легенды Саратова

- Эй, Джонни! Я шутку придумал. Хочешь послушать? Второй раз предлагать не стану. - Ну давай. - Вот, слушай. Знаешь, как называется состояние, когда все чувства притупляются и становятся все как одно, но при этом дико хочется ржать? Эмоциональное угорание. Леоне Аббаккио проснулся с нехорошим подозрением, что в прошлый вечер напился. Во-первых, на данную возможность указывала боль в голове, как будто по ней ёбнули бетонной плитой, а во-вторых, дома у него никогда не было чистых белых простыней с запахом хер пойми какого горного цветка. Следовательно, он проснулся дома у кого-то ещё. У кого - предстояло выяснить. Леоне попытался в дедукцию, осмотрелся и тут же сдался. Никто из его знакомых алкашей не был бы способен поддерживать у себя дома такой идеальный уют. И ощущение, что находишься в церкви. Настолько всё было чисто, приятно и умиротворённо. «Ага, - подумал Аббаккио, - я, кажется, сдох,» - он попытался встать с кровати, но сил хватило только чтобы сесть. И в этот момент в комнату без стука вошёл мужик со стрижкой тринадцатилетних стиляг из местной шараги и в таком костюме, за который в поздний час в переулке попросили бы пояснить максимально резко. Тем не менее, загадочный мужик выглядел потрясающе и как будто шёл с идеальной комнатой в комплекте. От него исходила аура, похожая на божественный свет. Леоне никогда не был в церкви, но тут почему-то захотелось помолиться. «Точно сдох. И по какой-то ошибке попал в рай, ибо хули тут делает ангел?» - застряло в голове Аббаккио и отказывалось выходить когда бы то ни было. Ангел тем временем подошёл вплотную, наклонился и своим ангельским голосом заявил: - Я Ваш сосед снизу, Бруно Буччеллати. «Снизу? – подумал Леоне, по-прежнему немного туго соображая, - Будь где угодно, мужик, с тобой я на всё готов.» - Вы вчера напились как не в себя, забыли выключить воду на кухне и затопили мою квартиру. Пойдёмте, уважаемый, я покажу Вам пятно на потолке! На это миролюбивое предложение Леоне отреагировал стыдливым румянцем, но идти почему-то не захотел. Было как-то неловко. - А что я делаю у Вас в квартире? – спросил он, глядя в лицо ангелу. - Я Вас сюда приволок. - Но я всегда закрываю дверь своей квартиры. Даже когда в стельку. Просто однажды не закрыл, ко мне мусора вломились и упекли на десять суток, пока не выяснилось, что анимешные глаза памятнику Ленина пририсовал не я. - Воистину невероятное приключение. – отметил Буччеллати, - Я Вашу дверь вышиб. Он улыбнулся, взгляд его наполнился добротой и всей вселенской нежностью. - И счета за воду будут невъебенные… - сказал Леоне задумчиво. - Согласен, невъебенные. Бруно присел на краешек кровати, отчего Аббаккио стало неловко. Они просто сидели и задумчиво прикидывали, какая всё-таки цифра будет в ежемесячных коммунальных платежах. У обоих выходило плюс минус дохуя. - Давайте я Вам чай сделаю. – безапелляционно заявил ангел и тут же удалился своей ангельской походкой. Леоне откинулся на идеально мягкую подушку, посмотрел в идеальный потолок, многозначительно погладил идеальный ковёр на стене и подумал, что влюбился. Рохан Кишибе, как и предполагал, снова встретил Джотаро в «Пятёр 04ке». Они многозначительно переглянулись и наперегонки побежали к стеллажу с кисломолочкой. Кефира было достаточно, и они успокоились. Купили себе по пакету самого дешёвого, вышли и сели прямо на тротуар. Если смотреть на горизонт из такого положения, дохлые голуби будут гармонировать с ямами на дороге, будто