***
В окрестностях некоего захолустного города со странным названием человек и демон занимались тем, что избивали невинных мертвяков. Здесь случилась некая аномалия — тварей повыползало, что тараканов. Обычные заклинатели не могли справиться с напастью, но эти двое спокойно бились больше часа и даже не запыхались. Вдруг откуда-то послышался плач. — Бинхэ,— окликнул Цинцю,— тут кто-то кричит. Ло Бинхэ замер, почти убитый мертвяк вцепился ему в ногу и тут же был отправлен в полёт. Шэнь Цинцю разрубил мертвяка напополам прямо в воздухе, изящно прикрываясь рукавом от ошмётков. — Ты прав. Кто-то кричит. — Должно быть, это заблудившаяся девушка или ребёнок. Очень тонкий голос. Нужно найти и оказать помощь. Но не успел Цинцю закончить фразу, как из воздуха рядом с ним возникла фигура. Молодая женщина с развороченным животом и выпотрошенными кишками парила, не касаясь земли. Она посмотрела ему в глаза и вскинула руки. В лесу снова закричали. Ло Бинхэ направил меч на духа, но Шэнь Цинцю остановил его. Женщина погибла совсем недавно, и её аура была полна не гневом, а тоской и любовью. Исковерканной, демонической, но любовью. Цинцю не первое столетие изучал жителей мира «Пути», он понимал, что это означает. — Чего вы хотите, молодая госпожа?— обратился он, подавая Бинхэ знак отступить. Женщина внимательно вгляделась в лицо Цинцю — проверяла ауру, осознал он — и отплыла к чаще — туда, откуда слышался плач. Цинцю сделал шаг к ней, и она отплыла опять. — Я пойду сзади и прикрою тебя,— сказал Бинхэ. Цинцю кивнул, двигаясь за духом. Женщина летела быстрее, и ему тоже пришлось ускорить шаг. Они пробирались всё дальше, и, наконец, вышли на небольшую поляну, где сидел и плакал ребёнок лет трёх. На мальчике была хорошая одежда, за которой тщательно следили — но — раньше. У него были чистые — некогда — волосы. Он был истощён и грязен, но по всему в нём было ясно, что раньше об этом ребёнке кто-то заботился. — Это твой сын?— спросил Цинцю. Женщина кивнула. — Он остался один?— снова кивок. Дух подплыл к мальчику, провёл рукой над головой, забыв, что не сможет коснуться. Малыш поднял взгляд. — Мама... Подошедший Бинхэ потерял дар речи. Ужасное существо склонилось над маленьким ребёнком, а тот тянул руки ему навстречу, желая обнять. В это время женщина снова обратила на них внимание. Она потянулась к ним, невыразительное лицо мучительно дёрнулось. — Госпожа, ты хочешь... Цинцю и Бинхэ обменялись взглядами. «Мы должны» — «Да. Так будет правильно.» — «Ты уверен?» — «Мы справимся.» — Хорошо. Малыш, ты пойдёшь к нам? Ребёнок был совсем маленьким, но понимал своим детским сердцем, что, если сейчас уйдёт, никогда больше не увидит мать, даже в таком обличии. Он не хотел уходить. Но когда два взрослых перед ним вели безмолвный диалог, малыш почувствовал что-то, что чувствовал раньше рядом с родителями. Он, как и все дети, тонко ощущал чужое отношение, и скользнувшая во взглядах любовь, откровенная нежность, убеждённое желание поступить правильно дали ему понять: о нём позаботятся. Мать указала на заклинателей ладонью. Её лицо исказилось в подобии улыбки. Мальчик сделал несколько шагов к людям. Тот, что был ниже и изящнее, подхватил его на руки. Мать ребёнка вновь посмотрела на них, провела рукой над головами всех троих и исчезла. Позже Шэнь Цинцю обязательно расскажет сыну, как даже смерть не помешала матери защищать своё дитя, как она заботилась о нём, и как дала возможность встретиться с новой семьёй. Эта женщина, имя которой станет известно много позже, будет примером стойкости и любви, безусловных не только для увидевших её людей, но и для многих их потомков. Это случится ещё не скоро.***
