, появились те, кого он не стеснялся называть своей семьёй. - Матушка! - заметив, что Юань возвращается из леса с корзинкой диких ягод, Вэй Ин, будучи уже взрослым семилетним помощником, спешил к нему, чтобы помочь донести поклажу. Он хотел быть полезным. - А-Ин так заботлив, - на лице Шэнь Юаня расцвела мягкая улыбка, полная тепла, и в груди Вэй Ина радостно встрепенулось. Каждое проявление любви, заботы - он впитывал в себя, жадно и трепетно. Но особенно... Да, особенно... Он обожал, когда свою любовь к нему выражал Шэнь Юань. Его матушка был самым удивительным и потрясающим в этой семье. Он держал в узде троих Непревзойденных демонов, которые слушались его, будто верные цепные псы, при этом никогда не прибегая к силе. Он источал теплоту и доброту, будучи сильным заклинателем. Он... Он просто сам по себе был кладезем прекрасных знаний. Вэй Ин тянулся к нему, как цветок тянется к солнцу, в надежде на крупицу любви - а получал в сотни раз больше. Он был ребенком этой семьи, ребенком, которого они и не ждали получить, но приняли с радостью. Он... Он... Он хотел отдать им столько же, сколько получал, и даже больше! Но от него ничего не просили, не требовали. Ему разрешали бегать и играть, он мог ловить жуков и приносить домой котят. Он мог... Мог... Мог быть просто ребёнком. Вэй Ин хотел возвести алтарь тому небожителю, что дал ему шанс прожить жизнь по-другому! Как он жалел, что не спросил его имя!.. Но он помнил, как тот выглядел, так что пообещал себе найти кого-то похожего. А пока... У него было впереди целое детство!..***
В мужчине, выглядящем в точности как отец, Вэй Ин категорически не видел кого-то плохого. Поэтому он с готовностью встал на его защиту. За свою первую жизнь мальчик начал разбираться в людях и их скрытых мотивах. Этот человек... не желал зла ни ему, ни матушке. Так за что его было ненавидеть?.. Этот человек казался потерянным и одиноким, таким несчастным, каким никогда не видел Ло Бинхэ Вэй Ин. И потому, пусть он сразу и понял, что перед ним - не отец, он ничего не сказал. Ведь, по своей сути, этот человек был таким же хорошим, как и все, кто окружал его матушку. Они легли в постель, и А-Ин мог почувствовать, как чужак напряжённо следил за ним и Шэнь Юанем. Но вот когда он начал читать, и когда история увлекла и его, и самого Вэй Ина (воистину, у матушки был талант!)... Шэнь Юань отправил обоих спать! Злодей, коварный и плохой! Утром... Вэй Ин не был готов к тому, что отец и папа вернутся. Честно. Да и... Как именно они вернулись... В целом, мальчик их понимал. Чужак в доме, где два беззащитных - ой ли?.. - родных человека... у самого Старейшины Илина тоже немного снесло бы крышу при мысли о таком. Но, все же... Двойник отца не сделал им ничего плохого. Совсем ничего!.. Конечно, он вступился за него. Конечно, матушка тоже выступил за путь, где было меньше насилия, - тем более, что у этого чужака с собой был очень крутой меч, Вэй Ин одним глазком увидел. От этого меча... Исходило столько тьмы и горечи... В своей прошлой жизни Вэй Ин ощущал такое лишь однажды. В пещере Черепахи-Губительницы. От клинка, застрявшего в заскорузлой ужасающей корке из мертвых тел на ее панцире. Но у того оружия не было... личности? Души?.. У меча же, принадлежащего второму отцу, - была. И была она очень похожа на... На его дорогого папу, Шео Ду. Вэй Ин позднее бы никому не признался, но он потом частенько прокрадывался к этому клинку, когда папочка стал частью их семьи. Касаясь гладкого темного лезвия, он слушал мягкий шепот в своей голове, рассказывающий о событиях давно минувших дней. Меч словно был... Живым. Вэй Ин не знал подробностей, но матушка говорил, что Шео Ду и этот клинок - одна душа, но из разных миров, разные воплощения. Из разных миров... Как он сам? Память Вэй Ина была уникальной. Он мог забыть, что делал вчера, и помнить события пятилетней давности... Он мог в красках рассказать, как гору Илин осадили заклинатели, сколько их было, что они говорили – но не был способен вспомнить, кто вел их в бой в тот день. Но, даже при всем при этом... его память постепенно будто выцветала. Он словно... воспринимал себя теперь только как жителя этого мира. Как дитя Шэнь Юаня. Как... Просто Вэй Ин. Не Старейшина Илин. - Иногда мой внук корчит такую мордашку, будто его одолевают думы обо всем мире, - Тяньлан-цзюнь споро подхватил девятилетнего паренька на руки и потерся своим носом о его. - Если тебя что-то тревожит, можешь поделиться с дедушкой. Для моего маленького бедствия все, что угодно. Дедушка Тянь всегда его баловал... Лишенный такого близкого человека в прошлой жизни, сейчас А-Ин стремился наверстать все упущенное. Со смехом, он крепко обнял за шею демона. Тот засмеялся, после чего понёс Вэй Ина в сторону ворот. Судя по тому, что князь нёс с собой удочку, он собирался на свое любимое место, порыбачить. Спокойная жизнь, крепкая семья... Смех и счастье... Вэй Ин наслаждался каждым днем. И лишь что-то внутри тихо нашептывало, что так не может длиться вечно. ...к сожалению, внутренний голос, как всегда, оказался прав. Цзян Фэнмянь. Одно имя привело всю душу Вэй Ина в полный раздрай. Когда он объявился собственной персоной, мальчик мигом вспомнил, какой груз лежит на его душе. Прошлая жизнь, начало этой... в любом из случаев, этот человек оставил свой отпечаток. Любимый дядя, который не чаял в нем души. И та причина, почему родители не остались в Пристани Лотоса. Он не пойдет с ним... Не пойдет, нет!.. Когда матушка завел его себе за спину, хаос в разуме Вэй Ина сошел на нет. Осталось лишь спокойствие. Теперь... все иначе. Он больше не беспризорник-оборванец. У него есть семья, есть близкие люди, есть дом. - Он сын моих друзей, - звучало это как насмешка, Вэй Ин с трудом подавил в себе смех сквозь слезы. Где же ты был, "друг", когда мама и папа скитались от города к городу, когда погибли, когда... Когда он сам чуть не умер? Судя по кривой усмешке, матушка думал так же. А-Ин ощущал исходящую от обычно мягкого Шэнь Юаня агрессию в сторону главы ордена Юньмэн Цзян, и сжимал ладонь родителя крепче. Его не отдадут. Осознание этого приятно грело душу. А когда пришли остальные отцы... Ему стало ещё спокойнее. Особенно, когда он увидел улыбки отца и папочки. Это была его семья. Н_а_с_т_о_я_щ_а_я семья. Ох... Он точно найдет имя того божества! Найдет и возведет ему храм!..***
