***
Час назад, кабинет хокаге. Совет старейшин в расширенном составе. Присутствовали от обычного состава: Хирузен Сарутоби, Кохару Утатане, Шимура Данзо, Хомура Митокадо. Присоединились: Минато Намикадзе, как преемник и представитель Какаши, Учиха Фугаку, как глава полиции, и Кушина Узумаки, как представитель Рин. Всё они сидели за полукруглым столом, где во главе располагался Третий. — То есть, вы упустили джинчурики в одном из самых густонаселённых городов страны Огня? — тихо проговорил хокаге. А потом добавил, обращаясь к шиноби: — Сними маску. Перед ним стоял Анбу, направленный вместе на миссию с Хатаке и Нохара, но обращался глава деревни не только к нему, а в первую очередь к Данзо, ведь именно он отвечал за эту миссию. — За ней остался присматривать Какаши Хатаке, — пытался слабо отбиться шиноби. — Миссия проходила абсолютно спокойно, она не предусматривала никаких проблем… Под конец Анбу встал уже не на одно колено, а на оба. На это хокаге лишь иронично изогнул бровь. — Ты серьёзно провинился, твоим наказанием займётся Шимура, — резко прервал его Сарутоби. — Ведите следующего. Приказ предназначался для личных Анбу Хокаге. С потолка тихо спустился один и отправился за дверь. Через несколько минут в кабинет вошла девушка с каштановыми волосами — Таджи, ирьенин-Анбу. Она прошла в центр полукруга и встала на колено, смотря в пол. — Что с Хатаке? — спросил хокаге. На его лице читалась откровенная усталость. — Черепно-мозговая травма и отравление чем-то психотропным, впервые встретила подобное. Сейчас он постепенно приходит в себя. Хатаке явно не был целью, его лишь постарались вывести из строя на некоторое время. — Ясно, можешь быть свободна, как только Хатаке придёт в себя, подашь сигнал. Девушка поклонилась и быстро исчезла за дверью. Работа не ждёт. — На столь нерадостной ноте предлагаю начать наше собрание. Думаю, тема и так всем ясна, — хокаге махнул рукой, словно давая сигнал. Он слегка привстал со своего места для того, чтобы придать внушительности своему заявлению. — Данзо, начинай. Мужчина встал из-за стола, рука была привычно спрятана за слоями кимоно, а карие глаза внимательно сканировали присутствующих. Он был необычайно, мертвенно спокоен: выволочка от хокаге не прошла бесследно. — Вчера вечером, в Танзаку, была похищена джинчурики трёххвостого, Нохара Рин. Последним, кто её видел, был Какаши Хатаке. Он обнаружен на крыше одного из зданий, предположительно его вырубили, дабы Хатаке не стал свидетелем. Я направил несколько отрядов в Танзаку для проведения полноценного расследования. На несколько секунд Шимура замолчал, формируя доклад в нужном ему ключе. — Какую миссию им поручили? — вклинилась Кохару. — Классическое скрытое проникновение с кражей, — ответил Шимура. Кохару задумчиво кивнул. — Перед этим Нохара успела отметиться повторно в доме исполнения заказа. Что там ей понадобилось — непонятно. Ведётся расследование. — Ваши идеи? У кого хватит наглости выкрасть джинчурики посреди чужой страны? — внушительно спросил хокаге. — Киригакуре? — полувопросительно протянула Утатане, а потом продолжила, — при условии, что в Конохе есть шпион, занимающий не последний ранг. Слишком красиво всё сделано. — У них идёт передел власти, с ними мало кто захочет сотрудничать. Ведь если придёт новый мизукаге, то старые обещания никто выполнять никто не будет. А новые бойцы пока подрастают, если не успели погибнуть, — ответил Минато. — В клановых войнах всегда пачками гибнут дети. Кохару Утатане задумчиво покивала. Пока продолжалась спокойная дискуссия, Шимура занял своё место. — В последнее время Облако стало активнее — успели зализать свои раны после войны, — проговорил Намикадзе. — Но не думаю, что после демонстрации силы Конохи в прошлую стычку, они рискнут настолько нагло посягать на нас. В глазах окружающих отразилось понимание. Все вспомнили эпизод из не такого уж давнего прошлого, когда Минато удалось поставить печать хирайшина на действующего райкаге. Повисла пауза. Никто не знал, что можно добавить. Вдруг неожиданно вклинился Шимура: — Разве она не могла сама сбежать, почему речь идёт именно о похищении? Сговорилась с кем-то с того же Кири, девчонка провела среди них не меньше пары дней. Напряжение в разы повысилось. В помещении словно сгустились тени. Узумаки