Шэнь Цинцю бродил нервно по комнате взад-вперёд, пока Бинхэ заканчивал лечение их нового знакомого, спящего колдовским сном. — Чёртов главный герой! Захотел себе ребёнка, и вот, пожалуйста, у нас на руках беспризорник с заклинательским наследством. Нет, а если бы ты пожелал, чтобы его я родил! Я бы стал женщиной в тот же миг. Даже если бы ты пожелал, чтобы горы стали равнинами, именно это бы и произошло! Против всех законов логики, против всего... — Не нужно так сильно нервничать,— попытался успокоить его Бинхэ. — Кто тут нервничает! Я не нервничаю! Бинхэ, это ребёнок, живое существо, и мы теперь за него отвечаем. Это кошмар, это просто ужас! — Но ведь ты уже воспитывал детей, и у тебя вышло лучше, чем у многих, А-Юань, не забывай... — Вы все были взрослыми! А это... Бинхэ, закончивший с ребёнком и уставший от мельтешения перед глазами, поймал Цинцю в объятия. — Будь спокоен. Мы справимся. Тот только вздохнул в ответ, позволяя усадить себя на кровать. Бинхэ продолжал: — Мы пережили депрессию Мобея и переходный возраст Ша Эртун. Мы тысячу лет держим в своих руках демонический народ. С ребёнком тоже как-нибудь справимся. В конце-концов, ты сам говорил, самое важное в воспитании детей — это любовь. Мы любим друг друга? — Разумеется,— Цинцю улыбнулся. — А его полюбим? — Да. Цинцю помолчал какое-то время. — Я верю тебе. Мы обязательно полюбим это дитя, если только он перестанет подслушивать чужие разговоры. Малыш, последние несколько минут успешно строивший из себя спящего, открыл глаза и смущённо сел на простынях. — Простите. Я не хотел. — Ничего,— успокоил его Бинхэ.— Как тебя зовут? — Вэй Ин. — Очень приятно,— улыбнулся Шэнь Цинцю. Ему было неловко, что он позволил себе такое недостойное поведение перед мальчиком. — Этого мастера зовут Шэнь Цинцю, а темнейшего владыку — Ло Бинхэ. — Темнейший владыка,— повторил Вэй Ин, будто вспоминая что-то. Затем он перевёл взгляд на метку на лбу. — Так вы демон! Бинхэ коварно улыбнулся и прижал к себе Шэнь Цинцю. — Хуже того, мальчишка! Я — владыка демонов. — Он взял вас в плен!— снова вскрикнул Вэй Ин. — О да,— Цинцю откинул голову на плечо мужа, трагично заламывая руки,— уже очень давно я томлюсь в плену у этого ужасного демона. Вэй Ин нахмурился, что-то решил для себя и горячо заявил: — Я спасу вас! — Ну нет,— возмутился Бинхэ,— это мой прекрасный мужчина, найди себе своего. Шэнь Цинцю рассмеялся. — Увы, увы, мне уже не сбежать от его лап. Раньше у меня ещё был шанс, но теперь... — Что теперь?— переспросил Вэй Ин, сгорая от любопытства. — Теперь уже поздно. О, мальчик, послушай эту трагичную историю! Раньше я жил и не знал бед, но потом... Потом случилось страшное... — Что, что случилось?! — Я влюбился. И завертелось: пришлось учиться политике, демонологии, экономике... Уважать, беречь, наслаждаться заботой... Нет, дорогой мой,— он покачал головой,— пути назад нет. Любовь — очень опасная штука, беги от неё сломя голову, пока не догнала и не сделала тебя очень счастливым. Вэй Ин обиженно отвернулся. — Вы всё врёте. — Нисколько,— ответил Цинцю,— вот спроси у Бинхэ, он подтвердит. — А вот мама говорила,— попытался возразить мальчик, но тут же замолк и опустил взгляд. — Её больше нет. Совсем, да? Как и папы? Шэнь Цинцю и Ло Бинхэ переглянулись. — Ничего не исчезает бесследно,— осторожно начал Бинхэ.