***
Дазай приехала в порт спустя полчаса после звонка, где ее встретил Хироцу со своей группировкой. Он вежливо поклонился и провел девушку к одному из складов. — Триста шестнадцатый? Что там случилось? — сонно спросила исполнительница, равнодушно глядя на сооружение. Хироцу кивнул одному из своих подчиненных, и тот нажал на кнопку пульта. Металлические двери, которые, казалось, могли бы выдержать удар небольшого танка, с неприятным скрипом отворились. Перед мафиози открылась весьма неприятная картина. Склад, который должен был быть набит пулеметами новейшей модели, содержал в себе лишь пустые закрытые ящики и десяток мертвых тел. — Ну и ну, — присвистнула Осаму, спрятав руки в карманах брюк и зашагав внутрь. — А ведь товар только вчера завезли. Она переступила через труп мужчины и осмотрелась. В нос ударил неприятный запах крови и рыбы, отчего лицо ее слегка скривилось. — Что думаете, Дазай-доно? — обратился к ней Рьюро, стоявший за ее спиной в нескольких шагах. Девушка почесала затылок и безучастно проговорила: — Подавиться костью вполне неплохая идея… — Простите? — Я говорю о способе убить себя, — пояснила она, оборачиваясь и выставив указательный палец. — Кость в горле не сломает шею, не вызовет сильную кровопотерю. Хотя высокий шанс спасения… Нет, тогда тоже не подходит. — Дазай-доно, — серьезно окликнул Хироцу, нахмурившись. — Прошу Вас. Нам необходимо узнать, кто обокрал склад, и найти их. — Хм? А, это. Да что тут думать? Мафия Нагоя за этим стоит. Дазай снова отвернулась, обдумывая, у какой вкусной рыбы самые острые и толстые кости, при этом стараясь не обращать внимания на удивленные возгласы своих коллег. — Нагоя? Вы в этом уверены? — Ну разумеется, — скучающим тоном ответила Осаму, сморщив нос. — От кого еще может идти этот тошнотворный запах угря*? Кстати, нам искать их нет нужды. — О чем Вы? Уголки губ ее приподнялись, а наполненный диким азартом взгляд упал прямо на десятки металлических ящиков перед ней. — Они уже здесь. Стоило ей произнести эти слова, как крышки внезапно слетели, и несколько вооруженных мужчин в темно-синих костюмах тотчас открыли по ним огонь. Портовая мафия среагировала должным образом и тут же ответила залпом по врагу. По всему помещению гулко отбивались звуки выстрелов, болезненных и яростных криков, а вонь от угря смешалась с запахом пороха. Дазай, стоявшая в центре всего происходящего, почувствовала вибрацию в заднем кармане. Она вытащила маленькую игровую приставку и удивленно вскинула бровь. «Коротышка бросает мне вызов в Адских гонках? — озадачилась она, угрюмо глядя на насмехающегося человечка в красном автомобиле, который показывал ей язык. — Ну уж дудки. Не позволю ему меня обыграть». Она приняла вызов и нажала на стартовую кнопку, начиная игру, пока ее подчиненные обстреливали нарушителей. — Дазай-сан! Уходите, здесь опасно! — прокричал один, но девушка была слишком занята на трассе, пытаясь обогнать соперника. С их последнего сражения Чуя стал лучше маневрировать на полосе препятствий, но и у Осаму были свои козыри в рукаве. Вот только этот шум и дым сильно мешал сосредоточиться. И пока пальцы отбивали необходимую комбинацию, а взгляд был всецело прикован к экрану, остальные уже почти полностью избавились от конкурентов. «И… готово!» Дазай нажала на последнюю кнопку, и ее синяя машинка рванула на двойной скорости прямо к финишу, обгоняя соперника. Тот в ту же секунду прислал вполне ожидаемое сообщение: В следующий раз я тебя размажу! — Ну да, конечно, — саркастично отозвалась девушка, показывая язык экрану. — У меня чит-коды, дурень. Она выдохнула и спрятала приставку