Воздух, которым ты дышишь

Август 1997. С того собрания, одновременно подарившего надежду и ещё больше омрачившего атмосферу вокруг, прошло пять дней. За это время были проверены оставшиеся защитные чары, и их штаб постепенно начал перебираться на Гриммо. Гермиона была одной из первых, кто переступил порог квартиры, где они провели большую часть лета после четвёртого курса. Она даже не обмолвилась словом, когда Кикимер помог ей поднять вещи, и только лишь хлопнула дверью своей комнаты, не желая слушать высказывания, наперебой летевшие в спину. Не показываясь на людях и не желая ни с кем обсуждать то предложение, которое любезно было озвучено на последнем собрании, Грейнджер не выходила даже в коридор, зная: через одну дверь находится комната Рона, куда он уже успел заехать. Говорить с ним о сложившейся ситуации было так же глупо, как если бы в один день она решила доказать, что профессор Бинс являлся самым интересным преподавателем Хогвартса. Уизли был в ярости. После того как она в очередной раз умудрилась потерять сознание на несколько минут, ей рассказали, что Рон не упустил возможности оставить ещё один фингал под глазом Малфоя. И речи не могло идти о том, чтобы просить у него совет по поводу сложившейся ситуации. Она знала: всё это закончится очередным скандалом, где Рональд не будет подбирать выражения, говоря, что Орден Феникса сможет справиться и без подачек Пожирателей смерти. Несмотря на то, что Гермиона никого не подпускала к себе, глубоко внутри она признавала, что больше не может переваривать эту информацию самостоятельно. Она нуждалась в человеке, который остудил бы всю скопившуюся ненависть и помог принять наиболее правильное решение в данной ситуации. Смириться с тем, что из-за Малфоя погиб её лучший друг, школа лишилась директора и была захвачена Тёмным Лордом, девушка была просто не в состоянии. Особенно после разговора в тот день, непосредственной участницей которого она являлась. Снейп, Люпин, Малфой и она. Такой расклад устроил бы её только в Хогвартсе, даже если это относилось к наказанию в виде чистки пятидесяти котлов. Ни при каких других обстоятельствах они вчетвером просто не могли оказаться в одном помещении. Ей пытались объяснить то, что просто не хотелось слышать. Рассказывали планы, которые она сразу же отрицала, и в какой-то момент гневно разорвала карту, демонстративно разложенную Римусом на столе. В конце нервы сдали даже у Малфоя, который всё это время отмалчивался в дальнем углу комнаты, будто боясь испачкаться о воздух, витающий вокруг неё. В арсенале его выражений просто отсутствовали слова, которые он мог использовать в общении с ней. Поэтому, кинув очередную порцию самой отборной грязи и аргументов по поводу того, что именно из-за неё все маглорожденные волшебники в лучшем случае успеют кинуть в себя Авадой, он покинул комнату, не желая больше слышать её надоедливый голос. Гермиона удалилась через несколько минут, убеждая себя, что Малфой уже успел спуститься на первый этаж, и она сможет избежать ещё одного нежелательного столкновения с ним. Больше всего раздражало, что это был не вопрос. Никто не соизволил поинтересоваться, готова ли она отправиться на такое сложное задание не с кем-то из Ордена и даже не с человеком, которого она видела первый раз в жизни, а с самим Драко Малфоем. Это было чёртово утверждение с таймером, бессовестно отсчитывающим дни до момента, в который выгоднее всего будет по собственному желанию лечь в гроб. Сейчас, пытаясь найти разумное решение и убедить себя, что от неё в этот раз зависит слишком многое, Гермиона внимательно рассматривала фигуру, стоящую спиной к её окну, на дальней стороне двора. Малфой спрятал руки в карманы брюк и слегка покачивался с пятки на носок, будто двигаясь под музыку, которая была слышна только в его голове. Безусловно, факт его нахождения здесь был раздражающим, не только для неё, но и для всех старшекурсников, решивших присоединиться к Ордену после побега из Хогвартса. Казалось каждый в тот или иной год имел плохой опыт общения с Малфоем, а то, что он совершил несколько недель назад, явно не добавляло очков в его пользу. В лексиконе Грейнджер не было понятия ненависть. По крайней мере, она всегда старалась оправдать те или иные поступки человека, делая больший акцент на положительных качествах. В этот раз уже выученная наизусть схема отказывалась работать, и чем дольше Гермиона сверлила взглядом ровную спину, обтянутую чёрной