Что сказал мертвец?

      Тору сидел на стуле у окна, подергивая носком ботинка. Кофе давно остыл, но нового попросить было не у кого. Тору впервые пожалел, что не курит. Можно было бы хоть чем-то занять часы бессмысленного ожидания.       Полиция отреагировала куда быстрее, чем он рассчитывал. У этой Фриман просто бульдожья хватка. Только вчера он изложил свои подозрения, а уже сегодня она примчалась в особняк. Ордера у нее не было. Это все же дело небыстрое. Но растерянный Адам и без него позволил Фриман и ее миньонам осмотреть дом. Мило с его стороны. Только теперь им приходилось сидеть в одной из комнат первого этажа и ждать, ждать, ждать.       Из-за двери был слышен негромкий гул голосов. Там собрали прислугу и вскоре они начали переговариваться и даже смеяться.       Тору вспомнил о ножах, что остались в кармане пальто. Он бы не отказался вогнать парочку прямо в обитую деревом стену. Невыносимо было просто сидеть, как жук в коробке. Пока Адам бросал на него из угла обиженные взгляды.       Тору не чувствовал своей вины. Он всего лишь сказал Адаму правду. Может, недостаточно мягко. Но деликатность никогда не была его сильной стороной. Адам не желал решать проблему. Он желал иметь рядом повод для страданий. Или ему нравилось выводить Тору из себя, и Тэйлор отлично для этого подходил. Тору не был до конца уверен. С Адамом это вообще не представлялось возможным.       Вот и сейчас, вместо того, чтобы просто поговорить, Адам предпочитал сидеть в углу и молчать. Комната, в которой они находились, была обставлена довольно обычно: диван, пара кресел, кофейный столик и телевизор на стене. Окно выходило на подъездную аллею. Вероятно, комната предназначалась для посетителей не слишком высокого ранга. А может быть, здесь проводили собеседования с прислугой или вроде того. Часы в вестибюле громко пробили два. Адам резво вскочил с места и, сбросив пиджак, принялся расстегивать пуговицы на рубашке.       Тору с любопытством следил за его действиями.        — У тебя по расписанию стриптиз? — спросил он. О том, что шутка обидит Адама, он не волновался. Кажется, острая влюбленность уже миновала. И Адам при первой возможности попросит его на выход. Тору больше всего жалел, что не успел побеседовать с прислугой.       Адам бросил в его сторону обжигающе яростный взгляд, но не удостоил ответом. Вместо этого небрежно отложил рубашку в сторону, улегся на ковер и принялся качать пресс.       Тору откинулся на стуле, наблюдая за тренировкой. Ему нравилось, как перекатывались под кожей подтянутые мышцы. Ритмичное дыхание. Даже легкая ярость на лице Адама делала его только красивее. Жаль, что он не стал снимать брюк. Тору бы не отказался снова взглянуть на его стройные, напряженные от нагрузки бедра.       Он, все же, фантастически красивый. Тору на мгновение пожалел, что их связь не продлилась дольше. И он не успел как следует ею насладиться. Едва ли в его жизни будет еще один такой Адам. Тем более, который сам станет добиваться его внимания.       Адам резко поднялся, все еще не глядя в его сторону — Тору невольно отметил, что у него даже не сбилось дыхание — закинул щиколотку на спинку кресла и стал делать наклоны к носку, растягивая мышцы бедра. При каждом его движении кресло опасно покачивалось.       Тору поднялся со своего места и опустился в кресло, чтобы своим весом придать ему устойчивости. И тут же ощутил себя так, словно вышел в пятно яркого солнечного света. Адам громко выдохнул, бросая в сторону Тору нечитаемый взгляд и сменил ногу. Его босая изящная ступня оказалась аккурат возле носа любовника.       Помедлив, Тору погладил ступню кончиками пальцев.       — Как ты думаешь, сколько все это продлится? — спросил он.       Адам шумно выдохнул через нос, делая размашистые наклоны к носку, так что брюки угрожающе затрещали. Светлые волосы щекотали лицо Тору каждый раз, когда тот опускал голову.       — Без понятия. Да хоть до утра. Мне скрывать нечего. Вряд ли они предъявят мне за наручники и дилдо в шкафу.       Тору снова погладил его ступню, скользя к пятке.        — Они так не вовремя. Мне нужно поговорить с горничными, — сказал он, хотя понимал, что Адаму плевать. Его с самого начала не интересовало это расследование. Почему? Разве это… нормально? Кроме того, Адам совершенно не боялся. И покушение этого нисколько не изменило. Ни на него, ни на Тору.       Адам опустил ногу, бросая в сторону Тору еще один, все такой же холодный взгляд.       — Если уж за дело взялась полиция, может быть, тебе стоит оставить карьеру детектива? — спросил он и, не успел Тору ответить, добавил, впервые за это время заглянув тому в глаза. — Можешь помочь мне? Для этого придется встать.       Тору хотел сказать, что Адам ни черта не понимает, но решил не распыляться. Молча кивнул и поднялся. Адам аккуратно взял его за плечи, подвинул на центр комнаты и без малейшего усилия закинул ступню ему на плечо. Брюки снова затрещали.       — Тебе нужно придержать меня за пятку, — сказал Адам, глядя Тору прямо в глаза. Тот кивнул и поймал его ступню. Хотя его собственные брюки уже тоже готовы были треснуть. В области паха.       — Я хочу тебя, — прошептал он, не отводя взгляд. Адам поднялся на носок и медленно опустился на пятку, продолжая смотреть Тору в глаза.       — Прямо здесь? — он выразительно шевельнул бровью. Совершенно по-тэйлоровски, сам не подозревая об этом.       От Адама исходили мощные волны тепла вперемешку с острым запахом пота. Мелкие капельки блестели на груди, светлые волосы надо лбом намокли и потемнели.       — У тебя же всегда есть презервативы и смазка?       Тору не был уверен, что это хорошая идея. Но жар Адама всегда отрубал мозги. Рядом с ним Тору не мог думать даже о расследовании. Да и… может Адам прав? Пусть полиция занимается поиском преступника? У них теперь есть все те же ключи, что у Тору. А еще опыт и административный ресурс. Самое время расслабиться.        — Надеюсь, эту дверь можно запереть? — Тору не отводил взгляда от лица Адама.       На пухлых губах мелькнула тень улыбки, но тут же исчезла. Адам еще пару раз качнулся с пятки на носок и сказал:       — Я еще не закончил.       И, чуть подпрыгнув на носке, поменял ногу. У Тору пересохло во рту. Это был самый потрясающий вертикальный шпагат, который ему доводилось видеть. И дело было даже не в том, что видеть их ему было негде.       Не отводя взгляд от глаз Адама и не меняясь в лице, Тору положил ладонь ему на бедро, медленно скользя к паху. Адам легонько хлопнул его по руке.       — Я еще не закончил, солнышко… — мурлыкнул он совсем другим тоном, продолжая покачиваться с пятки на носок.       Странно, это ведь Адам был всегда одержим сексом. Даже сразу после покушения, когда Тору гонял его по квартире с ножом наперевес. Даже после киллера с пистолетом. Адам всегда думал только о сексе. Тору казалось, это один из способов бороться со страхом.       Если бы не тот курьер с пушкой, Тору решил бы, что Адам сам все устроил. И смерть отца, и пожар в агентстве. И покушение на самого Тору. Ему ничего не стоило спуститься на парковку, пока Тору был в ванной, например.       Пока он размышлял, ладонь словно сама собой легла на обнаженную поясницу Адама, поглаживая. Тот громко вздохнул, облизывая губы.       — А вы поразительно настойчивы, мистер Купер, — шепнул Адам, опуская ногу на пол. Синие глаза победоносно сверкали. Адам шагнул к нему, прижимаясь всем телом. Горячие ладони заскользили по груди Тору, поглаживая сквозь рубашку. — И я не могу вам отказать…       Тору усмехнулся и сжал его ягодицы сквозь брюки.        — Запри дверь, — прошептал он, сняв с Адама ремень. Тот задержал на нем взгляд, тяжело дыша. Куда тяжелее, чем во время тренировки.       — Хочешь связать меня? — шепнул он очень тихо.       — Нет, только помешать тебе стонать на весь дом, — Тору отвел от его лица непослушную светлую прядь и поцеловал в скулу.       Вместо ответа Адам с неожиданной для него силой пихнул Тору к стене, забрасывая руки на шею и жадно ловя его губы своими. Тору показалось, будто он с головой рухнул в бассейн горячей воды. Несколько секунд они целовались. Тору поймал себя на том, что едва не урчит, как животное. И отстранился.       — Снимай свои чертовы штаны, — прошептал он, прежде чем запереть дверь.       Адам громко рассмеялся. Выудил из кармана брюк шелестящий презерватив и смазку, бросил их в кресло. А затем, глядя Тору в глаза, расстегнул брюки, позволяя им бесшумно соскользнуть на пол. Разумеется, на нем были стринги, только на этот раз черные, без каких-либо украшений.       Тору погладил кромку белья кончиками пальцев. Его слегка трясло.       — Кои, только ни звука, — прошептал он, расстегивая на себе брюки. — Прикуси ремень, делай что хочешь, только чтобы сюда не сбежалась вся королевская конница.       Не дожидаясь ответа, он опустился на колени, целуя Адама сквозь белье.       — Мне нравится, когда ты зовешь меня так, — прошептал тот, запуская пальцы в темные волосы Тору, поглаживая его, будто кота. — Скажи это еще раз…        — Замолчи, Кои, — Тору нашарил тюбик смазки. Он даже не стал снимать с Адама трусы. Только отвел в сторону тонкую полоску ткани.       У них было не так много времени. В любой момент кто-то мог войти. Если точнее — постучать. И опасение быть застуканными только сильнее разгоняло кровь.       Адам будто бы испуганно закрыл рот ладонью, но его глаза искрились торжеством. Тору с чувством прижался губами к его бедру, но не успел поцеловать снова, как Адам шепнул:       — Хотите, я опять стану на шпагат, мистер Купер?       — Так вот для чего ты на самом деле занимаешься танцами? — усмехнулся Тору, не прерывая ласк.       Адам едва слышно вскрикнул, прикусывая кулак. По подтянутому стройному телу прошла дрожь. Тору ненавязчиво пихнул его к креслу. Адам уперся коленями в сидение, прогибаясь в пояснице, чтобы глубже насадиться на ласкающие его пальцы.       — На долгую прелюдию меня не хватит, — прошептал Тору, беспорядочно целуя его плечи и шею.       — Хрен с ней, — выдохнул Адам, вцепившись в резную спинку кресла и едва слышно постанывая сквозь зубы.        — Тише, — Тору прихватил зубами кожу на его загривке. — Ни звука.       Спустив брюки, он все же стащил с Адама стринги и огладил округлые ягодицы. Тот всхлипнул, прогибаясь навстречу.       — Давай, — прошептал он, задыхаясь. — Пожалуйста, Купер, умоляю…       Просто поразительно, как быстро с него слетело торжество.       Тору еще раз прижался губами к нежной коже шеи и вошел. Адам ахнул, качнулся навстречу, насаживаясь до упора, и тихо заскулил. Тору зажал ему рот ладонью, другой придерживая за бедра. Голова закружилась. Адам заскулил снова, кусая его ладонь и сжимая мышцы так сильно, что Тору только чудом не кончил в это же мгновение. Он толкнулся в горячее податливое тело, прикусывая щеку изнутри. Адам едва слышно вскрикнул, забрасывая руку назад, чтобы вцепиться в волосы Тору.       И Тору вдруг вспомнил картину, которую всеми силами старался выбросить из головы: Тэйлор, вбивающийся в Адама, и тонкая рука, ласкающая его затылок. Совсем как сейчас.       Его замутило. На мгновение он остановился, сжав Адама в объятьях.       — Сильнее, — умоляюще простонал Адам.       Тору закрыл глаза. Почему он делает это? Вечно морочит Тору голову. Заговаривает зубы. Крутит своей хорошенькой попкой, вынуждая терять голову. Даже сразу после попытки убийства Адам попытался соблазнить его. Зачем? Чтобы отбить мысль о мести?       Еще один глубокий толчок.       Почему Тору решил, что Элиза убила мужа? Потому что Адам уверял — он не знал о завещании. Если бы он с самого начала понимал, что будет единственным наследником… Если отец только собирался изменить завещание. То у Адама были все причины грохнуть папашу.       Тору крепче стиснул в руках его тонкую фигурку и толкнулся глубже.       Если бы Тору своими глазами не видел, как Адама пытались убить…       Адам задрожал, то кусая его ладонь, то жалобно вскрикивая, но не прекращая двигать бедрами навстречу.       Тору наклонился, вжимаясь в него всем телом и снова прихватил зубами нежную кожу на загривке.       — Черт, Купер!.. — жалобно вскрикнул Адам.       