обратно, возвращаясь в реальность. — Ладно, что там у нас? — сказав это, Дазай подняла голову и изумленно взглянула на дуло, что было направлено прямо на нее. — Дазай-сан!!! Голос прозвучал совсем рядом — так же, как и выстрел, что раздался секундой позже. Но, прежде чем девушка успела сообразить, что произошло, чье-то тело, на костюме которого постепенно разрасталось темное пятно, обессиленно упало у ее ног. Эхом отозвался еще один выстрел, и теперь уже враг замертво рухнул на землю. Дазай шокировано смотрела на лежащий перед ней труп одного из подчиненных, неверяще бормоча: — Н-нет… не может быть… — Дазай-доно… — осторожно позвал ее Хироцу, но та не среагировала, продолжая прожигать взглядом убитого. И все же, собрав все силы, она ударила его труп ногой. — Придурок! — прокричала она, без какого-либо чувства жалости или морали пиная тело горе-спасителя. — Кретин! Это была моя пуля! Она мне предназначалась! Как ты посмел помешать мне умереть сегодня, идиот! Осаму с такой силой замахнулась, что пару зубов мужчины буквально выбило из челюсти. Тогда она, наконец, успокоилась и, как ни в чем не бывало, обратилась к сотрудникам: — Приберитесь здесь. Более-менее живых отведите к группе сестрицы Кое для получения информации. — Да, босс, — отозвались остальные, и девушка с чувством полного неудовлетворения поплелась к машине.***
В обеденный перерыв нет ничего лучше риса с карри и холодной газировки для поврежденной от острых специй слизистой. Это Осаму поняла, когда однажды ее пригласил в эту странную забегаловку Одасаку. До него она бы никогда не подумала, что есть карри в тридцатиградусную жару под палящим солнцем может быть так здорово. И теперь хотя бы раз в неделю она приходит в это место, чтобы отведать чудо индийской кухни (встречи с другом идут как отдельный бонус). — О, это ты, Ода-кун? — весело прокричал владелец, и Дазай тут же обернулась в сторону идущего к ним мужчины. Тот был как всегда спокоен и безмятежен. Губы девушки невольно дернулись. — Заходи, скорее! Попробуешь мое новое блюдо. — Ничего нового, — шепотом предупредила девушка, когда Ода к ней подсел (она знала об его отношении к экзотике). — Просто больше перца. Тот ей слабо улыбнулся и жестом попросил владельца налить ему газировки. — Как дела на работе? — поинтересовался он, отламывая бамбуковые палочки. Дазай, вспомнив сегодняшнее утро, уныло откинула голову. — Паршиво, — капризно протянула она, надув щеки. — Снова мне не удалось умереть. А ведь возможность была так близка и… бам! Ничего не вышло. — Вот как, — отрешенно произнес Сакуноске, пробуя соус на вкус. — И правда стало больше перца. — А у тебя как дела, Одасаку? Слышала, ты усыновил еще одного ребенка. Он тоже живет здесь? Девушка глянула на верхние этажи здания, где жили приемные дети мафиози. — Она, — поправил мужчина, запивая еду принесенным напитком. — Ее зовут Сакура, и она очень милая. — Милее меня? — как-то по-детски обиженно спросила Дазай, чуть наклонив голову вбок. Ода задумчиво посмотрел на нее, после чего разумно выдал: — Трудно сравнить: вы ведь разного возраста. — Тебя не так-то легко смутить, — усмехнулась Осаму, вполне довольная ответом, ведь именно за эту рациональность и простоту ей так нравился мужчина. — Надеюсь, когда мне удастся совершить самоубийство, ты расскажешь детям о моей прелести. Девушка улыбнулась, внимательно следя за реакцией. Теперь взгляд ее друга слегка помрачнел. — Ты и сама можешь это сделать. — А? — Рассказать им о себе, — пояснил мужчина, повернувшись к ней. — Они наверху, и я могу вас познакомить. В сердце как-то неприятно кольнуло, а улыбка тут же пропала