футболкой, тем больше ей хотелось открыть проклятое окно и направить палочку в его затылок. Совершить самый подлый поступок — напасть на человека в момент, когда тот не имел возможности защититься. Её остановил сам Малфой, точнее мысль о том, что она не может подобно ему опуститься до таких жалких действий. И если в ней не было ни грамма уважения к прогнившему насквозь слизеринцу, то она ещё имела хотя бы малейшее уважение к себе. За потоком не заканчивающихся мыслей, Грейнджер не заметила, как в какой-то момент во дворе появился ещё один человек. Фиолетовые волосы и растянутая джинсовая куртка сразу давали понять, кто сейчас уверенной походкой направлялся в сторону Малфоя. Тонкс была единственным человеком в этом доме, с кем он соглашался общаться в любое время, не повышая при этом тон, что до этого позволял себе только со Снейпом. Гермиона понятия не имела какая на то была причина, и мог ли Драко настолько сильно уважать свою семью, что крохи этого самого уважения достались даже Нимфадоре. Девушка что-то быстро сказала Малфою на ухо, после чего он повернулся в её сторону, хмуря брови и проводя левой рукой по волосам, оставляя их в небольшом беспорядке. Она продолжала что-то говорить, немного размахивая руками, и с каждым словом лицо парня становилось всё мрачнее. Он что-то ответил, но Тонкс тут же ударила его по предплечью, таким образом прося замолчать, потом кивнула в сторону двери и, достав палочку, ткнула ему в грудь. Гермиона вскинула одну бровь, совершенно не понимая картины, развернувшейся перед её глазами. В какой-то момент она поймала себя на мысли, что если один из них сейчас повернёт голову влево, то сразу увидит, кто внимательно наблюдал за ними всё это время. И Малфою точно будет не объяснить, что она не слышала ни единого слова. Ему хватит лишь факта: какая-то гриффиндорка увидела, как некоторые имеют право разговаривать с ним. — За такое он бы не раздумывая свернул мне шею, — усмехнулась Гермиона, отходя от окна в тот момент, когда актёры её небольшого спектакля начали разворачиваться, чтобы зайти обратно в дом. Любопытство, из которого на восемьдесят пять процентов состоял её организм, не могло больше сдерживать себя внутри, как это было на протяжении последних пяти дней, что и так являлось личным рекордом вездесущего гриффиндорского носа. За это время она могла лишь ухватить мимолётные разговоры из коридора, или крики с первого этажа, инициатором которых в основном являлся Малфой. Именно в этот момент Гермиона подумала, что это хороший повод наконец-то показаться на людях и узнать у Тонкс всё то, что столько дней не давало Гермионе покоя. Аккуратно прикрыв за собой дверь, чтобы Рон не услышал лишнего шума, девушка направилась к лестнице, пытаясь незаметно прошмыгнуть на первый этаж. Её план провалился в тот момент, когда она сделала шаг на первую ступеньку, которая предательски скрипнула. Несколько портретов, висящих на противоположной стене, просто не могли упустить возможности упрекнуть её за нахождение в этом доме. — Никогда не думала, что родовое поместье чистокровных Блэков можно испоганить таким количеством грязнокровок, — от скрипучего голоса женщины захотелось поморщиться. — Предатели крови, оборотни и грязнокровки. Какой ещё сброд может появиться в месте, которое всю жизнь служило мне домом? — добавил мужчина на соседнем портрете. — Драко единственный, кто имеет право здесь находиться! Какого чёрта Сириус вообще завещал наш дом мерзкому Поттеру? Чтобы тот притащил сюда людей, оскверняющих наш благородный род? — Там, где сейчас находится Поттер, самое место всем присутствующим в этом доме, — противный мужской голос проскрипел у Гермионы в ушах, и она быстро сбежала по лестнице вниз, больше не желая слушать ни единого слова. Завернув в столовую, Грейнджер увидела, что за длинным столом, склонившись над какими-то бумагами, расположились Билл, Тонкс с Люпином и один из работников Аврората, скорее всего прибывший на ежедневное дежурство в Орден. У плиты Молли и Кикимер во всю готовились к обеду, доставая посуду из навесного шкафа. А в дальнем углу, почти слившись с тёмной стеной, сидел Малфой, усердно рассматривая страницу какой-то книги. Отведя взгляд, пока он не успел её заметить, Грейнджер направилась к столу, откуда уже тихо доносились возмущающиеся голоса. — Совершенно не хочу вас прерывать… — Гермиона подошла со спины, тем самым испугав Нимфадору, которая подпрыгнула на месте, ударившись ногой о край