***
Я стояла на тренировочной поляне. Кислорода отчаянно не хватало, каждый выдох отдавался жаром где-то в лёгких. Теперь, когда я восстановилась, наступило время для настоящих тренировок. — Хочешь пользоваться силой биджу — укрепи для начала тело, — прокричала Кушина-сенсей. Сама девушка стояла вдалеке, наблюдая за мной. В руках она держала горсть камешков, что метала, когда я останавливалась. Ай, один уже попал в ногу. Её прошибла боль. Кто-то не жалел силы. Не будем показывать пальцем. — Давай-давай, ещё один круг. Не сдавайся! — Узумаки отчаянно подбадривала меня. Я рванула вперёд, собрав остатки сил. Мне остался последний круг по периметру полигона, но он, к сожалению, был размером с пару километров. Тем более, ещё нужно пересечь речку. Я понеслась со всех ног. Быстрее закончу — раньше освобожусь. Забила на всю скрытность шиноби и начала топать, как слон, в попытках ускориться. За что сразу же понесла наказание. В ягодицу больно врезался новый камень, меня словно ужалила пчела. Да сенсей просто надо мной издевается! «Я ей отмщу за все эти унижения!» — подумала я. Огляделась в поисках камней. О, один из них удачно располагался на моём пути. Ахахах, сейчас, Кушина-сан, вы получите в ответ. Мной овладело детское желание сделать гадость в ответ. Аккуратно нагнулась, подхватила камешек. Пару метров прошла в одно мгновение. Оглянулась, сенсей отвлеклась на кого-то или что-то. Девушка внимательно смотрела на крону дерева. Слишком пристально. За нами вновь следят. Игры откладываются, но ничего. Займусь этим на обратном пути. Спустя некоторое время. Обратно возвращалась усталая, полуживая туша. С меня капала вода, смешанная с грязью и пылью. Мне пришлось пересекать реку, но меня никто не предупредил, что там нет даже намёка на мост. Мне пришлось переплыть сначала на одну сторону, а потом и обратно. А потом, я ещё пару раз упала. После подобного проигрыша хотелось как-нибудь отыграться. Я резко остановила себя. Постой, то есть я хочу отыграться за собственные неудачи на человеке, который старается тренировать меня, хоть и в немного издевательской манере? Так. Откуда во мне эти глупые побуждения? Прислушалась к себе. Последствием воспоминаний стала не только печаль, но и безумный контраст относительно взрослого разума, что пережил пубертат, и тела ребёнка-шиноби в самом его расцвете. Обилие гормонов печально сказывалось на моём трезвом восприятии мира. Отныне мой лучший друг — это дыхательная гимнастика. Вдох — принимаю, выдох — отпускаю. И так ещё несколько раз. Мне стало легче. Выкинула камень в сторону, чтобы не провоцировать лишний раз себя на глупости. Пока раздумывала, уже добежала до Кушины-сан. — Я всё, — проговорила я. Слова вырвались с практически хрипом. Горло ужасно пересохло, а пить из речки слишком опасно. Вспомнились уроки биологии, где нам показывали воду из пруда под микроскопом. Думаю и местная фауна недалеко ушла. Но только благодаря отсутствию производства, живности должно быть ещё больше. Нервно дёрнула плечом. — Тогда перейдём к медитации. Из-за огромного количества духовной энергии, что пришла ко мне после реинкарнации и чакры биджу, мой контроль представлял собой печальное зрелище. Я лишь тяжело вздохнула и присела на землю. — Расслабься, прислушайся к себе. Думаю, что тебе не надо повторять по сотне раз одно и то же. Нечто подобное ты делала во время обучения на ирьенина. Но теперь из-за резких изменений тебе придётся начать всё сначала, — проговорила девушка. Её голос звучал тихо и спокойно, ведь она озвучила факт. — А теперь постарайся подвигать этот лист по телу, — лёгкое касание. Она положила его на предплечье, — главное не теряй концентрацию. Направила чакру. Я нахмурилась. С каждой минутой становилось всё сложнее и сложнее. Так, нужно собраться. Заболела голова, а в ушах зашумело. — Хватит! — меня резко выдернули из этого состояния. Появилось ощущение, словно резко разбудили. Открыла глаза. Передо мной стояла злая сенсей. Она скрестила руки на груди и вперилась в меня взглядом. Ещё чуть-чуть и точно загорюсь — настолько меня прожигали глаза девушки. На лице скопился