нахмурилась, только что нагло бросили тень на её ученицу, и способность самой Кушины распознать шпиона, вражеские печати и многое другое. Митокадо и Утатане заинтересованно повернулись в её сторону. Женщина резко сжала кулаки. Но не на того человека попытался он напасть. Ведь Узумаки всегда отличалась крайне вспыльчивым и прямолинейным нравом. — Если вы пытаетесь свалить на меня последствия собственной неосмотрительности, то это даже звучит жалко. Никто даже не попытался осечь Кушину за грубость в сторону человека старше неё, выше по рангу. Все лишь скрывали улыбки: Утатане резко раскрыла веер, а Хирузен закашлял. Данзо успел многим потрепать нервы. В глубине глаз Шимуры сверкнула пугающее бешенство. Повисла пауза. — Ладно, у нас слишком мало информации, в наших силах лишь строить догадки, — подвёл итог Сарутоби. — Я выступаю за ускорение передачи полномочий хокаге по состоянию здоровья. У меня уже не остаётся ни сил, ни нервов на подобную борьбу. Его советники задумчиво покивали. Данзо воздержался. В глазах Кушины мелькнула затаённая гордость и радость. — Предлагаю завтра собрать совет джонинов и глав кланов для форсирования событий, обозначим ситуацию и заодно представим Минато как будущего хокаге, — проговорил Митокадо. Хокаге одобряюще кивнул. — Приступим к раздаче полномочий. Данзо, на тебя ложится мобилизация подразделений, расследования похищения на месте. После возвращения твоих бойцов из Танзакe, мгновенно идёшь докладывать. Шимура кивнул. Хирузен Сарутоби перевёл глаза на красноволосую девушку. — Кушина, проверь барьеры по периметру Конохи, вычеркни всех, кто успел умереть или пропал без вести, сделай их полностью непроницаемыми. Пройти на территорию деревни теперь можно будет только через главный вход. Напряжение внутри комнаты возросло, Сарутоби словно готовил к войне. — Мне проинструктировать досматривающих шиноби? — уточнила куноичи. — Да. — Кохару, возлагаю на тебя проверку всех торговцев и заказчиков, что находятся на территории Конохи, а ещё того, чьё задание взяла Рин. Собери на него досье, — продолжил хокаге. Женщин привычно кивнула, словно она считала и экономила каждое слово. — Митокадо, тебе поручается анализ всех людей, группировок и деревень, что могли похитить джинчурики. — Насколько большое количество людей можно привлечь и сколько им можно рассказать, — внимательно спросил мужчина. — Только Анбу, это не должно просочиться за периметр этого кабинета, — проговорил хокаге, а потом вспомнив, что надолго такое не спрячешь, продолжил, — хотя бы несколько недель никто не должен знать о её пропаже. — Хай.* Теперь вольно-невольно все взгляды скрестились на Фугаку Учиха, ведь только он не получил поручений. — Фугаку, тебе достаётся внутренняя безопасность Конохи, а именно защита обычных жителей. Увеличь количество патрулей, проинструктируй их. Пусть они не бросаются в глаза жителей, не нужно наводить панику. Возможно, у тебя запросят пару шиноби из твоего клана для помощи. Учиха кивнул. — А я лично займусь Анбу, — сказал хокаге. — Все свободны, кроме Минато. Данзо, зайди ко мне через пару часов. Хай (はい, hai) — да.***
Шимура стремительно возвращался в подземелья Анбу Не. Сжатый кулак и излишне резкие движения выдавали тщательно скрытую агрессию. Глаза угрожающе сузились. Мужчина направлялся в свой кабинет. Здесь не хранилось ничего опасного, обычный рабочий кабинет для выдачи заданий, поощрений и наказаний. Умеренно мрачно и величественно. То, что надо, дабы вселять трепет в незадачливых заказчиков. Он сел на стул, стоящий перед столом. В его груди клокотал еле сдерживаемый гнев. Кулаки то сжимались, то разжимались с такой силой, что можно было расслышать тихое похрустывание суставов. Мгновение, и стол впечатался в стену. Но помогло ли это Шимуре? О, нет. Скорее, он взбесился ещё больше. Звук тяжёлого дыхания заполнял комнату. На пол повалились книги, тетради и бумаги. Раздался шорох. Открылась тайная дверь слева. Из неё выскользнула черноволосая девушка, алые глаза загадочно переливались, словно кристаллы. Она была словно ожившая кукла итимацу. Три гребня в высокой причёске красноречиво указывали на статус — таю*. Прямо перед её ногами валялась папка, выпавшая из стола: «Личное досье шиноби Конохи, Нохара Рин». Девушка скрыла тревогу за нежной