* * *
Чимин заворожённо наблюдал, как соджу переливается яркими бликами в высоком стеклянном стакане. Напиток буквально ловил, поглощал в себя последние лучи закатного солнца, придавая этому сентябрьскому вечеру дополнительный меланхоличный оттенок. Парень лениво покачивал ногой, удобно расположившись на балконе уютной съёмной однушки, и задумчиво смотрел на то, как облака над головой окрашиваются в оранжево-розовый цвет, практически в тон его волосам. Вообще Чимин рассчитывал провести остаток дня совсем по-другому: распить пару бутылок чего-нибудь горячительного на пару с Тэхёном и попытаться выиграть у него несколько партий в футбол на приставке. Но постоянная гонка за рейтинговыми баллами оставила Тэхёна в библиотеке — в компании практически ненавистного когда-то куратора Юнги. Чимин знал, что между ними вроде как разгорелись какие-то искры, но, если честно, не особо верил в эти отношения, особенно зная жёсткую принципиальность друга в интимных вопросах. Да и влезать и отговаривать Тэхёна, которого сам же, к тому же, и подтолкнул к необходимости хотя бы попробовать, Чимин не собирался — только старался радоваться, что он начал хотя бы пытаться ходить на свидания и гулять. Вот и сегодня тот отказался приезжать к нему, потому что намечались какие-то планы. Впрочем, решение, чем заняться, пришло в голову быстро и не заставило себя долго ждать. Пальцы Чимина ловко сняли с блокировки телефон и набрали один из последних сохранённых номеров. В трубке раздалось всего лишь несколько гудков, прежде чем на том конце телефонной линии послышалось немного грубое: «Да?». — Что мне сделать, чтобы ты сейчас бросил нахрен все свои дела и приехал ко мне? — с ходу, без лишних приветствий и церемоний, спросил Чимин. Хотя, конечно, с его стороны это было лукавством: парень был уверен, что данный абонент и без этого бросит все свои дела, лишь увидев его имя на экране. — Ты можешь просто попросить меня об этом, — хмыкнул Намджун себе под нос, параллельно сохраняя набранный на рабочем ноутбуке документ. — Что-то случилось? Или ты просто соскучился? — Случилось, — кивнул Чимин, как будто собеседник может его видеть, совсем неосознанно, словно утверждая самому себе. — Малыш соскучился. Намджуну потребовалось всего несколько секунд, чтобы оценить остаток срочной работы на сегодня и понять: да пошло всё к чёрту, он и так изрядно задолбался. И, что уж скрывать, такое страстное и приятное окончание этого сумасшедшего дня ему было бы только на руку. — Жди через час и будь готов, у меня сегодня было много работы и я хочу как следует расслабиться, — не терпящим возражений тоном отрезал он. Вот так просто, без лишних вопросов и выяснений причин. В их так называемых отношениях всё это было ни к чему. — Оу, так я вовремя позвонил, — Чимин расплылся в улыбке, прижимая телефон к щеке. — Буду ждать, папочка. И тут же отключился, заставляя Намджуна с трудом сдерживать фантазию от представления тут же всплывшей в голове картины, как абсолютно обнажённый Чимин, не считая кожаной полоски чокера на шее, будет стоять на коленях, покорно смотреть вверх из-под ресниц и шире открывать рот, намереваясь взять член как можно глубже, — именно об этом было почти сразу же пришедшее на телефон Чимина сообщение, которое тот прочитал с довольной улыбкой на губах. Конечно, в общепринятой системе человеческих взаимоотношений их встречи можно было бы считать аморальными и, наверное, даже бездушными: они не гуляли в парке, пачкая носы друг друга мороженым, не разговаривали по телефону до утра, шутливо не воровали друг у друга еду в кафешках и не желали доброго утра милыми стикерами. Чимин не мог представить, что говорит Намджуну какие-то важные слова, кроме: «Спасибо за прекрасный вечер», да и до утра тот ни разу у него не оставался. Да, между ними был только секс, но это был такой секс, что… В клубе Чимин был одним из парней нарасхват — нижнего с такими выдающимися внешними данными, к тому же, ещё такого своенравного, обладающего диким и дерзким взглядом, который вызывал желание подчинить и покорить, хотели все. Кроме того, о Чимине в клубе ходили чуть ли не легенды: вытворяет ртом такое, что и не снилось, растяжка — «уровень бог», знает, как удивить и сделать приятно разными способами, смел и открыт… Вот только самому Чимину часто после таких встреч казалось всего мало. Было неинтересно, когда почти с порога ему приказывали встать на колени и сосать, а потом просто трахали, спасибо, если хоть не забывали при этом ему подрочить. Но именно тот вечер перевернул ожидания Чимина: он вышел из VIP-комнаты на подкашивающихся, едва держащих его ногах, закусил распухшие и чуть потрескавшиеся губы, потирая то начинающие чесаться засосы на шее, то синяки от пальцев на ягодицах, и счастливо улыбнулся. Вот оно. Тогда всё было так… Так в его вкусе!* * *
Чимин в очередной раз провёл пальцами по светло-розовым прядям и отпил глоток ледяной воды, чувствуя, как же сильно пересохло в горле. Ожидание немного волновало. Через час он должен встретиться в клубе с новой парой, и он совершенно не знал, чего от этой встречи ожидать. Чимин никогда не был против новых знакомств — наоборот, это только плюс, главное, не повторить прошлого разочарования: его бывший партнёр на словах обещал многое, а в итоге это «свидание» оказалось одним из самых никчёмных в его жизни. Член у этого мужика, конечно, был завидный, вот только пользоваться им он явно не умел. Чимин ещё раз взглянул на своё отражение. Из зеркала на него смотрел сексуальный парень с острыми скулами и с едва заметным намёком на маленькие щёки, которые были в прошлом похожи на две рисовые булочки, с невероятно пухлыми губами, которым могла позавидовать любая девушка и которые очень радостно воспринимали другие мужчины. Особенно когда эти губы плотно обхватывали член. Прекрасное зрелище. К тому же, это вполне миловидное личико красиво обрамляли густые розовые волосы. Чимин улыбнулся, когда вспомнил, что Тэхён, впервые увидев этот по-дерзкому яркий оттенок, назвал его «цвет сашими из лосося» и всё в шутку пытался защипнуть пряди палочками. Друг в последнее время всё больше стал пропадать после учёбы в универе со своим старшекурсником, но Чимин был только рад за него: наконец-то Тэхён сможет почувствовать в полную силу, каково это — быть желанным, а не сидеть в своей девственной скорлупе и вздыхать при просмотре дорам. Поэтому, в очередной раз пожелав Тэхёну хорошо провести время и не забывать о смазке и средствах защиты (чем вызывал у него красноту на щеках, потому что Чимин говорил это специально, чтобы засмущать, прекрасно зная, что Тэхёну всё это богатство не нужно), он снова подал заявку на сегодняшний вечер, который только начинался. Когда до встречи осталось всего десять минут и уже следовало пройти в VIP-комнату, Чимин скинул с плеч рубашку и краем глаза осмотрел себя в отражении зеркал, висящих в погружённом в интимный полумрак коридоре. Хорош, определённо хорош. Танцы шли ему только на пользу, а подтянутое тело и невероятная гибкость были главными его достижениями, не считая выносливости, крепких бёдер и аппетитно накачанной задницы. Чимину нравилось знать, что он неотразим, и нравилось ловить на себе жадные взгляды. Комнату освещал тусклый тёплый свет жёлтых лампочек-гирлянд. Радовало отсутствие пошлой, обшитой красным бархатом мебели и таких же ярко-алых стен, как в дешёвом порно, — обстановка была настолько уютной, что сразу располагала к приятному времяпрепровождению. Большая кровать была заправлена чёрным постельным бельём, а рядом стояла небольшая тумба с богатым выбором разнообразных игрушек. Сегодня Чимин в этой комнате оказался впервые. Этот люкс был намного больше, так как рассчитан на более двух человек. Потому Чимин жадно оглядывался по сторонам, ощущая теперь ещё большее волнение. Облизав быстрым движением губы, он вдруг вздрогнул от звука открывшейся двери. В комнату вошли двое крепких мужчин. Оба высокие, широкоплечие, словно с обложки какого-то рейтингового журнала — Чимин аж тяжело сглотнул от предвкушения, принимаясь жадно рассматривать каждого. Один из них, шатен с аккуратной стрижкой, чёткой линией тёмных бровей и острыми чертами лица, представился первым, бросив надменное: — Джихан. Второй, мелированный брюнет, показался Чимину на первый взгляд каким-то даже ванильным: на его мягком лице сияла такая довольная улыбка, приправленная