— Твои родители ушли в круг перерождения. Они родятся снова, наверняка в лучшем месте, чем раньше. И так будет всегда. — Я встречу их опять?— спросил Вэй Ин, и его голос немного дрожал. — Конечно. Перерождения — странный процесс, но твоя любовь к ним укажет душам дорогу, и вы обязательно встретитесь вновь. А до тех пор мы позаботимся о тебе. Вэй Ин утёр уже было выступившие слёзы и уткнулся носом в плечо Бинхэ. — Этого... Этого хотела бы мама, да? Ло Бинхэ сглотнул. — Конечно.***
Первые несколько дней после встречи с Вэй Ином новоиспечённые родители судорожно разгребали завалы по работе и пытались придумать, как помягче сообщить подданным о том, что у них теперь есть наследник. Вэй Ину в это время предлагалось отдыхать, наслаждаться жизнью, сидеть тихонечко в новой комнате под присмотром мелких демонов-домовиков и не творить ничего, что нельзя творить. В общем, Шэнь Цинцю и правда плохо помнил, как работают дети. На третий день Вэй Ин окончательно устал от всего этого и решил исследовать новое место жительства. Тихонечко, чтобы не расстроить родителей. Он выбрался из отведённой ему комнаты и замер, поражённый красотой вокруг. Из окон он прекрасно видел цветущие деревья и голубое небо, но всё равно почему-то считал это ненастоящим. Царство демонов не может быть красивым, в нём всё должно быть мрачным и красно-чёрным. Однако же длинная выложенная камнем тропинка вела не к лавовым озёрам, а к аккуратным прудикам и изящным беседкам, высокие строения из камня и дерева тонули в причудливых фиолетовых растениях, и мелодичные напевы неизвестного инструмента наполняли воздух. Вэй Ин пошёл на звук — по аккуратной тропке, по выгнутому мостику, к беседке, где виднелись чьи-то силуэты. Подкравшись ближе, он увидел, что играла женщина. Она вышла из возраста, когда девушек называют красотками, но её гордая осанка, её ухоженный вид и сосредоточенное лицо не давали отвести взгляд. От неё веяло силой и харизмой. Рядом с ней на подушках разлёгся юноша, моложе её, но не слишком. Он был расслаблен и доволен, как барский кот. Длинные волосы закрывали юноше часть лица, и Вэй Ин не мог различить черт. Несколько демонов почтительно стояли в сторонке, готовые прислуживать. Вэй Ин не почувствовал опасности и решил, что может подойти. Он сделал несколько шагов, и женщина подняла голову. — Господин мой,— прошептала она. Юноша лениво потянулся и сел, обращая взгляд на Вэй Ина. Волосы скользнули назад, и на лбу стала видна демоническая метка, похожая на метку Ло Бинхэ. — Так-так, кто тут у нас? — Здравствуйте,— Вэй Ин склонился в поклоне. Он был вежливым мальчиком. — Здравствуй,— ответил юноша.— И кто ты такой, маленький крольчонок? — Я не крольчонок. Я Вэй Ин. — Надо же, а на вид вылитый крольчонок! Скажи, Мэйли. Женщина фыркнула. — Откуда ты здесь, дитя? — Меня привели родители,— честно признался Вэй Ин. Глаза юноши странно блеснули. — Надо же! Так вот, почему ты кажешься мне похожим... Не ожидал, спустя тысячу лет... Ну, давай знакомиться. Меня зовут Тяньлан Цзюнь, а мою прекрасную спутницу — Мэйли. — Вы очень красиво играете, госпожа Мэйли,— сказал Вэй Ин.— Как называется эта штука, которую вы используете? Мэйли улыбнулась. — Это флейта. Неужели ты не слышал её раньше? — Я слышал, просто не знал, что это флейта. Мэйли снова улыбнулась, а Тяньлан Цзюнь хитро сощурился и предложил: — Хочешь попробовать сыграть, Вэй Ин? Глаза мальчика вспыхнули. — А можно?! — Конечно,— он подал ему инструмент.