с ее лица. Лицо Сакуноске не выдавало ни раздражения, ни злобы — вообще ничего. Но взгляд был таким серьезным, что девушке стало явно не по себе. И спасением стал тот гудок, который с утра действует ей на нервы. Она вытащила телефон и, закатив глаза, нажала на сброс. Потом снова и еще раз через пару секунд. — Вот же прилипала, — недовольно буркнула Осаму, заблокировав номер. — Чуя-кун? — поинтересовался мужчина, перестав гипнотизировать взглядом, и теперь скучающе изучал остатки риса палочками. — Он хороший парень. Зря ты так. Брови мафиози удивленно поползли вверх: не часто кто-то при ней, помимо исполнителей, хорошо отзывался об ее вынужденном напарнике. — Хороший? Ты его совсем не знаешь, значит. Он как пес с бешенством: мало того, что лает без умолку, так еще и заразить может. — Тебе виднее, — неоднозначно произнес Ода, впервые вызвав у Дазай легкое раздражение. — Но он из тех, на кого можно положиться и довериться. А в нынешнее время это многого стоит. Девушка поджала губы и напряженно посмотрела на друга. Ей совсем не нравилось, что в голове того Чуя выглядит кем-то большим, чем обычным слизняком. Может, это так на него повлияло сражение с Шибусавой? Подумаешь, и что такого в сильном рвении парня спасти своих подчиненных? Ничего в этом героичного и заслуживающего похвалы нет. Да и Дазай тоже там была, между прочим! Так почему бы Одасаку не сказать и про нее что-то положительное? — Не завидуй, — вдруг сказал мужчина и положил свою ладонь на голову девушки, растрепывая волосы. — Ты тоже очень хорошая и милая. — Я не завидую! — вспыхнула мафиози, смахивая чужую руку, и уткнулась обратно в свою тарелку, чувствуя, как из-за чертовых специй щеки начали гореть. — Ты мне весь аппетит испортил. А старик обещал дать попробовать новые булочки по улучшенному рецепту. — Попробуешь в следующий раз, — как ни в чем не бывало успокоил мужчина. Девушку это разозлило еще сильнее. — А если в следующий раз меня уже не будет в живых?! — выпалила она, с трудом сдерживая себя, чтобы не посмотреть на Оду. Тот же, казалось, теперь на нее в упор глядел. — Так не умирай. Это прозвучало так бессовестно легко, что Осаму просто не оставалось выбора, кроме как высказать свое возмущение. Но, когда она все же решилась посмотреть в глаза мафиози, слова протеста будто в горле застряли. Только Одасаку имел подобную способность по отношению к ней, и за это она по-настоящему его ценила. Он умел смотреть так, словно пронизывал всю душу, но никогда в его глазах не мелькало осуждение. — Ну и что ты говоришь? — нехотя выдала из себя Дазай, чтобы что-то да сказать. Одасаку пожал плечами, но взгляд его стал немного теплее. — Есть столько всего, чего ты не пробовала. Так почему бы не испытать все, что ты хочешь, перед тем, как наложить руки? Дазай была немного озадачена таким предложением. Испытать все, что она хочет перед смертью? Что за глупость. Смерть — это единственное, чего она желает. Так какой смысл в том, чтобы оттягивать встречу с ней ради каких-то малозначимых вещей. — Не неси чушь, Одасаку, — грубо попросила она, положив на стойку купюру. — В этом мире нет ничего, что бы я хотела испробовать. — А булочки? — справедливо заметил мужчина и улыбнулся краешком губ, передавая ей хлебобулочное изделие. — Подумай об этом. Девушка ничего не ответила и молча ушла к парковке. Но перед этим она, как будто вздрогнув от тока при воспоминании о предложенной идее, остановилась и швырнула булочку обратно в сторону мафиози. Но тот, разумеется, предвидел это.***
