***
Весь вечер команда провела вместе. На некоторое время к ним даже присоединился Дима, и они записали несколько историй. После Масленников показал новый плейстейшн, который заценили все. Они даже составили очередь, кто и когда играет. Для таких совместных тусовок Эмиль давно хотел купить иксбокс или тот же плейстейшн, чтобы они больше отдыхали вместе. Как одна большая семья. Иманову было хорошо, он даже забыл обо всех проблемах и обидах, когда играл с Димой в очередную смешную игрушку. Он просто наслаждался. Впитывал, как губка, все тёплые и приятные моменты. И вот, когда катка завершилась победой команды «димиля» (они сами себя так назвали), пришёл Стас и Лиза с большими пакетами. Настроение поднялось у всех, особенно у Эмиля. Стас крепко обнял младшего, что аж дыхание перехватило. Команда весело кушала и проводила своё выходное время. Иманову стало жарко, он вышел на балкон со стаканом газировки в руке. Прекрасная компания. Чуть позже к нему подошли со спины и осторожно положили руку на плечо. Он довольно улыбнулся и повернул голову. —«Дима», — улыбка быстро покинула лицо младшего, а Масленников, заметив резкую смену настроения, немного смутился. Убрал руку и смотрел на красивый ночной город. — Эмиль, я хочу извиниться перед тобой. За все, что было. За то, что меня не было рядом в трудные для тебя моменты, я не знал, извини. Ты отдалялся от меня и… мне казалось, у тебя все хорошо. — «Лжёт. Ему было всё равно. Он плавал в своём счастье, совершенно забыв про меня. «Друзей на баб не меняют», да, конечно. Если друзей меняют, то какая речь обо мне вообще?» — а может, он и сам себя накрутил такими мыслями. Это вполне реально, ведь Иманов слишком отчаялся за последние месяца. Но Дима не игнорировал его, не забывал. Они так же взаимодействовали, как и обычно, просто сам факт того, что Дима и Полина вместе, смущал Эмиля. А теперь ничего нет. Все наладится и будет, как прежде? Если бы. — Не парься, я уже и забыл. Ты тоже прости, мы так и не выпили, — усмехнулся Эмиль, отчаянно смотря в одну точку, куда-то в город. — Обязательно завершим начатое. Мир? — улыбнулся одним уголком губ и протянул мизинец. — Мир, — Иманов расплылся в счастливой улыбке и взял своим мизинцем Масленникова. Они закрепили что-то по типу «обещания». От этого становилось намного легче. На душе, в первую очередь. У Иманова снова появилась надежда. Стас радостно улыбнулся, когда увидел друзей, шагающих к ним в обнимку. Только что пришедший Сударь тоже не оставил это без внимания. — Да я вовремя! Вы помирились? — вскинул брови и сделал глоток алкогольного напитка. — Да! — радостно воскликнул Дима, поднимая свой бокал вверх. Все начали ликовать и чокаться. Эмиль был счастлив. Невероятно счастлив. Счастливее, чем за последние дни, месяца. Если выбирать между такой жизнью и бесконечной любовью к Диме, то он выберет первое. После гулянки, лёжа на диване, было принято решение — любыми способами забыть о своих чувствах и наслаждаться моментами, которые были до и будут в будущем. Парень, наконец-то, заснул с улыбкой, а не слезами на глазах.***
Месяц проходил очень спокойно и мирно. Парни сняли несколько видео вместе. Даже пообещали прочитать фанфики, но есть небольшой казус: самые популярные из них он уже читал ранее. А над некоторыми слишком прочувствовался, когда люди угадывали его искренние чувства. — «Невероятно», — сейчас Эмиль сидел на диване в гостиной, а вокруг маячили девочки. Они собирались отдохнуть в каком-то клубе, а потом у кого-то в доме. Эмиль отказался от столь прекрасного предложения, как и Дима. Они давно ещё договаривались культурно выпить, а тут такой шанс, что все куда-то уходят. Спустя полчаса в офисе никого не было, кроме мальчиков, Сударя и Цири. У Никиты в планах был очередной стрим, но он отменил его ради брутальной мужской посиделки. А что Влад? У него начались трудные времена. Он все время проводил на работе, но нет, это не тусовки в клубе с Эмилем и девчонками. У его матери хотели отобрать квартиру из-за каких-то неправильных документов. Он уже месяц бегает по судам, конторам и банкам. Ему даже не было времени думать о чем либо. Иногда он писал Эмилю, все ли хорошо, а после положительного ответа, продолжал заниматься своими делами. А Эмиль не хотел того отвлекать от работы, хоть старший и говорил, что