Цинъюань должен умереть. Эта мысль билась в голове Вэй Ина все время после той встречи с э_т_и_м человеком в городе. Ох, за две своих жизни, Старейшина Илин никого и никогда так не ненавидел, как его. Как он посмел!.. Да как только наглости хватило Т_А_К назвать матушку!? Пусть Шэнь Юань и не показывал, но его наверняка это задело... Не могло не задеть!.. Матушка... был лучшим человеком, которого когда-либо встречал А-Ин. Даже лучше шицзэ, да простит она своего нерадивого шиди за такие слова... И назвать его... Назвать... Вэй Ину приходилось притворяться несведущим ребенком. Все же, в их семье не использовали ругани, так что... Так что и знать о значении он, якобы, не мог (разве только от деда, но кто докажет?). Мальчик мысленно сделал себе пометку. Этот человек, Юэ Цинъюань... В тот день он, сам того не понимая, нажил серьезного врага. Ух, только дайте этому достопочтенному добраться до искусства заклинателей, уж тогда он всем покажет! Особенно этому... Этому... Червяку! Но сейчас он был маленьким мальчиком. Месть пришлось отложить, и это удручало, но - зато в будущем появится больше вариантов расправы! От кровожадных идей Вэй Ина отвлек, как ни странно, сам Юань. Он часто брал его с собой в лес или в город. В этот раз же они отправились на полянку для медитаций. Цепляясь за руку матушки, Вэй Ин пытался найти хоть какие-то следы беспокойства на этом прекрасном лице. И вот что странно... чем больше он смотрел, тем сильнее у него было ощущение, что... Мог ли он... Видеть Шэнь Юаня в прошлой жизни?.. Да нет, вряд ли, он бы точно запомнил такого удивительного человека, как он! - А-Ин о чем-то задумался? - вывел мальца из размышлений любопытный голос матушки. - Ты уже пять минут меня разглядываешь. У меня что-то на лице? Вэй Ин хлопнул глазами, после чего улыбнулся и прижался к мужчине, обнимая его за талию. - Просто матушка такой красивый, что А-Ин залюбовался, - Вэй Ин даже не соврал. Юань и правда был очень красив. Юноша тихо рассмеялся, зарылся пальцами в густые волосы сына. А-Ин блаженно зажмурился. - Когда крольчонок вырастет, он будет куда красивее этого старика. - Никто не может быть красивее тебя, - насупился тут же мальчик, сам же думая, что... красота Шэнь Юаня больше заключена в его душе, теплой, милосердной и нежной. - Матушка всегда будет для А-Ина самым лучшим человеком на этом свете. Раньше он так сказал бы о... Но этот человек сейчас даже не знает о его существовании. Все к лучшему. Юань тихо рассмеялся с оттенком смущенной радости. Наклонившись к мальчику, он поцеловал его в висок. - Однажды А-Ин встретит того, кто затмит в его глазах этого Шэня. - Ни. За. Что. Отчеканив это, Вэй Ин стал задавать вопросы, уже касающиеся его обучения. Все же, его матушка был Лордом пиковой школы. И он мог научить его новым техникам и дать больше знаний, чем кто-то другой. А Старейшина Илин, как известно, любил познавать новое! Шэнь Юань и впрямь научил его невообразимо многому из того, о чем в Юньмэн Цзян даже не слыхали. Техника управления лепестками и листьями с помощью ци особенно пришлась по вкусу мальцу и все свободное время А-Ин усердно тренировался в ее использовании. Усердием и усидчивостью сын очень напоминал Юаню его маленького барашка, который теперь был ему супругом. Сравнив этих двоих, Шэнь Юань только помолился, чтобы его сынишка не влюбился в своего учителя. А то его старое сердце такого не выдержит точно!.. Когда Вэй Ин погружался в учебу и начинал свои маленькие и зловредные опыты, он будто отделялся от этого мира. Мальчонка оказался невообразимо талантливым и вдумчивым. Отцы часто приходили к нему, но не для того, чтобы прогнать спать или поесть, нет - они приходили помочь. Ло Бинхэ и Ло Бин-гэ приносили для мальчика бумагу и алые чернила для талисманов, Шео - маленьких духов и монстров, на которых разрешил ставить опыты (только очень попросил не рассказывать об этом матушке, с его-то любовью к демоническим тварям), а вот Чжучжи Лан как раз кормил мальчика и грел его в своих руках, когда тот засыпал за столом. Его семья... была лучшей. Вэй Ин поклялся себе, что сделает все, чтобы защитить их...***
Быть старшим братом так необычно. Необычнее только знать, насколько сильно тебе доверяет свернувшийся змеенок на твоих коленях. Они в очередной раз засиделись в библиотеке до позднего часу, и Байцзы, маленькая булочка, уснул на старшем брате, ручкой зацепившись за его воротник и тихонечко посапывая. Сердце Вэй Ина наполнялось щемящей нежностью каждый раз, когда он смотрел на своего братика. ...чем-то он напоминал маленькую редисочку из его прошлого, но нет, А-Ин не смеет вспоминать... В общем и целом, юный заклинатель не решился бы будить это маленькое чудо. Как можно? Он так очаровательно сопит! Зато вот нагрянувший в библиотеку матушка помешал не только сну Байцзы, но и чтению его старшего брата. - А-Ин, ну сколько можно? - страдальчески выдохнул Юань, забирая с рук старшего сына младшего. - Я буду отныне замыкать эту комнату после захода солнца. - Матушка, что плохого в образовании? - шутливо протянул Вэй Ин. - Да и Цзы-Цзы нравится слушать, как я читаю. Разумеется, он знал, что Шэнь Юань не злится. Скорее, ласково журит. Вздохнув, Юань погладил старшего сына по щеке, чуть улыбаясь. - Образование - это хорошо. Но и сон молодому телу нужен не меньше. Вэй Ин с трудом мог сдерживать свою любовь к этому мужчине. Ох, его родитель и правда... Был очень заботливым. Иногда юноша ловил себя на мысли, что, будь Юань в его изначальном мире, то ничего бы не случилось. Не было бы заварушки с Вэнями, не было бы Аннигиляции Солнца... Не было бы всей той боли... Но... Дали бы Юаню спокойно жить те, кто был в родной реальности Усяня? Лучше и не думать об этом. Раз уж так сложилось, что этот мир благословен рождением Шэнь Юаня, то так тому и быть. Прижавшись к матушке, Вэй Усянь просто был счастлив, что живёт здесь и сейчас. Вздохнув, Шэнь Юань мягко погладил прильнувшего к нему сына по макушке. - А-Ин сегодня такой ласковый... Все хорошо? В голосе мужчины слышалось неподдельное беспокойство. Усянь замер. Он давно... хотел поговорить с матушкой. Рассказать, спросить... даже если в итоге это назовут фантазиями или бредом. - Матушка... верит в другие миры? Юань вдруг вздрогнул, но все же кивнул. - Да, я в это верю. А к чему ты спрашиваешь, крольчонок? Юноша обнял родителя, ткнулся лицом ему в грудь. - Если... если А-Ин окажется... Ну... Из другого мира?.. - невнятно пробухтел он. - Матушка отвернется от меня? Юань немного помолчал, после чего поцеловал сына в макушку и предложил. - Давай отнесем А-Цзы в его спальню и пойдём к реке. Там и поговорим, ладно? Расскажешь мне все поподробнее, - мужчина ласково погладил макушку юноши ладонью. А-Ин лишь кивнул. Неважно, как все обернется... Если его матушка выслушает, это уже хорошо. Очень и очень хорошо... Когда Байцзы был уложен в постель и укрыт одеялом, Юань повёл сына к месту, где они часто тренировались танцевать с мечом. Там было тихо, и только бег реки мог разбить тишину ночного воздуха. Усевшись на плоском камне, Шэнь Юань серьёзно кивнул устроившемуся рядом с ним сыну. Глубоко вдохнув, Усянь начал свой рассказ. Это... было похоже на исповедь. Вэй Ин ничего не таил, впервые за обе жизни будучи столь искренним. Даже с тем безымянным божеством он не был столь честен. Мальчик говорил тихо и неспешно, закрыв глаза, словно заживо проживая все эти моменты. Он... вновь видел лица тех, кто погиб - из-за него, ради него... Больно, как же больно... Вэй Ин думал, что это осталось в прошлом. Что больше ничто не будет тревожить его. Но... с каждым словом старые шрамы вскрывались, обнажая накопившийся гной. Видят боги, как ему нужно было выговориться. Юань слушал его, не перебивая. Когда сын закончил говорить и смолк, он притянул его к себе и, обняв, стал ласково укачивать, как делал это раньше, когда он был младше. - Тебе было так больно все это время, - едва ли не плача, шепнул родитель. - Ты молодец, что все мне рассказал. Замерев на миг крольчонком, Вэй Ин вцепился в ханьфу родителя, впервые за все это время давая волю эмоциям: он тихо плакал, словно высвобождая изнутри скопившиеся эмоции, накатывающие волнами – совсем как в их первую встречу, после трагедии на ледяной реке. Юань гладил его по голове, позволяя освободиться от этих пожирающих юношу изнутри чувств. - Матушка, ты правда... Не ненавидишь меня теперь? - тихо, с надеждой на лучшее, спросил Вэй Усянь, вытирая нос о плечо родителя. - Почему я должен тебя ненавидеть? Глупый... Шэнь Юань гладил юношу по спине, успокаивая. Его голос звучал невообразимо мягко. - А-Ин мой сын. Неважно, откуда он прибыл, он - мой сын. Пожалуй, после этого разговора с плеч Вэй Усяня упала целая гора.***