стола, — прости, пожалуйста, я не хотела подкрадываться так внезапно, — она тут же подлетела к девушке, осматривая место ушиба и доставая палочку. — Давай я наложу обезболивающее заклинание. — Всё в порядке, не переживай, — Тонкс опустила руку Гермионы и, улыбнувшись, перевела взгляд на её лицо. — Я рада, что ты наконец-то с нами. — Что, общество облезлых стен и тарелок с разогретой едой в конце концов успело тебе надоесть? — усмехнулся Билл, поворачиваясь в сторону девушки. — Я просто устала не быть в курсе всего, что происходит в последнее время. — А я говорил, что Гермиона Грейнджер может отказаться от еды, но только не от информации, которой будут располагать все, кроме неё, — хитро прищурился Римус, убирая бумаги со стола и пропуская её вперёд. — Я хотела поговорить с Тонкс, — слегка неуверенно сказала Гермиона. — Конечно, если никто из вас не будет против. Мне необходимо обсудить с ней сложившуюся ситуацию один на один. Все переглянулись, одновременно уставившись в сторону Малфоя, который, почувствовав это, тут же поднял голову от фолианта. — Что-то ещё? — недовольно спросил он, задерживая взгляд на только что появившейся гриффиндорке. — В нашем полку прибыло? Что, Грейнджер, наконец-то вспомнила, что в твоём спасении нуждаются не только ёбанные эльфы? — Кажется, мы говорили об употреблении нецензурной лексики в этом доме, — крикнула Молли с другой стороны кухни, угрожающе махнув поварёшкой. — Другая лексика здесь просто не будет уместна, — проворчал себе под нос парень, и забрав книгу направился в сторону лестницы. — Я просто не знаю какие силы должны снизойти, чтобы этот человек мог исправиться, — снова послышался возмущённый голос миссис Уизли, которая махала палочкой одновременно над тремя кастрюлями. — Ты хотела поговорить, — Тонкс подняла свою куртку со стула, — пойдём в нашу комнату, там нас никто не сможет побеспокоить, — она осторожно подтолкнула девушку к выходу и подмигнула Римусу, думая, что та не успела этого заметить. — Я и так догадываюсь, что вы говорили обо мне пока я отсутствовала, — крикнула Грейнджер уже из коридора. Комната Римуса и Нимфадоры находилась на втором этаже и располагалась ровно под той спальней, где остановилась Гермиона. Несмотря на идентичное место расположения, планировка немного отличалась от того помещения, которое девушка привыкла видеть в последние дни. Либо на комнату были наложены расширяющие чары, либо она действительно была, как минимум, в два раза больше. Дверца платяного шкафа слегка приоткрылась, благодаря чему был виден весь беспорядок, царивший в нём. Некоторые вещи валялись на кровати, а на туалетном столике, где обычно стояла косметика вперемешку с парфюмом, сейчас расположился котёл, вокруг которого валялось несколько склянок. — Позавчера было полнолуние, Римус варил аконитовое зелье, — объяснила она, увидев удивлённый взгляд Гермионы. — Располагайся на любом удобном месте и рассказывай, что тебя сподвигло всё-таки согласиться на предложение Ордена? Гермиона удивлённо приподняла одну бровь, но тут же махнула руками, будто понимая, что спорить в этой ситуации нет никакого смысла: — Откуда ты знаешь, что я… — Гермиона Грейнджер никогда не упустит ни одного шанса, которым можно воспользоваться. Если за эти пять дней ты всё ещё осталась девушкой, которую я знала раньше, то у меня не возникает ни малейшего сомнения в твоём положительном ответе, — Тонкс широко улыбнулась, падая прямо на груду одежды, сложенную на краю кровати. — Мне кажется, что я ещё не определилась до конца. Вся эта ситуация словно загнала меня в угол, не давая возможности выбраться. С одной стороны стена, с другой — люди, которые ждут от меня больше, чем я могу им дать, — она прикрыла лицо ладонями, несколько раз покачав головой. — Если мы сейчас ведём этот разговор — значит решение уже принято окончательно. И ты сама знаешь это лучше меня. Гермиона приоткрыла лицо, внимательно разглядывая девушку, расположившуюся напротив неё. Новый шрам на щеке, которого не было ещё несколько дней назад, давал понять, что за это время была проведена очередная операция, которую Грейнджер пропустила из-за своего приступа детской упрямости. Возможно, за это время кто-то из членов Ордена успел погибнуть, отдавая свою жизнь за спокойное будущее других, в то время как Гермиона отгородилась от всего мира, строя из себя самого обиженного человека на планете. Ради Мерлина, она не могла вспомнить, когда в последний раз ей