у него всегда есть время на своего младшего. Если уж честно, то Эмилю, на данный момент, было хорошо и без Влада. Забавно получается, да? Влад находится в таком же положении, что и Эмиль. Все то, что пережил Иманов, сейчас переживает Влад. То, на что так жаловался Эмиль, когда Дима пришёл к нему с претензиями, он делает сам, заставляя переживать все это Влада, что просто хотел ему помочь. Жестоко. Как обычно. Все как всегда. Вернёмся к нашей пьянке. Дима стоя открывал бутылку мартини, после тоник. Эмиль смеялся и что-то шутил. Когда всё красиво обустроили, они начали выкладывать истории. Прекрасное времяпровождение. После все убрали телефоны и началось самое интересное. — У нас чисто пацанская брутальная тусовка! — радостно воскликнул Сударь. — Цири, золото, выйди! — посмеялся Масленников. — Эй! Оставьте мою девочку в покое! — перебил их смеющийся Эмиль. Парни закатили глаза и посмеялись. — Ну что, за дружбу, за любовь и счастье! — начал Никита, поднимая стакан. — И здоровье! И красота! И безопасность! — добавил Иманов, демонстративно указывая на Масленникова, что сидел слева от него. — За вдохновение, за силы и за… за все! — дружно чокнулись и весело покричали, а Цири решила их поддержать, звонко лая. Прошло два часа. Эмиль был самый вменяемый. Он помнил, что было, когда он перепил. Ничего хорошего. Дима уже был в ничто, а Сударь еле-держался. Иманов вздохнул. Их разговоры успели обойти все темы, сейчас они на лирических и риторических. Это интересно, особенно с пьяными людьми обсуждать, они самые искренние. Сударю нужно было отойти по неотложным делам в туалетную комнату. Дима и Эмиль остались наедине. — Эмиль, достань ещё стаканчики, я хочу водички, — промямлил Масленников, а младший послушно встал и пошел к шкафу. Последний стакан был слишком высоко. Зачем брать стул, если можно и так дотянуться? Что он и практиковал на данный момент. Неожиданно его руку накрыла большая и сильная ладонь. Сердце замерло, рассудок куда-то убежал, а щеки залились краской: — «Это от жары. Тут жарко», —Дима нежно взял руку младшего, опустив ее. Посмотрел пристально в глаза. Иманов замер. Он боялся двинуться. Боялся, что этот момент в секунду, в мгновение пропадёт, исчезнет навсегда. Младший развернулся к нему лицом и чуть попятился назад, прижимаясь к тумбе. Дима шёл на него и убрал руку Эмиля за его же спину, придавливая бёдрами к тумбе. Иманова это пугало. Пугали нахлынувшие чувства. Он раньше не испытывал ничего подобного. Пугала неизведанность. Он не знал, что будет дальше и что вообще происходит. Чего хотел Дима? Он играет с ним? — Дим? Тебе нехорошо? — осторожно спросил Эмиль, чуть отодвигаясь. Масленников быстро перекрыл ему дорогу второй рукой и нахмурился. Иманов испугался. Чертовски сильно испугался. Он представлял в далеких фантазиях, что будет. Но он знал, что это нереально. До этого момента.. Дима решительно быстро сократил расстояние между ними: — «Не может быть...» — пронеслось в голове парня, когда старший нежно прильнул к его губам. Эмиль не мог пошевелиться. Его парализовало: — «Это правда? Нет. Такого не может быть. Эмиль, очнись!» — отчаянно убеждал себя, когда Масленников медленно отстранился и улыбнулся. От этой улыбки стало слишком тепло, она успокаивала. Все проблемы и негатив уходили на второй, а то и последний план. Давала надежду. — Дим, ты... — его перебили. Точнее, заткнули повторным поцелуем, будоражащим всё тело. Эмиль хотел рыдать от осознания того, что его любимый ещё мыслит здраво и делает это по-настоящему. Искренне. Дима снова отстранился и придвинулся чуть ближе. Иманов засмущался и испугался. Отвёл взгляд. Он боялся что-либо подумать или сказать. А Дима просто обнял его. Прижал к себе. Он не в состоянии что-либо сказать. Но… — Полина, я... — единственное, что сказал Дима перед тем, как страстно припасть к младшему и рукой зарыться в его волосы. — «Ч-что? Полина?» — Эмиль бездушно стоял. Стоял, ощущая все касания рук такого дорогого и желанного человека на своём теле, лице. Иманов стоял, а из глаз предательски текли горячие слёзы. Дима продолжал целовать шею и ключицы младшего, медленно проникая холодными руками под футболку, прикасаясь к обжигающему торсу, иногда даже оставляя слабые засосы на чужой шее. — «Поли… на...» — эхом отозвалось в голове. Эмилю пришлось