***
«Моя голова…» — Да, не стоило вчера налегать на шампанское. Ви сел. Попытался нашарить тапки ногами, но вспомнил, что, кажется, оставил их в ванной. Раскрытое окно превратило его пол в страшно холодную полосу препятствий, но он, конечно, не подумал об этом вчера вечером. «Как же хуево-то» — Так, надо… Надо умыться. Умыться, попить воды, принять какую-нибудь таблетку, а через полчасика заставить себя поесть. Проверить телефон, может, ещё немного полежать… «И покурить» — И поку… Стоп. Ви убрал ладони от лица и посмотрел на них с каким-то подозрением. Мысль о сигарете, о тонкой струйке дыма, добирающегося до легких, о её вкусе, ощущении в пальцах… Эта мысль была слишком реальной. Слишком притягательной. Вот только он никогда не курил. Это было странно. Ви отмахнулся от этой мысли быстро. Наверное, у всех есть моменты, когда они думают, что сигарета принесет облегчение. Так ведь и начинают курить, верно? Ви проверил телефон. Среди кучи поздравлений внимания заслуживало только сообщение от Джекки о том, что они вчера немного увлеклись и забыли вытащить его с собой гулять по городу. Ви написал, что всё в порядке, он всё равно был слишком уставшим для прогулок. Голова всё ещё болела, но болела как-то очень странно. Это походило на похмелье, и в то же время как-то уж очень сильно ныла даже кожа головы, особенно в районе затылка. «Пиздец, брошу пить… Нет, это уж слишком. Буду пить меньше». Ви с трудом оторвал себя от кровати. Конечности были непослушными и тяжелыми, а при ходьбе его чуть заносило. Вот чёрт, кажется, он совершенно разучился пить. Или это возраст даёт о себе знать? Скоро он будет одним из тех мужиков, который нельзя пропустить больше пары стаканчиков, и то только перед выходными. «Нихуя, мы ещё повоюем. Просто какой-то не очень удачный день». — Вода и таблетки. Точно. Первым делом он дошёл до кухни. Опустошил почти залпом первый стакан из фильтра. Потом ещё один, с шипящей таблеткой внутри. Легче стало разве что на самую малость. Зато желание дойти до ванной усилилось, и в сторону кафеля и собственных тапочек он направился уже куда быстрее. «Чёрт, это же надо было настолько нажраться, а?» — Да не так уж много я и… Выпил — хотел сказать Ви, но не сказал. Потому что уперся обеими руками в раковину и поднял взгляд на зеркало. Из зеркала на него смотрело его собственное, немного помятое и заспанное лицо, с чуть заметными следами вчерашних возлияний. И ничего такого в этом лице не было. Вот вообще ничего. Зато что-то не так было у Ви в голове. «Какого хрена?» Ви поднял руку. Потрогал собственный колючий подбородок. Показал сам себе язык. Отражение повторило. Тогда он спешно открыл кран и несколько раз плеснул себе в лицо холодной водой. В отражении по его коже побежали тонкие струйки. Тогда он вытер лицо полотенцем. Потом протер полотенцем зеркало. Всё было нормально. Всё было так, как должно было быть. Кроме голоса внутри его головы, который упорно не узнавал себя в зеркале. «Я спрашиваю, какого хрена?!» Незнакомый голос рявкнул так, что притупившаяся было головная боль вернулась с новой силой. Ви резко наклонился вперед, так, что едва не ударился переносицей о кран. Он постоял так, тяжело дыша, затем зажмурился и выпрямился. Несколько секунд он прислушивался к себе. Внутренний голос, матерившийся с нотками паники, не был похож ни на что. Ни на навязчивые мысли, ни на внезапно проснувшуюся совесть, ни на затянувшийся ночной кошмар. Но этот голос был достаточно могущественным, чтобы заставить Ви стоять перед зеркалом с закрытыми глазами в надежде, что когда он откроет их, мир перезапустится, и он увидит вместо себя кого-то другого. — Да что за бред? «Вот именно. Так, сейчас всё точно будет хорошо. Сейчас всё будет». Ви резко распахнул глаза. Изображение в зеркале чуть дернулось, но на первый взгляд не изменилось. Ви продолжал рассматривать себя. Вот шрам на носу, он у него уже лет пятнадцать. Вот на челке, на самом кончике, следы окрашивания — это он давно ещё, наспор. Всё те же глаза, те же мелкие морщинки, только начавшие появляться, тот же скол на зубе. Это был он, Ви, 25 земных лет. И это заставляло голос внутри задыхаться от страха. А потом Ви увидел что-то, что заставило дернуться его самого. Прямо за плечом у его обнаженного, беззащитного отражения, прямо в его спальне стоял совершенно незнакомый ему человек. Длинные темные волосы, жесткий, внимательный взгляд, небритость, которая только на первый взгляд казалась небрежной… И этот человек, судя по напряжению на его лице, не замышлял ничего хорошего. Ви попытался развернуться как можно более резко, пытаясь сразу ударить незнакомца в челюсть. Но рука прошла прямо сквозь его подбородок, ноги поехали по мокрому кафелю, Ви смешно и неловко дернулся и повалился на пол, больно ударяясь копчиком.Пролог. Говорят на Новый Год...