было настолько стыдно. — Пока я была… — Грейнджер запнулась, не зная, как правильно сформулировать мысль, — была у себя в комнате, вы провели какую-то операцию? — она указала на рану Тонкс, где сейчас виднелся рубец. — Ничего особенного. Мы успели эвакуировать людей из одного жилого дома до того, как Пожиратели трансгрессировали на это место, — она произнесла это таким спокойным тоном, будто рассказывала о походе за новыми перьями. — Никто не… — Финниган сломал руку, а я ударилась о металлическую дверь, — она провела рукой по лицу. — Ничего из того, о чём нужно было бы волноваться. — Мне так стыдно, что я не могла отправиться с вами. Что я даже не знала об этом. — Тебя всё равно бы никто не отпустил, ты ещё не окрепла после пребывания в Мунго. А на эту вылазку и так было достаточно претендентов. Сама знаешь, после захвата Хогвартса, Орден вырос, а нынешние семикурсники, оказывается, не желают просиживать штаны в штабе, — она подошла к стулу, на котором сидела Гермиона. — Гарри бы гордился каждым, кто сейчас сражается за эту победу. И я знаю, что ты приняла это решение, потому что не хочешь подвести его и доказать, что с самого рождения он сражался не зря, — она прижала голову Гермионы к своей груди и нежно провела по волосам, слыша тихий всхлип девушки. Несколько минут проведя в полном молчании, которое прерывалось только голосами, доносившимися из другой части дома, Гермиона вытерла слёзы, оставшиеся на щеках и отстранилась от промокшей футболки Нимфадоры. — О чём вы разговаривали с Малфоем? — у неё не было причин ходить вокруг этой темы, поэтому она решила задать вопрос напрямую. — Это касается Нарциссы. Орден помог ей бежать из Мэнора в день, когда Драко убил Дамблдора. — Что? Нарцисса Малфой тоже здесь? — Грейнджер машинально обернулась, будто леди Малфой могла прятаться на полках между мятым бельём. — Нет, она в старой квартире Аберфорта, под чарами ненаносимости. Мы не знаем, как долго сможем прятать её, поэтому… — Поэтому Малфой согласился помогать нам. Взамен на то, что его мать будет находиться под защитой, — Гермиона усмехнулась, слегка наклоняя голову в бок. — Конечно, ублюдок просто не мог в одну секунду решить пожертвовать своей жизнью ради вселенского блага. — Его помощь нужна нам, и не делай вид, что ты этого не понимаешь, — Тонкс слегка повысила голос, пытаясь донести свою мысль до девушки. — Не говори мне, что ты не сделала бы всё, если бы кто-то из твоих близких сейчас был в опасности. У Гермионы не было аргументов, которыми она могла апеллировать в этом споре. Сразу после пятого курса, когда Тёмный Лорд освободил большую часть Пожирателей смерти, она лично приложила все усилия, чтобы Орден помог защитить её родителей, которым угрожала опасность. На данный момент — уже больше года — они находились на окраине Франции, в одном из ненаносимых домов, любезно предоставленных местным Министерством магии. — Ты веришь ему? — неожиданно спросила Гермиона. — Единственное во что я верю — Драко Малфой до конца будет предан своей семье и особенно матери. — Что ты ему сказала, что он остался таким недовольным? — Через два дня здесь будет Северус, чтобы обговорить все условия, на которых Драко будет сотрудничать с Орденом, и с тобой в частности. — Какие условия? — напряглась Гермиона, прекрасно понимая, что эта тема касается в равной степени и её. — Это будет обсуждаться на собрании со старшими членами Ордена. Приедет Кингсли, несколько главных авроров, так же будут старшие братья Уизли вместе с Артуром, мы с Римусом, Аластор и ещё несколько человек из Министерства. — С каких пор Орден стал доверять Министерству? — не понимая спросила Грейнджер. — У Кингсли есть несколько человек, которые с нами уже слишком долгое время. Мы не можем быть уверены ни в чём. Остаётся только пробовать все способы, которые сейчас являются для нас доступными, — Тонкс сказала почти те же слова, что несколько дней назад ей говорил Рон. Это лишний раз доказало правильность решения, которое приняла для себя Гермиона. Данное соглашение можно было воспринимать, как определённую сделку с подписанием контракта и договорённостью обеих сторон. Где каждый будет настаивать на своих правах и пытаться выбить для себя больше полагающихся привилегий. Гермиона не знала радоваться ли тому, что Малфоя поставят в определённые рамки, или наоборот ненавидеть за то, что в этих рамках ей придётся находиться вместе с ним.