практически милыми ямочками на щеках, что парень даже на секунду засомневался: а внимательно ли этот мужчина прочитал его пожелания в анкете? — Намджун, — достаточно низким голосом представился он, и на этом все формальности были окончательно соблюдены. Не теряя много времени, Чимин тут же сделал смелый шаг вперёд. Сильным рукам этих мужчин хотелось отдаться и подчиниться прямо сейчас, к тому же, красивые, ровные и обладающие вполне приличными размерами члены обоих вызывали самый настоящий восторг. От жадного разглядывания Чимину пришлось даже снова сглотнуть выступившую от восхищения слюну, а в следующую минуту крепкие руки обхватили его талию, очертили мышцы живота и жадно притянули, зажимая между двумя горячими телами. Когда они втроём переместились на кровать, Чимин сразу же почувствовал, как его руки фиксируются мягкой тканевой лентой у изголовья. Что ж, его сегодня напрочь лишили даже видимости выбора — но так было даже интересней. Поэтому Чимин устроился на спине поудобнее, наблюдая из-под опущенных ресниц за уверенными движениями мужчин. Такое явно пристальное изучение — да что там, просто пожирание взглядом! — только возбуждало и ещё больше распаляло их интерес. Ещё бы: Чимин знал, как польстить истинным активам и как уделить им должное внимание. Когда его губ коснулись чужие, Чимин тут же расслабился от этих приятных ласк и сам не заметил, как стремительно начали развиваться события. Ему согнули ноги в коленях и приподняли чуть выше, вынудив держать их в таком положении на весу, в это время Намджун быстро, но довольно осторожно подготавливал его внизу, умело растягивая небольшим резиновым дилдо. Игрушку он то и дело заменял своими пальцами, оглаживая вход мягко, без боли и резких движений. Задыхаясь от разгорающегося внутри возбуждения, Чимин дёрнул зафиксированными руками, порываясь обнять второго мужчину, который пока не спешил вникать в процесс, просто поглаживая его тело, будто ища какие-то особые точки. Но порыв лежащего прямо перед ним парня Джихан оценил, сразу давая Чимину понять, что целуется он охуенно. Он целовал так, словно ему не хватает воздуха и словно Чимин — это единственная возможность сделать глоток кислорода. Оторвавшись на мгновение, Джихан отстранился и принялся рассматривать пухлые влажные губы, не удержавшись от ещё одного голодного поцелуя. Мужчина явно льнул к покрасневшим губам Чимина — безумно мягким, еле уловимо хранящим вкус цитрусовой гигиенички. Джихан довольно улыбнулся и ловко перекинул ногу через тело Чимина, приподнимаясь на уровень его плеч. Чимин вскинул вверх голодный взгляд — сейчас он был точно уверен, что происходящее ему очень нравится. Вроде как ничего такого сверхъестественного с ним и не творили, такое было уже и не раз, но воспринималось всё безумно остро, так, что Чимин раз за разом сжимал и разжимал пальцы в тщетном порыве обнять так круто ласкающих его мужчин. Он коснулся головки кончиком языка, слизывая выступившую каплю смазки. Сначала игриво вобрал в рот только верхушку, провёл языком вокруг и дразняще улыбнулся, услышав сверху первый стон. Вот это льстило уже Чимину: когда так реагировали на него, для парня это было лучшей наградой. Такие стоны хотелось слушать на бесконечном повторе. Чимин испытывал искреннее наслаждение, принося людям удовольствие и в полной мере получая от них своё. Поэтому сейчас он шире расставил ноги, расслабляя мышцы и свободно принимая в себя дилдо, ритмично погружающееся внутрь, и послушно расслабил горло, подавляя рвотный рефлекс, который он уже давно научился контролировать. А затем, понимая, что Джихан явно теряет терпение и неспроста схватился пальцами за его макушку, подался вперёд, чтобы провести языком по всей длине — от основания до самого кончика, немного пососал головку и полностью принял член в себя, пока Джихан не почувствовал заднюю стенку горла. Ощущая более сильное натяжение волос, Чимин уже сам взял в рот глубже, пытаясь извернуться, чтобы достать самому и продемонстрировать свои лучшие умения, получая в награду сладкие стоны и еле слышное рычание. Джихан чувствовал, как с каждым движением головы Чимина его глотка туго обхватывает член, и нетерпеливо ёрзал, крепче сжимая розовые пряди у самих корней. Как только Чимин упёрся носом в пах Джихану, мужчина запрокинул голову назад и отчётливо выматерился. Он изо всех сил старался контролировать собственные бёдра, позволяя Чимину самому насаживаться на член, и пока осаживал себя от слишком глубоких толчков — просто придерживал парня за затылок и разрешал ему двигать головой в своём ритме. Чимин делал это снова и снова, ловя откровенный кайф и медленно и уверенно вбирая на всю длину, что со стороны не казалось таким уж и сложным, но явно производило впечатление и на Намджуна, который на некоторое время оторвался от потрахивания игрушкой и жадно смотрел. А посмотреть было на что: у Чимина, мокрого, с покрасневшими щеками, слезились глаза, распухшие губы влажно обхватывали блестящий от слюны член, а пальцы хватали воздух, не имея никакой возможности получить желанную опору в виде крепких плеч мужчины. Чувствуя приближение оргазма, Джихан привстал, полностью выходя из податливого рта, и похлопал Чимина по щекам. Пак возмущённо замычал, как ребёнок, у которого отобрали конфету, но мужчина в ответ лишь невозможно низким голосом приказал: — Хочешь ещё? Попроси. — Трахни меня в рот, — послушно прохрипел Чимин, вновь оказываясь слишком близко к той грани, когда Намджун вернулся к своему занятию и ввёл дилдо до конца, параллельно касаясь пальцами его члена. Джихан самодовольно приподнял уголки губ и провёл членом по лицу Чимина, задевая губы и размазывая влагу по лицу. Грязно, пошло, возбуждающе. И снова не выдержав, Джихан утробно зарычал и подался бёдрами вперёд, грубо толкаясь Чимину в рот. От бури накатывающих ощущений Чимин закрыл глаза, глубоко дыша через нос и чувствуя, что Джихан решительно ускоряется. Его член проскользнул в тёплое и узкое горло до упора, сдерживаться уже никак не получалось, и становилось невыносимо жарко. На лбу выступили капельки пота, и мужчина усилил хватку на волосах Чимина, притягивая его ближе к паху. И Чимин стонал, чувствуя, как задницу и рот заполняют до конца, горло инстинктивно сжималось, и он шумно старался выдыхать через нос. Джихан не мог больше сдерживаться, да и не хотел. Он крепче хватал Чимина за влажные пряди, позволяя себе быстро толкаться прямо в податливую глотку, ни о чём не думая и ничуть не беспокоясь: он понимал, что Чимину нравится, когда им пользуются вот так грубо. — Такой отзывчивый малыш… Вытащив дилдо, Намджун размазал остатки лубриканта по своему члену, приставляя скользкую голову к входу. Затем мужчина удобнее устроился между стройных ног Чимина, который весь подрагивал от предвкушения, — ему не терпелось заполнить себя со всех сторон живыми, горячими и пульсирующими членами. Парень тёрся задницей о чужой стояк, и Намджун только тихо усмехнулся от его жажды заполучить вожделенный член, жалея, что не может видеть его лица. Мужчина сделал резкий толчок и наконец полностью оказался внутри узкого и жаркого тела. Чимин замычал, не имея возможности говорить и кричать от удовольствия, — только подавался немного вверх от основательного ощущения долгожданной заполненности. Утробное рычание раздавалось по всей глотке, лишь добавляя этим ощущений Джихану. Он жадно запустил пальцы в мягкие волосы и потянул взмокшие розовые пряди на затылке, помогая рукой держать быстрый и рваный темп, заворожённо наблюдая, как собственный член исчезает между блестящих от слюны и естественной смазки губ. Когда Джихан плотоядно улыбнулся и сжал пальцами щёки, в глазах Чимина собрались капельки слёз, но он не выпускал член ни на миллиметр и старался заглатывать как можно глубже, а затем вовсе расслабил глотку, позволяя буквально трахать свой рот. Чувствуя, как член Намджуна с каждым глубоким движением попадает прямо по простате, Чимин уже даже не пытался сдерживать громкие стоны. Он не стеснялся перед мужчинами, не стеснялся показывать, как ему сейчас хорошо. Джихан долго не выдержал жара рта Чимина и сильнее сжал в ладони его волосы, не позволяя ему отстраниться, пока с члена не упадёт последняя капля. Оргазм застал мужчину врасплох, он изначально и не думал, что сможет сейчас кончить только от одного минета. Его тело содрогнулось от удовольствия, а пальцы, запутавшиеся