После обеда Дазай заскочила домой, чтобы принять душ и переодеться. А последующие пять часов она провела в главном здании организации, разбираясь с отчетами. Конечно, если это можно было так назвать. Слова Одасаку никак не выходили у нее из головы, и ни работа, ни даже подвернувшиеся шансы совершить суицид не могли никак отвлечь. Да и о чем ей вообще думать? Она знает прекрасно, чего хочет. Так какой смысл задумываться о том, что не имеет абсолютно никакого значения? Девушка откинулась на спинку кожаного кресла и устало вздохнула. С таким настроем она определенно работу не закончит (по крайней мере, не должным образом). А самому молодому кандидату на должность исполнителя мафии не пристало выходить за рамки установленных сроков. Но как жаль, что формальности вообще редко ее волновали. «Если подумать, я никогда не пробовала выводить из себя Мори-сана… может, стоит сделать это перед смертью? Да нет, он тогда точно не позволит мне умереть до наказания, а боли я не…» — Прошу прощения, Дазай-сан. Мысль оборвалась, и Осаму выпрямилась, устремив взгляд на стоящего рядом с ее столом нового протеже. — А, это ты, — кисло произнесла девушка, снова откидываясь обратно. — Я тебя не заметила. Чего хотел, Акутагава? Мальчишка лет четырнадцати вздрогнул и положил перед ней какие-то документы. На вопросительный взгляд он негромко пояснил: — Чуя-сан попросил, чтобы Вы переделали ваш совместный отчет о захвате посла Филиппин. Дазай неохотно взяла стопку бумаг и с видом, сулящим абсолютную скуку содержимого, пробежалась глазами по написанному. — Ты теперь на коротышку решил поработать? Акутагава нахмурился, слегка поджав бледные губы. — Я выполнил приказ вышестоящего по должности, — сухо, но явно опасливо объяснил он. — Вы можете не сомневаться в моей преданности к Вам. — Надеюсь, — отстраненно прошептала Осаму и в ту же секунду разорвала отчет на несколько кусков, ошеломляя подобным поступком своего ученика. — Передай-ка этому недомерку, что ничего я переделывать не собираюсь. С этими словами она встала из-за стола и швырнула несчастные обрывки страниц обратно парню. Тот растерянно обернулся в сторону уходящей наставницы. — Но ведь… — Скажи, Акутагава, — прервала его она, остановившись в дверях. — У тебя есть что-то, что бы ты хотел сделать перед смертью. Глупо было спрашивать подобное у мальчика, который совсем недавно вступил в ряды мафии и обрел цель в жизни. Но реальность жестока, и Дазай, как его наставница, должна давать четкое представление о том, что на долгую жизнь рассчитывать не стоит. Однако ответ на удивление прозвучал быстро. — Есть, — решительно ответил парень, и Осаму затылком почувствовала, что он смотрит прямиком на нее. — Без Вас я не знал иной жизни, помимо выживания. Но теперь у меня есть цель, которую я хочу достичь. Разумеется, каждый человек сам выбирает свой путь… «Верно, возможно, я просто не знаю, что хочу, потому что ничего другого не пробовала…», — подумала про себя девушка, и внутри появилось странное желание сейчас же найти для себя что-то новое. — …но рядом с Вами я осознал, что хочу идти по кровавому пути, ведущему прямиком в Ад, если это поможет мне осуществить свое заветное желание — получить Ваше признание… Однако эти слова Акутагава уже говорил пустоте, ведь Дазай вышла из кабинета.***