***

Молли с громким стуком поставила чашку на стол, и часть тёмной жидкости расплескалась по столешнице. Драко отдёрнул руки, тут же закатывая рукава, которые успел намочить кипяток, и сильно потёр кожу, подозревая, что там останется ожог. — Как обычно без сахара, — женщина вытерла ладони о фартук, поворачиваясь, чтобы аккуратно поставить другую кружку рядом с Чарли. — Всё никак не могу привыкнуть к знаменитому гостеприимству Уизли, — Малфой окинул взглядом собирающихся людей, отодвигая от себя кружку, так и не сделав ни единого глотка. Уже прибывшие в штаб авроры подозрительно косились в его сторону, никак не реагируя на шквал язвительности, который тот успел выдать за десять минут ожидания начала собрания. В целом, атмосфера уже не была такой напряжённой как в первые дни его нахождения здесь, но косые взгляды только что прибывших людей, всё ещё выводили Малфоя из себя, заставляя периодически закатывать глаза. Гермиона зашла вместе с Роном, опускаясь на свободный стул недалеко от Малфоя и братьев Уизли, которые были сегодня практически в полном составе. — А где близнецы? — Рон потянулся к тарелке, чтобы взять какую-то булочку, тут же засовывая её в рот и проглатывая вместе с озвученным вопросом. — Обед ещё не начался! — Молли стукнула его по руке, отодвигая тарелку к центру стола. — Фреда с Джорджем сегодня не будет, они с большей частью старшекурсников, готовят ещё один штаб на южной окраине Лондона. Звук посуды, самостоятельно передвигающейся от раковины к шкафам, немного отвлекал от небольшой нервозности, которую Гермиона испытывала с самого утра. Изредка поглядывая в сторону Малфоя, она сделала вывод, что его, как обычно, не волновало происходящее вокруг, и он как будто заранее знал, чем обернётся для них обоих это запланированное собрание. Снейп появился вместе с Римусом минут через тридцать, когда Гермиона уже успела обкусать все ногти на правой руке и только принялась за левую. Лица обоих не выражали ничего, что могло бы подтолкнуть к хорошему исходу событий, именно поэтому Грейнджер, решив не оттягивать свою участь, медленно поднялась со стула: — Я согласна отправиться вместе с Малфоем за оставшимися крестражами, — её голос слегка дрожал и ей пришлось приложить все усилия, чтобы продолжить более уверенно. — Надеюсь, что моё решение окажется верным и не повлечёт за собой ещё большее количество проблем. Малфой фыркнул, в эту же секунду переводя взгляд от столешницы к Северусу: — А я говорил, что Золотая девочка не сможет ломаться слишком долго. — После условий, которые сегодня будут озвучены, мы все с удовольствием понаблюдаем, как долго будешь ломаться ты, — Грюм поставил на стол большую деревянную шкатулку, и отодвинул её на расстояние, чтобы никто не смог дотянуться. — В твоих интересах, Малфой, открывать свой рот только в те моменты, когда это действительно от тебя потребуется. За другой частью стола послышались негромкие смешки, которые тут же превратились в неловкий кашель, стоило Аластору обвести каждого взглядом. — О твоей помощи нам, и особенно о том, что ты являешься крестражем, знает очень узкий круг людей. Со своей стороны мы даём гарантии того, что этой информацией будут обладать только члены Ордена Феникса, — серьёзным тоном произнёс Кингсли, переводя всё внимание на Малфоя. — Местонахождение твоей матери известно всего нескольким людям, и каждый из них может дать тебе Непреложный обет о сохранении данной тайны. Сегодня мы обговорим основные условия на время вашего задания с Гермионой, чтобы у обеих сторон не осталось каких-либо разногласий. — Существование вашей стороны, уже является главным разногласием для меня, — его верхняя губа дёрнулась, оголяя небольшой участок зубов. — Слишком поздно отступать назад, Малфой. Не забывай, что если мы решим играть по твоим правилам, то у нас теперь тоже есть вполне неплохой способ для манипуляции, — Аластор наклонился над его лицом, сильно сдавливая рукой правое плечо парня. — И после этого вы говорите, что наши стороны имеют отличия? — он попытался отбросить руку, которая уже оставила отметину на его коже. — Может быть вернёмся к тому, ради чего мы здесь собрались, или так и продолжим держать бедную Грейнджер в напряжении? Ещё буквально пара минут и она лопнет от ожидания того, что вы хотите ей сообщить. Гермиона вздрогнула, услышав свою фамилию, и обратила внимание на каждую пару глаз, уставившуюся сейчас на неё. У неё было несколько дней, чтобы осмыслить правильность своего выбора и понять на какой риск она