— Приложи к губам и зажми несколько дырочек пальцами, вот так. Тяньлан Цзюнь вновь откинулся на подушки, на этот раз так, чтобы всё видеть. Вэй Ин старательно исполнил веления и что есть мочи дунул в флейту. Раздался громкий противный звук. С ветки свалилась какая-то птица, Мэйли едва заметно поморщилась, а Тяньлан Цзюнь расхохотался. — Великолепно! Просто замечательно! У молодого господина необычайный талант к музыке! — Вы так считаете?— спросил польщённый Вэй Ин. — Разумеется! Стал бы я врать собственному внуку? Вэй Ин расплылся в улыбке. — Небеса мне на голову! Все обернулись. Возле беседки стоял Шэнь Цинцю с переломанным веером. — О, зятёк, а я всё ждал, когда ты объявишься! Какого же, любезный, ты не сказал, что я стал дедушкой! — Я... — А я ведь знал, что не просто так вы вечно куда-то пропадаете! Как долго вы думали скрывать его, а? Хорошо же пытались! Но я вас раскусил, как только увидел мальчика. Он вылитый ты, разве что нос как у моего сынишки. Шэнь Цинцю едва удержался от того, чтобы не закатить глаза. Хоть Тяньлан Цзюнь и строил из себя специалиста по людям, в анатомии он всё ещё понимал чуть меньше, чем ничего. Вэй Ин же, услышав его слова, пришёл в восторг. — Так вы — мой дедушка!— воскликнул он и кинулся на шею Тяньлан Цзюню. Тот сжал мальчика в ответных объятиях и потрепал по макушке. Мэйли коснулась рукава Шэнь Цинцю и тихо спросила: — Этот ребёнок — сирота? — Да,— ответил Цинцю.— Его родители были заклинателями и погибли во время охоты. Она кивнула. После того, как история с Су Сиянь разрешилась, Тяньлан Цзюнь сумел вырастить новое тело, получше прежнего, и стал с завидной регулярностью пропадать в человеческом мире и вечно находить себе подружек. Впрочем, Тяньлан Цзюнь отличался от тех повес, которые каждую неделю меняют девиц. Встречая новую любовь, Тяньлан Цзюнь проводил с ней несколько десятилетий, пока та старилась, и встречал с ней последний миг. Одна его жена, могучая заклинательница, вознеслась и стала богиней войны. Он ею страшно гордился и частенько навещал её храмы. С Мэйли он познакомился, когда её молодость уже подходила к концу. Она была дочерью учёного и сама занималась наукой. Тяньлан Цзюня настолько покорили её музыкальный дар и острый ум, что он рассказал Мэйли о своей истинной природе и даже привёл в царство демонов. Ей там понравилось. Она легко нашла общий язык с зятем и пасынком, с удовольствием встретилась со многими странными существами и нередко теперь навещала их всех. Её приезды были праздником, и потому Шэнь Цинцю обычно встречал госпожу Мэйли лично. В этот раз, однако, он засиделся и явился слишком поздно. — Вэй Ин, тебе нельзя было выходить,— строго сказал он. — Мне было скучно,— насупился в ответ мальчик. — Нельзя запирать ребёнка в четырёх стенах!— поддержал Тяньлан Цзюнь.— Неужели о нём ещё никто не знает? Даже Мэнмо? — Нет, Мэнмо тоже ещё не знает. Бинхэ хотел рассказать ему позже. — Ооо,— довольно протянул Тяньлан Цзюнь,— значит, я удостоился чести первым увидеть наследничка! Как здорово! Зятёчек, а знал ли ты, какие способности у твоего сына? Малец, сыграй снова. Довольный Вэй Ин вновь взял флейту и дунул в неё. Упавшая некогда птичка подскочила, сделала неуверенный шаг вперёд, качнулась и снова упала. Шэнь Цинцю посмотрел на птичку, потом на Вэй Ина, а потом на Тяньлан Цзюня. — Мой глубокоуважаемый свёкор... Какого лешего вы дали ему демоническую флейту?! Тяньлан