Усянь не знал, как у них это вышло. Серьезно. Просто... Как? Как можно было разозлить матушку? Да еще и настолько, что тот заперся в своей комнате?! Матушка был самым терпеливым и добрым человеком на этом прогнившем свете. И довести его до такого... Это ещё надо было постараться. Но у них как-то это вышло, и вот, теперь он не мог видеть его и обнимать. Вэй Ин из-за этого очень горевал. Лишённый любви родных в прошлой жизни, он будто губка впитывал любовь от отцов в этой. А без матушки ему вообще не хотелось ничего делать. Байцзы, быстро понявший, что случилось, целыми днями сидел у него, свернувшись комочком и тихонько шипя. Как и дагэ, змееныш хотел к матушке, и мог лишь жаловаться брату. -... а все потому, что А-Цзы не умеет молчать, - бурчал маленький змей себе под нос, утирая кулачком слезы. - Если бы я не рассказал про змеиную свадьбу, то и матушка не огорчился бы. Это я виноват. Вэй Ин вздохнул, обнимая хнычущее чудо. - Цзы-Цзы все сделал правильно, - тихо произнес он, гладя брата по голове. - Это ба'ба ошибся, - А-Ин снова не сдержал вздоха.. Да, Чжучжи Лан так сильно ещё никогда не портачил, как в этот раз. Пусть вслух об этом никто не говорил, но даже папа, их добрый Шео Ду, и тот слегка винил змея в том, что случилось. Впрочем, сильнее всех прочих себя винил сам Чжучжи, лежащий и плачущий в облике змея около двери матушки. И как бы ни пытались остальные отцы покормить его или поговорить с ним, все было без толку. Это сильно удручало. - Давай мы с тобой сходим в подлесок, и наберём твоих любимых ягод? - предложил старший брат, поудобнее перехватил Байцзы. Змееныш тихо угукнул, шмыгая носиком и цепляясь за Вэй Ина. Поддерживая брата, юноша вышел, сухо оповестив отца, куда они идут. Ло Бинхэ лишь кивнул. У них у всех словно душу вынули из тела, особенно после того, как матушка отказался есть и открывать дверь своей комнаты. Вэй Ин закусил губу, заставил себя выдохнуть и вдохнуть. Иногда его сжирало желание самому вломиться к Шэнь Юаню в комнату. Лишь адским усилием он заставлял себя сдерживаться. Они и так слишком сильно давили на него. Матушка имел все права злиться и желать одиночества. Поэтому его сыновьям оставалось лишь смириться. И это было больнее всего. Что ж... возможно, матушка скоро сменит гнев на милость? Он всегда был отходчивым... Думая так, Вэй Ин находил в себе силы ждать. …Ровно до того момента, пока матушка не пропал. До сих пор Вэй Ин думал, что самым чудовищным мигом в его жизни, нет, жизнях, были смерть шицзэ и родителей... Но... Когда они с Байцзы вернулись из подлеска с ягодами и узнали о случившемся... он осознал с пугающей ясностью, что это не так. Найденное отцом письмо ничуть не облегчило состояние членов их семьи. Мама... Ушёл. Оставил их, устав от постоянного присутствия, от постоянной необходимости уделять внимание всем и сразу. Пусть ненадолго, пусть временно, но — ушел. В первый вечер Вэй Ина трясло. Он сжался под одеялом в комочек, снова чувствуя себя потерянным ребенком, оставшимся в одиночестве. Его всегда успокаивало, что там, за стенкой, спит матушка. Что если он проснется посреди ночи от кошмара, то может прийти к нему... Сейчас там было пусто. Да, рядом были папы, рядом был дедушка и его маленький брат, но... Но он теперь не ощущал себя под защитой. Потому, что отцы тоже... Были растеряны, будто дети.***
Это был последний человек, которого он когда-либо хотел встретить. В идеале, его жизнь была бы прекрасна, если бы он сумел избежать знакомства с ним. Увы. Не все идет, как нам хотелось бы. И Вэй Ин сейчас смотрел в лицо Лань Ванцзи. Тот выглядел таким юным, каким Вэй Усянь не видел его долгие годы. О, а ведь верно - сейчас, должно быть, ему не больше шестнадцати? Молодой, чистый, наивный Второй Нефрит Ордена Гусу Лань. ...который в ином мире самолично нанес ему решающую рану, с полными отвращения глазами на этом прекрасном лице. Подавив дрожь, Вэй Ин заставил себя подойти к юноше и поинтересоваться, не потерялся ли тот. В этом мире он пообещал себе, что не станет ни с кем связываться. Ни с кем из тех, кого знал в прошлой жизни. Ведь многие люди из-за знакомства с ним подверглись множеству испытаний после войны с орденом Цишань Вэнь. Это больше не его проблемы. Не его судьба. Не его... И Лань Ванцзи тоже... отныне не имеет к нему никакого отношения. Когда Бичень едва ли не пронзил Байцзы, Вэй Ина охватила ярость. Где же это видано, чтобы заклинатель нападал на дитя?! Остатки симпатии к этому человеку, каким-то чудом теплившиеся в груди, окончательно исчезли. Вывести его из леса - и забыть, как страшный сон... да, это верное решение. Верное и единственное! Этой целью и задался Вэй Ин, крепко держа в руках Шэнь Байцзы, пока тот мило беседовал с этим типом. А-Ин с трудом сдерживался, чтобы не наговорить гадостей - матушка воспитывал их быть вежливыми и сдержанными. Зато вот дед всегда говорил, что пинка нужно давать всем, кто обижает. Юношу раздирало между желанием последовать совету Тяньлан-цзюня и привычкой быть вежливым и отстраненным. Ох, как же это сложно... Ещё и дядя Мо разбушевался. Хотя, даже хорошо, что он пришёл - Байцзы был так рад видеть любимого дядю! Хоть что-то хорошее за эти недели... Вэй Ин украдкой наблюдал за Лань Ванцзи и находил его недоумевающее лицо довольно забавным. О, так у Второго Нефрита начали крошиться его незыблемые догмы мира? Что ж. Его беда, раз он не умеет принимать мир таким, какой он есть - многогранным и чудесным. А он, Вэй Усянь, навсегда забудет этого человека, и если их пути в будущем пересекутся, будет считать его чужим. Он все сказал. Байцзы перебрался на колени Мобэй-цзюня, пока тот рассказывал об исчезновении Шан Цинхуа и о том, как будет лучше связаться с ним, если станет что-то известно. Возможность того, что дядя Шан и матушка сбежали вместе, Вэй Ин воспринимал вполне серьезно. Но вот то, что они могли оказаться парочкой... .... Ппппффф!.. Нет, это слишком. Матушка реагировал на дядюшку, как на брата. В их общении было много язвительности и придирок друг к другу, с отсутствием какой-либо злобы. Но - ни намека на обоюдную симпатию. О, как долго ему пришлось вдалбливать эту мысль дяде Мо, чтобы тот хоть немного успокоился, и перестал тискать малыша Байцзы! Не то, чтобы тот был против. Но зубки начинал уже показывать. Ох... …Когда Цзы-Цзы вырастет, он явно начнет пускать их в ход. Надо будет научить его выпадам, в которых можно будет использовать укусы. - Я постараюсь узнать, куда эти двое балбесов могли удрать, - вздохнув, Мобэй все же отпустил маленькую надутую булочку, хоть и очень этого не хотел. Парадокс, но ледяной демон обожал этого ребёнка. Вэй Ин лишь кивнул, косо поглядывая на Лань Ванцзи. Тот стоял с немного ошалевшим видом, и юноша не знал, радоваться этому или же стоит все же насторожиться. Пусть его. Он не стоит того, чтобы тратить время на объяснения. В конце концов, все чувства оставлены в прошлом. Забыто и перечеркнуто. Кроме того, он пытался убить Цзы-Цзы. О да, за одно это Вэй Ин готов был сломать излюбленный гуцинь Лань Чжаня о его же спину!.. Но надо сдерживаться. Сдерживаться, да. Он так откровенно стал гнать его прочь, и был так благодарен Байцзы, что тот ему подыграл. Хватит с него этого святоши! Он вернётся домой и упадёт в руки папочки. И будет нежиться с ним. Да. И все же, когда Лань Ванцзи обернулся на него в последний раз, бросая пристальный, непонятно жадный взгляд, Усянь ощутил себя странно. Словно... Да. Словно еще ничего не кончено.***