прийти в чувства, потому что Масленников неожиданно упал на него. Он испугался и еле поймал того, опускаясь с тем на пол. Иманов продолжал смотреть в одну точку. Слёзы продолжали литься из глаз. Сударь быстро подбежал и помог поднять пьяного Диму. Закинув его руку за свою шею, он отвел того к дивану и бросил. Никита обеспокоено посмотрел на Иманова, что сидел на полу кухни. Его трясло. Он выглядел, как брошенный котёнок. — Эми, что случилось? Он сделал тебе больно? Покажи. Где... — Очень… больно… — «Что это? Я никогда не видел такого взгляда. Особенно у него. Что этот мудак ему сделал? Почему он смотрит на меня взглядом, полным разочарования, злости, отчаяния и неимоверной боли?» — Эмиль поспешно встал и пошел в коридор. — Эмиль, подожди. Не нужно ничего делать на дурную голову, правда. Останься тут, поговорим, ты все расскажешь, хорошо? — Сударь пытался остановить того, поймав за руку. Тот резким движением отдернул ее. — Я хочу побыть один, — выдавил из себя и, завязав шнурки, выбежал, даже не взяв с собой куртку.***
Прошло около двух часов. Эмиль шёл по одинокой улице, которая слабо освещалась фонарями. Обнимал себя руками. Нет, он не плакал. Уже нечем. Только успокоился. Эмиль даже не взял с собой телефон. Когда у него появилась привычка забывать его везде? Иманов зашёл в ближайший круглосуточный магазин. Вид у него был жалкий: неаккуратно растрепанные волосы, красные заплаканные глаза, ниже виднелись следы от слез. Да, он выглядел очень жалко и осознавал это. Парень подошёл к уставшей и нервной кассирше. — Дайте мне самые сильные сигареты, — хриплым голосом потребовал парень, доставая из кармана голубую купюру. — А тебе 18 есть? — отвратительным голосом спросила бабулька, убежав куда-то под прилавок. — Есть, — отрезал парень. Она прищурилась, но все же отдала тому пачку и сдачу. Эмиль даже не попрощался и вышел из магазина. До дома минуты три. Но ему никуда не хотелось идти. Все вокруг напоминало Диму. Он ненавидел его. Всем сердцем любил и ненавидел. — Мудак! Козел! Гнида! — выкрикнул Иманов, а глаза снова наполнились солоноватой жидкостью. Он быстро смахнул и забежал в дом, поднимаясь на нужный этаж. Эмиль зашёл в комнату и, не разуваясь, побежал к тумбочке, где лежало различное барахло. Там он быстро нашёл зажигалку. Он был на взводе. Подорвался встать, но его остановил уголок какой-то бумажки. Парень остановился и присмотрелся. Он достал объект и его сердце сжалось: — «Это же… те фотографии на день рождения», — он потянулся и достал стопку фотографий. На всех был он, Дима и где-то в местах ребята из команды. У Эмиля началась истерика. — Сука! — разорвал одну в клочья. Вторую. Третью. Все. — Я ненавижу тебя! — швырнул мусор в пол и обнял колени. Одной рукой облокотился о ногу и придерживал голову. Он плакал. Ему было больно. Он снова дал себе надежду. Нет. Не он. Сам Дима. Зачем он его поцеловал? Эмиль подумал, что его страдания закончатся, а тот, всего лишь, перепутал его с Полиной. Ну да, они такие одинаковые! Все это время младший отчаянно избегал Диму, старался его забыть, искал оправдания, смирился со своими чувствами. А тут, в секунду, Масленников разжигает в нем тот огонь и сразу его тушит, оставляя только дым и грязный пепел. Это сердце и чувства Эмиля. Грудь неприятно сжимало. Сердце тоже. Начался приступ. Иманов быстро выпрямился. Это было больно. Странно, что секунду назад он хотел выкурить всю пачку за раз (с учётом, что ранее никогда этого не делал и с его астмой о сигаретах и мысли быть не может). Это смерть. Это самоубийство. Но Эмиль не желал умирать от глупого приступа. Парень рукой пошарил на полке и в коробке. Хорошо, что у него по всей квартире валялись эти баллончики. Дрожащими руками он приставил лекарство к губам. Его успокоило это. Чувство надежды. Желание жить. Эмиль вздохнул без ингалятора и убрал его в сторону. Быстро вытер слёзы и, взяв зажигалку, сел на диван. На улице уже светает, а Эмиль все ещё сидит на диване и смотрит на пачку никотина и зажигалку. Он не заметил, как в одну секунду уже лежал, облокотившись на спинку дивана. Спит. Ему снились кошмары. Последние дни только это и видится. Совпадение? Скорее — предвидение.***