Вбиваясь в него размашистыми движениями, Тору вдруг вспомнил. Воспоминание поднялось откуда-то из дальних уголков памяти, о которых Тору даже не подозревал. И было очень отчётливым.       «Купер». Курьер сказал не «Кинг». Он сказал «Купер». «Заказ для Купера».       Эта мысль прошила его до самых пяток.       Сцена возникла перед глазами, как отрывок фильма. Жёлтая кепка. Коробка в руках, виднеющаяся из-за обнаженного плеча Адама.       «Заказ для мистера Купера!»       «Я не заказывал пиццу!», — отозвался Адам. А дальше — выстрел. Глупость киллера? Глупость Адама? Адам, допустим, никогда не был гением мысли. А киллер? Сложно сделать какие-то выводы из беседы с трупом, который несколько дней пролежал в холодильнике.       Адам снова застонал, на этот раз куда громче, и Тору машинально резче двинул бедрами, чтобы он замолчал.       — Ещё… — срывающимся голосом заскулил Адам. — Пожалуйста… Тору-у…       — Тихо, — Тору зажал ему рот, продолжая вбиваться быстро и глубоко. Его все еще потряхивало, и он не знал — от возбуждения или злости. — Молчи.       Пальцы покалывало, как от электричества. Сердце колотилось. От мысли, что виновник всего произошедшего прямо сейчас перед ним — и под ним — кружилась голова. И если бы не полиция, Тору мог бы сделать с ним все, что угодно. Если бы захотел.       Адам всхлипнул, яростно двигаясь ему навстречу, пачкая обивку кресла каплями смазки. Его красивое лицо раскраснелось, искаженное гримасой на грани экстаза. Он вцепился пальцами в руку Тору, чтобы сдвинуть ее и простонать: «Люблю…» А потом его тело содрогнулось. Яркая вспышка пронзила Тору до позвоночника. Но это ощущение не могло сравниться с тем, что он испытал пару минут назад.       Адам заскулил, обмякая в его руках.       Несколько мгновений Тору держал его отяжелевшее тело, а затем приступ боли вышиб из него весь дух. Он осторожно опустил Адама на ковер рядом с креслом.       Вместе с возбуждением схлынула и уверенность в виновности Адама. Тору медленно вздохнул, стараясь не делать резких движений, и сел на ковер рядом с ним. В висках стучала кровь, ее бьение отдавалось в помятых ребрах. Ему следовало подумать.       В этот момент раздался стук в дверь и кто-то уверенно дёрнул ручку.       — Я занят! — рявкнул Адам, не поднимаясь с ковра.       — Мистер Кинг, с вами все в порядке? — послышался обеспокоенный голос. Кажется, он принадлежал Бобу.       — Еб вашу мать… нельзя потрахаться в собственном доме… — пробормотал Адам, продолжая лежать лицом в ковер. И крикнул:       — Все хорошо!       — Я же просил тебя помалкивать, — усмехнулся Тору, глядя на завитки светлых прядей. Он приподнялся и поправил на себе одежду.       — Мне никогда не было настолько хорошо, — хрипло пробормотал Адам. — Как я мог молчать?       Он медленно встал, пошатываясь, подобрал с пола белье и надел, чуть не запутавшись в ногах. Затем распрямился, потягиваясь всем телом.       — Кроме того, здесь все равно стоит камера…       Тору на мгновение залюбовался его гибкой фигурой в скудном свете лампы. Но слова о камере вернули его в реальность.        — Они здесь по всему дому, да?       Адам громко вздохнул и потянулся за брюками.       — Почти везде, кроме спален, уборных и папиного кабинета. А я думал, тебя хоть немного смутит, что наш шикарный секс теперь записан, и полиция сможет им насладиться от души. Если, конечно, она у них есть.       Тору только хмыкнул.        — Думаю, их куда сильнее волнуют более ранние записи. А где умер Кинг? Здесь или на работе?       — Здесь, в своем кабинете, — Адам накинул рубашку, небрежно поправляя воротник и повернулся, глядя Тору в глаза. — Ты даже во время секса об этом думаешь? Я не настолько хорош?       Тору легко выдержал этот взгляд, хотя в голове тут же промелькнули все подозрения, что посетили его несколько минут назад.       — Но мы уже не занимаемся сексом, — он встал и потянулся. — Как думаешь, мне позволят попасть в комнату, где сидят горничные? Мне нужно с ними побеседовать.       