пот. Почему-то именно рядом с носом. Что-то скатилось и упало на футболку. «Кровь…» — поняла я. — Если ты продолжишь изматывать и не жалеть себя, то умрёшь, — Кушина-сан была убийственно спокойна, что пугало сильнее привычной агрессии, — тебе лишь следовало сказать, что устала, а не продолжать в попытках что-то доказать. Я наклонила голову, дабы скрыть лицо за волосами. — Пойми же наконец, чтобы мы могли начать эффективно работать, тебе нужно начать мне доверять. Беря тебя под свою опеку, я не просто взяла на себя ответственность обучать тебя, но и обязана отвечать за каждое твоё действие до конца жизни. Именно это подразумевают отношения учителя и ученика. От напряжения я начала вырывать траву за спиной. Полуприкрыла глаза, намеренно не смотря в глаза Узумаки. Мне было сложно признать свою неправоту. — Ты же каждый раз бежишь от диалога, закрываешься в себе. И лишь изредка соглашаешься со мной, имитируя разговор. Сколько ещё ты собираешься вариться в этой злобе на себя и весь мир? Прошлое не изменить. Выплесни, наконец, эмоции. Каждый раз загоняя их глубже, откладывая и обесценивая их, ты делаешь ещё хуже. Девушка перевела дыхание и продолжила: — Я не заставляю раскрыть все свои секреты, но прошу больше доверия. Быть чьим-то учеником — это не только перенять навыки и знания, но ещё и философию. Порой эта связь становится куда более близкой, чем между ребёнком и родителем. Если ты не готова к этому, то нам придётся расстаться, — её голос приморозил меня к месту. Она поставила точку в одном из вопросов, что давно мучили меня. Мне придётся хоть кому-то довериться в этом мирке. Но что, если меня признают сумасшедшей? Да и шиноби, что присматривал за нами, не давал мне покоя. Видимо, не время и не место для откровений. — Я поняла вас, постараюсь исправиться. — Пойдём, договорим у меня дома. Тебе бы не помешало привести себя в порядок, — девушка резко развернулась.***
С мокрых волос стекала вода. Так активно, что успела промокнуть вся спина. Её холодил воздух, вызывая мурашки. Я сидела за столом, помешивая чай. Кушина-сан искала что-то в холодильнике. Вот она выхватила пару яиц и разбила их на раскалённую сковородку. Спустя несколько минут передо мной стояла тарелка с ароматным блюдом. — Надеюсь, теперь мы сможем поговорить. Девушка вытерла руки о полотенце и сняла с себя фартук. — Я не хотела говорить, ведь за нами постоянно наблюдали, — произнесла я. Подняла на девушку глаза. До этого я внимательно рассматривала ногти. — В любой момент можно было их прогнать, — заметила Узумаки. — Но мне-то откуда знать? — справедливо возмутилась я. — Ладно, один-один, — она не стала усугублять спор, — перейдём к нашим тренировкам и ученичеству в целом. Расскажи о себе всё, что считаешь важным, а я сделаю это же в ответ. — Нохара Рин, пятнадцать лет, день рождения девятнадцатого ноября, люблю клубнику, не люблю тсукудани*, в свободное время собираю ракушки, — я улыбнулась. Она улыбнулась в ответ, а потом присела на стул напротив меня и сказала: — Узумаки Кушина, двадцать три года, день рождения десятого июля, люблю солёный рамен, а не люблю всё горькое. Она немного отвела взгляд и продолжила, словно решаясь на что-то: — Прости, что вспылила. Ты могла и не знать всех тонкостей. Эта философия ученичества больше проповедуется в кланах. — Ничего страшного. Я тоже повела себя не самым лучшим образом. Мне не хотелось усугублять конфликт. Тем более, до этого я вела себя не совсем правильно… — Тогда иди сюда, давай обнимимся в честь нашего примирения, даттебане! Меня крепко прижали к груди. Так тепло и уютно. От неё пахло чем-то вкусным. Вдруг она прикоснулась к области рядом с шеей. Я вздрогнула: её тёплая рука слишком контрастировала с холодной спиной. — Твоя майка совсем промокла, давай я дам тебе другую? — Было бы неплохо, — согласилась я. — Следуй за мной. Я встала, но запутавшись в собственных ногах, упала. Блин. Колени прошибло болью. Надо мной нависла тень. — Рин-чан, ты в порядке? — сенсей внимательно осматривала меня, нагнувшись. — Более-менее, пойдёмте, не будем задерживаться. — Как скажешь. Она схватила