в волосах, свело будто судорогой. Чимин несколько раз сглотнул скопившуюся во рту сперму, но всё же белёсые капли появились в уголках губ, и он, ничуть не раздумывая, высунул язык и начал перекатывать на нём полупрозрачные сгустки. — Ну же, закрывай рот, — прошипел Джихан, схватив Чимина за подбородок, и снова надавил пальцами на его щёки. — Глотай. Чимин послушно сомкнул губы, и Джихан увидел, как дёрнулось его адамово яблоко, когда тот всё полностью проглотил. Стоило ему снова открыть рот, как на языке уже ничего бы не было, что он и поспешил продемонстрировать, зная, что мужчинам это наверняка нравится. Намджун скользнул широкими горячими ладонями вверх по крепким бёдрам Чимина — ему нужно было хоть за что-то ухватиться, растворяясь в удовольствии настолько, что буквально терял связь с реальностью, — и чувствовал, как тот дрожит. Мужчина широко улыбнулся от осознания того, что под ним сейчас был невероятный парень, который отдавался ровно настолько, насколько это было нужно. Просьбы, мольба и абсолютная покорность — Намджун слишком любил подобное, умоляющие его парни были просто чудесны. От резких движений член Чимина упёрся влажной головкой в собственный живот, комната наполнилась оглушающими звуками шлепков, которые хаотично прилетали по ягодицам, когда Чимин пытался двинуться навстречу. Никакой инициативы, малыш, твоё дело — покорно принимать, а не навязывать свои правила. Намджун вдруг остановился, замерев глубоко внутри, и начал нарочито лениво обводить пальцами живот, гладить выступающие рёбра и скользить пальцами выше, массируя проколотые соски, оттягивая колечки пирсинга и прислушиваясь к реакции парня. А затем Чимина прошила острая боль: Джихан расположил на сосках небольшие зажимы, защёлкнув их довольно туго. Невероятные ощущения передавались по всему телу словно волнами тока. Чимин протяжно застонал от накативших чувств, с силой сжимая пальцы до побелевших костяшек и снова невольно дёргая руками, прогибаясь в спине. Яркая боль смешивалась с удовольствием, но ощущать каждой клеточкой этот безумный коктейль Чимину было очень приятно. — Мне нравятся твои стоны, малыш, — Джихан склонился над ним и потянул за цепочку, соединяющую две прищепки, отчего Чимин снова выгнулся, а затем, дразня и мучая, растёр его соски между пальцами. — Но ты ведь не думаешь, что всё может закончиться так быстро? Чимин, уже не контролируя себя, стонал протяжно и хрипло, одаривая мужчин своим сорванным голосом. Чёрт, кто бы мог подумать, что его соски стали такими чувствительными, вынуждая член тяжело дёргаться и истекать смазкой… Чимин только дёрнул рукой в тщетной попытке коснуться своего стояка, но не успел опомниться, как у основания члена вдруг сжалось плотное латексное кольцо, которое ощутимо сбавило степень возбуждения, не позволяя дойти до желаемой разрядки. Намджун сорвался на бешеный и хлюпающий ритм, жадно вбиваясь в горячее тело под ним. Он ощущал, как член внутри невозможно приятно скользил по стенкам, которые вместе со сжигающим дотла жаром судорожно сжимались вокруг него. Чимин подмахивал бёдрами навстречу, насколько позволяли гладящие везде руки Джихана, желая насадиться до самого конца, и просто не мог молчать, когда Намджун с каждым движением попадал по чувствительному комку внутри. Кажется, он снова сорвал голос. Чимин зажмурил глаза, отчётливо слыша, как в нём пошло хлюпает смазка, чувствуя, как их разгорячённые тела соприкасаются друг с другом. Быстро, глубоко, вязко. Такие глубокие движения донельзя возбуждали Намджуна, выбивая последний воздух из лёгких. Всё смешивалось в одно еле слышное: — Пожалуйстаещёпожалуйстаумоляю!.. Быстрые и беспорядочные толчки с каждой секундой становились только сильнее. Намджун впивался в бёдра Чимина короткими ногтями, не сдерживая собственного рычания. Слишком узко и слишком горячо. Оргазм накрыл с головой, отчего даже на минуту заложило уши, и Намджун заполнил Чимина густой жидкостью изнутри, постепенно начинающей стекать вниз, — по члену, по ягодицам и бёдрам и на одеяло. Намджун из последних сил толкнулся ещё и наконец вышел из отзывчивого тела. Пытаясь привести в порядок дыхание, Намджун улёгся рядом, наблюдая, как Чимин поджимает ноги под себя и нетерпеливо ёрзает. Его изнывающий член истекал блестящей смазкой, из-за чего на животе блестело небольшое мокрое пятно. Чимину явно хотелось снова продолжить, чтобы наконец-то достичь разрядки, которая горячим языком облизывала низ живота. Несколько минут понадобилось, чтобы восстановить сбитое дыхание, а потом Намджун привстал, отвязал ткань от изголовья, освобождая наконец руки Чимина и перемещая их ему за спину. А затем снова лёг, увлекая парня к себе и заставляя его оседлать свои бёдра, обнимая и успокаивая тело, которое только что почти пережило оргазм, — почти, потому что Чимин плыл только на грани этого состояния. Он льнул к Намджуну, принимая невесомые прикосновения к вспотевшей спине, — мужчина расслабленно водил руками по карамельной коже, гладил плечи и шею, наслаждаясь каждым подрагиванием отзывчивого парня. Он с готовностью обнимал Намджуна затёкшими руками, зарывался пальцами в густые светлые волосы и лихорадочно прижимался к губам, требуя себе всего и сразу. Они сталкивались языками в беспорядочном поцелуе, язык Чимина скользил по языку Намджуна, и они оба глубоко дышали через нос. — Ты был таким хорошим для нас. Хочешь ведь продолжить, да, малыш? Намджун жадно прикусил кожу на шее Чимина, слегка сжимая её пальцами. Чимин упёрся лбом в его плечо, согласно кивая, и начал ластиться, словно котёнок, всем своим видом выпрашивая, чтобы ему тоже позволили кончить. Второй рукой Намджун с силой сжал его ягодицы, и Чимин почувствовал, как смазка дразняще охлаждает растраханную дырочку. Намджун оглаживал подтянутую задницу, подкачанную, но всё равно мягкую, круглую и идеально ложащуюся в ладонь, властно сжал ягодицы и резко раздвинул их в стороны, попутно покрывая шею красными отметинами и укусами. — Нравится? — дразняще спросил Джихан, придвигаясь ближе и прижимаясь животом к влажной спине Чимина, чтобы прошептать ему в самое ухо. — Тебе нравится, когда тебя жёстко ебут, правда? Чимин медленно кивнул, не в силах произнести уже ни слова: с его губ срывались только сиплые стоны. Намджун удовлетворённо любовался еле заметным румянцем на его щеках. — Нравится, когда тебя трахают в рот? — решил он добить Чимина, вновь сжимая упругие ягодицы в руках. — Нравится, когда тебя натягивают на большие члены? Отвечай. Сложно было концентрироваться на чём-то одном: Чимин, казалось, все силы бросил на то, чтобы выдавить из себя хриплое: «Нравится». Его тихое «да», видимо, никто и вовсе не расслышал либо мастерски сделал вид, желая ещё больше помучить измождённого пыткой от боли и удовольствия парня и тем самым отвлекая его от того, что последует дальше. Потому Чимин сразу и не понял, что Джихан размазал лубрикант по своему члену и, крепко схватив парня за бёдра, направил его немного ниже, дразня вход только самой головкой и довольно наблюдая, как Чимин послушно выгибался навстречу и просяще подставлялся. От такой соблазнительной картины парня, буквально жаждущего наконец ощутить в себе член, честное слово, Джихан держался из последних сил, чтобы не ворваться в горячее тело одним грубым движением и не оттрахать Чимина до дрожащих ног. Пока он только придвинулся к Чимину вплотную, упираясь в ложбинку между ягодиц. Парню и так предстоит ещё немало вытерпеть, прежде чем получить долгожданную разрядку. Джихан огладил бока Чимина, сжимая руками его талию, и толкнулся вперёд, застывая на мгновение, а затем, переведя дыхание, сорвался в быстрый ритм. Мужчина ускорился почти сразу, чувствуя такой податливый жар внутри, стал двигаться сильнее и в какой-то момент резко поменял угол проникновения. От этих невероятно пылких, сжигающих дотла ощущений Чимин гортанно застонал и больно сжал пальцы на сильных плечах Намджуна, который с удовольствием, жадно смотрел, как он извивается и подаётся навстречу таранящему его члену. Шея Чимина уже окрасилась в ярко-малиновый цвет от беспощадных губ, а кожа блестела от пота. Голос парня срывался, изо рта слышались звуки, похожие уже на умоляющее хныканье от разрывающего напряжения и сильных шлепков бёдер Джихана о его ягодицы. Но когда перед глазами потемнело от нехватки кислорода, Чимин на задворках сознания уже понял, что так