Он опустился в кресло, снова бросая взгляд в окно. Понемногу начинало темнеть. Адам закатил глаза и плюхнулся в соседнее кресло, не оскверненное их любовными играми.       — Тебе виднее, это ведь ты — детектив, — довольно едко сказал он и взял пульт, чтобы включить телевизор. Вид у него сделался крайне равнодушный.       Тору подался немного вперед.        — Тебе на все плевать, правда? — спросил он, глядя Адаму в лицо. — На расследование, на смерть твоего отца, на то, что будет с компанией, на покушения, на мой сгоревший дом!       Он вспомнил, как прижимал нож к шее Адама, и пожалел, что сейчас у него нет при себе ни одного. И еще камера. Нет. Нужно держать себя в руках.       Тору откинулся на спинку кресла.       — Точно так же, как тебе плевать на меня, — отозвался Адам, глядя только на экран телевизора, где противная коричневая мышь гоняла кота, обреченного на провал. Как будто этот мультфильм был единственным, что его интересовало в данный момент.       Тору несколько секунд смотрел в его красивое лицо. Адаму действительно плевать. Все равно, что пытаться урезонить подростка. Или, еще хуже — он и есть преступник и все это время просто водил Тору за нос. Поразительное хладнокровие. Тору ощутил что-то вроде уважения.       Он поднялся и отпер дверь. Сразу за ней, на стуле, сидел полицейский и листал ленту инстаграма. При виде Тору он сразу вскинулся и спрятал смартфон в карман.       — Я прошу вас оставаться в комнате, сэр, — произнес полицейский. Он был совсем юным и казался не слишком уверенным. Особенно под мрачным взглядом Тору.       — Мне нужно в туалет. Проводите меня?       — Эм, — полицейский замялся. — Это… не обязательно. Только потом сразу возвращайтесь, хорошо?       Тору кивнул и прошел по коридору в кухню. По пути ему не встретился ни один человек, но где-то наверху были слышны шаги и отдаленные голоса. В кухне он налил себе стакан воды и медленно выпил. Злость унялась. Голова вновь работала ясно.       Не стоило отметать вероятность, что все устроили Элиза и ее любовник. Но теперь следовало внимательнее отнестись к Адаму. Не расслабляться. Не позволять себя дурить.       Он сварил кофе, составил на поднос кофейник, чашки и кувшин воды и направился обратно. Но немного другим путем. У дверей в комнату, где заперли прислугу, скучал полицейский. Тору увидел его издали и не стал приближаться. Он не сомневался, что его не пустят. Что ж. Беседу с горничными придется немного перенести.       Когда Тору подошел к дверям комнаты, где ему с Адамом полагалось ожидать конца обыска, полицейский нервно поднялся навстречу.        — Где вы были? — спросил он возмущенно. — Вы же сказали!..       — Мне захотелось кофе, — пожал плечами Тору. — Откроете дверь?       Полицейский гневно схватил губами воздух, но больше ничего не сказал. И распахнул перед Тору дверь.       Когда он вошел, Адам сидел в кресле с ногами, обнимая колени, и все так же пялился в телевизор. Только теперь, вместо «Тома и Джерри», на экране бегали длинноногие девицы в матросках и истошно орали. Адам бросил в сторону Тору раздраженный взгляд и шмыгнул носом, отворачиваясь. Не говоря ни слова, Тору поставил поднос на столик у кресел, разлил по чашкам кофе, подвинул одну Адаму. Затем сел.       Прошло около минуты, а может быть, немногим больше. Адам снова шмыгнул носом и повернулся к Тору, чтобы огорошить его вопросом:       — Ты меня не любишь, да?       Тору уставился на Адама, не зная, что сказать. Что это? Неуверенность вечного подростка? Хитрая манипуляция?       — Мне нравится быть с тобой, — наконец, произнес Тору.       — Я понимаю, — сказал он, вытирая глаза манжетом рубашки, — ты горюешь по тому, что у тебя отобрали воспоминания о матери. Ты любил ее. Я бы тоже расстроился, но… Она умерла. Давно. А я… я ведь — живой?       У Тору внутри все заледенело. Он не смог даже заставить себя разомкнуть губы. Не глядя на Адама, он сделал маленький глоток кофе, но не почувствовал вкуса. Больше всего ему сейчас хотелось оказаться как можно дальше отсюда. На экране оглушительно вопили, стреляли, играла музыка и происходила катастрофическая белиберда.       — Ты мне нужен, — очень тихо сказал Адам. — У меня больше никого нет.       Дверь распахнулась.        — Спасибо за ожидание, джентльмены! — в комнату вошла офицер Фриман. Вид у нее был усталый, но вполне довольный. — Мистер Кинг, еще раз спасибо, что позволили нам осмотреть дом.       Адам поспешно промокнул глаза рукавом и встал.       — Вы… нашли что искали? — спросил он, голос звучал равнодушно, пусть и излишне тихо.       Тору следил за лицом Фриман, но она только скупо улыбнулась.       — Можно и так сказать. Вы не будете против, если завтра мы побеседуем с прислугой? Сегодня все и без того устали.       — Я не против, — в сторону Тору Адам подчеркнуто не смотрел. — Все ради интересов следствия, офицер.       Фриман снова улыбнулась.        — Приятно видеть, что вы стремитесь нам помочь, — она почему-то взглянула прямо на Тору. — Что ж, полиция уже покинула дом, мы старались не устраивать беспорядка. Доброго вечера, — она протянула руку сначала Адаму, затем Тору.       Наконец, она вышла. Тору взглянул на часы. Время приближалось к девяти вечера, а они еще не ужинали. Хотя голода он не ощущал.       В комнату вошел Бишоп.        — Я могу поговорить с горничными? — спросил Тору, не позволив ему и рта раскрыть.       Бишоп перевел взгляд на Адама.       — Пусть делает, что хочет, — отозвался тот и стремительно вышел из комнаты. Тору проводил его взглядом. Почему Адам вдруг взбесился? Это как-то связано с появлением полиции или разговором с Тэйлором? Тору потер пальцем висок.       — Я бы хотел поговорить с теми, кто работает здесь дольше месяца, — сказал Тору, отгоняя посторонние мысли. Он не мог больше медлить. Не мог отдать дело полиции и ждать. Для всех он потерял лишь дом, за который ему заплатят, и старое фото с фарфоровой урной. Даже убийца едва ли понимал, что отнял у Тору.       Тору был намерен донести до него, что именно тот совершил. Прежде, чем поквитаться.       — По одной. Я не буду отвлекать их надолго, у них и рабочий день, наверное, давно кончился, — продолжил Тору.       Бишоп извлек из кармана часы на цепочке, со щелчком откинул крышку и посмотрел на циферблат.       — У прислуги сейчас время ужина, сэр, — сказал он. — Но… если это очень срочно, я не стану препятствовать, тем более, мистер Кинг позволил…       Тору расположился прямо в той же комнате, где они с Адамом провели по меньшей мере половину дня. Кофе успел остыть, Тору пил его, надеясь унять головную боль.       Горничные походили одна на другую. Он запутался в них уже на третьей, хотя и делал пометки в смартфоне. Молодые девушки, тихие, довольно невзрачные. Элиза наверняка подбирала их специально. Все работали в особняке около трех месяцев. Но это Тору уже было известно из личных дел. Бишоп позволил прочесть их ещё днём. За этим занятием его и застал Адам.       Нанимала каждую лично миссис Кинг, о чем говорили и сами горничные. Это было почти единственное, о чем они говорили. Беседа не шла. Они ерзали, мялись и твердили только «Не знаю, сэр, я тут недавно. Работы много, я ничего не видела. Миссис Кинг? Она… требовательная…».       Тору надоели эти разговоры уже на третьей минуте. Наверное, если бы эту беседу проводил Адам, толку было бы больше.       — Миссис Кинг? О, она та еще стерва, — усмехнулась очередная горничная, откинувшись на спинку стула. Тору удивленно вскинулся. Бросил взгляд на свои записи. Лара Смит. На Кингов она работала всего месяц.       — Что? — улыбнулась Лара, поймав удивленный взгляд Тору. — Она ведь больше здесь не живет?       — Точно, — он сплел на столе пальцы. — И вряд ли вернется.       — Ну и слава богу. А то она уже грозилась меня уволить. Здесь же никто дольше трех месяцев не держится.        — Да, я уже слышал… Уходят?       — Да если бы. Платят то здесь отлично, и Бишоп очень адекватный руководитель. Это все миссис Кинг. С ней невозможно работать. Она ведь во все совала свой нос. Чуть что — начинала орать. У девочек нервный тик уже.       Тору кивнул, стараясь выглядеть сочувственно.       — Вечно лезла в кухню. А что ей там делать? Что за дурацкая придурь, самой варить утренний кофе хозяину? Только мешается, — Лара поморщилась. — Можно я покурю?       — Да, конечно, — Тору придвинул ей блюдце вместо пепельницы. Лара деловито закурила и привстала, чтобы открыть окно.       — Спасибо. Только Бишопу не говорите, ладно?       — Само собой, — кивнул Тору.       Лара с наслаждением выпустила струйку дыма. Она была крепкой девушкой с коротко обрезанными русыми волосами и округлым лицом. В ее фигуре, движениях чувствовалась спокойная основательность. С такой и миссис Кинг не сладить.       — А вы кто — детектив? — спросила Лара, улыбаясь.       — Вроде того, — усмехнулся Тору, надеясь, что это ее не спугнет. — Но я не из полиции.        — Это я вижу. Они еще придут?        — Да, завтра. Будут беседовать с персоналом.       Лара поморщилась.       — Опять работа встанет. Вынюхивают, вынюхивают. Это миссис Кинг убила мужа? — вдруг спросила она, глядя Тору в глаза. Он помедлил.        — С чего вы взяли?        — Они что-то нашли в ее комнате.       Тору немного подался вперед. Сердце забилось быстрее.        — Да? Что?        — Не знаю, — она пожала плечами и смахнула пепел на блюдце. — Они не говорили. Я слышала краем уха, когда они уже разрешили всем выходить.       Тору задумчиво кивнул. Мысль, что во всем виновата Элиза, ободрила его. Но одних слухов об улике было мало.        — Значит, миссис Кинг сама варила мужу кофе? Зачем? — спросил Тору.       Лара весело передернула плечами.       — «Но ведь лучший кофе, тот, что сварен с любовью», — произнесла она, явно копируя голосок Элизы. Тору улыбнулся, чтобы поддержать шутку. — А я вам скажу, что с чем-то еще она его варила.       Лара самодовольно следила за тем, какую реакцию произвели ее слова. Тору не стал скрывать заинтересованности.        — Вот как? — он оперся локтями на стол, чтобы податься ближе.        — Ага. Я думаю, — Лора тоже склонилась к столу, — это была виагра. Хозяин все же уже староват. Был.       Она захихикала.       Тору растерянно улыбнулся, откинувшись на спинку стула. Сердце лихорадочно колотилось.        — Вы это сами видели?        — И я, и другие. Но миссис Кинг не знала, что я заметила. Если кто видел, она увольняла. Не хотела, чтобы прислуга шушукалась, что у старика не стоит уже.       Она снова хихикнула. И тут же напустила на себя деловой вид.        — Ну что, вы это искали, да? Я вам помогла?        — Еще как, — медленно проговорил Тору. Он все еще пытался осмыслить услышанное.        — Я тогда пойду. Работы по горло. Копы все тут перевернули.       Она поднялась, затушила окурок в чашке с недопитым кофе и принялась собирать посуду.        — Да, спасибо, Лара. Вы действительно очень мне помогли…              Совершенно обессиленный, Тору поднялся в свою комнату. Там было темно и холодно. Он постоял немного, глядя в окно. Впервые за последнее время он ложился спать без Адама. Это было странно.       Приняв горячий душ и укутавшись в пижаму, Тору нырнул под одеяло. Было прохладно. Постель казалось огромной, а тишина в комнате — слишком плотной. Ему вспомнилось холодное татами, которое он гладил, другой рукой сжимая холодные пальцы мамы.       «Привет, мам»,— начал он мысленно, пытаясь представить портрет матери на сгоревшем семейном алтаре. — «Кажется, я запутался».       Проговаривая события прошедшего дня, Тору вдруг понял, что Адам и в самом деле может оказаться убийцей. И, что хуже — поджигателем. Тем, кто уже дважды пытался убить самого Тору. Только сейчас он осознал это в полной мере. Тот же самый человек, что говорил о любви и прижимался к Тору ночами, мог швырнуть зажигательную смесь в окно его дома. Повредить тормоза его машины. А потом лицемерно рыдать у него на груди. Вообразить это было сложно. Но все же… Все это казалось возможным. Даже вероятным.       Тору перевернулся на бок, пялясь в темноту. Ему вдруг стало страшно. Было безумием подозревать Адама и в то же время скучать по нему, лежа в постели.       