Поправляя на себе форму ученика Гу Су, Вэй Ин ощущал откровенную ностальгию. Он осмотрелся. Что ж, в этом чудном ордене было все так же изысканно и красиво. В толпе учеников Вэй Ин заметил одинокую фигуру Цзян Чэна, угрюмого и ещё более нелюдимого, чем его помнил Усянь. Он не решился к нему подойти. Пусть даже одиноким, но так, по крайней мере, Цзян Чэн будет в безопасности, подальше от проблемного бывшего шисюна. Да и... вспоминая их последнее общение... "Вэй Усянь! Да как ты посмел! Чудовище!!.." А-Ин передернул плечами. Да уж, не лучшее воспоминание. Отведя взгляд от нелюдимого наследника клана Цзян, юноша наткнулся взором на хрупкую, нервно сжимающую веер фигурку. Опа! Никак Не Хуайсан? С кем он бы с удовольствием общался, так это точно с ним! Вот уж кто никогда и ни в чем не винил своего странного друга. Выдохнув для успокоения самого себя, Вэй Ин двинулся к Не Хуайсану, чтобы... Познакомиться с ним, да. Юноша с веером сразу же заметил его приближение. Насторожившись, он тем не менее попытался дружелюбно улыбнуться. - Приветствую! - Усянь сложил руки перед собой. - Мое имя Вэй Усянь, в быту - Вэй Ин. А как зовут молодого господина? Краем глаза юноша заметил, как дернулся Цзян Чэн, расслышавший его имя, но не придал этому значения. - Приветствую брата Вэй, - Не Хуайсан казался слегка нервным, но в юности он всегда был таким. Сказывалось воспитание его старшего брата. - Имя этого - Хуайсан, из клана Не. - Значит, Не-сюн, - широко улыбнулся Вэй Ин и протянул парню руку. - Ты кажешься мне хорошим человеком. Давай дружить? Хуайсан моргнул, глядя на его ладонь так, будто ему протягивали диковинный веер с дивной росписью - как на нечто крайне удивительное. До какой же степени он был забит и зашуган, раз простое предложение дружбы так его удивило? В прошлой жизни Вэй Ин больше обращал внимание на Лань Ванцзи, чем на друга. Что ж, пришло время все исправить. Юноша перед ним польщено улыбнулся и с каким-то трепетом пожал руку нового друга. - Хорошо... Вэй-сюн. Усянь солнечно улыбнулся. - Красивый веер... Матушка тоже любит веера. Поняв, что новый человек - ценитель, Хуайсан принялся расписывать, как трудно найти подобную работу, что этот веер - изысканное произведение искусства. Слушая друга вполуха, Вэй Ин заметил, что по толпе учеников прошло волнение. Кажется, скоро должен был прийти главный фазан этого курятника - Лань Цижень. Именно это вынудило Хуайсана недовольно умолкнуть. Обмахнувшись веером, он глянул на две фигуры в светлом, спускающиеся к ним по лестнице. - Этот Не слышал, что глава Гусу Лань прямо-таки боготворит правила... Вэй Ин озорно улыбнулся и подмигнул товарищу. - Правила для того и существуют, чтобы их нарушать, - он пихнул однокашника плечом, на что тот хихикнул. О да, он уже понял, что с этим Вэй Усянем он не будет скучать в этом году один, как было в прошлом. - А что за человек рядом со стариком Ланем? - Хуайсан указал веером на молодого мужчину рядом с учителем. О, он спросил кого надо! Вэй Ин с прошлой жизни помнил большую часть старейшин Гу Су, так что наверняка сможет ответить на этот вопрос! Преисполненный уверенности, Усянь обернулся - и пораженно выдохнул. Это... Это же... - Тише, начинается, - обречённо выдохнул Не Хуайсан, дернув друга за рукав. Старейшина Лань глаголил долго и с чувством. Многие приглашённые ученики едва сдерживали зевки. Вэй Ин же не мог оторвать взгляда от статной фигуры подле него. Что ни говори, а все же... матушке идет белый. Боги... Это матушка... Матушка!.. Вот прямо тут, перед ним!!.. Он так давно его не видел... Вэй Ин думал, что не выдержит и кинется прямо сейчас к Шэнь Юаню прям на шею, вызывая сердечный удар у Лань Циженя. Но он сдержался. Всеми правдами и неправдами, он дотерпел до конца церемонии, и, уже когда всех отпустили, он тут же рванул к родителю. Но замер в шаге от него. А вдруг... Он не к месту? Вдруг матушка ещё не отдохнул в достаточной мере, и он... Помешает? Шэнь Юань повернулся к нему, спокойно осмотрел с ног до головы... и с цоканьем развел руки в сторону, недовольно буркнув: - Похудел. О, Вэй Ин хорошо знал этот жест! Поэтому буквально влетел в открытые объятия. Он так скучал, так тосковал! Матушка, матушка здесь! Он так сильно жался к Юаню, что у мужчины дрогнуло от любви сердце. Поглаживая его по голове, Шэнь Юань дал волю ласке и нежности - и А-Ин впитывал их в себя жадно и ненасытно. Он чувствовал чьи-то взгляды в их сторону, но парню было откровенно наплевать. Пусть смотрят, раз так хотят. Пусть шепчутся, раз им это нужно. Вэй Ин так долго не видел самого дорогого ему на этом свете человека! Так что послал всех к черту и со смехом стал слушать причитания Шэнь Юаня. Матушка совсем не изменился. Он был все таким же теплым и солнечным, ласково распекая А-Ина за мелкие проступки без единого намека на настоящий гнев. От этого внутри расцветала цветком любовь и хотелось смеяться. Отстранившись от родителя, Вэй Ин понимал, что ему скоро придётся уйти. И как же здорово было услышать от матушки обещание дождаться его и никуда не уходить. Он наконец ощутил себя полностью спокойным. Даже когда ушёл к другу и ещё одному парню, присоединившемуся к их компании, все равно ощущал себя счастливым. - Вэй-сюн, этот мужчина?.. - Не Хуайсан прикрыл лицо веером и посмотрел в сторону Шэнь Юаня. Счастливая до одури улыбка украсила лицо юноши, когда он выдохнул: - Моя матушка!!.. Лица же его будущих однокашников красиво вытянулись. - Твоя матушка... мужчина? - странным голосом спросил Хуайсан. - Да, - закивал Вэй Ин, чуть посмеиваясь. - Я приёмный в семье Шэнь. И Шэнь Юань - мой родитель, которого я ещё в детстве решил звать мамой. Он оказался не против, вот и... Не Хуйасан обмахнулся веером, кинул заинтригованный взгляд в сторону о чем-то беседующих заклинателей в белом в стороне. - Похоже... он сильный, раз его позвали в Гусу Лань. Вэй Ин довольно усмехнулся. - Матушка - сильнейший заклинатель здесь, - уверенно заявил он, с любовью глядя в сторону, где стоял Юань. - Он... Вам понравится. Другие парни из группы глянули в сторону Шэнь Юаня, в этот момент раскрывшего белый веер. Хуайсан восхищенно пискнул: даже с такого расстояния он видел изысканные узоры на бумаге изделия. - Уже хочу к нему на урок, - пролепетал Хуайсан, подергав Вэй Ина за рукав, чтобы увести в класс. - Вэй-сюн, Вэй-сюн, а твой матушка и правда настоящий ценитель! Веер в его руках... Я такого никогда не видел! Вэй Ин гордо приосанился. - Матушка сам расписывает свои веера, - поделился он с юношей. - И сам делает каркас. Они у него и правда необычные. И очень крепкие, - "Раз выдерживают лупьё головушек пап и меня..." Кажется, прочитав что-то такое на его лице, Не Хуайсан тихо засмеялся, после чего сел за стол рядом с Вэй Ином. Они тихо переговаривались, когда к ним подошёл юноша с символикой лотоса на плечах белой формы. Внутри Вэй Усяня замер вдох. - Это ты - Вэй Ин? - спросил он грубее, чем, наверно, хотел. Усянь слегка прищурился. Что ж... ему нет нужды быть вежливым, верно? Цзян Чэн больше не его шиди. И не его названный брат. И вообще, у него есть прелестный диди, до которого Цзян Чэну как до луны! Убеждая так себя в мыслях, юноша кивнул. - Верно. Юноша перед ним вдруг вежливо поклонился. - Цзян Ваньинь из ордена Юньмэн