просто кончить ему не дадут: Джихан плотно зажимал его шею длинными пальцами, а потом потянул парня на себя, практически вжимая его себе в грудь. С каждой секундой надавливая сильнее, мужчина почти не позволял Чимину сделать ни единого вздоха, параллельно вбиваясь в его тело мощными толчками. Это стало для Чимина ещё одним ярким испытанием, он будто плавал на грани между удовольствием и смертью, пока ему наконец не дали вдохнуть. Парень содрогнулся всем телом, отчего сильно сжал член мужчины в себе, и Джихан, рыча в самое его ухо, и продолжил уже куда более остервенело толкаться в сжавшиеся мышцы, стараясь двигаться под другим углом так, как необходимо было Чимину, чтобы насладиться этим сладким мучением вдоволь. В нём сейчас так узко, дырочка сжималась так плотно, что наверняка ему было почти больно. Но… Это только начало. — Малыш… Намджун огладил мокрые щёки и улыбнулся, любуясь затраханным парнем: Чимин всё ещё еле слышно хныкал, облизывая искусанные губы, но кивнул, понимая, что от него снова требуют ответ. Не в силах произнести сейчас ни слова, он лишь трогательно прижался к груди Намджуна, всем своим видом показывая полнейшую покорность и готовность на всё. — Примешь нас двоих? Джихан, следуя заранее оговорённому сценарию, едва смог остановиться. Он, почти потеряв остатки самоконтроля, понимал, что притормозить после такого быстрого ритма ему будет сложно. Поэтому мужчина вышел из дрожащего тела, щедро добавил смазки на пальцы и приставил к входу сразу три, тщательно смазывая стенки. Джихан двигал пальцами быстро, и, когда он коснулся простаты, Чимина прошила волна запредельного удовольствия. Парень двинулся бёдрами навстречу, жадно принимая в себя пальцы и сильнее сжимая мышцы, чтобы удержать это долгожданное ощущение. Сейчас ему этого было крайне мало, но Чимин осознавал, что вскоре ему придётся впервые принять в себя сразу много. Сделав ещё несколько грубых движений пальцами, Джихан наконец вытащил их, заворожённо наблюдая, как член Намджуна погружается в покрасневший анус. Чимин обернулся и поднял руку, хватаясь за шею Джихана, чтобы втянуть его в необходимый отвлекающий поцелуй. Их губы бешено и жадно столкнулись, что аж начали болеть. Но вскоре к этой боли добавилась ещё и другая: Намджун, пользуясь тем, что Чимин занят другим, провёл руками по его бёдрам, затем задержался шершавыми ладонями по животу и груди и резко потянул вниз цепочку, соединяющую зажимы на чувствительных сосках, выбивая из Чимина жалобный скулёж. Парень в голос прокричал: боль и удовольствие смешались в яркий коктейль, который выдерживать было так приятно, что даже невозможно. К тому же, и член Намджуна вошёл уже на всю длину, поэтому Чимин стонал уже безостановочно и совсем бессвязно, когда жар окутал его с головой, заставляя ноги дрожать от дьявольского напряжения. Чимин был сейчас такой мягкий внутри, такой горячий и такой расслабленный, такой прекрасный для них обоих… Без труда предугадывая, что последует дальше, он оседлал бёдра Намджуна удобнее и покорно замер в ожидании, чувствуя, как к заднице прижимается ещё один горячий член. Чимин толкался вперёд и назад, бессвязно хныча и прося о большем, а затем начал подаваться вверх от каждого сильного движения внутри. Он полностью потерялся в разрывающих его ощущениях, и руки сами собой потянулись к члену, который невыносимо ныл от невысвободившегося возбуждения. Это заставило Чимина умолять Намджуна и Джихана позволить ему кончить. Терпеть уже было невозможно, он просто не выдержит, он… — Пожалуйста… — с губ сорвался донельзя блядский стон, и над парнем всё же благодушно сжалились. Как только член наконец освободили от силиконового кольца, Чимин громко всхлипнул, откинувшись на крепкую грудь Джихана, и лишь сильнее подставил задницу для лучшего угла проникновения. Он чувствовал каждый член внутри себя по отдельности и вместе, отчего совсем терялся в происходящем. Мышцы невероятно растягивались, и от этого безумного удовольствия хотелось плакать. Член Чимина пульсировал в широкой ладони Намджуна, а вход сжался так сильно, что двум членам внутри стало невыносимо тесно и горячо. Снова несколько оглушительных шлепков оставили красные следы от ладоней на ягодицах, и Чимин уже не выдержал. Намджун почувствовал, как по кулаку размазывается что-то влажное, и улыбнулся, понимая, что этот сладкий парень сегодня заслужил. Ничего уже не соображающий Чимин вновь сорвался на громкий стон, ощущая, как внизу живота обжигает кипятком, сильнее сжал оба члена внутри, видя, как капли его же спермы долетают до плеч Намджуна. Это было слишком ярко. Запретно, горячо, но так сладко!.. На расслабленное тело Чимина обрушилась череда финальных быстрых толчков. Два члена двигались в нём так сильно и так ярко, что он закусил губы до красноты и сжал пальцы в кулаки. От такой невозможной узости Чимина мужчины тоже не выдержали долго: Джихан сильнее зажмурился, вскинул брови, а затем, задерживая дыхание, бурно кончил, изливаясь внутрь. Намджуну осталось несколько рваных и глубоких движений, чтобы догнать Джихана, и он крепче сжал бёдра Чимина, упёрся пятками в кровать и начал сильнее вколачиваться в его тело. Когда Намджун кончил, он старался не зажмуриваться и сохранять тишину — разве что позволил себе несколько скупых стонов. Он наблюдал за всё ещё не отошедшим от пережитого и то и дело всхлипывающим Чимином, который пытался прийти в себя от пережитого сильнейшего оргазма. — Ты был так хорош для нас, Чимини, — прошептал Намджун и, поцеловав его лоб, медленно вытащил член. …Потом, периодически прокручивая в голове эту бешеную ночь, Чимин ещё долго вспоминал то, как приятно груб и в то же время довольно заботлив был Намджун, который всегда безошибочно угадывал его сокровенные желания. Джихана интересовало только собственное удовольствие, а Намджун целовал его самозабвенно, ласкал так, будто они самые настоящие любовники, а не случайные партнёры на одну ночь, и именно он помог тогда еле стоящему на ногах Чимину принять душ и одеться. А затем они курили на балконе — Чимин не хотел показаться каким-то паинькой, а потому согласился — и обменялись телефонными номерами. Ведь зачем искать ещё что-то лучше, если всё настолько понравилось?* * *
Через час, тем не менее, добраться до нужной квартиры Намджуну не удалось: два часа ушло на то, чтобы закончить подготовку последних файлов и свести все музыкальные дорожки в одно целое. Ещё сорок минут потребовалось, чтобы по пути к дому Чимина заехать в ресторан и забрать заказанный ужин. И, казалось бы, вот оно — долгожданное расслабление и кайф, но тут, как только открылась дверь, Намджуна встретило внезапно недовольное и наглое лицо не по годам заносчивого мальчишки. — Ты опоздал. Не боялся, что я передумаю? — дерзостью от Чимина несло за версту. Нет, на самом деле он всегда отличался стервозным и чуть надменным характером — но именно этот элемент игры в ломку недоступного мальчика Намджуна всегда и привлекал. — Я заебался на работе. Приехал, когда смог, — бросил в ответ он и бесцеремонно переступил порог чужой квартиры, протягивая хозяину принесённую еду. — И нет, не боялся. Ты мне сам позвонил, а значит, очень хотел встретиться. Чимин быстро заглянул в пакеты, оценивающим взглядом окинув их содержимое, и таким же наигранно-недовольным тоном спросил: — Ты есть сюда приехал? Кстати, я уже подрочил — прости, не дождался тебя. — Не есть, а покормить твою тощую задницу, которой сегодня придётся хорошенько поработать, — улыбнулся Намджун, опустив ладонь на упругие бёдра и смачно шлёпнув по ним в доказательство своих самых что ни на есть серьёзных намерений. — Если ты уже подрочил, значит, в половину дела меньше: отсосёшь мне для начала — штрафной раз, так сказать — и продолжим потом. — Еда за отсос? Ладно, принимается, — хитро стрельнул глазами Чимин, ловко вырвавшись из нетерпеливых объятий, а затем удалился с пакетами в сторону кухни. — Всегда знал, что ты догадливый мальчик. Намджун в очередной раз отметил про себя, что однажды не ошибся, выбрав именно Чимина для проведения вечеров, а точнее, ночей после тяжёлого рабочего дня в студии и запретных плотских утех. Этот парень вызывал интерес и не давал соскучиться, зато потом, если его как следует распалить, послушно и безотказно выполнял все прихоти и пожелания — то, что надо, чтобы снять не только физическое, но и моральное напряжение. Потому, не теряя