улыбкой. Её пальцы судорожно сжали длинные рукава одежды. В алых глазах мелькнуло узнавание. Девушка всё также тихо стояла у стены, ожидая, когда мужчина хотя бы немного успокоится. Через пару минут она сделала первый шаг; не увидев негативной реакции, сделала второй. Так девушка достигла напряжённо сидящего мужчины. Словно кошка, она заглянула в его лицо, стараясь поймать взгляд. Хм, не удалось. Она обошла его по кругу — снова никакой реакции. Тогда девушка обратилась к нему: — Что-то случилось, Шимура-сама? Мужчина впервые отреагировал и поднял глаза. В них потух гнев, осталась лишь усталость. Он напряжённо сидел на стуле, сканируя взглядом таю. — Небольшие проблемы. Девушка склонила голову на бок, камни украшений сверкнули при свете кабинета. — Вам помочь? — задала таю вопрос. В её глазах теплилось наигранное сочувствие. Рука, словно в невзначай, поправила спереди пояс, но мужчина остался глух к этому. — Вызови кого-нибудь для уборки здесь. Этого будет достаточно. — Хорошо, Шимура-сама. Её манера отличалась от привычной в Не системе. Особого раболепства в девушке не наблюдалось, скорее хорошо выверенная циничность и расчёт. Она направилась к дальнему входу, дабы разыскать жертву, что отправится к раздраконенному старейшине. Ему не позавидуешь. Зеркальце появилось из складок одежды. Столько слоёв ткани, казалось, что ими можно было бы обмотать целый дом. Дорогая вышивка задорно переливалась, а украшения мерно покачивались. Девушка явно не страдала от недостатка средств. Быстро подправив помаду, она пошла по коридору. Таю (яп. 太夫、大夫 таю) — высший ранг дорогих японских проституток.***
«Нохара Рин». «Нохара». В памяти всплыл далёкий образ девушки из прошлого, когда-то им удалось поработать вместе, но Касуми успела где-то залететь и поспешно ушла, оставив Дзигоку одну. Такое прозвище ей дали клиенты. Когда-то простенькая Аи* стала Дзигоку — невероятное падение или наоборот? * Они хорошо общались, таю даже показалось, что они стали подругами, но… Случайная миссия, беременность. Больше они не виделись. Дзигоку и не спрашивала, что произошло. Страшная обида заполнила её с головы до ног, уязвлённое самолюбие болезненно ныло. Её посмели променять, бросить одну в этом гадюшнике. Сейчас было уже не так больно. Да и годы расставили всё по местам. Добравшись до статуса таю, она поменяла отношение ко многим вещам. С потом и кровью пришлось развить проницательность и мудрость. Дзигоку поняла, если бы не тот случай, она бы навряд ли набралась столько отчаянной решимости для борьбы. Но кое-что не давало покоя и поныне. Она искренне не понимала, что такую наивную девчонку, как Касуми, смогло занести в подземелья Анбу, а потом и в Анбу Не в штат медовых куноичи. Это же истинный домашний цветочек. И, спустя столько лет, она встретила её маленькую копию. Мельком, всего лишь на фотографии, но и этого хватило, чтобы выбить из колеи. Это словно лёгкий перелив драгоценного камня посреди грязной лужи, кусочек счастливых воспоминаний. «Может, всё-таки ввязаться в это?» — подумала она. Пора делать что-то со своей жизнью, вечно ублажать клиентов не получится. Да и это не было её мечтой. Какой родитель пожелает своему ребёнку судьбу проститутки? Элитной, дорогой, да и ещё и ниндзя в придачу, но в то же время всего лишь таю: ни права выбора, ни свободы. К кому скажут, к тому и пойдёт. Когда-то она была обычной ученицей академии, выходцем из гражданских, родители давненько погибли — классический набор. У неё обнаружили особую чакру, нейтральную. Она могла делиться ей во время эмоциональных всплесков. Это стало приговором. Так она и оказалась среди медовых куноичи. Теперь её работа — подзаряжать людей своей чакрой с помощью секса. Далеко на этой должности ей не уехать, хоть Дзигоку и удалось достичь статуса, но где гарантии, что, когда она утратит красоту и молодость, её не отдадут под трибунал, на плаху. Всё же девушка успела поучаствовать в паре сомнительных миссий. Воспоминания отдавались болью. Старая-старая жизнь. Она давненько отсекла этот пласт от себя, дабы не тревожиться лишний раз, но сколько не бегай от прошлого, оно настигнет тебя. Наверное, она любила Касуми, а ещё ужасно ненавидела и завидовала. Ведь у неё была семья, да и ей не пришлось испытать и половины всего этого дерьма. Хотелось