эти композиции сам Бог раскладывал по поверхности родного Саратова. Джотаро и Рохан сидели, молча потягивая кефир и созерцая сию эстетику. Идиллию прервал скрип двери «Пятёр 04ки». - Галя, это тот пидарас, который нам окно вышиб! Отвечаю! – слышалось с кассы. Гвидо Миста так-то был чётким пацаном с принципами, но, прогуливая школу ради подработки, на смене он становился последней крысой. Что делает с людьми работа кассира на единственной кассе! Подумать страшно! За спиной Рохана возник мужик с силуэтом воистину великолепным. Даже круче чем у Джотаро. На его шикарных волосах красовался изящный фирменный козырёк магазина, поверх топовой чёрной водолазки из эйчендема был небрежно накинут жилет с логотипом, но, что самое важное, к этому жилету крепился бейдж. «Администратор Дио Брандо» - гласила табличка. Все коллеги звали Дио Галей, потому что он единственный умел делать отмену. Ещё он имел привычку орать на движущуюся ленту с товарами «Are you approaching me?!?!?!?!» и слыл самым частым посетителем церкви. Почему, все догадывались, но никто не говорил, ибо острые чёрные ноготочки могли моментально перерезать глотку. - Пошли вон, уебаны. – коротко и ясно выразился Дио. И они ушли. Потому что, если начать скандалить, можно огрести пиздюлей и получить бан в магазине. А жить без кефира по скидке ни Рохан, ни Джотаро не могли. - Пойдём ко мне. – весьма неоднозначно предложил Куджо. - Зачем? – выразил подозрение Рохан. - С семьёй тебя познакомлю. Рохан как-то поник. - А… у тебя семья есть… жена и сын-наследник-ипотеки? Джотаро не ответил. Молча повёл гостя к своему дому. Как только дверь в тёмную прихожую открылась, Рохан по какому-то ревностному побуждению заорал что было сил максимально высоким голосом: - Я с твоим мужиком пью! - Не пизди, с Анасуем пьёт только Везер, но они уже ебались, так что я не ревную. – последовал ответ откуда-то из глубины квартиры. Рохан прихуел. Голос был женский и молодой. На немой вопрос Джотаро ответил: - Дочь. - Батя, плоти нологи! – послышался тот же голос, но уже более настойчивый и доёбывающийся. «Ага. С женой в разводе, а алименты не платит, - догадался Рохан с воскрешающей в душе надеждой с ним замутить, - но дочь тусит с батей, потому что у него можно бухнуть и попиздеть о мужиках.» Тут из другой комнаты поближе высунулось лицо, принадлежащее явно не дочери. Рыжая длинная прядь у лица и серёжки-вишенки заставили Рохана выразить незнакомцу глубочайший респект за стиль и даже задуматься, с кем бы из них с Джотаро он сильнее хотел поебаться. - Какёин Нориаки. – представился красавчик с обворожительной улыбкой и изящно махнул рукавом кимоно, заманивая в кухню. «Ну нихуя себе!» - подумал Рохан, скидывая обувь в дальний угол и проследовал, куда пригласили. Джотаро топал за ним. Когда все трое уселись на небольшой мягкий диванчик (судя по обивке и характерным звукам, доставшийся в наследство от прабабки), Джотаро заговорил в весьма дружелюбном ключе: - Следи, куда пялишься, чмо. Это мой мужик, ищи себе сам. - Тогда нахуя ты меня сюда привёл? – обиженно надул губы Рохан. - Представить Какёину. Ибо, если я уйду в запой, нужно знать, у кого меня найти. Видимо, уже привыкший к такой схеме Какёин улыбнулся ещё обворожительнее и заглянул в глаза, как будто спрашивая: «Дай свой адрес, за моим мужиком я приду сам лично.» Такого разочарования великий мангака (хотя по специальности иконописец, конечно) вынести не смог, от обиды выхватил у Джотаро его недопитый кефир и выпрыгнул