Цзюнь смутился под гневным взглядом зятя и вжал голову в плечи. — Я принёс её не ему, а Мэйли, чтобы она попробовала! А он сам захотел! — Простите, мастер Шэнь,— начала оправдываться Мэйли,— мы не думали, что у него получится... Тяньлан Цзюнь рассмеялся. — У моего внука и не получится! О нет, такого быть не может! Эта флейта, Хэйсинь, сделана из бамбука, что вырос на проклятой почве, закалена семью грозами и напоена семью печалями, ни один смертный не может совладать с ней, даже Мэйли! Но стоило трёхлетнему мальчику взять её, и она покорилась, значит, теперь она принадлежит ему! Эту флейту я нашёл на самом дне Бесконечной Бездны. Я не думал, что когда-либо встречу человека, которому можно её отдать. Но этот мальчик справился, и теперь она принадлежит ему. Вэй Ин зачарованно посмотрел на чёрную флейту в своих руках. — Дедушка дарит её мне? — Да,— кивнул Тяньлан Цзюнь,— это будет моим подарком. — Здорово! Могу я сменить ей имя? Мне не нравится Тёмное Сердце. — Каков наглец!— восхитился Тяньлан Цзюнь,— ему дарят демоническое оружие, а его только имя заботит! Ну и как ты хочешь назвать её? Вэй Ин задумался. — Ченьцин. — Ченьцин? — Ченьцин. — Почему Ченьцин? — Потому что,— Вэй Ин загадочно улыбнулся,— мне просто так хочется. Тяньлан Цзюнь рассмеялся, а Мэйли кивнула. Она отцепила от пояса нефритовую подвеску с красными кисточками и повязала на флейте. — Эта подвеска оберегает от тёмных сил,— сказала она.— Нефрит уравновесит демоническую ци, алая нить не даст разорваться связи между тобой и духовным оружием. Вэй Ин обнял её. Он только познакомился с новыми родственниками, но уже полюбил их всей душой. Шэнь Цинцю, стоявший всё это время рядом, наконец вступил в беседу. — Глубокоуважаемый свёкор. При всём уважении, вы — идиот. Вэй Ин, отдай флейту. Это не игрушка. — Нет,— заупрямился Вэй Ин,— мне её подарили! — Тебе три года. Ты не можешь оставить у себя оружие. — Вот и могу! — Да ладно, зятёчек, три года — уже большой возраст,— начал было возражать, но Мэйли жестом остановила его и покачала головой. — Мастер Шэнь прав. Я не подумала об этом, но Вэй Ин и вправду... — Я уже взрослый!— закричал Вэй Ин. Шэнь Цинцю смерил его долгим взглядом и медленно проговорил: — Хорошо. Раз уж ты взрослый, значит, сможешь взять на себя ответственность. Смотри,— Цинцю взял Вэй Ина за руку и подвёл к всё ещё лежащей на земле птице,— вот, что ты сделал. Это трёхлапая ворона, редкая птица, и она мертва потому, что ты неумеючи использовал тёмную флейту. Вэй Ин заплакал. — Нет, не мертва! Нет, не мертва! — Мертва. — Мастер Шэнь, это уже слишком! Он же ребёнок! Вэй Ин плакал, глядя на птичку, а Мэйли и Тяньлан Цзюнь сидели в стороне, не зная, что делать. Шэнь Цинцю выждал несколько секунд и коснулся волос сына. Вэй Ин обхватил его за ноги и вжался лицом в полы одежд. — Ты не знал, как работает флейта. Ты не хотел убивать её. — Не хотел,— прорыдал Вэй Ин. — Всё в порядке,— Шэнь Цинцю поднял его на руки,— такое случается. Все совершают ошибки. Дедушке и бабушке не стоило давать тебе такую опасную вещь. Но если использовать магию, которой не умеешь управлять, это всегда будет приводить к плачевным последствиям. Ты понимаешь, Вэй Ин? — Да,— всхлипнул он. — Это хорошо. Я заберу у тебя эту флейту, чтобы ты не натворил дел, а когда ты станешь сильным заклинателем, верну её. Договорились? Вэй Ин перестал плакать и согласно кивнул. Шэнь Цинцю погладил его по макушке, поставил на землю и протянул руки