закинуть голову и посмотреть на небо. Ведь где-то там находится пресловутый рай? Как иронично, само её имя гласит «ад». Видимо, они никогда не увидятся. «Рин. Эх, Касуми. Могла что-то и позвучнее придумать. А то всего лишь три буквы, как прискорбно. Сколько не учи тебя жизни, а мозгов не прибавилось, а?». Впереди ей наконец-то попался примороженный Анбу Корня. — Иди в кабинет Шимуры-сана и приберись. Он приказал, — коротко доложила девушка. А потом продолжила путь, не дожидаясь ответа. Участники Не настолько выдрессированы, что и не посмеют перечить. Дзигоку преодолевала коридор за коридором. Её пустые кукольные глаза впервые наполнились подобием жизни: больной, вымученной, но жизни. Старые воспоминания продолжали ожесточённо царапать всё естество. Ох, не такой судьбы себе она хотела. Гадкий внутренний конфликт жёг нутро. «Одно лицо, одно…» — из её головы всё не выходило ужасное сходство Касуми и её дочери. Фотография на обложке досье дало повод для долгих и мучительных дней воспоминаний и рефлексии. «Её досье находится на столе Данзо — не есть хорошо. Способность привлекать его внимание, видимо, семейная», — продолжила размышлять женщина. — «Наведу о ней справки, давненько я не выбиралась из подземелий не для миссии…» Аи (яп. 愛) — любовь. Дзигоку (яп. 地獄) — название преисподней в японском языке.***
Кап. Кап. В мозг вбивался, словно молотом, этот звук. Я еле-еле продрала глаза. Передо мной был вновь каменный потолок и стены. Захотелось истерически рассмеяться. Вновь начинаем с того места, откуда начали, а, Рин? Первым делом ощупала тело. Вроде, всё в порядке. Прислушавшись к себе, обнаружила, что в голове гуляет туман, соображать получалось тяжело. Вероятно, меня чем-то усыпили или накачали ещё в той кафешке. Хм. Я продолжила дальше осматривать помещение. Вот и выход. Прямо в каменной стене была поставлена металлическая дверь. Я не была связана, поэтому решила изучить её поближе. Толстые слои металла, громоздкие скобы и отсутствие ручки. На лицо скользнула ироничная улыбка. Боятся, что я убегу? Попробовала толкнуть на себя и от себя; ничего не открылось — заперто. Прошлась по периметру камеры. Буду называть её так, как-никак опасная преступница. Вдруг они подумают, что я сама сбежала. Это будет прискорбно. В углу комнаты был небольшой чан с водой. Вот откуда доносился звук. Большая, вытесанная в камне чаша, заполненная чистой водой. Скорее всего, идёт с какого-нибудь горного ручья. Пить или не пить? Поить ничем иным меня не будут, когда меня решат навестить похитители — тоже неизвестно. Максимум, что здесь будет — успокоительное или снотворное. Ладно, особого выбора нет, но и это не повод не позаботиться о банальной безопасности. Зачерпнула немного воды и вылила на каменный бортик, принюхалась. Вроде, ничего. Пожалуй, подожду, пока подсохнет, если есть примеси, это сразу станет видно. Свет приходил с потолка, довольно высоко, метра три точно. Как ярко, дело идёт к полдню. А в животе ужасно пусто. Подождём, рано или поздно меня решат навестить дорогие похитители, возможно, мне даже расскажут о моей судьбе и предназначении. Пусть всё, что я сделала, не окажется бесполезным, пожалуйста, Ками…***
Я вновь оказался у границ Конохи. Что-то изменилось. Я присмотрелся внимательнее. Барьер усилили, патрульных стало больше. Они курсировали каждые пять минут по ограждению, слепые места залатали. Котецу и Изумо присоединились к досматривающим шиноби. Неужели, метят на их место? И как мне пройти, извините? Рисковать не хотелось, я не знал, как прореагирует барьер на камуи. Тем более, количество патрулей увеличили, скорее всего, и внутри Конохи; где гарантия, что я не выйду прямо перед ним? Нужно раздобыть расписание. Анализируй, Обито, думай. Вход один, максимально защищённый, — там лезть не вариант. Где-то же должны быть ещё. Я аккуратно переместился на метров сто от барьера. Не стоит попадаться никому на глаза. Торговцы, генины, чунины, джонины — проходят через главный. Полиция Конохи также пользуется им. Анбу? Возможно, но не факт. Ведь и они часто попадались здесь. Кто-то выше по рангу. Старейшины? Я проторчал довольно много у границ, чтобы выяснить это. Ладно, разведаю территорию. Так будет надёжнее. Не может быть, чтобы кто-то да и не постарался сделать себе пути отступления.