меня за предплечье и приподняла. Мы прошли несколько метров, поворот налево — и вот подошли к двери. Щелчок. — Присаживайся, я поищу что-нибудь, — предложила Кушина-сан. Огляделась. Обычная комната: кровать, столик, шкаф и пара стульев. На один из них я и присела. Узумаки же, казалось, с головой погрузилась в свой гардероб. Взгляд зацепился за альбом, лежащий на столе. — Можно посмотреть фотографии? — спросила я. — Да-да, конечно, — донеслось до меня. Ещё чуть-чуть и девушка залезет полностью в шкаф. Что же она так целеустремлённо ищет? В руках я держала небольшой альбом. На первой странице располагалась фотография Кушины-сан в академии, её команда. Но перевернув её, у меня буквально перехватило дыхание. На небольшой чёрно-белой картинке маленькая Узумаки стояла рядом со взрослыми. «Неужели это Узушио…» Перед глазами начали проноситься картинки разрушенной деревни, увиденной в сериале. Фантазия начала дорисовывать новые детали: крики, кровь, бегущие в ужасе люди. Помахала головой, стараясь отогнать мысли. — Это моя единственная фотография вместе с родителями. Вздрогнула, девушка настолько незаметно подобралась ко мне со спины, что даже её дыхание не смогло потревожить меня. Она огляделась и сложила печати. Воздух еле ощутимо напрягся. После запечатывания биджу я стала куда более чувствительной к манипуляциям чакрой, но не только к этому. Органы чувств обострились. — Поработай над инстинктами шиноби. Такая задумчивость может стоить жизни. Хотя… — протянула девушка, задумавшись, — это станет темой нашего следующего занятия. — Зачем нам лишние слушатели? Я их не приглашала, — немного ехидно подметила девушка. Меня пугала и восхищала её «наглость» — способность отстоять свои личные границы в любой ситуации. Надо научиться у неё этому. — Кушина-сан, как вы стали такой уверенной? — задала волнующий меня вопрос. — Я просто всегда знала, что обо мне никто не позаботится кроме себя. Приехав сюда, я столкнулась с тотальным одиночеством: ни друзей, ни семьи, а лишь обязанности, что свалились на меня без моего на то разрешения. У меня не было иного выбора. Ведь не смогу отстоять свои границы — не смогу получить свободу. Она перевела взгляд на свои руки. В них была зажата серая сетчатая кофта и светлая безрукавка. — Можешь забрать насовсем, если нравится. Я носила это раньше — думаю, видела на фото. Действительно, именно в этой одежде она стояла рядом с академией. — Хорошо, большое спасибо! — обрадовалась я и в знак благодарности обняла её. — Я выйду. Быстро переоделась. Девушка вернулась через несколько минут. — А теперь я задам давно волнующий меня вопрос, — Узумаки немного понизила голос, словно нагнетая интригу, — ты же понимаешь, почему мне разрешили взять тебя в ученицы? Джинчурики так просто не отдают… — Вы такая же, как и я? — констатировала факт, мне было сложно делать вид, будто ничего не знаю. Надеюсь, она свяжет это с моей исключительной догадливостью. — Верно, хотя бы поэтому ты можешь мне довериться, — она взглянула на окно, а потом сняла барьер. — Думаю, что тебе пора идти. Они изволят нервничать. Меня пробивало на истерический смешок. — Спасибо вам за всё ещё раз! До свидания! Попрощавшись, я вышла из комнаты, а потом, преодолев пару поворотов, покинула дом.***
Вот и настал день настоящих тренировок. Вчера, ближе к вечеру, милый мальчик в маске передал мне сообщение, что завтра нас ожидают в штабе Анбу. Собственно, здесь сейчас и нахожусь. Я и сенсей стояли в секретной части Конохи, где находится секретный штаб Анбу — Корень. Его возглавляет тот пугающий старик — Данзо Шимура. Старалась успокоиться. Ведь в присутствии Кушины-сан меня не начнут пытать или вытравлять эмоции, превращая в идеальное оружие? Хлопок. Звук вывел меня из мрачных мыслей. Вот и пришёл Какаши-кун, он решил присоединиться к моим тренировкам. По словам Узумаки, мы можем уйти отсюда в любой момент, но чувствую, что у нас нет выбора. Втянула воздух. Как хорошо на свободе… Хах, словно в тюрьму отправляюсь. Ладно, если там покажу страх, то его зачтут, как слабость, поэтому нужно собраться. Да, перед смертью не надышишься…