к гнезду, в котором раньше сидела ворона. Там остался маленький трёхлапый птенец. Шэнь Цинцю осторожно взял его в ладони. — Этот птенец теперь остался один. Вэй Ин, позаботься о нём. Трёхлапые вороны — очень умные птицы. Он может стать тебе другом. Вэй Ин согласно закивал и осторожно взял в руки птенчика. Тот удивлённо посмотрел на мальчишку и, подумав, коснулся клювом ладони. Смущённый Вэй Ин погладил птенца по серым пёрышкам. — Я буду о тебе заботиться,— пообещал мальчик. Птенец что-то каркнул в ответ. Шэнь Цинцю, который орал благим матом у себя в голове, выдохнул с облегчением. Он очень надеялся, что сейчас преподал важный жизненный урок, а не нанёс пожизненную травму. Кто ж знал, что дражайший свёкор притащит из очередного своего путешествия демоническую флейту, а у Вэй Ина получится так легко укротить её. Об этом нужно обязательно сообщить Бинхэ. — Я могла бы учить его игре на флейте,— тихо сказала Мэйли. — Этот мастер будет очень благодарен вам,— улыбнулся в ответ Цинцю. — Раз уж он понравился Ченьцин, грех не развить способности.***
Ло Бинхэ, узнав о силе сына, едва не свалился со стула. — Но постой, как он может использовать духовное оружие, если даже не развил золотое ядро? — Есть одна идейка,— ответил Цинцю,— но она тебе не понравится. Ло Бинхэ задумчиво разлил по пиалам чай. С делами было более-менее покончено, а Вэй Ина развлекал Тяньлан Цзюнь под присмотром Мэйли, так что Император и его Советник могли спокойно почаёвничать. — Не хочешь ли ты сказать,— удивился Бинхэ,— что Вэй Ин — тоже главный герой какой-то новеллы? — Не хочу,— ответил Шэнь Цинцю,— совсем не хочу, но, кажется, так и есть. Бинхэ отставил чашку. — Мда. И ты знаешь, какой именно? —Нет,— вздохнул Цинцю,— на самом деле, понятия не имею. Может, она вышла уже после моего сюда попадания. — Дорогой мой, ты снова портишь чей-то сюжет. — Позволь! Мы портим чей-то сюжет. В компании твоей мачехи и отца. — А я думал, «быть вместе в горе и в радости» — это о другом... — Поздно,— Шэнь Цинцю коварно улыбнулся,— ты уже подписался на это. Бинхэ приобнял его. — Лишь бы эта новелла была не гаремная! А с остальным мы справимся. — Действительно, столько невесток я не выдержу... Особенно, если и Ша Эртун... Шэнь Цинцю не закончил мысль, прерванный громким смехом Бинхэ. — А-Юань, пожалей бедного мальчика! Такого наказания он точно не заслужил. Цинцю улыбнулся. — Посмотрим на его дальнейшее поведение. Они немного посидели. — Погоди, а Система ничего не сказала?— вдруг вспомнил Бинхэ. — Она ушла в перезагрузку незадолго до нашей встречи с Вэй Ином и всё ещё не отвечает. — Мда. Грустно. — Ага. Под окнами весело пробежал Тяньлан Цзюнь с внуком на плечах, и неизвестно ещё, кто из них двоих выглядел моложе. — Всё-таки я поражаюсь твоему отцу. Он и вправду считает, что этого ребёнка мы с тобой сделали? Бинхэ пожал плечами. — Кто его разберёт. Пусть старик развлекается.***
На самом деле, с представлением Вэй Ина прочим демонам всё вышло проще, чем боялся Шэнь Цинцю. Ша Хуалин была в восторге от маленького человека и долго пыталась уговорить Ло Бинхэ на помолвку с её дочерью. Благо, безуспешно. Старый Мэнмо, который уже пару веков как щеголял в собственном теле, внезапно вспомнил детство ученика и вызвался работать нянечкой. Его сказки на ночь пусть и не отличались добротой и моралью, но Вэй Ину очень нравились. Приполз из неведомых земель Чжучжи Лан и сначала жутко напугал ребёнка своей змеиной формой, а потом долго