Цзян, - представился тот и выпрямился. У Вэй Ина вдруг сжалось в груди. Глаза этого человека... Были такими грустными и одинокими. Он... никогда таким не был. - Я слышал, твой родитель - один из учителей Гу Су. - Верно, - помолчав, повторил свой ответ Усянь, замечая и бледную кожу Цзян Чэна, и залегшие тени под глазами. В прошлой жизни он таскал своего шиди по всей Пристани Лотоса, ввязывая в переделки, охоту на речных гулей или сбор созревших лотосов. После такого бешеного времяпрепровождения на воздухе и солнце Чэн-Чэн спал как убитый, а его кожа была чуть ли не бронзовой... Сейчас же на Вэй Ина словно смотрел болезненный мальчик. Что же творится сейчас в Юньмэн Цзян?.. В груди болезненно сжалось. Вэй Ин на миг закусил внутреннюю сторону щеки. Пусть он и пообещал себе оставить все прошлое в прошлом, пусть и хранил в самых глубинах души горечь и боль от резких слов прошлой жизни, но... Но это же его брат, его первый и лучший друг!.. Боги... Несмотря ни на что... как он мог оставить его теперь одного? Широко улыбаясь, Вэй Усянь протянул руку юноше. - Буду рад стать тебе другом, молодой господин Цзян, - весело проговорил Вэй Ин. Цзян Чэн оторопело моргнул, замерев. Глянув на его ладонь, он несмело улыбнулся и переплел свои пальцы с его. - Этот Цзян... благодарен. Вэй Усянь поклялся узнать, что же сейчас творилось в семье Цзян. Чего бы ему это ни стоило.***
Матушка и правда провел у них несколько уроков хороших манер и музыки в первый же день. Вэй Ин любяще смотрел на родителя, стараясь ему не мешать - он же хороший и послушный сын, в конце концов. На него косились, и не мудрено - он сидел со счастливой улыбкой от уха до уха, упиваясь голосом и присутствием родителя. Смотрят? Пфф! Пускай смотрят! Правда... пристальное внимание одного человека несколько напрягало. Лань Ванцзи. Этот человек снова обратил на него внимание, будь он неладен. Вот бы его придавил змей-измеритель, вот было бы славно! Вэй Ину приходилось лишь смиренно считать про себя до десяти и утешаться видом матушки. Нет уж, нет - он теперь знает истинную суть Лань Чжаня. И ни за что не пойдет на сближение! Оглядываясь назад, Усянь понимал, каким клоуном выглядел в глазах окружающих, мельтеша вокруг Второго Нефрита в попытке его растормошить. Теперь же... К черту этот кусок льда. У него тут странно ведущий себя Цзян Чэн и очень милый Не Хуайсан (почему в прошлом он не замечал, как очарователен этот юноша?). Лань Ванцзи не место больше в его душе. Не место, и всё тут. Когда урок был окончен, остальные ученики стали расходиться. Вэй Ин же тут же подошёл к матушке и улыбнулся ему. - Мам, пойдём обедать вместе? - ласково попросил он, тихо, чтобы не привлечь внимания других людей. Шэнь Юань с улыбкой кивнул, и Усянь с грехом пополам поборол желание счастливо пискнуть. Матушка согласился! Юноша украдкой зацепился пальцами за рукав родителя. Ох, если бы только Байцзы смог тоже... Вэй Ин закусил внутреннюю сторону щеки. Он... попытается. Просто спросит, можно ли... Два месяца из письма уже почти подошли к концу. Неделя же ничего не решит, правда?.. - Вечером я отправлю письмо твоим отцам, - Юань сказал это раньше, чем Вэй Ин успел высказать свои желания. Юноша вскинул голову, недоверчиво, но с надеждой глядя на родителя. Тот виновато улыбнулся. - Вам было тяжко... этот Шэнь извиняется за это. - Остальные, значит, приедут, - Вэй Ин взялся за руку матушки, все же не сдержав радости. - Папочка и баба будут вне себя от счастья! Юань слабо улыбнулся, странно помялся. - Никто из них... не злится? Вэй Усянь удивлённо взглянул на матушку. Почему бы отцам злиться на него? Но вопрос свой задать он не успел - объявили время обеда. Шэнь Юань же больше не настаивал на ответе. Он подкладывал сыну кусочки овощей, с мягкой улыбкой просил потерпеть здешнюю пресную пищу и обещал потом приготовить что-нибудь остренькое. Вэй Ин очень сетовал, что ему нельзя жить с матушкой, но и на соседей не жаловался - его поселили с тихоней Цзян Чэном и хитрым пошлячком Не Хуайсаном. Уж с ними все будет веселее. Да и Цзян Чэна... Хотелось немного растрясти. - Мам, - перед тем, как уйти, Вэй Ин крепко обнял родителя. - Мы с ребятами выпьем чуточку вина, ладно? - Хорошо, но смотри, чтоб не поймали. Возьми на всякий, - Юань отстегнул от пояса нефритовый жетон. - Если встретишь кого из старших адептов, скажи, что ходил по просьбе учителя Шэнь. - А как же репутация? - хитро глянул на него Усянь и получил в ответ лишь фырканье. Юань только весело улыбнулся и растрепал сыну чёлку. - Ай, от неё уже и так ничего не осталось, маленький ты негодник, - пожурил сына ласково он. Рассмеявшись, Вэй Ин прильнул к боку родителя, наслаждаясь поглаживаниями по голове. - Всё, беги уже, бедствие моё ненаглядное, - Юань погнал парня прочь, чтобы пройти в класс к младшим ученикам. Вэй Ин оборачивался, глядя преданным щеночком, пока родитель не скрылся из виду. Ох, все же, матушка прекрасен в белом... Будь этот человек в его прошлой жизни... Он бы точно попросил его руки и сердца, даже если бы пришлось стать шестым супругом. Хех. Но нет. Вэй Ин в этой жизни рождён под счастливым созвездием, и Шэнь Юань стал его родителем. Да и... Вэй Ин поскреб шею в смущении. Все же... Он хотел бы быть единственным для своей пары... Но там уж как карта ляжет, да. Может, он и вовсе помрёт холостым, совсем как в прошлой жизни. Хотя, Вэй Ин был уверен, что родители ему этого не простят. Хмыкнув, юноша качнул головой и принялся рассматривать жетон в ладони. Все же, у преподавателей те отличались: их явно выполняли более детально и из нефрита куда лучшего качества. Аж немного обидно стало за такую дискриминацию... Но такова жизнь в среде заклинателей, ему ли не знать. Убрав жетон в рукав, Вэй Ин направился в сторону ворот, чтобы спуститься в город. Он даже не заметил, как за ним, тихонечко и в отдалении, следовала фигура с налобной лентой на голове. "Улыбка Императора" стоила все так же. Вэй Ин с удовольствием купил пару кувшинов в связке и с выражением ностальгии на лице погладил пузатый бочок одного из них. Он так давно не пробовал это вино... Но он честно потерпит до вечера. Они договорились с ребятами, что выпьют вместе, как раз сегодня уже присмотрели для этого достойное местечко. Ну, а что? В этой жизни пить его научил дед. А уж перепить Тяньлан-цзюня было ой как непросто. Однако! Вэй Ин смог! За что потом получил веером от застукавшего их матушки, но сам факт!.. Утешало лишь, что и дедуле прилетело… Уже на пути к школе Ланей, на лестнице в небеса, путь ему преградил... Лань Ванцзи. Он выглядел, как потерянный котенок, но все равно держал на лице эту чёртову ледяную маску. - В Гу Су запрещён алкоголь, - проговорил он чётко, указывая на кувшины. - Их нельзя туда нести. М-м-м, даже ностальгично... Вэй Ин подавил усмешку. - У этого Вэя есть разрешение, - он показал нефритовый жетон матушки. Как бы ни хотел Лань Ванцзи прикопаться к нему, с таким пропуском он сделать ничего не сможет, даже с учетом его статуса одного из наследников. Поджав губы, юноша с его пути все равно не убрался. - Правила писаны для всех, даже для учителей, - твёрдо сказал Лань Ванцзи, выставив руку в сторону, всем видом дав понять, что не пропустит этого человека дальше. Усянь приподнял одну бровь. Он помнил все, что произошло в эту ночь в его прошлой жизни... и он не собирался повторять все это вновь. - Тогда пусть Лань Ванцзи сообщит об этом моему родителю сам, - с мягкой улыбкой предложил он. - Этот Вэй не сдвинется с места в его отсутствие. Второй Нефрит неловко потоптался. Так нагло заявиться к молодому учителю посреди вечера, чтобы высказать претензии? Для Лань Ванцзи это может обернуться нехилым позором. К тому же, Шэнь Юань - взрослый мужчина, да и очень по нраву дяде... Вэй Ин терпеливо наблюдал за ним, и слабая улыбка появилась на его губах. Верно... Вот оно. Лань Ванцзи казался всем и вся благородным и чистым, воистину несравненным Нефритом. Но... что внутри? Что он таил в своей душе, прикрываясь сводом заученных правил? Трусость. Лань Ванцзи... был трусом. Пусть и отчаянно это всегда скрывал. - Если ты не пойдёшь, то и ждать я тут больше не намерен, - лениво пожав плечами, Вэй Усянь направился дальше. Больше его не задержали.***