Настойчивый и агрессивный стук в дверь разбудил парня. Он быстро посмотрел на часы, что висят на стене, — «Уже пять вечера?» — сощурился и потёр глаза. Мельком Иманов заметил на полу пачку сигарет и зажигалку. Он поднял их и долго посмотрел. Достал одну. Дверь открылась и парень равнодушно перевёл взгляд. Это Дима. — Эмиль, что ты делаешь?! — испуганно подбежал Дима, откидывая ключи на тумбочку и держась за голову, скривившись. Эмиль просто сидел, не шевелясь. Он даже не смотрел на Диму с той злостью, яростью и разочарованием, что были вчера. — Ты что творишь? Отдай! — пытался выхватить, но Эмиль дернулся и резко вырвал. — Отстань! — неожиданный крик, полный искреннего отчаяния, — отъебись от меня! Исчезни из моей жизни! — он очень любил Диму. Он не хотел, чтобы тот уходил, но он не мог принять такое отношение к себе. Он что, игрушка? Дима слишком долго играл с его чувствами. Эмиль бросил пачку на пол, а сигарету поджег трясущимися руками. Быстро поднёс ко рту. — Ты что делаешь, Эмиль?! — вдох, — выкинь! — боль, — Эмиль! — легкие сжало неимоверной болью. Неожиданные спазмы заставили Иманова убрать сигарету и откашляться. Глаза наполнились слезами: — «Это отвратительно», — Эмиль, ты в порядке? Прошу, отдай мне! — Дима в мгновение пришёл в себя и медленно подошёл к парню, приобняв за плечи. — Уходи, —тихо приказал, откашливаясь, — уходи отсюда! Я не хочу тебя видеть. Вообще! — ему было плохо. Очень плохо. — Эмиль, послушай... — в его рубашку полетела сигарета. Она бесшумно упала на ковер. Дима растерянно посмотрел вниз, как его толкнули к двери. — Оставь меня. Почему ты, блять, не можешь просто оставить меня? Зачем мучаешь? Зачем ты издеваешься? Чем я заслужил такое? — он прервался на судорожный кашель, — я настолько плохой человек? За что ты со мной так? Ты ненавидишь меня? Поздравляю! Я тебя тоже! — яростно выкрикнул Иманов, сев на пол, кашляя до рвотных порывов, — просто уходи, — медленно, спокойно и негромко сказал Эмиль, пытаясь откашляться. Все это время он держался за грудь, пусть ему это вообще не помогало. — Вон! — резко вытянул руку, указав на дверь. Дима стоял в шоке. Он настолько растерялся, что не знал, как ему поступить. С одной стороны нужно было не смотря ни на что забрать эту тупую сигарету, а с другой он бы сделал ещё хуже: — «Сейчас будет лучше просто уйти», — Дима кивнул и медленно направился к двери. — Только пообещай... — Вон! — перебил Эмиль, смотрящий в пол. Дверь закрылась. Иманов бездушно упал на пол, схватившись за грудь. Капельки пота смешались со слезами и стремительно падали на пушистый ковёр: — «Чтобы я ещё раз что-то к нему почувствовал!» — обозлился парень и глубоко вздохнул, что у него не вышло. Вышли жалкие прерывистые попытки набрать воздуха в грудь. Иманов поспешно встал и побежал на второй этаж. Парень попытался помочь себе ингалятором. Немного полегчало. Даже вернулся рассудок. Эмиль взял свою сумку. Вывернув почти весь шкаф, он набрал необходимых вещей и кошелёк с картами, сложив всё. Иманов быстро накинул на футболку толстовку и спустился на первый этаж. Он вышел из квартиры, закрыв ее. Эмиль быстро выбежал из дома и убежал в сторону центра города.***
Дима находился в астрале. Он сидел в своём гелике уже минут тридцать и смотрел в одну точку. Его отвлёк звонок. Он спешно схватил телефон. — Эми… — Как он? Все хорошо? — раздался взволнованный голос Никиты. — Езжайте сюда. Он видеть меня не желает. Даже не дал объясниться. Успокоится и мы поговорим. Побыстрее приезжайте, главное, и побудьте с ним. Я еду к себе. — Бросил трубку. Дима очень редко посещал свою квартиру. Только когда ему было крайне плохо. Сейчас именно такой случай. — «Почему он плакал вчера? Я помню его слёзы. Я сделал что-то не так? Надо спросить Сударя, видел ли он», — размышлял Масленников спустя двадцать минут молчаливой и спокойной поездки. Его прервал телефон. Он медленно ответил. — Что? — устало спросил Дима, заезжая во двор. — Дима, быстро езжай сюда! У тебя есть ключи! Там дым! Никто не открывает! Соседи уже вызвали службы, мы пытаемся выбить дверь! Быстрее! — телефон глухо падает на сидение с паническими криками Даника по ту сторону. Масленников быстро подрывается и покидает своё прошлое местоположение. Он мчит, нарушая все правила пдд. Ему бы мигалку на машину. — «Эмиль, блять, ну что такое опять?!» — ругался Дима, крепче сжимая руль, — «Я надеюсь, что у тебя все хорошо. Держись, блять, держись!»