ни секунды драгоценного времени, Намджун скинул с себя одежду прямо в коридоре и прошёл в душ, не реагируя на метнувшиеся ему вслед молнии-взгляды. — Смотри, если буду опять тебя долго ждать — останешься без сладкого! На душ мужчине понадобилось несколько минут — только чтобы смыть с себя дневную усталость. Намджун обернул вокруг бёдер полотенце, ранее оставленное Чимином специально для него, выжал мокрые волосы и вышел из ванной, направляясь вглубь квартиры в поисках Чимина. Нашёл он парня, конечно, стоящим на кухне и сразу прижался грудью к его спине. — Со мной всегда можно договориться: я просто допишу ещё один бонусный минет за непослушание, и, так и быть, можешь немного покапризничать, малыш. Влажные губы скользнули по открытой шее вверх и прикусили кожу возле уха, вырывая невольный выдох у, как всегда, отзывчивого Чимина. — Зато со мной трудно договориться хотя бы на один отсос, — пытаясь сохранить остатки самообладания, едко заметил он. Вопреки своим словам, парень, тем не менее, подался навстречу чувственным ласкам, неизменно вызывавшим у него дрожь по всему телу, и наклонил голову в сторону, больше открывая светлую кожу на шее, которая только перестала цвести жёлто-сиреневыми узорами после последней их встречи. И это тоже было неизменно. — О, ты снова хочешь показать свою непокорность, Чимини? Мне нравится: так даже интереснее, когда ты сопротивляешься. Бёдра Намджуна сильнее вжались в упругие ягодицы парня, отчего возбуждение сладким клубком начало сворачиваться в паху. Чимин снова ему проиграл, в очередной раз не сдержался, нарушил правила своей же придуманной игры и сдался на растерзание в руки Намджуна. Руки, которые, как он уже привык, легли на его шею и которые сдавили до разноцветных точек перед глазами. И от которых тело пронзило самым острым удовольствием. — Кто-то, кажется, хотел меня… Покормить, — маска непокорного мальчика успешно была разрушена и выброшена вон, а дрожащие ноги только ещё больше выдавали нарастающее возбуждение. — А в итоге опять трахнешь на кухонном столе? — Можешь есть не отрываясь от процесса. Ты же успел подрочить, а я вот — нет. От горячего шёпота Намджуна, склонившегося над ухом, по телу Чимина раскатилась новая волна огненных мурашек. Сильные ладони мужчины уверенно и бесцеремонно сжимали задницу, оставляя на ней красные следы от пальцев. — Мечтаешь купить мне новый стол? Так прямо и скажи, а этот я толкну за несколько тысяч вон на eBay, зачем ломать? Чимин намеренно провоцировал ещё: его длинный язык — одновременно дар и ужасное проклятие, за которое не раз уже расплачивалась его многострадальная задница. — Мечтаю трахнуть тебя на этом столе, а мечты должны сбываться. Ты так не считаешь? Провокация закончилась вполне ожидаемо: Намджун резко дёрнул шорты вниз, стягивая их с бёдер Чимина, и, увидев, что его дерзкий любовник даже не удосужился надеть нижнее бельё, припечатал звонкий шлепок на голой ягодице. Остатки сопротивления, которое было мысленно продумано и отрепетировано, с треском рассыпались, и Чимин наконец отпустил себя, позволяя сладострастным чувствам проникнуть в каждую клетку его тела, — он же этого хотел, на самом деле. Стоны невольно срывались с губ, а возбуждение гулко отдавалось внизу живота. Когда Намджун ласкал его так — губами, языком и ладонями, руки Чимина не выдержали, и он опустился грудью на стол, едва успев отодвинуть продукты в сторону. Только еле слышная просьба сорвалась с его губ: — Блять… Трахни меня уже… — Так бы сразу, Чимини, а то начинаешь ебать мне мозги, — гортанно рассмеялся Намджун. — Но ты мне кое-что обещал. Ещё один оглушительный шлепок опустился на ягодицы Чимина, тут же заливая следы от ладони ярко-розовым цветом. Пальцы мужчины бесцеремонно проникли между пухлых губ, и Чимин обхватил их так, будто это самый вкусный на свете леденец. Облизал, щедро смачивая слюной, и начал слегка посасывать фаланги — для Чимина подобное было не в новинку, он знал, что Намджун просто обожает обозначать свою власть таким образом. Но Чимин всё-таки обычно не сразу это разрешал. Упираясь ладонями в поверхность стола, он резко поднялся и развернулся к Намджуну лицом, позволяя себе с неприкрытой жадностью рассмотреть его накачанный торс. Капли с влажных ещё после душа волос падали на обнажённую грудь и оставляли за собой мокрую дорожку, и их путь Чимин повторял, проводя языком, слегка цепляя сосок и прикусывая его зубами, перекатывая во рту и отпуская. Намджун рвано выдыхал воздух и пытался поймать пухлые губы Чимина, чтобы растерзать их в жадном поцелуе. Но у того были свои правила игры: он оттолкнул мужчину назад, так, что теперь Намджун упирался бёдрами в столешницу в попытке удержать себя вертикально и чтобы не потерять равновесия от горячих ласк — иначе он бы уже давно на подкошенных ногах рухнул вниз. Не в силах больше ждать, Намджун нетерпеливо надавил на плечи Чимина, опуская его вниз, и одновременно скинул мешающее полотенце в сторону. Чимин не упустил возможности оставить как можно больше следов от зубов на загорелом теле мужчины. Эта едва ощутимая боль в совокупности с горячим языком кружила Намджуну голову похлеще, чем дорогой алкоголь. Он любил секс, именно такой — на грани, с примесью боли и остроты, опасности и безумства. — Сегодня ты определённо выглядишь милым. А с моим членом во рту будешь выглядеть ещё лучше. Сглатывая вязкую слюну от предвкушения, Намджун провёл членом по пухлым губам, размазывая по ним выступившие капли естественной смазки. — А если не с твоим? Чимин понимал, что ступает на скользкую тропу шуток с Намджуном. И также понимал, что может нарваться на грубость, но, если бы не эта любовь к острым ощущениям, они бы никогда и не познакомились. Поэтому сейчас он не мог остановиться, не мог заставить свой рот закрыться, а всё больше и больше провоцировал, манипулировал и пререкался, хотя, если честно, уверенности в том, что не нарвётся на что-то запредельное, у него не было. — Ты дохуя пиздишь, мне кажется. Намджун начал заметно раздражаться. Несмотря на то, что их отношения даже нельзя было таковыми назвать или обозначить единым словом, ему сейчас совсем не хотелось слышать о других любовниках Чимина. Хотелось же только одного — ощутить влажный и горячий язык на своём члене, увидеть внизу полностью покорный взгляд, обрамлённый мокрыми ресницами, который будет направлен только на него, и делать с этим ртом всё что угодно. Однако ожидать, что это будет так просто, было слишком наивно. Чимин иногда становился типичной сукой, которая своими играми может довести до ручки. Вот прямо как сейчас: он дразнил, невесомо проводя языком по головке, причмокивая пухлыми губами и расплываясь в хитрой улыбке, но даже не думал начинать нормальные ласки. — Ты издеваешься? — остаток терпения Намджуна лопнул, как мыльный пузырь, и он ощутимо сжал пальцами щёки Чимина, заставляя того разомкнуть губы, а затем, отнюдь не сдерживаясь, толкнулся горячей головкой внутрь. — Убери зубы. Протяжный стон зазвучал где-то глубоко в горле, когда губы плотным кольцом сжались вокруг члена. От удовольствия лицо тронула довольная улыбка, а рука мужчины невольно потянулась в персиковые волосы, зарываясь пальцами глубже и требовательно надавливая на затылок. Намджун пока ещё мягко качал бёдрами, заворожённо наблюдая, как его член исчезает между пухлых губ, пальцами придерживал щёки и издавал гортанные стоны. И немудрено: Чимин умело расслаблял горло, чувствуя, как головка члена касается задней стенки глотки, и почти легко принимал в себя. — Ох, блять… Следующий стон получился слишком откровенным и протяжным. Намджун толкнулся ещё глубже внутрь, хватая парня за волосы на затылке, и замер, когда ощутил, что Чимин в попытке взять чуть воздуха в лёгкие сглотнул прямо с членом во рту. От такой узости Намджуну вдруг показалось, что и ему перекрывают кислород, и он выгнулся в немом стоне, проникая вглубь до упора. Хотелось повторить это снова и снова, и он в конце концов не сдержался и толкнулся в горячую глотку максимально глубоко. У Чимина собирались слёзы в уголках глаз, но он ничем не выдавал своего недовольства и лишь как можно сильнее расслаблялся, давая Намджуну полную свободу действий. Он двигал головой вперёд-назад, втягивал щёки и одним лёгким движением снова вбирал пульсирующий член сильнее. Слёзы к концу уже и вовсе застилали глаза от такого жёсткого темпа, а от члена