Лань Чжань молча смотрел в одну точку перед собой. Вэй Усянь уже давно скрылся, и ночной воздух утратил характерный для этого юноши запах трав, что всегда тонким шлейфом следовал за ним. Ночной воздух вновь был чистым. Но это мало помогало успокоить сумбур в голове. Этот... юноша. Вэй Усянь. Так напористо отвергает его, будто бы знает, что у него на сердце. Или же в прошлую встречу он так обидел его, что тот теперь и не желает его знать? Лань Ванцзи усмехнулся - конечно же да, он чуть не убил его маленького брата. Он все еще помнил, как злобно сверкали эти серые глаза. О, столько ненависти нет даже во взгляде Лютых Мертвецов! Словно Лань Ванцзи для Усяня - средоточие всего самого ненавистного. Юноша опустил голову, прижав ладонь к груди, где заполошно билось сердце. Несправедливо. Он же... Не знал. Не хотел обидеть намеренно! Может, ему стоит извиниться и попробовать снова с ним поговорить? Но что-то подсказывало Второму Нефриту - тут есть нечто еще. Нечто крайне важное. Нечто, из-за чего Вэй Ин и держится отчужденно и холодно, хотя его света и тепла хватает на громадное количество людей вокруг. Может... Он как-то оскорбил старейшину Шэнь? Стоило ли спросить у этого человека совета?.. Стиснув кулаки под покровом рукавов, Ванцзи медленно выдохнул, силком успокаивая бурю чувств. Вэй Усянь будет тут еще очень долго. У Лань Ванцзи непременно появится возможность все выяснить.***
-... И он, что? Так и не пошёл к твоему матушке? - изрядно хмельной Не Хуайсан в изумлении глядел на такого же пьяненького Вэй Усяня, который в красках расписал свою встречу с Лань Ванцзи. Цзян Чэн, напившийся с пары чарок, спал на колене Вэй Ина, сладко посапывая. Сам Усянь уже несколько минут смотрел на спящего бывшего шиди, пытаясь понять, как тот так доверчиво заснул рядом с ним. Просто... Эй, разве Цзян Чэн не должен быть зловредной булкой с уклоном в мизофобию [1]?.. - Да... Даже не рыпнулся... - парень с трудом вернулся к теме разговора. - Когда я ушел, он продолжал там стоять. - Хорошенько же ты уделал этого ледяного принца, - засмеялся Хуайсан, снова отпивая вино из чаши, краем глаза замечая, как свернулся комочком Цзян Чэн. - Я слышал, в клане Цзян к наследнику строги. Но не думал, что старший сын уважаемого Цзян Фэнмяня будет... Таким тихим и забитым. Что же с ним происходит дома? Вэй Ин поджал губы. Сейчас, когда его разум был подогрет вином, в голове что-то щелкнуло. Раньше... все шишки сыпались на него. Мадам Юй, чтоб ей не икалось, винила во всем его - в слабости Цзян Чэна, в отсутствии дисциплины в Ордене, в проблемах своей семейной жизни... и так это преподносила, что он и сам в это верил, так что безропотно все сносил. Но сейчас... сейчас становилось ясно, что дело-то совсем не в нем. И тогда, спрашивается, на ком отыгрываться обозленной женщине?.. Он невольно положил ладонь на плечо Ваньиня, в каком-то очень привычном жесте защиты. Ох... Как бы он хотел забрать его от этой чокнутой бабы, что по ошибке зовётся его матерью! - Он тебе нравится? - сразу же подметил этот жест Не Хуайсан и заговорчески подмигнул. - Этот Не не сболтнет. Вэй Ин покачал головой. - Я просто... Хотел бы ему помочь, - Усянь погладил парня по волосам. - Он выглядел абсолютно несчастным, когда мы встретились. И был таким тихим, как будто ему не разрешается говорить лишний раз. Хуайсан покивал, сочувственно глядя на Цзян Чэна. - Этот Не заметил еще днем, что наследник семьи Цзян держится от всех особняком... Почему он подошел к Вэй-сюну? Вы ведь не знакомы... Юноша только пожал плечами. - Может, я показался ему не таким отчужденным, как остальные, - Вэй Ин не хотел думать, что это дядя Цзян надоумил своего сына познакомиться с ним. Да и откуда бы знать Цзян Фэнмяню, что он будет учиться в Гу Су вместе с его сыном? А может... Может, Чэн-Чэн что-то ощутил?.. При мысли об этом нутро обдало холодом, а из головы как ветром выдуло весь хмель. Если это правда... Если Цзян Чэн сблизился с ним, ощущая фантомное родство... Могут ли и другие люди из его прошлой жизни что-то ощущать, хоть и слабо?.. Это было бы чертовски плохо. Очень и очень. Стоило позже обсудить это с матушкой. - Кстати, твои отцы, - Хуайсан подлил другу вина. - Расскажи про них? Усянь встрепенулся, мигом выныривая из мутных размышлений. Вполголоса, чтобы не разбудить Цзян Чэна, он начал воодушевленно рассказывать другу о пятерке отцов. И даже не приукрашивал, нет. Вот вообще! Да и зачем, если все они, поголовно, были такими удивительными и великолепными! Не обошел он вниманием и своего деда, с удовольствием припоминая все их проделки. Рассказал и о тетушке Минъян, а почему нет? И о братике, конечно же, о нем тоже! Хуайсан слушал его и улыбался так добродушно, что у Вэй Ина чуть закололо в груди и защипало в носу. Ох, он и сам не знал, как же все-таки скучал по другу! - А приезжай как-нибудь, - вдруг искренне предложил он. Хуайсан тут же вздрогнул. - К тебе в гости? А можно? - парень улыбнулся так радостно, что едва не ослепил друга. - Конечно! - тот просиял в ответ. - Я уверен, отцы будут рады! И матушка тоже! Не Хуайсан вдруг зарделся, после чего пихнул Вэй Ина в бок. - Мастер Шэнь очень красивый мужчина, - поделился своими наблюдениям юноша. - Ты бы видел, как на него капал слюной старик Цижень! ... Так. Так, стоп. Вэй Ин пару секунд молчал. - Цижень - что? - с милой улыбкой спросил он. Не-сюн, как любитель сплетен, и правда знал много. Всегда так было. Он подсел ближе и зашептал: - Я слышал, что старик Лань часто приглашает твоего матушку на прогулки и посылает ему дорогие подарки. Чай, украшения и даже одежду. Улыбка Вэй Ина стала чуть шире. - Даже одежду... - голосом на полтона выше повторил он. Ну, что же. Похоже, скоро Орден Гусу Лань потеряет одного из своих старейшин. Причём ему даже пальцем шевелить не придётся. Только сделать отцу и папе пару намеков. ...