Осаму прогуливалась по улицам Йокогамы, рассматривая витрины и наслаждаясь хорошей погодой. Начинало вечереть, и свет от различных красочных вывесок и дорожных фонарей у перекрестков постепенно разливался под ногами прохожих. Мафиози шла медленно, внимательно осматриваясь по сторонам, будто ожидая, что в любой момент на нее снизойдет озарение. Она проходила мимо милых старушек-цветочниц, что стояли возле метро, и в голову закралась мысль попробовать посадить растение. Однако она исчезла со следующей о том, что нужно будет копаться в грязи. Рядом с газетным киоском она задумалась о возможности начать карьеру писателя или журналиста. Но тут же вспомнила, что ей уж очень не по душе бумажная и сидячая работа. А вот внезапная идея завести домашнее животное была довольно неплохой. Только если из питомцев будет кошка или хомячок, но не собака. Да, кошка вполне бы сгодилась. А пришла эта мысль тогда, когда Дазай увидела на сплит-системе одного жилого дома трехцветного кота, что с явным любопытством смотрел на нее. — Ты что там делаешь? — поинтересовалась девушка, отмечая, что зверек отнюдь не промах: умудрился забраться аж на пятый этаж. — Хотя понимаю: меня тоже завораживает вид сверху. Но давай-ка спускаться. Она несколько раз помахала руками, подзывая кота, но тот лишь задумчиво глядел на нее, похоже, не желая покидать не шибко-то надежное место для отдыха. Дазай прикусила нижнюю губу и уперла руки в бока, думая, чем бы приманить партнера по суициду. — Ладно, твоя взяла, — обреченно вытянула из себя она, понимая, что до ближайшего продуктового магазина за тунцом идти уже слишком долго. — Подожди, сейчас тебя сниму. Заметив трубу (а также тот факт, что пожарная лестница была заблокирована), Осаму ухватилась за нее и полезла вверх, стараясь не упускать городского хищника из поля зрения. Когда она, наконец, поравнялась с ним и вытянула руку, тот, к ее изумлению, спокойно принял предложение и вцепился в ее пальто. Девушка ухмыльнулась, поглаживая слегка жестковатую шерстку. — А знаешь, — тихо произнесла она, оборачиваясь через плечо, — а ты вполне себе неплохой компаньон для совершения двойного самоубийства. Что думаешь? Кот выразительно зевнул и прикрыл глаза, уложив свою голову на грудь девушки. Та не сдержала смеха и начала осторожно спускаться. — Ну вот что за день, — утомленно пожаловалась она. — Сначала тот парень, теперь ты. Все будто сговорились, чтобы помешать мне спокойно умереть. Она спрыгнула на землю и опустила на нее сонного кота. Тот выгнулся и вальяжно поковылял за угол здания. Дазай заинтересованно последовала за ним, немного расстроившись, что ей не удалось совершить прыжок с высоты. Однако вряд ли бы она добилась чего-то больше, нежели переломанных костей. «Мне нужен стопроцентный результат. А у этого дома слишком мало… хм?» Она остановилась, взглянув на окно первого этажа. Оно не было прикрыто шторами или хотя бы занавесками, поэтому при свете прекрасно отдавало всю картину происходящего внутри. И эта картина была весьма… вульгарной. Дазай сама не заметила, как замерла на месте, бессовестно пялясь на мужчину и женщину, которые были слишком заняты друг другом, чтобы обратить внимание на то, что за ними наблюдают. Их движения, взгляды и прикосновения — все было таким странным. Девушка никогда ничего подобного в жизни не видела и понятия не имела, как должна реагировать. Мягкое трение об ее ногу вернуло сознание в реальность, и, покраснев до корней волос от осмысления своего поступка, она встрепенулась и тут же поспешила удалиться на оживленную улицу. Осаму ускорила шаг, стараясь отогнать от себя непривычное чувство, которое сопровождалось нежеланными воспоминаниями. И, как назло, под вечер по городу гуляли лишь парочки, мило держась за руку и улыбаясь друг другу. Это по-настоящему усугубляло ситуацию и, сгорая от стыда, Дазай поймала себя на мысли, что сейчас просто отличная возможность броситься под какой-нибудь грузовик. Вот только… теперь ее начало тяготить отсутствие опыта в одной сфере, которое было бы обидно не