шла, соглашаясь отправиться с Малфоем неизвестно куда. Но только сейчас, когда все карты уже были разыграны, а пути к отступлению оказались закрыты, она вдруг осознала, что просто не сможет. Находиться с ним рядом 24/7, жить в одном помещении, скрываться от Пожирателей смерти, а главное доверить сохранность своей жизни Малфою было самым абсурдным решением, которое когда-либо можно было принять. Будто прочитав её мысли, она услышала ровный голос Римуса, который снова обращался к слизеринцу: — Я надеюсь, ты понимаешь, что игры давно закончились, а проблемы невыученных уроков теперь остались позади. Серьёзность твоего выбора и всех поступков, которые ты будешь совершать в дальнейшем, несут ответственность за тот исход событий, который мы все ожидаем, — Люпин обвёл палочкой присутствующих за столом. — Каждому из нас наплевать на твоё видение мира и отношение к людям, не имеющим чистокровные корни. Но с того момента, как вы с Гермионой приступите к своему заданию, ты должен забыть о всех предубеждениях, оскорблениях и унижениях, которые за столько лет стали для тебя привычной нормой. В твоей голове всё может оставаться совершенно неизменным, но это никак не должно повлиять на все действия, которые вы оба будете совершать в этот период. Малфой поморщился на это высказывание, обращая внимание, как Грейнджер слегка вздёрнула бровь ожидая его реакции. — Сложно говорить о выборе стороны, так как здесь ты оказался только ради благополучия своей матери, но не забывай, что одним из главных условий является сопротивление Тёмной стороне. Если в один момент тебе придётся убить человека, с которым вы вместе обрывали розы в семейном саду, а потом прятались от домовых эльфов, то ты должен будешь поднять палочку и произнести нужное заклинание, не раздумывая ни секунды, — грубый голос Аластора раздался прямо над его ухом. — И самое главное — жизнь Гермионы Грейнджер становится твоей основной ответственностью на этот период. И я хочу, чтобы ты дал Непреложный обет, подтверждая своё согласие, — голос Рона прозвучал на тон ниже чем обычно, и Гермиона в недоумении дёрнулась, когда поняла, что эти слова принадлежат именно ему. Ей показалось, что эта фраза просто не могла быть озвучена вслух, потому что сама формулировка была настолько абсурдной, что Гермионе захотелось рассмеяться в следующую секунду. Как будто её жизнь сейчас разыграли ставкой на покерном столе, забыв спросить давала ли она на это согласие. — Если мне дадут слово на выставление своих условий, то первым будет то, что Уизли ни при каких обстоятельствах не должен принимать участие в поисках крестражей, — Малфой ткнул пальцем в сторону Рона, уточняя кого именно из рыжих он имеет в виду. — Можете привязать его на цепь в одном из штабов для охраны или надрессировать для поимки приспешников Волдеморта. Сделайте что угодно, только чтобы он не имел возможности путаться под ногами. Чарли вовремя схватил младшего брата за рукав рубашки, не давая тому в очередной раз броситься на Малфоя. — Если с ней что-нибудь случится, клянусь, ты отправишься на тот свет раньше, чем какой-нибудь Пожиратель выпустит из тебя всю кровь, — огрызнулся Рон, опускаясь обратно на стул. — Воспользуюсь случаем передать привет твоему ненаглядному дружку, — злобная ухмылка Малфоя заставила людей из Министерства снова начать перешёптываться. — Может быть, мы вернёмся к делу? — Гермиона подошла ближе к столу, опираясь на тот ладонями. — Нет смысла перекладывать ответственность за чью-то жизнь на другого. Мы не маленькие дети, которые не способны себя защитить, и уж поверьте, каждый из нас не раз оказывался в ситуации, где нужно было спасать свою шкуру, — девушка тяжело дышала, пытаясь переварить информацию о том, что Рон до сих пор думал о ней в таком ключе. — Ты перестала принимать таблетки? — Грейнджер даже не сразу поняла, что слизеринец обращается именно к ней. — В каком смысле? — Первая умная мысль от тебя за последнее время. Возвращаешься в привычную норму, Грейнджер? — он усмехнулся зачем-то подвигая свою руку ближе к ней. — Расскажи мне, Золотая девочка, какие табу поставишь ты в нашем предстоящем увлекательном путешествии? — его тон был настолько ядовитым, что Гермиона непроизвольно поморщилась, моментально отдёргивая свою руку. — Ты не будешь называть меня грязнокровкой, — неожиданно даже для себя выпалила она. Во всей сложившейся ситуации — после обсуждения возможных убийств и попыток сохранить свою жизнь — это