в окно, повторяя свой недавний манёвр. В душе было печально от одиночества и хотелось окончить мучения бренного бытия. Но это первые пять секунд полёта. Потом резко расхотелось умирать, и Рохан приземлился. Слава Хирохико Араки, семья Джотаро жила на втором этаже. - Вы знаете, у меня скоро дети из школы вернутся… Давайте Вы съебётесь по-тихому? – предложил Бруно, протягивая чай с малиной и снова садясь на кровать. - А у Вас дети есть? – недоверчиво вгляделся Леоне в ангельское лицо. - Приёмные. – успокоил его Буччеллати. Однако, никто никого выгонять из квартиры не торопился, и сам по себе никто не уходил. Миста ещё должен быть на смене (конечно, Бруно знал, что школу тот прогуливает), Триш наверняка свалит с литературы и до вечера пробудет на разборках местной гопоты, Наранча опять попадётся на курении за школой и будет вызван к директору, а Фуго останется его ждать и делать уроки на подоконнике. Время ещё было. И это время Бруно решил провести с пользой и пожаловаться на нелёгкую жизнь многодетного отца-одиночки. - Знаете, так нелегко воспитывать четверых детей! – он отвернулся и посмотрел куда-то в противоположную стену, - Каждый день ужасно изматывает, и на работу времени почти не остаётся, только и успеваю что бегать в магаз за чаем и стирать занавески. - Вы стираете занавески? – удивился Леоне. - Стираю. – подтвердил Буччеллати. - А кем Вы работаете? - Боссом мафии, кем же ещё? – Бруно, кажется, был удивлён незнанием такого факта, - У меня ресторанчик тут неподалёку, там часто говорят о таких интересных вещах, что информацию можно не просто продать, а ещё и поторговаться! Там прослушка на каждом столике, крепится к низу салфетниц или к вазе с искусственным цветком. Так что вокруг меня небольшой чёрный рынок, чтоб Вы знали. Леоне охуел, отвернулся, посмотрел в потолок, потом снова посмотрел на Бруно и снова охуел. Не просто ангел, а ангел с собственной незаконной торговлей! Аббаккио мечтательно представил, сколько государственных секретов было распродано таким образом, и восхитился. - Глубоко сочувствую Вашей нехватке времени. – выдавил он из себя. - Та похую вообще, справляюсь. – Бруно пожал плечами. - А Вам не нужна помощь? - Я принимаю помощь в работе только от семьи. Наши мафиозные дела это Вам не ментовские войны. Поэтому и усыновил половину детдома. Миста вот, например, сливает, че подслушивает на кассах, Наранча ходит в баню раз в неделю, Фуго притворяется бомжом на рынке, а Триш зажимает нужных людей в переулках. Семья и только семья, знаешь ли! - А хотите, я Вам предложение сделаю? – весьма неожиданно спросил Леоне и прихуел с собственной наглости. - Хочу. – ответил Бруно и улыбнулся. С его наглости Леоне тоже прихуел. И оба сидели такие прихуевшие и неловкие, ибо поняли, что к браку нужно подходить ответственно и хотя бы ради приличий сначала в кафе там походить, цветочки всякие напокупать друг другу, с детьми контакт наладить… Бруно понял раньше, Леоне позже, ибо всё ещё не отошёл от алкоголя в крови (вероятно, бутылки красного полусухого, а потом ещё такого же количества водяры). И сразу, как понял, решил начинать уходить. Залпом допил малиновый чай, встал, слегка пошатываясь, и чисто интуитивно отыскал выход из квартиры, попутно заметив, что штаны на нём лучшие из имеющихся. Хоть в чём-то не облажался, на душе стало приятно. Открывая дверь, Аббаккио отвесил настолько удачное плие с идеальной позицией, что Бруно невольно ахнул в восхищении. Когда-то Леоне ходил на балет.