приобрести до совершения самоубийства. Девушка зашла в первое попавшееся кафе, чтобы избежать лицезреть счастливую любовь вокруг, хотя в помещении ее было не меньше. Она села у барной стойки и опустила голову на руки, пытаясь переварить произошедшее. «Ну и что со мной такое? Веду себя как ребенок, впервые нашедший непотребный журнал, — отметила она про себя, тяжело вздыхая. — Блин… это все Одасаку виноват. Придурок. Если бы не его слова, я бы даже не подумала, что у меня ни разу не было…» Она резко оборвала себя, встряхнув головой и пару раз ударив по щекам. За сим действием озадаченно наблюдала барменша, как оказалось, уже минуту спрашивая о заказе. — Полагаю, тебе нет двадцати, милочка. Поэтому кофе? — усмехнувшись, спросила женщина внушительного телосложения. Дазай хмуро покосилась на нее и кивнула. — Что тебя так огорчило? Дай угадаю, ушлепок какой-то обидел? — Нет, — буркнула она, внимательно оглядев собеседницу и отметив про себя холостое положение и множество партнеров в прошлом. — Только что поняла, что мне шестнадцать, я вряд ли доживу до завтрашнего утра, и при этом у меня никогда не было интимных отношений. Так оно и есть: Дазай была довольно любвеобильной и частенько флиртовала с парнями. Однако ее знакомства редко заканчивались чем-то серьезным: либо девушка отшивала кавалеров, когда те ей надоедали, либо те сбегали за несколько километров, стоило ей заикнуться о том, чтобы ее задушили. Чаще всего все сводилось лишь к поцелуям и не больше. Просто ей это «больше» было особо не нужно. Но вот теперь думается: а правильно ли будет не попробовать? Вдруг в самый последний момент она начнет сожалеть, а этого ей совсем уж не хотелось. — Так вот в чем дело, — сказала барменша, ставя перед мафиози американо. — Тогда советую взять быка за рога и сделать это прямо сейчас. Только многого не жди. В мире так заведено, что первый раз — всегда худший. — Худший? — озадачилась Осаму, слегка наклонив голову. Женщина кивнула. — А то. Таковы правила: первая любовь навсегда; первый поцелуй — минус язык; а первый секс — худшее воспоминание в жизни. Хочешь изменить их, самый верный способ либо подождать, когда мозги появятся, либо найти правильного партнера. — Правильного? Половина из того, что говорила эта женщина, для Дазай казалось бредом обычной идиотки из отчаявшегося класса общества, но что-то в ее словах цепляло. — Да. Это должен быть человек с опытом, который сбился со счету своих пассий, либо тот, к кому ты испытываешь сильные чувства: от страстной любви до жгучей ненависти. Поверь, тогда ночь будет просто ошеломительной. Девушка слегка улыбнулась, помешивая сахар в кофе. Кто-то с опытом? Она никогда не интересовалась у своих парней о том, был ли у них опыт. Конечно, всегда можно навести справки или включить дедукцию, но почему-то второй вариант раззадоривал куда больше. Дазай никогда не думала о своих чувствах к окружающим, особенно о любви и ненависти. Чаще ей было плевать на других людей. — И все так просто? Выбрать того, к кому бьют эмоции? Было так странно получать советы от какой-то незнакомки. Но желание следовать совету Оды это затмевало: и самое лучшее, что сейчас могла сделать мафиози — отыскать как можно больше информации. Ведь именно в ней был ключ к идеальному раскладу самоубийства без сожалений. А что может быть важнее ее основной цели? — От тебя зависит, малышка, — облокотившись, ответила женщина. — Если сомневаешься, то лучше выбери человека, к которому есть доверие. Эдакого хорошего парня. Дазай встрепенулась, стоило ей услышать последнюю фразу, а губы по рефлексу скривились лишь от мысли о «хорошем парне».