Он зажмурился. Может быть это был не Адам. Еще оставалась Элиза с ее любовником. У них была куча возможностей подобраться к Кингу. И достаточно причин это сделать. Полиция нашла что-то в ее комнате. Возможно — доказательство. Жаль, что у Тору нет знакомых в полицейском участке. И он не умеет быстро и непринужденно заводить друзей. Вряд ли Фриман из благодарности расскажет ему о том, как продвигается дело.       Он снова перевернулся. Голова не переставала ныть. Пятки были ледяными, ладони холодили щеку. На мгновение Тору подумал: Адам едва ли выгонит его, если Тору просто заявится в его комнату. С другой стороны… Близость Адама мешала думать. Сколь бы приятна ни была.       Тору крепко зажмурился и попытался уснуть. Но только он начал проваливаться в сон, как тихо скрипнула дверь в комнату. Тору открыл глаза. Как назло, сейчас он лежал спиной к двери и понятия не имел, кто вошёл.       Нет, ему не показалось. Вот он слышит тихие шаги.       Ножи так и остались в кармане пальто — первое, о чем вспомнил Тору. Затем о том, что в особняк едва ли могли попасть посторонние. Едва ли это горничная. Значит — Адам. Или тот, кого он позволил впустить.       Все эти мысли молнией пронеслись в голове Тору. Он приподнялся на локте и обернулся.        — Кои?       — Молчи, — выдохнул тот, опускаясь на постель. На нем была пижама. Это первое, что удивило Тору. А второе — что Адам нырнул к нему под одеяло, прижимаясь всем телом. — Молчи, пожалуйста, ничего не говори. Я не хочу опять ссориться. Я себя ненавижу. Мне страшно. Я не хочу оставаться один…       Тору обнял его. Слов все равно не было. Сейчас он был готов поверить, что ошибся в своих подозрениях. Но, может, Адам просто хороший манипулятор? Тору никогда не понимал всех этих тонкостей. Обвести его вокруг пальца — раз плюнуть.       Тепло его тела быстро передалось Тору. Мама бы поняла его. Пока Тору не уверен в подозрениях, обнимать Адама — не предательство.       — Ты не один, — шепнул Тору, помедлив.       Адам ткнулся лицом ему в подмышку, тихо всхлипывая и комкая ткань пижамы на его груди. Тору чувствовал, как он дрожит.       — У меня нет никого, кроме тебя, — повторил он слова, которые Тору уже слышал вечером, до прихода полиции. — Пожалуйста, не уходи.       — Я не ухожу, — эти слова дались уже легче. — Нет повода для слез. Я не собираюсь никуда уходить.       «С чего ты вообще это взял?», — хотел спросить Тору, но промолчал, чтобы не провоцировать новый виток конфликта. Кроме того, это могло быть манипуляцией — вяло напомнил он себе.       Адам вскинул лохматую голову, пристально вглядываясь в его лицо. Тору видел, как совсем рядом блестят синие глаза, а потом Адам порывисто прижался губами к уголку его рта.       Тору ответил на поцелуй. Вместе с теплом его охватило легкое беспокойство. Наверное, оно теперь будет преследовать Тору, пока он не найдет убийцу. Интересно, что бы подумал о нем Адам, если бы знал, что происходит в голове Тору в этот момент?       Правда была в том, что эта тревожная смесь доставляла удовольствие. Обостряла ощущения. Адам тихо всхлипнул сквозь поцелуй и отстранился, чтобы прижаться к груди Тору мокрой от слез щекой.       — Иногда мне кажется — я тебя ненавижу, — сонно пробормотал он. — Но не могу уснуть, если тебя нет рядом…       Тору тихонько хмыкнул, поглаживая его по волосам.       — Теперь понимаешь, почему я так долго был один? — шепнул он.       — Потому что больше никто не решился тебя присвоить? — фыркнул Адам, прижимаясь крепче. — Противный холодный японец.       — Только наполовину, — возразил Тору с усмешкой. — На вторую я противный холодный американец.       — Оно и видно, — вздохнул Адам, прикрывая глаза.       Тору устроился поудобнее. Холод отступил. Даже голова, кажется, перестала болеть.       — Поверить не могу, что ты не пытаешься ко мне приставать, — прошептал Тору, не открывая глаз. — Тебя не подменили? Может ты — коп под прикрытием?       — Дурак, — пробормотал Адам, не открывая глаз. — Запомни этот день, как свой единственный выходной…       Тору тихо рассмеялся. И уже засыпая, подумал, что ему будет жаль, если убийцей окажется Адам. Действительно жаль.