если те сами не догадаются. А они догадаются. Еще как догадаются! Кашлянув, Усянь улыбнулся уже более естественно. - А не видел ли ты тут некоего Шан Цинхуа? - Господин Шан сейчас заведует реставрацией западной части Гу Су. Говорят, они с господином Шэнь прибыли сюда вместе, - кивнул Хуайсан, на что Вэй Ин только присвистнул. Что ж. Если дядя Мо узнает, он будет в ярости. Теперь главное, чтоб он не узнал как можно дольше. Хотя... Если матушка уже отправил письмо... - Отец будет в ярости, - нашёлся, наконец, со словами Вэй Ин, поняв, что друг ждёт его реакции. - Как и папа. И ба`ба. И папочка. И дада. - Ого! - глаза Хуайсана распахнулись. - У каждого отца свое именование? Вэй Ин немного смутился, почесывая затылок. - Ох, я когда был маленьким, так было проще их всех запомнить, - юноша помялся. - Они все были такими хорошими, Не-сюн. - Ты очень любишь свою семью, - улыбнулся Хуайсан и получил солнечную улыбку с кивком. - Да! Никто из парней не заметил, как глаза Цзян Чэна чуть приоткрылись, пока он вслушивался в рассказы Вэй Ина. Он... И сам с трудом понимал, почему все же последовал совету отца и попробовал пообщаться с кем-то. Мать всегда говорила, что он бездарен и совершенно не способен нормально общаться. Но его приняли. Причем... Принял тот, кто в свое время резко отверг саму идею примкнуть к Ордену Юньмэн Цзян - и это в крайне юном возрасте! Вэй Усянь. Вэй Ин. Украдкой Цзян Чэн кинул взгляд на этого парня, чье колено заменяло ему подушку. Тот будто сиял, ярче света дня и звёзд в ночи. У него, по его же рассказам, было изумительное детство, огромная и дружная семья, удивительно хорошенький младший брат и... Много радостных моментов в жизни. Цзян Чэн слышал украдкой в детстве споры родителей. Как его мать обвиняла отца в его незабытой любви к какой-то женщине, вышедшей замуж за мужчину рода Вэй... Как она укоряла его в желании приютить их сироту... Вэй Ин. Так она назвала того ребенка. С отвращением. Мать была всегда... Строгой. И совершенно не носила в сердце жалости к детям, срываясь на них, когда сил терпеть бурю в груди, видимо, уже не было. Может быть, и хорошо, что Вэй Ина приняла другая семья... Цзян Чэн не знал, что стало бы с тогда еще маленьким мальчиком, попадись он хозяйке поместья Цзян хотя бы на глаза. А так... Пусть хотя бы у ребёнка друзей его отца все будет нормально. Нормальнее, чем у него и сестры, по крайней мере. Решив больше не таиться, что проснулся, Цзян Чэн с кряхтением и держась за голову поднялся, оглядел двух сплетников и нахмурился. - Вы такие громкие, вас, скорее всего, слышат все в Гу Су, - ворчнул он, но пиалу с водой из рук Не Хуайсана принял с благодарностью. Вэй Ин усмехнулся, глядя на него. Что ж, хоть что-то не меняется. - Тогда пусть приходят, нальем и им тоже, - весело протянул он. - На всех у нас не хватит, Вэй-сюн, - посетовал шутливо Хуайсан, пряча за рукавом оставшийся кувшин вина. Усянь фыркнул, посмеиваясь, привычным для себя жестом поддерживая качнувшегося (бывшего) шиди. - Пусть в Гу Су и строго, согласитесь, красиво тут неописуемо, - Вэй Ин посмотрел в сторону гор, скрытых за туманами, освещенные только луной и звездами над ними. - Там, где я вырос, был лес. Тоже очень красивый. Мы с дедушкой часто гуляли до реки, где он рыбачил, а я ему мешался, - парень смущённо засмеялся. - Цзян-сюн, приезжай и ты ко мне погостить. У тебя же сестра есть, ты говорил. Приезжайте вдвоём. Цзян Чэн замер. Он поднял на него недоверчивый взгляд. Вэй Ин... знает, что его отец пытался забрать его некогда из семьи? Утащить в Юньмэн Цзян? Если нет... это хорошо. А если знает?.. То... То неужели хочет показать, что не жалеет о том, что остался с семьёй Шэнь - показать, как хорошо жить в приграничном городе, где опасно и страшно?.. - Там спокойно, - вдруг произнес негромко Усянь, глядя в окно. - Тихо и мирно. Там... отдыхаешь душой, - он будто подгадал мысли Цзян Чэна. О, знали небеса, как мечтал о спокойствии Цзян Чэн! Вэй Ин слабо улыбнулся, снова будто читая его как открытую книгу. - Поэтому... приезжай, - тихо протянул он. Наследник клана Цзян вдруг ощутил, как щиплет глаза в самых уголках. Его... Тронуло это. Честно. - Я обязательно приеду к тебе, Вэй-сюн...***
Что же... стоило ожидать, что этим все кончится. Усянь с улыбкой смотрел на кучу-малу из обнимающихся с матушкой отцов и довольно попискивающего Байцзы. Шэнь Юань выглядел одновременно смущенным, растерянным и счастливым. Очень счастливым. Ох, матушка так скучал по отцам, немудрено, что он так растрогался и выплакал целое озеро слез. Как, впрочем, и отец. Разобравшись со всем, что гложило, семья стала обсуждать возможность жить около Гу Су, в городе Ца И, чтобы после обучения, забрав А-Ина, отправиться в семейное путешествие. Мысль о том, что его семья будет рядом, грела душу и сердце. Особенно... С учетом внезапного интереса Лань Ванцзи. - А деда Тянь? - Вэй Ин взглянул на князя, улыбаясь ему. - Останется с нами, или уедет домой? - Вас оставлять одних не надо бы... но кто присмотрит за домом и за огородом? - усмехнулся Князь и неожиданно замер, его взгляд остекленел. - И за Сапфирчиком... Все присутствующие невольно передернули плечами. О да... Сапфирчик, точно... - Тесть, пожалуйста, кормите его только растительной пищей, - Юань моляще сложил руки вместе. - Он снова начнёт расти, если будет есть лишь мясо. Тяньлан отвёл глаза в сторону, что-то непонятно промычав. А-Ин лишь тихо прыснул в рукав - ох, матушка не обрадуется, когда узнает, что эти два месяца Сапфирчик изволил кушать лишь мясные блюда. С личного опыта, Усянь прекрасно помнил того дракона размером с их поместье, что бродил по лесу. Сапфир, конечно, был очень милым зверем. Он ел только по приказу хозяев, никого из людей не пугал, да и вообще - большую часть времени лениво гонял птиц по скалам, да шугал демонов, чтобы не совались в город. Но его размеры... В общем и целом, когда матушка вернется, его ждет нехилый такой сюрприз. Вэй Ин хмыкнул, потянувшись за пиалой с чаем, и в этот момент Юань повернулся к нему: - Как прошла встреча с друзьями? Вэй Ин широко улыбнулся. - Было весело, и нас никто не поймал, - юноша все же взял чай и осушил его одним залпом. Байцзы перебрался к нему на колени и стал играть с его рукавом, белым и чистым. - Не Хуайсан и Цзян Чэн - хорошие парни. Интересные и не прочь покуролесить. При фамилии "Цзян" Юань наклонил голову к плечу. Вэй Ин хорошо знал этот жест. Несмотря на улыбку, матушка насторожился. - Цзян Чэн? Усянь перехватил пальцы Юаня и чуть сжал их. - Мы поговорим про него потом, хорошо? - очень тихо и ласково попросил юноша, и родитель успокоился. Значит, была причина того, что сын общался с сыном... Того странного типа. Дождавшись кивка, А-Ин подловил момент и осторожно, чтоб не потревожить Байцзы, прижался к боку матушки. Согнав с места Лю Цингэ, ага. Ох, дада очень насмешливо глянул на старшего сына, но уступил. Все отцы знали, как дети тосковали без тёплых рук любимого матушки. Прижимаясь к боку Шэнь Юаня, слушая, как тот тихо говорит с одним из отцов, А-Ин ощутил, что его тянет в сон. Прикрыв глаза, он ткнулся носом в шею родителю, вдыхая его запах. А когда ощутил на волосах любимые нежные руки, стало совсем хорошо. Даже больше - он ощутил, что теперь точно все будет отлично. [1] Мизофобия — своеобразное психологическое отклонение (иногда именуемое болезнью), которое обсулавливается тем, что человеку неприятны прикосновения других и он старается избегать его. В самых запущенных случаях может быть крайне бурная реакция и постоянная дезинфекция рук. Пояснение: когда мы упоминаем в тексте название города, то пишем «Гу Су». Когда мы упоминаем название ордена — Гусу. Извиняемся, если кого-то этим запутали. ___ Авторам есть, что сказать! ___ Ну, что же… Вот и вторая экстра по «Stardew Valley по-Системски». Если кто-то запамятовал, то напоминаем – первая экстра у нас вписана прямо в рассказ. Ранее она оставалась безымянной, но на данный момент ей добавлено название. Мы предупреждали, что экстры у нас достаточно большие: к примеру, данная экстра при обработке в ворде насчитала аж 27 страниц. Другие тоже будут не маленькими. А теперь пояснения по некоторым моментам, которые – наверняка – вызвали смешанные, а то и негативные ощущения у многих читателей.Ахтунг! Много букв!