3 января 2021 г. в 01:47
— Ты точно уверен, что не хочешь прийти? — голос Джеки звучал неуверенно. Он относился к числу мужчин, которые часто предлагают слишком щедро, в затаенной надежде на отказ. И Ви не собирался его подводить.
— Абсолютно. У меня тут всё, что нужно, чтобы прекрасно проводить этот год, и я с этим ни за что не расстанусь!
— Ну смотри у меня! Тогда смотри, в три мы пойдём к моей маме, захватим и тебя по дороге! Не вздумай уснуть! — теперь Джеки заметно взбодрился.
— Посмотрим, — Ви пожал плечами, падая на диван. — На самом деле я так устал, что мне хочется поскорее завалиться спать.
— Только не сегодня, чувак, только не сегодня… Всё, я побежал. Наберу тебе уже в новом году!
— Давай, до связи.
Ви бросил телефон на журнальный столик и потер лицо. До полуночи оставалось чуть меньше четырех часов.
На том самом журнальном столе стояло всё, что, по его собственным заявлениям, было необходимо Ви для того, чтобы проводить один год и встретить другой. Маленькая бутылка шампанского (Ви никогда не был фанатом, но почему-то с Новым Годом ассоциировался именно этот напиток), любимая текила, немного фруктов и большой, тщательно завязанный пакет из ближайшей точки китайской еды. На кухонном столе ещё валялись пачки с чипсами, шоколадные батончики и парочка лимонов. В холодильнике прятались колбаса и пиво. На ноутбуке своего часа ждало несколько комедий. Кровать была расстелена. Гирлянда закреплена над экраном, над стильными шкафчиками и плотными шторами и убегала к двери. Всё было готово. И всё равно Ви чувствовал себя исключительно дерьмово.
За двадцать пять лет жизни это был первый Новый Год, который он готовился встречать в одиночестве.
Сперва он, конечно, праздновал с родителями. Его семья никогда не была образцовой, но надо отдать им должное — на большие праздники они всегда как-то собирались с силами и дарили друг другу праздник. Воспоминания о ёлке, подарках и магических последних мгновениях года были в памяти Ви всё так же ярки, даже много лет спустя.
Потом он поехал учиться, приезжал к родителям на Рождество, а вот Новый Год обычно встречал уже в компании. Потом не стало отца, но появился Дэн. Они всё так же отрывались в последнюю ночь года всей толпой, но теперь это ощущалось совершенно иначе. Два года назад не стало матери. К тому моменту старая компания разваливалась на куски, зато в жизни Ви появился Джекки, и это точно была та самая дружба, которая на века. Тот год, что сейчас убегал минутами на электронных часах, они встречали вчетвером: Ви, Дэн, Джекки и его тогдашняя девушка. Но зима не успела закончиться, как они с Уэлсом снова стали вольными птичками.
Джекки быстро сошёлся с Мисти. И честно говоря, глядя на эту пару Ви впервые по-доброму завидовал. По ним было видно, что в этом большом и негостеприимном мире они прям нашли друг друга. Может быть, именно это заставило Ви поднять планку своих ожиданий. А может, он просто был по природе не слишком везуч. Но вот на дворе тридцать первое декабря, а он один.