глубоко в горле стало совсем невозможно дышать. Казалось, что перед глазами мир начал темнеть, и от этого его возбуждение только увеличивало свою силу. Кухня наполнилась громкими чавкающими звуками, а собственная слюна уже будто насквозь пропитала домашнюю футболку. После нескольких резких и глубоких движений на всю длину Намджун почувствовал, что сейчас либо кончит, либо отключится к чёртовой матери, — потому, тяжело дыша и впутав пальцы в волосы Чимина, он зажмурил глаза и громко застонал от накатившего оргазма. Чимин, ощущая, как тёплая струя спермы стекает по горлу вниз, выпустил наконец член изо рта и демонстративно облизнул блестящие губы, проводя по ним самым блядским языком в этой вселенной. Намджун благодарно провёл пальцами по его лицу, вытер мокрые дорожки с его щёк и, поднимая резко вверх на себя, развязно поцеловал, посасывая сначала нижнюю, потом и верхнюю губу. — Ого, а что это за ваниль? — хриплый из-за слегка саднящего горла голос Чимина звучал совсем непривычно. — Нет, всё-таки с членом во рту тебе лучше. Ты тогда хотя бы молчишь, пока делом занят. А сейчас снова пиздишь слишком много, — усмехнулся Намджун. В несколько больших глотков мужчина опустошил половину бутылки. Затем он взял оставленную когда-то здесь пачку сигарет и прошёл на балкон, совершенно не стесняясь своей наготы. — И мне дай, — идя за ним, требовательно сказал Чимин. Внезапный порыв показаться крутым был неспроста: сигарета после секса — это уже давно стало привычным для них ритуалом. — А волшебное слово какое должно быть? — насмешливо спросил Намджун и блаженно прикрыл глаза, когда ядовитый дым наполнил лёгкие и принёс долгожданное облегчение. — Отсосу, — прекрасно зная, что от него хотят услышать, с готовностью ответил Чимин. Он закурил, всё ещё неумело зажимая сигарету между покрасневших распухших губ. Жадная затяжка горького дыма неприятно раздражала и без того повреждённое горло, но Чимину важно было именно перед этим человеком нагнать шлейф неоправданных понтов, что возвышало его в собственных глазах, несмотря на положение подчиняющегося. И Чимин даже сам не заметил, как заигрался, что и стало его роковой ошибкой. — Молодец, это слово творит чудеса, — улыбнулся Намджун, опускаясь голой задницей на кресло-мешок и притягивая Чимина за руку ближе. — Посиди у папочки на коленках. — Тебе нетрудно угодить — с твоими-то вкусами и пристрастиями, — фыркнул в ответ Чимин. Тем не менее, несмотря на едкость своих слов, он послушно опустился на бёдра Намджуна, усаживаясь лицом к лицу, и затушил сигарету, не выкурив и половины. В горле запершило ещё сильнее прежнего, а дым неприятно щекотал нос — потому попытка казаться крутым на сегодня отменялась. — Это только плюс: с подарком всегда угадаешь. Не говори, что тебе что-то в этом не нравится. Рука Намджуна властно опустилась на голые ягодицы парня, и пальцы тут же проскользнули между ними, слегка оглаживая нежные мышцы. Губ мужчины снова коснулась чуть сумасшедшая улыбка — всё-таки этот мальчишка сводил его с ума, однозначно. А когда он так тщательно выводил его из себя… Особый кайф! Но так просто Чимин вновь не захотел сдаваться. — Лучше расскажи мне что-нибудь интересное. Что у тебя вообще от природы нарисовано, например, — его взгляд зацепился за рукав тату, под которым из-за хаотичных и чётких чёрных линий было совершенно невозможно рассмотреть истинный, данный от природы рисунок. — Хрень какая-то, я уже точно не помню, — отмахнулся Намджун. Конечно, мужчина соврал: он чётко помнил каждую появившуюся свежую линию, помнил, как жадно рассматривал метку в день своего совершеннолетия. Он помнил узоры, которые позже сравнивал с рисунком парня, которого он встретил однажды посреди улицы, и помнил, как неверящими глазами неотрывно смотрел на него, не замечая людей вокруг. А когда понял, что это всё не сон, осознание ударило по затылку словно тяжёлым молотом. Но теперь он ненавидел вспоминать и позволять себе чувствовать в очередной раз свою слабость, чтобы не тревожить старые рубцовые раны. Он ненавидел доставать из самых глубин памяти обрывки, как его, совсем молодого и бесконечно влюблённого парня, предали, смешали с грязью и бросили морально умирать в одиночестве. Заставили наблюдать, как вокруг мир стремительно рушится, разлетается на осколки, которые разрезают кожу словно тупой нож, оставляя рваные кровавые раны, а размеренное течение жизни окрашивается в чёрно-белый цвет. — Это что-то типа шестиугольника неправильной формы. Не думал, что в мире сможет найтись такая же вторая, — понимая, что так просто Чимин не отстанет, всё-таки нехотя продолжил Намджун. Он ловким движением затушил сигарету, возвращая обе руки на ягодицы Чимина, и властно сжал их ладонями, наслаждаясь их мягкостью и упругостью. Недавно пережитое удовольствие уже осталось в прошлом — член снова налился кровью и от близости желанного тела призывно упёрся между ягодиц невозможно сексуального парня. — Что, так и не встретил своего соулмейта? Голос Чимина всё же слегка дал осечку, когда смоченный слюной палец Намджуна медленно проник внутрь, оглаживая стенки и невесомо скользя по внутренним мышцам. Но не продолжить разговор он не мог и не хотел. — О, ну почему же. Встретил, влюбился как идиот, потому что верил в то, что соул — это вторая половина. А он оказался редкой шлюхой и захотел прыгать не только на моём члене. Длинные пальцы с лёгкостью погрузились внутрь и снова принялись растягивать податливые мышцы. Чимин откинул голову назад, ещё больше открывая для обзора шею. Он всё ещё пытался удержать в голове волнующие его мысли, несмотря на жар, растекающийся во всём теле от происходящего. — Ещё одно подтверждение… — с губ Чимина сорвался еле слышный стон, когда внутрь добавился второй палец, который начал ритмично двигаться, рассыпая горсти мурашек по спине. — Того… Что Тэхён ошибается… Намджуна уже откровенно достали эти разговоры — во-первых, сейчас было совсем не до этого, а во-вторых, тему он избрал… не самую лучшую. Поэтому мужчина только чувствовал, как внутри концентрируется не только болезненное возбуждение, но и злость, которую срочно необходимо было выплеснуть наружу. — А что твой дружок? Наивно ждёт своего соула и ни с кем не трахается? — саркастически спросил Намджун. Но, несмотря на обидные слова, его губы чувственно исследовали нежную шею, прикусывали зубами кожу, тут же зализывая её следом. — Да, а что? — на выдохе вышептал Чимин, который уже едва сдерживался от такой сладкой пытки. — Ну и придурок. Маленький наивный мальчик, который ещё не знает, от какого удовольствия отказывается, — гортанно рассмеялся Намджун — и не обратил внимания на застывшее выражение лица Чимина, плотоядно улыбнувшись и проводя пальцами по бугорку внутри. — Я бы ему показал, что именно он теряет. Растрахал бы его узкую дырочку так сильно, что он бы несколько дней сесть не смог нормально. Обожаю пробовать маленьких и неопытных мальчиков!.. Для Чимина это стало последней каплей: он подался вверх, снимаясь с трахающих пальцев, и сделал было попытку встать с бёдер. — Ты охуел такое говорить о моём друге?! Возбуждение моментально превратилось во всепоглощающую ненависть, а ощущение пальцев внутри вместо желаемого удовольствия стало приносить только раздражение. Да как он может вообще?! Намджун вдруг из человека, который умеет угадать любые, даже самые сокровенные, желания, превратился в последнюю эгоистичную тварь, которого интересовало только собственное «Я». Чимину стало донельзя мерзко и противно — даже противнее, чем с недодоминантами, о сексе с которыми ему не хотелось и вспоминать. Но сейчас и секса ему уже не хотелось. — А что не так? Или сам его трахнуть хочешь? — снова рассмеялся Намджун. Мужчина удержал Чимина на своих бёдрах, не позволяя тому отстраниться, и сделал ещё одну попытку вернуть пальцы обратно. — Или нет… Я бы вас лучше двоих трахнул, уговоришь его на тройничок? Ты бы ему отсасывал своими охуенными губами, пока я бы его трахал! Уверен, он бы это запомнил на всю жизнь. Я бы выбил из его головы все эти дебильные мысли про соулов. Пелена окутавшей ненависти окончательно застлала глаза, и у Чимина сорвало стоп-кран. Внутри закипала ярость, разраставшаяся в геометрической прогрессии. Раздался оглушительный звук пощёчины, и Намджун на мгновение даже потерянно зажмурился от неожиданности. Щёку невыносимо жгло, и Чимин, пользуясь моментом, сжал