Первый момент: искаженная реальность исконного мира Вэй Усяня. Да, с первых же абзацев раскрывается тот факт, о котором уже многие догадывались по мере прочтения рассказа – Вэй Ин является перерожденцем. Но не просто перерожденцем, а выходцем из иной, сильно отличающейся реальности, где все оказалось еще менее радужно, чем в каноне «Магистра». В исконной реальности Вэй Усяня не было симпатии к нему у Лань Ванцзи, и погиб наш герой не от рук и когтей своей армии мертвецов, а от удара Биченем. Таким образом, в изначальной жизни чувства А-Ина не только остались без ответа, но и были жестоко растоптаны презрением и отвращением в золотых глазах Второго Нефрита Гусу Лань. Ощущения от этого были настолько сильными, что в итоге сохранились при перерождении, а потому первая встреча с Лань Ванцзи была обречена носить негативный характер с самого начала. Усяню после смерти не играли на гуцине, в попытке привлечь душу, а потому он годами скитался, пока не встретил каким-то чудом божество, заинтересовавшееся им. Так Вэй Ин и получил шанс переродиться – но уже в мире, тесно переплетенном с реальностью «Системы». В мире, где есть Шэнь Юань. Не хочу спойлерить, почему этот момент важен, по мере прочтения экстр вы и сами поймете, однако наблюдательные читатели могут и сами ответить на этот вопрос. Мы же идем дальше. Второй момент: чета Цзян в негативном свете. Про наши с Шисюном отношение и точку зрения касательно Цзян Фэнмяня вы могли уже знать из соответствующих глав с его появлением. Добавить про него ничего нового я не могу; скажу лишь, что в следующей экстре нас вновь ждет с ним встреча, и она вряд ли принесет ему реабилитацию. Так что, перейдем сразу к его супруге. Честно - я уважаю мадам/госпожу Юй. Она сильный и стойкий персонаж новеллы. Но, будем откровенны, в целом она вела себя как та еще стерва, виня во всех бедах именно А-Ина, но не желая исправить что-то самой. Его дурное влияние она видела во всем - в проблемах в семье; в том, что Цзян Чэн отстает в плане совершенствования; в слухах касательно дел сердечных её мужа; в поведении самого мужа; в отсутствии дисциплины в Ордене, и много в чем еще. Более того, она еще и привила эту дерьмовую черту и Цзян Чэну, и та очень часто проявляла себя. Я отслеживала эту нездоровую тенденцию как в новелле, так и в дунхуа, плюс была пара моментов и в манхве. Насчет дорамы ничего сказать не могу, я еще её не смотрела… И, хоть в самой новелле Вэй Ин и говорит, что, невзирая на такое её отношение, мадам Юй ни разу не причинила ему вред по-настоящему, это не отменяет натурального психологического насилия над ребенком, включая внушения ему своеобразного комплекса а-ля «я всем им должен». И, хоть я и понимаю, что у древних китайцев был свой менталитет в этом отношении, но в моем понимании принятый в семью ребенок никому априори ничего не должен. В конце концов, это было осознанное решение взрослых, взять его под свое крыло. И, даже если она была этим недовольна, мадам Юй не имела никакого права вести себя так по-скотски. Откровенно говоря, лично я сомневаюсь, что с отсутствием Вэй Ина обстановка в семействе Цзян стала бы более гармоничной и адекватной. В конце концов, проблемы там начались задолго до его появления. К сожалению, боюсь, мадам Юй могла и вправду перейти к вымещению обиды на детях. Жаль, что в Древнем Китае не было мозгоправов и специалистов по семейным проблемам… Третий момент: авторское видение Лань Ванцзи. Я заочно ощущала негодование читателей в процессе редактирования экстры. Ванговала, так сказать. И готова обосновать нашу позицию от и до. Итак, Лань Ванцзи. Мы уже отмечали, что у нас свой взгляд на некоторых персонажей. Юэ Цинъюань, Цзян Фэнмянь и мадам Юй – идеальные тому примеры. Лань Чжань не исключение. Скажем сразу, что мы ничего не имеем против каноничного Лань Ванцзи после тринадцатилетнего таймскипа. Персонаж многое вынес, многое осознал и был готов переступать через привычные ему границы, чтобы ни о чем не жалеть, как это случилось ранее. Однако до таймскипа, если всматриваться в характер героя, то можно увидеть весьма неутешительное зрелище. Перед нами предстает закостенелый правилами и догмами своего ордена юноша, который запирает свои эмоции и банально боится показывать слабость или несоответствие возложенным на него ожиданиям. Именно эта скованность, именно этот страх пойти против устоявшейся системы в итоге привели к тому, что Лань Ванцзи потерял дорогого ему человека. Да, в каноне он выступил против старейшин Гусу Лань, но было уже поздно. Его не было рядом, когда он был действительно нужен Вэй Ину, а до этого он неоднократно отвергал и прогонял парня от себя, и это привело к тому, что сам Усянь искренне считал – Ванцзи его ненавидит и презирает. Это же в каноне после возвращения Вэй Усяня сыграло дурную шутку с героями, из-за которой тот долго не понимал чувств Второго Нефрита, и Лань Сиченю даже пришлось лично ему все разжевывать. Кроме того, напомним, что А-Ин родом из иной реальности, где все было еще хлеще. Там Ванцзи даже не пытался его спасти, а сам нанес решающий удар. Вот почему у нас в рассказе Вэй Ин зовет его про себя трусом, вот почему он его избегает, несмотря на странные попытки самого Второго Нефрита привлечь его внимание. Усянь уничтожил в себе любые зачатки чувств к этому человеку еще в той жизни, и сейчас любое проявление интереса со стороны Лань Ванцзи воспринимается им в штыки. Мы повторим то, что было сказано уже пару раз в ранних главах – здесь нет ВанСяней. Тут совершенно другой пейринг. Поэтому все эмоции Лань Чжаня односторонни. Пытаться влиять на нас посредством комментариев либо личных сообщений бессмысленно, так как у нас уже есть определенная схема, которую мы продумывали очень долго и тщательно. Так что, да. Тут все иначе. Мы ломаем канон, ломаем жестоко и полностью. Это лишь одна экстра из множества. Последующие раскроют больше моментов. Спасибо тем, кто терпеливо ждал начала публикаций экстр.