катал его по окрестностям на спине. И даже Мобэй Цзюнь не устоял перед обаянием молодого господина и покорно колдовал ему снежок для игр. Демоны в большинстве своём слабо представляли, как устроены люди, потому, когда Император заявил, что у него теперь есть сын, все ответили «Ну и ладненько, давно пора» и продолжили заниматься своими делами. А каким образом этот сын возник, никто не озадачился. Что же до отношений с самим Бинхэ, ну... — Запоминай, когда замешиваешь тесто, главное, чтобы не было комочков... Шэнь Цинцю наблюдал, как Император собственной персоной посвящает юного ученика в тайны выпекания печенья, и не мог сдержать улыбку. — Корицы добавляют совсем немного, только для запаха. Она горчит. Вэй Ин тут же засунул в рот палочку и скривился. — Видишь? Вот поэтому. Теперь нужно раскатать... Ло Бинхэ колдовал над тестом, Шэнь Цинцю наблюдал за ним из угла кухни, куда его загнали «чтобы не испачкать», а Вэй Ин в смешном фартуке стоял на табурете и внимал кулинарной премудрости. А всё дело в том, что Шэнь Цинцю, опасаясь, как бы ребёнка не избаловали излишним вниманием, решил начать образовательный процесс. Увы, Вэй Ин был слишком мал для изучения серьёзных вещей, и его задания выглядели, как «построй башенку из кубиков» или «сплети веночек из цветов». Бинхэ с радостью включился в обучение и тоже стал вести своеобразные уроки. Вэй Ину на них отводилась роль слушателя и принесиподайки, потому что к огню и ножам его не подпустил бы даже давно забывший собственное детство Бинхэ. Конечно, никто не отменил дел в управлении царством, но Шэнь Цинцю и Ло Бинхэ давно переросли тот возраст, когда люди считают, будто могут уделять внимание только работе, забыть друг про друга, и при этом сохранить нормальные отношения. Между ними действовало правило — какой бы ужас ни творился, каждый седьмой день — друг для друга. Теперь это правило сменилось на «каждый седьмой день — друг для друга и для сына». В прошлый раз они плели венки (Ло Бинхэ в веночке из нежных белых цветов занял отдельное место в сердечке Цинцю), теперь готовили печенье. В комнату с очень серьёзным видом вошёл Тяньлан Цзюнь и спросил, чему научился внучок. Вэй Ин гордо подал ему тарелку уже готового печенья. Дедушка попробовал, важно покивал и одобрил. Ло Бинхэ как-то предположил, что за счёт Вэй Ина Тяньлан Цзюнь навёрстывает то, что упустил в детстве собственного сына. Они это не обсуждали. Мирные дни сменяли друг друга. Спустя несколько месяцев после прибытия Вэй Ина вновь проснулась Система. [Простите за отсутствие, хост. Устанавливала обновления.] — Ничего не хочешь мне сообщить? [Конечно! :-D] [Поздравляем: «Путь гордого бессмертного демона» теперь кроссовер! Поздравляем: «Магистр дьявольского культа» теперь в одной вселенной с вами! Поздравляем: начинается квест «Семья для Основателя Тёмного Пути»! Задача: создать счастливую семью для Вэй Усяня, старейшины Илин! Миссия «встреча с сыном» завершена! +50 баллов крутости главного героя, +50 баллов расположения главного героя, +100 баллов крутости Вэй Усяня, +50 баллов расположения Вэй Усяня! Миссия «знакомство с родителями» завершена! +50 баллов крутости Вэй Усяня, +70 очков расположения Вэй Усяня! Миссия «повелитель Ченьцин» завершена (досрочно)! +200 баллов крутости Вэй Усяня! Развернуть список дальше?] — Подлизываешься. [Как можно, хост! (个_个) ] — Просто скажи, что его ждёт счастливый финал. [Мы приложим все усилия.] — Сволочь. [Система рада служить! :) ]