кулак, замахиваясь опять. Но не удалось: мужчине хватило всего нескольких секунд, чтобы перехватить тонкое запястье и предотвратить все тщетные попытки дальнейшего сопротивления. Чимин не мог не понимать, что это неравный бой, исход которого был известен заранее. Подумать об этом ещё раз он успел, когда оказался вдруг лежащим на полу, понемногу приходя в сознание от ощутимого удара затылком о каменную плитку. Рывком Намджун раздвинул его ноги и навалился сверху, лишая даже малейшей возможности сдвинуться или как-то защититься. — Сучонок малолетний! И на кого ты руку поднял? Хочешь, чтобы я тебя с грязью смешал? Резкий толчок в горячее тело выбил из Чимина жалобный вскрик, полный боли от резкого проникновения. Подготовки и растяжки в душе перед приходом Намджуна явно было недостаточно, и теперь казалось, что низ спины окунули в раскалённую сталь. Намджун не дал Чимину возможности привыкнуть к своим размерам и сразу сорвался в бешеный ритм, сильнее разводя его ноги и врываясь в сопротивляющееся тело. Он умело сдерживал малейшие попытки вырваться, за которые Чимин получил несколько звонких пощёчин. — Не дорос ещё, чтобы мне угрожать, шлюха, — получая столь извращённое удовольствие, мужчина толкался бёдрами вперёд, не жалея, и вводил член практически полностью, а затем, наклоняясь к уху Чимина, зло прошептал: — Твоё дело — ноги раздвигать и в рот брать, когда я скажу, это у тебя получается охуительно. Намджун толкнул себя вперёд ещё, двигаясь рвано и жёстко и наплевав на то, что Чимин всё ещё старался вырваться из крепкого захвата, чтобы хоть немного облегчить свою участь. Пальцы мужчины сильнее сжимали горло, а его резкие толчки выбивали из Чимина еле слышные хриплые стоны. Разумеется, никакого удовольствия — это были стоны боли, которая охватила низ живота. У Чимина начала кружиться голова, а от нехватки воздуха перед глазами мир снова потерял краски, становясь похожим на мутное пятно. Мощные движения Намджуна выбили последний воздух из лёгких, а крепкий захват на горле не давал Чимину возможности вдохнуть новую порцию кислорода. Слёзы бесконтрольно катились по его щекам, оставляя за собой частые мокрые дорожки. — Сука… Ненавижу… — отчаянно шептал Чимин. Громкие шлепки крепких бёдер о ягодицы, казалось, были слышны на весь район — парень понимал, что это сознание явно издевается над ним, но ощущение было именно такое. Намджун сорвался вовсе в бешеный ритм, нещадно продолжая трахать узкую дырочку и толкая себя вперёд с каждым разом всё сильнее, пытаясь насадить младшего на всю длину и не забывая уделить внимание и его члену. На бёдрах Чимина уже красовались красные отметины от чужих пальцев и ногтей, а шея была щедро усыпана укусами. Но хуже всего было даже не это: для Чимина вдруг эта невыносимая боль смешалась с удовольствием в самый опасный коктейль. Проклятая натура подвела, как никогда, и он содрогнулся в сильнейшем оргазме, пачкая подтянутый живот мутными горячими каплями. Намджун убрал руку с шеи, позволяя сделать жадный глоток воздуха, и задрал ноги Чимина себе на плечи. Новый угол проникновения — максимальный из возможных — вовсе затмил рассудок мужчины, и он сделал череду точных движений, безжалостно вбиваясь в горячие мышцы. Несколько рваных толчков понадобилось Намджуну, чтобы кончить глубоко внутрь горячего тела, и он запрокинул голову в наслаждении, падая сверху на обессиленного Чимина. Самому парню сейчас хотелось выпасть из сознания, и желательно надолго — настолько никчёмным он выглядел сейчас в собственных глазах, но, к сожалению, отключаться не получалось, и он каждой клеточкой тела чувствовал дикую боль, то мягко обволакивающую его с ног до головы, то отдающуюся особо острыми лезвиями внизу поясницы. Слёзы гуще собрались в уголках глаз, стекая противными струйками по вискам, — в этот момент Чимин был похож на сломанную куклу, которую выбросили на помойку по ненадобности. И за это он практически ненавидел себя. На то, чтобы найти в себе силы подняться, ушёл почти час. Чимин слышал, как Намджун убрался вон, слышал болтовню соседей с верхнего этажа, но сам боялся даже пошевелиться. Когда он сделал первую попытку встать, ноги подкосились, а по телу вмиг растеклись болезненные волны, куда только ни прикоснись. Добраться в душ и хоть кое-как привести себя в порядок — последнее, на что его хватило, на что ушли его последние силы. Глядя на себя в зеркало, Чимин печально усмехнулся: в отражении на него смотрел молодой парень с прикушенной до крови губой и опухшей щекой. На шее расцвели следы от сжимающих когда-то пальцев, а глаза этого так похожего на него, но всё-таки незнакомца были совершенно пусты. Осознание произошедшего накрыло с новой силой, и глаза невольно опустились на аптечку. Нет, он не должен расклеиваться ни в коем случае! Он сильный, и он справится. По крайней мере, у него есть тот, кто сможет ему в этом помочь. Оставшихся сил хватило ровно на то, чтобы заклеить небольшим пластырем ранку на губе. Но Чимин был запрограммирован на конкретные действия: руки потянулись к телефону, и сознание разбили звуки гудков ожидания. — Приезжай, — без всяких прелюдий сказал Чимин, стискивая зубы, чтобы не стонать от боли, окутавшей всё тело. — Не задавай вопросов. Просто приезжай.* * *
Осень давно уже вступила в свои права, оставляя последние тёплые вечера для влюблённых парочек, которые засиживались в парке до позднего вечера. Тэхён никогда раньше не задумывался о том, как может быть приятно просто ходить с кем-то за руку, болтать о том о сём и время от времени целоваться, забывая обо всём на свете. А теперь и сам не заметил, как почему-то позволил Юнги ворваться в его сердце и в итоге сдался, разрешив ему даже вслух называть себя своим парнем. Конечно, дальше поцелуев дело никогда не заходило: Тэхён вскидывал на Юнги испепеляющий взгляд, если его рука забиралась в брюки, но, следовало отдать должное Юнги, терпеть он умел. Хоть и закатывал иногда глаза, приговаривая, что долго на таком голодном пайке не продержится. Вот и сегодня после долгой совместной работы в библиотеке Юнги опять потащил Тэхёна гулять, видя его почти детский восторг от ощущения шуршащих под ногами листьев. И теперь Тэхён гордо восседал на его бёдрах, расставив ноги по обе стороны от него, крепко обнимал Юнги за плечи, прижимаясь сильнее, и целовал жадно, прикусывая верхнюю губу и тут же зализывая. Юнги же в долгу не оставался и цеплялся за широкие плечи длинными пальцами, медленно скользя ладонями по напряжённой спине вниз и накрывая ладонями заветную, но пока ещё недоступную задницу. В этот момент даже не склонный к романтике Юнги откровенно кайфовал, наслаждаясь хоть такой близостью желанного тела. Идиллию прервала вибрация в заднем кармане джинсов, и Тэхён со стоном оторвался от чужих настойчивых губ. Сначала он даже не узнал голос Чимина, не в силах поверить, что его всегда жизнерадостный друг может говорить так. Две услышанные мёртвые фразы — и сердце Тэхёна зашлось в бешеном ритме от предчувствия чего-то очень нехорошего. — Чим? Что случилось? — в трубке, тем не менее, звучала тишина, и Тэхён закусил губу, тут же принимая решение. — Я понял. Сейчас буду. Тэхён ловко соскользнул с колен и спешно закинул валяющийся рядом рюкзак на плечо. Видя в глазах Юнги немой вопрос, он виновато посмотрел на него и, кусая губы, кое-как вытолкнул из себя: — Это Чимин… У него неприятности, я к нему. Извини… Юнги, ощущая некое непонятное напряжение и волнение от внезапного звонка, согласился составить Тэхёну компанию и провести его до дома друга. Видимо, случилось что-то очень серьёзное, — растерянный вид младшего невозможно было объяснить просто плохим настроением этого друга. Чтобы добраться до дома Чимина и пересечь два пролёта ступенек буквально бегом, не дожидаясь лифт, Тэхёну понадобилось пятнадцать минут. Стоя возле нужной квартиры, он решительно постучал и вдруг заметил, как дверь приоткрылась, что уже было странным. Не то чтобы Чимин маньячно запирался на все замки, но квартиру открытой никогда не оставлял, даже зная, что вот-вот явится его друг. Чимина Тэхён обнаружил в ванной: губа его была заклеена пластырем, через который пропитались мелкие капельки крови, а тело — усыпано синяками, которые только начинали наливаться оттенками синего и фиолетового; кроме того, виднелись ещё ссадины на бёдрах, следы удушения на шее и несколько укусов на плечах. От увиденного