Рождество Ви встречал в доме Уэлсов, где ему всегда были рады. Мама Джекки — чудесная женщина, которая как-то очень быстро стала считать Ви членом семьи. И раз уж Рождество — семейный праздник, то Ви самое место было за общим столом. А вот Мисти за этим самым столом места не нашлось. Джекки не настаивал. Они как-то все решили, что ещё слишком рано. И как-то вместе пришли к тому, что Новый Год Джекки будет встречать со своей девушкой.
Разумеется, Джекки не был бы собой, если бы не позвал Ви к ним. Но это была та ситуация, когда третий был точно лишним. И Ви, конечно, отказался. Сказал, что у него уже есть идея для идеального Нового Года. Видимо, эта идея включала в себя текилу и китайскую еду. И старые комедии.
Нет, были, конечно, варианты. Можно было бы поехать к Виктору. Тот тоже справлял один. Как и прошлый год, и год до этого, и ещё немало лет, наверняка. Вик бы не отказал. Они бы выпили, потрепались, может, сыграли бы в карты и посмотрели бы какие-нибудь легендарные матчи вместо рождественского кино. Но Вик был старым холостяком, и он, казалось, действительно наслаждался своим одиночеством, наступавшим для него после долгих и утомительных больничных смен. Ви не хотелось отнимать у него праздник и заставлять под себя подстраиваться. Кроме того, в тайне он боялся, что это погрузит его в самые мрачные мысли о том, что он сам обречен на одиночество, и что ему нужно готовиться к тому, что отныне всё будет именно так.
Мередит Стаут намекнула, что он может заехать. Она была прямой, как палка. И внешне, и в словах, и в поступках. Её приглашение означало элитную выпивку, ничего не значащие разговор с элементами подколов и, конечно же, секс. С ней было всё просто и понятно. Но, честно говоря, Ви слегка её побаивался. Кроме того, когда она писала ему пару часов назад, она вроде бы уже была пьяна, а ребята говорили, что она, когда выпьет, становится совершенно непредсказуемой и уж очень резкой.
Наконец, можно было поехать к Джуди. Она собирала большую компанию. Человеком больше, человеком меньше — это большого значения не имело, наверное. Особенно если приехать со своим алкоголем. Там вполне можно было познакомиться с кем-нибудь, и надеяться, что очарование ночи сделает половину работы за тебя. Но это тоже казалось Ви пиком отчаяния. Кроме того, у Джуди собиралось много молодежи, а Ви был тем, от кого все вокруг постоянно ждали, что он начнёт решать чужие проблемы. И если кто-нибудь переберет с алкоголем или начнёт вести себя агрессивно… Ви не хотелось провести остаток года, пытаясь это уладить.
В конце концов, он даже убедил себя, что одному хорошо. Он может есть, что пожелает, пить, что пожелает, смотреть, что пожелает, и лечь спать тогда, когда сочтёт нужным. В конце концов, ему пришлось сегодня смотаться по делам, и он чувствовал себя чертовски уставшим, так что шумные люди вокруг ему бы только мешали. И вообще, ему хорошо наедине с собой, верно?
Бутылка с текилой пустела быстрее, чем убегали минуты. Ви смеялся над хорошо знакомыми шутками и старался не уронить лапшу на диван. Время от времени телефон скрипел вибрацией по столу, и Ви отбивал дежурные ответные поздравления. Друзьям и приятелям, коллегам, знакомым, клиентам… Поток не смолкал. И он, кажется, должен был чувствовать себя ужасно востребованным.
Но на самом деле с каждой рюмкой его всё больше и больше накрывало чувством одиночества и почти экзистенциальной тоски. Ощущением, что хотя вокруг него много людей, ни в чьей жизни он не оказался достаточно важным, чтобы этот человек был рядом сейчас. Что он, несомненно, хорош в качестве приятеля, а может даже и друга, но не состоялся как кто-то более близкий. Что его удобно держать рядом, дежурно поздравляя с праздниками, но не хотят подпускать ближе, привязываться сильнее. Что уже встал на опасную дорожку, когда врёт сам себе, что его всё устраивает, потому что понял — он ничего не в силах изменить. И всё в таком духе.