определённо было самым глупым, что она могла произнести. Будто этим она давала согласие на то, что он мог передать её в руки Пожирателям смерти, лишь бы при этом назвал хотя бы по фамилии. — Мне не придётся спасать тебя из плена? Лечить твои ранения или брать удар на себя? И даже ванную я могу всегда принимать первым, только бы не называть тебя грязнокровкой? — он громко хохотнул, откидывая голову назад. — Я согласен на всю эту ерунду и последующие предложения, которые ты соизволишь озвучить. А ещё, подскажи названия тех таблеток, которые выписали тебе в Мунго, мне тоже иногда хочется отключить свой мозг до такой степени. Драко никак не отреагировал на все слова, долетевшие до него в следующую секунду. Спокойно поднялся со своего стула, параллельно разминая затёкшую шею, и максимально близко подошёл к тому месту, где сейчас расположились старшие члены ненавистного им Ордена. — Есть ещё три человека, которых вы примете в свой отряд «Великих спасителей мира», — его тон не предполагал никаких возражений. — Это второе главное условие после защиты моей матери. Резкие выкрики с разных сторон натолкнули на мысль, что каждый присутствующий в этой комнате, слышал об этом первый раз. — Мистер Малфой, вам не кажется, что данное условие невозможно выполнить ни при каких обстоятельствах, — подал голос один из авроров. — Забини, Паркинсон и Нотт, — отчеканил Драко, не отводя от мужчины взгляда, — в два ближайших дня оказываются здесь. В другом случае, искать крестражи вы будете посредством кофейной гущи, которую перед вами любезно разложит Трелони. Казалось, впервые за долгое время лицо Северуса приобрело неопределённое выражение, и он нервно потеребил рукав мантии, тем самым признавая: его будущий ученик не обговаривал это предложение даже с ним. — Мы не можем довериться людям, чьи родители являются сторонниками Волдеморта! — логичное высказывание Перси поддержало ещё несколько человек. — Тогда какого же хуя в этой комнате забыл я? — Малфой раздражённо вздохнул, пытаясь донести мысль до собравшихся вокруг людей. — В каком предвзятом отношении вы упрекаете меня, когда сами судите людей, ни черта не зная об их жизни. Вы не имеете понятия, как родители Пэнси отдают последние галеоны, пытаясь откупить всю семью от принятия Чёрной метки. Как мать Забини еженедельно переезжает в разные места по всему миру, понимая, что в любой момент её могут убить. Как Теодор последний год просыпается от кошмаров, в которых его отец продолжает совершать те вещи, которые он наблюдал в своём доме с самого детства. Почему вы закрываете глаза на это, продолжая думать, что каждый ученик моего факультета наслаждается всем происходящим вокруг? Гермиона поймала себя на том, что неотрывно смотрела на Малфоя последние несколько минут, только когда он закончил говорить. Мысль о том, что семьи Слизеринцев могут страдать точно так же, как и большая часть всего Магического мира, если и приходила ей в голову, то сразу отправлялась в стопку тем, о которых она запрещала себе думать. Имела ли Светлая сторона право ставить себя выше других и делать заявления о том, что только нечистокровные волшебники несут самые большие жертвы? Гермиона не знала. Этот вопрос относился к той категории, на который она бы не смогла дать ответ, даже если бы к её виску сейчас была приставлена чья-то палочка. Их миссией являлось спасение. Спасение людей от того зла, что метастазами распространилось по всему волшебному сообществу, поражая каждого человека, находящегося в нём. Была ли разница какую фамилию носил человек, нуждающийся в помощи, и готовый приложить силы, которые хотя бы на один шаг, могут приблизить их к окончанию творящегося вокруг кошмара? —… но, если вдруг я узнаю, что ты, щенок, ведёшь двойную игру, — Грейнджер услышала противный шёпот, которым всегда разговаривал Грюм доходя до точки кипения, — я не пожалею времени собрать всех людей, которые имеют для тебя хоть какое-то значение, в одном месте, чтобы убить их прямо на твоих глазах. — Аластор, я попрошу! — не выдержала Тонкс, повышая голос, тем самым пытаясь остановить бессмысленную ссору. — Мы не в том положении, чтобы хоть кто-то из нас мог раскидываться пустыми угрозами. Тебя, кстати, Драко, это тоже касается, — она гневно посмотрела на парня, тыкая пальцем в его сторону. — Если это имеет какое-то значение, то я могу поручиться за каждого человека из тех, кого перечислил мистер Малфой. Но в любом случае, решать конечно же только