Тэхёна охватил липкий ужас, усилившийся, когда он встретился в отражении зеркала с потухшим взглядом друга. — Кажется, я доигрался… — всё тем же пустым голосом отозвался тот. Тэхён сделал шаг вперёд и еле ощутимо обнял искалеченного Чимина. Он видел его в таком состоянии в первый раз, а потому голос словно сам собой опустился до рычащего тона: — Кто это с тобой сделал? — Есть разница? Я сам виноват, спровоцировал его… — Чимин стыдливо опустил голову и поспешно спрятал её на шее у друга. — Помоги мне… Там, спину. Он отрешённо кивнул головой назад, за себя, а Тэхён перевёл обеспокоенный взгляд на отражение в зеркале. Несколько свежих кровавых ссадин расписали спину Чимина, как полотно какого-то известного художника. От злости Тэхён лишь сжал зубы, ведя друга к кровати и аккуратно опуская его на простынь. От боли Чимин буквально упал на живот, зарываясь лицом в подушку и ужасно жалея себя, — он даже не заметил, как Тэхён, качая головой, пошёл снова в ванную за аптечкой, пересиливая собственный страх. Пришёл он минуту спустя, тут же принимаясь молча обрабатывать повреждения Чимина, приклеил полоску пластыря на глубокий укус около ключицы и смазал заживляющим кремом его красную щёку. — Кто он? — поджав губы, спросил Тэхён ещё раз, как только Чимин перестал болезненно стонать и с силой стискивать край простыни, пытаясь превозмочь болевые ощущения. — Не знаю, как начать, — усмехнулся он, приподнимая голову над подушкой. — Ну, не могу я заниматься нежным, медленным сексом, не нравится мне это… Не так давно нашёл клуб, там… Ну, ты понимаешь… Тяжёлый вздох сковал лёгкие, а чувство стыда загорелось на щеках и начало беспощадно жечь всё изнутри. Рассказывать о подобном наивному и светлому Тэхёну казалось для него сущим преступлением, но он всё-таки нашёл в себе силы продолжить. — Я нашёл его не сразу… Нарвался перед этим на одного идиота, который хвалился, какой он классный доминант, а в итоге даже придушить толком не смог. А потом я встретил Намджуна. Он любит пожёстче, и я вот… Мы периодически встречались, ну, чисто для секса. Даже несколько раз у меня дома. И вот сегодня заигрался… — Это было против твоей воли? — Тэхён выслушал ошеломляющее признание друга и поражённо посмотрел в его лицо. — Я убью его. Найду и убью. — Сначала нет, мы оба этого хотели, — усмехнулся Чимин. — Но потом он начал нести всякую чушь, я нарвался, и вот… Я не знаю, где именно он живёт и работает, он всегда ко мне приезжал. Да срать вообще на этого урода! Знаешь только, что хреново? Ты повторяешь постоянно: соулмейт, соулмейт… Где такой идиот возьмётся, кому нужен извращенец вроде меня? Выслушивая эту почти истерику друга, Тэхён откинул одеяло и лёг рядом с ним, невесомо обнимая комок боли с глазами Чимина и аккуратно прижимая его к себе: — Ты сам знаешь, что я тебе в очередной раз скажу: соулы — это две половины одного целого. Твоя вторая часть будет зеркальным отражением тебя самого, всех твоих плюсов и минусов, — Тэхён невольно улыбнулся, поглаживая руку Чимина там, где должна в скором времени появиться метка. — Вот увидишь, что я прав. — Посмотрим, — не в силах спорить, Чимин закрыл глаза и закусил губу, издав очередной еле слышный стон. — Давай я тебе дам ещё обезбол, и ты поспишь? — Тэхён коснулся пальцами его горячего лба, убирая чуть слипшиеся волосы. — У тебя, кажется, температура. Никогда ещё он не видел Чимина таким беспомощным. Наоборот, это его Чимин всегда вытаскивал из моральной пропасти, это он излучал радость и позитив, а сегодня… Это разрывало Тэхёну сердце. — Только если ты со мной останешься. Не бросай меня, хорошо? От Чимина такая фраза прозвучала впервые. Значит, ему действительно было очень хреново. Тэхён несколько раз сморгнул, чувствуя, как от всепоглощающей жалости сковало всё тело и стали напрашиваться слёзы на глаза, и ласково ответил: — Я никуда не ухожу. Я здесь, Чим… А затем, кусая губы и пытаясь самому не впадать в душераздирающую панику, младший, шурша блистером, подал Чимину две небольшие таблетки и стакан воды. — Если хочешь что-то мне рассказать, не молчи, я всегда тебя поддержу, — серьёзно сказал он. — Слышишь меня? Тэхён снял с себя мешковатое худи, оставаясь в лёгкой футболке, и лёг обратно, подставляя своё плечо, к которому через мгновение прижалась щека Чимина. — Что тебе рассказать? Что я идиот и мудак? И, кажется, я готов уже поверить в эту твою сказку про соулмейтов, лишь бы не было так хуёво? Кому я нужен, Тэ?.. Кроме тебя, конечно. Такой истерике Чимина Тэхён, с одной стороны, был даже рад. Ему надо выговориться, надо выплеснуть всё то дерьмо, что скопилось в душе. А потому Тэхён, ласково проводя пальцами по его волосам, не менее ласково пытался ему внушить: — Нужен, Чим, обязательно нужен. Своему соулмейту ты нужен, который скоро у тебя появится, — второй рукой он накрыл правое предплечье на месте будущей метки. — Вот увидишь… Перед глазами снова всплыл образ Намджуна, его забитый от запястья до самого плеча рукав и рассказ о его соулмейте. — А почему тогда… — Чимин запнулся, тщательно подбирая слова, — один мой знакомый забил свой рисунок татуировкой, потому что со своим соулмейтом расстался из-за того, что тот ноги под другим раздвигал? Объясни. Ты же умный, всё знаешь. Тэхён чуть печально улыбнулся, всё так же смотря в лицо Чимина. — Знаешь, согласно легенде, боги любили шутить и создавали не одинаковые тату, а всего лишь похожие. Чтобы люди ошибались и связывали жизнь с нелюбимыми, чтобы страдали и мучились за непослушание своих предков. Может быть, поэтому они ошиблись. — Сто пудов мой случай! — нотки истеричного смеха прорвались между слов, но вмиг Чимин стал абсолютно серьёзным. — Главное, чтоб не твой. Я не хочу, чтобы ты разочаровался. — И я не хочу разочароваться, Чим, хочу, чтобы никто из нас никогда не страдал. Даже если это будет Юнги, то я не против. Он, к тому же, в последнее время стал вести себя нормально, хотя и бывает, что его настойчивость превышает границы дозволенного. От такого признания друга Чимин удивлённо вздёрнул брови вверх: — Рассказывай давай, отвлеки меня. На лице Тэхёна вновь зажглась грустная улыбка. — Ну, он такой, своеобразный парень. Вроде спокойный, флегматичный, но потом на него что-то находит, и он теряет контроль над собой. Целует так, как будто хочет из меня весь воздух высосать. Дементор, честное слово, — Тэхён невольно рассмеялся, словно воочию чувствуя жар целующих губ на своих. Его рассказ возымел нужное действие: Чимин будто ожил, а глаза его загорелись неподдельным интересом. — Воздух высосать? У тебя не парень, а просто мечта, Тэхёни! — Мне иногда нужна кислородная маска после таких поцелуев, и это даже не смешно. Сейчас мы с ним работаем в библиотеке, там никого нет по вечерам, и я с трудом отбиваюсь. Ещё немного — и он меня обесчестит между стеллажей возле какой-нибудь полки с книгами по информатике, — Тэхён тихо фыркнул и закатил глаза. — Не знаю, чем это всё закончится. Но пока я не хочу думать о том, что будет потом. — Кажется, я впервые в жизни начинаю тебе завидовать, — вздохнул Чимин. — Я был бы не против, чтобы меня трахнули в библиотеке… Это ведь так заводит, только представь? Опасность и страх, что вас могут заметить. Скажи ему об этом и увидишь, как он зависнет на несколько минут. Чтобы грубо, на грани, не нежно и быстро, но не вот это вот всё… — Я уже понял, что ванильный секс с долгой растяжкой — это не для твоей извращённой души, — улыбнулся Тэхён, успокаивающе гладя друга по голове. В сознании невольно всплыла мысль о том, что они с Юнги на самом деле похожи, — видимо, его тянет лишь к определённому типу людей. — Я о невозможном мечтаю, наверное, да? Ну, только честно скажи… — полным тоски голосом спросил Чимин. — Нет, Чим, твои мечты имеют возможность сбыться. И они сбудутся, вот увидишь. Давай спи уже, какого хрена таблетка не действует? Я же дал тебе успокоительное, а не аскорбинку. — Я не могу уснуть. Обнимай меня, пока я не отключусь, хорошо? Тэхён поправил кокон из одеяла и обнял Чимина крепко, но стараясь не доставлять никаких неприятных ощущений. Он всегда видел его милым и счастливым мальчиком, но однажды всё-таки это изменилось. Чимин боялся признаться, рассказать и открыть свою душу. А Тэхён просто не мог найти в себе причины не любить Чимина. — У меня еще много блядства в шкафу, Тэхён. Всё у них у обоих ещё обязательно будет — это он знал точно.