Время от времени Ви хватался за телефон и порывался куда-нибудь поехать. К кому-нибудь. Или наоборот, просто в город, шататься по улицам и, может, найти кого-нибудь столь же одинокого. Или позвонить Джекки, наплевать на всё, включая вежливость, и всё же напроситься к нему. Ведь с кем встретишь Новый Год, с тем его и проведешь. И хотя его же собственный пример доказывал обратное, чем сильнее пустела бутылка, тем сильнее Ви верил в эту дурацкую присказку.
К полуночи он был никаким. Не столько от опьянения, нет. Ви гордился своей способностью нормально соображать и после куда более бурных возлияний. Сомнение вызывало скорее его моральное состояние. Ви обладал способностью страдать молча, и обычно это было ему только на руку. Образ крутого парня, способного решить любую проблему, явно подходил и к его внешности, и к манере поведения. Но мало кто знал, как быстро и эффективно он способен накрутить себя, накачать разными дикими, злыми, тревожными или просто гнетущими мыслями. Особенно когда оставался один. Он чувствовал себя настолько раздавленным, что едва не пропустил тот самый момент, когда часы начали отсчитывать последние секунды.
Мисти говорила, что настоящее желание не обязательно загадывать при помощи ритуала. Достаточно просто пожелать его с усилием. С энергией. Но ритуалы необходимы тем, кто не может «вызвать эту энергию по собственному запросу». Люди ощущают, что этот момент особенный, потому и загадывают по-особенному. На падающую звезду. На свечи собственного торта. И, конечно, на последние секунды уходящего года.
Ви налил себе шампанского в фужер, подаренный Дэном. Они собирались жить вместе, даже квартиру эту вместе нашли. Но Дэн не успел переехать. Сперва должен был решить проблемы со своими родителями, а потом и вовсе решил остаться в Атланте. Ну и хуй с ним, верно? Ви даже специально разбил второй фужер. Пошёл он, этот Дэн.
Пена поднялась высоко. Хлынула на джинсы и на диван. Завтра придется оттирать. Пробка от бутылки вылетела неизвестно куда, а значит, обратного пути нет. Шампанское тоже придётся допить. Но сперва — загадать желание и выпить сразу весь фужер целиком. Как отец учил.
В прошлом Ви обычно загадывал что-то материальное. Крутые подарки, удачу, ведущую к легким деньгам, повышение на работе, исполнение мечт, воплощавшихся обычно в том, чтобы что-то купить или чем-то завладеть. Но сегодня…
Сегодня он мог бы пожелать встретить свою настоящую любовь. Или, скажем, обрести гармонию с собой. Но в тот момент даже это казалось слишком сложным.
«Не хочу больше чувствовать себя одиноким, не хочу больше чувствовать себя одиноким, не хочу…»
Опустевший фужер Ви поставил на стол так резко, что тот едва не разбился. Ви поморщился, чувствуя пузыри где-то у себя в носовых пазухах, дернул головой и откинулся назад. Люди на экране с прямой трансляцией прыгали, верещали и обнимали друг друга. Где-то гремел салют. А Ви ощущал себя настолько жалким, что хотелось попросить за своё поведение прощения у Вселенной.
Ничего. Это просто Новый Год с его итогами и демонстрацией преувеличенно радостных людей. Да-да. Завтра всё уже будет в порядке. Завтра он снова начнёт радоваться простым вещам, таким, как отдых и наличие у него верных друзей. Завтра снова будет обычный день. И это хорошо.
Через сорок минут позвонил Джекки. Он говорил много и очень торопливо, так, словно они не слышали друг друга минимум неделю. Потом трубку отобрала Мисти, пожелала душевной гармонии и единства с энергией. Ви в ответ пожелал им отлично провести праздник.
Через час он допил шампанское. Оставил себе немного текилы и немного еды. Тщательно вымылся под душем, чтобы утром чувствовать себя хоть немного лучше. И, не потрудившись даже одеться, рухнул в постель. Может быть, у одиночества были свои плюсы?