вам, — Снейп многозначительно махнул рукой, показывая своё безразличие к происходящему. — Может быть мы закончим с основными моментами, и разжигание любого рода конфликтов вы уже продолжите без меня? Шкатулка, до этого стоящая в центре стола, взлетела после взмаха волшебной палочкой и, медленно проплыв над столешницей, опустилась зельевару в руки: — Есть ещё одно условие, которое касается вас обоих, — он поочерёдно посмотрел на Грейнджер и Малфоя. — Профессор Дамблдор в своей коллекции имел один артефакт, который мы решили использовать для выполнения вашего задания, — он открыл шкатулку, вынимая оттуда два тонких браслета с совсем маленьким изумрудом, расположенным ровно по центру обоих. — Если один из вас решит трансгрессировать, или, например, кого-то схватят и попытаются перенести в другое место, браслеты просто не позволят этого сделать, — пояснил Люпин, забирая украшения из рук Снейпа. — Это ваша главная защита, а также способ связи на время операции. Вы будете находиться в непосредственной близости друг к другу, тем самым никто из вас не сможет сбежать при удобном случае или бросить другого, пытаясь спасти свою жизнь. — Мы что, должны исполнять роль собак, на которых нацепили короткий поводок, и они не могут сделать лишнего шага от своего хозяина? — тут же возмутился слизеринец. — Может быть ещё прикажете нам спать в одной постели, на случай, если посреди ночи кому-то из нас срочно потребуется дружеская помощь? — Малфой показал в воздухе кавычки, ещё сильнее закипая внутри. — Четыре километра, Драко. Не думаю, что такое расстояние можно обозначить выражением «на коротком поводке». Вас никто не заставляет находиться бок о бок сутки напролёт, но повторяю, что когда возникнет непредвиденная ситуация, ты скажешь спасибо, что эти штуки оказались у вас на руках, — как можно более спокойно попыталась объяснить Тонкс. — Я уверена ты не будешь спорить, что как минимум твоя безопасность имеет для тебя хоть какое-то значение. Он перевёл взгляд на Грейнджер, будто в очередной раз вспомнив, что кроме него в этом всём был задействован ещё один человек. Она походила на рыбу, которая проплывала мимо главного стекла аквариума, расположенного в зоомагазине. Слегка приоткрывала и тут же закрывала рот, бесконтрольно повторяя это действие несколько раз. Она не любила зависеть от кого-то и всегда хотела рассчитывать только на свои силы. Малфой прекрасно это понимал — данная черта была единственным, что было в них схоже, и это совершенно не играло на руку при сложившихся обстоятельствах. — Что ты имел в виду под способом связи? — Гермиона тряхнула головой, переводя всё своё внимание на Римуса. — Браслет будет нагреваться, если одному из вас понадобится помощь. Даже если вы не будете знать, где находится второй человек, аппарируя сразу перенесётесь в это место, — начал объяснять Северус. — Прикасаясь к камню вы можете подумать только об одном слове, которое тут же отпечатается на вашей руке рядом с браслетом. — Как многофункционально, — фыркнул Драко, забирая один из артефактов себе. — Ты прекрасно знаешь, что иногда одно слово может предотвратить целую катастрофу, — Гермиона забрала второй браслет, внимательно разглядывая переливающийся камень. — А если кто-то из нас случайно его потеряет? — Это невозможно, — Снейп достал палочку подходя ближе к своим бывшим студентам. — Связь запечатается специальным заклинанием, после чего вы не сможете снять артефакты ни одним способом, о котором можете знать. Есть только один случай, когда магия связи перестанет действовать, а украшение сможет порваться, как обычная маггловская побрякушка. — Что вы имеете в виду? —непонимающе произнесла Гермиона, пока Люпин помогал застегнуть ей браслет на руке. — В конце концов, включи свою голову Грейнджер. В каких случаях отменяется действие любого наложенного заклинания? — он приподнял одну бровь, не веря, что нужно объяснять такие очевидные вещи. — Если одно звено, участвующее в связи этой магии, погибает, — прошептала Гермиона, моментально перелистывая в голове разделы книг о разных видах Обетов. — Если вдруг, я раньше времени решу откинуть ласты, то на память тебе останется игрушка, которую в будущем ты сможешь продать и неплохо прожить всю оставшуюся жизнь за мой счёт, — смеясь произнёс Драко, наблюдая, как несколько лучей света повисли в воздухе, пока Снейп, прикрыв глаза, произносил какое-то длинное заклинание, которое до этого никто из них никогда не слышал.