Тайны Тёмного Лорда

      Волдеморт тем временем напрочь игнорировал чету Лестрейнджей, словно их и не существовало. Он с головой окунулся в составление плана по захвату Министерства магии. Темный Лорд при этом вовсе не собирался быть министром, эту должность вполне мог занять Пий Толстоватый, который так и оставался под воздействием Империуса, и его можно было дергать за ниточки как марионетку. Реальная власть все рано была бы в руках Волдеморта, а министерское кресло и остальные ее внешние атрибуты чародея мало прельщали. Более того, став министром, колдун рисковал настроить против себя многих волшебников, и положение его поколебалось бы, а управляя тайно, он обладал бы куда большей силой и влиянием. Поэтому переворот он хотел совершить без лишнего шума. В назначенный день и час Пий Толстоватый и завербованные им сотрудники из Отдела магического правопорядка ворвались в кабинет министра Скримджера и, применив к нему одновременно несколько Круциатусов, угрожая немедленным смертельным проклятьем, они вынудили его отказаться от занимаемой должности. По официальной версии министр Скримджер добровольно ушел в отставку, а на его место был назначен начальник Отдела магического правопорядка Пий Толстоватый. Правда, месяца через два Скримждер все же погиб, «случайно» упав с моста в Темзу, как в свое время Карактак Бэрк. Волдеморт посчитал, что проще избавиться от соперника, чем рисковать, все время поддерживая воздействие заклятия Империус. Но тем не менее, его смерть выглядела как несчастный случай. Так Волдеморт по факту получил власть над всей волшебной Британией, а кроме того, используя мощь Министерства, теперь он имел возможность достать Гарри Поттера в его новом убежище, сняв с него столько защитных чар, чтобы туда могли ворваться верные ему люди. Однако мальчишке в который раз повезло: по-видимому, кто-то из непокорных сотрудников, по совместительству членов Ордена Феникса, успели его предупредить, и он снова успел скрыться незадолго до того, как в дом явились Пожиратели Смерти. Но Темный Лорд на этот раз не унывал, будучи уверенным, что теперь все в его руках. Конечно, он сурово наказал Круциатусом Квентина Роули, напавшего на след, но упустившего мальчишку, хотя бывшему вместе с ним Антонину Долохову повезло больше. Волдеморт принял во внимание былые заслуги волшебника, и один из самых первых соратников отделался только домашним арестом. Вечером того же дня в поместье Малфоев был прием по случаю овладения Министерством магии. Присутствовал не только Ближний круг, но даже некоторые сторонники, не носящие Темную метку. Волдеморт же, умом понимая, что должен бы торжествовать и ликовать, тем не менее не ощущал желаемого удовлетворения.       После того как маг прогнал Беллатрису, в его сердце опять поселилась мрачная тоска и необъяснимая пустота, которые росли с каждым днем точно снежный ком. В который уже раз Темный Лорд пытался избавиться от необъяснимой и такой болезненной, по его мнению, тяги к этой ведьме, но все попытки сделать это раз за разом терпели крах. Не помогало ничего, даже магия крестражей. Стремясь забыться разработкой плана по захвату Министерства, колдун внешне был как всегда холоден и спокоен, но одному Мерлину было известно, чего ему стоило это показное равнодушие к колдунье. С каждым днем образ Беллатрисы все неотвязнее преследовал его, то и дело стоял перед глазами, даже когда Скримджер подписывал заявление об отставке и складывал с себя полномочия. Маг вспоминал, как много лет назад в доме Элфиаса Дожа он в последний момент отнял Беллатрису у авроров и если бы только пожелал, то уже тогда мог бы сделать ее своей законной супругой, но посчитал, что еще не время. Ведьма уже принадлежала ему всей душой и всем телом, однако для полного довольства чародею недоставало такой вожделенной власти. Вот когда он добьется своего, тогда перед всеми и объявит Беллатрису Темной Леди. Теперь эта желанная цель, наконец-то, достигнута, но все же в ту ночь после примирения и, тем более, в момент встречи после побега ведьмы из Азкабана, он испытывал куда большую радость, чем сейчас, получив в свои руки Министерство Магии. «Но разве одно возможно только без другого? Разве власть не для того, чтобы взять то, что всегда было твоим?! И стоит ли теперь кого-то опасаться, кроме Поттера? Нет, и Белла, и власть теперь навсегда будут моими! — подумал колдун. — Лорд Волдеморт всегда рано или поздно достигает своих целей! Лорд Волдеморт всегда получает все, что хочет, и своими руками берет то, что принадлежит ему! А когда в конце концов не станет Поттера, то ему уже будет плевать на все!»       Решение колдун принял молниеносно и бесповоротно. Он приказал Малфоям пригласить на вечер околдованного Пия Толстоватого, а также вызвал, наконец, и обоих Лестрейнджей. Изысканно сервированный стол в бальном зале Малфой-мэннора… Обычно за ним проходили собрания, но теперь узнать его было трудно из-за белоснежной скатерти, концы которой свисали до самого пола, а на ней стояли дорогие блюда — лакомства, доступные лишь состоятельным чистокровным аристократам. Из напитков кроме красного вина, которое маг предпочитал с удовольствием цедить после совершенной мести, и огневиски Темный Лорд распорядился подать также шампанское в знак предстоящего торжественно-радостного для него события. Когда все приглашенные на прием чародеи заняли свои места за столом, Волдеморт, взяв слово, сообщил, что его гостям выпала честь присутствовать при знаменательном событии, однако, к удивлению всех присутствующих, о захвате Министерства упомянул лишь вскользь как о чем-то само собой разумеющемся. Маг повелительно взглянул на Пия Толстоватого, и тот мгновенно встал рядом с Волдемортом в ожидании дальнейших распоряжений. Темный Лорд направился прямо туда, где сидела чета Лестрейнджей. Подойдя к ним, он бесцеремонно схватил за руку Беллатрису и резко дернул волшебницу к себе. Та невольно вздрогнула и инстинктивно подалась к мужу, который крепко взял ее за другую свободную руку. Волдеморт при этом молча взмахнул палочкой, и из нее вырвалась огненная плеть, с силой хлестнув Родольфуса по руке. Потом еще и еще, пока он, закусив губу от боли, не разжал обожженные до волдырей пальцы. Беллатриса умоляюще посмотрела на супруга, как бы говоря при этом: «Пожалуйста, не делай глупости!» Затем черный маг потащил за собой, словно добычу, не на шутку перепуганную ведьму прямо на середину огромного бального зала, где стоял Пий Толстоватый. Темный Лорд снова сделал несколько замысловатых движений волшебной палочкой. Корсаж и вырез черного шелкового платья Беллатрисы сразу украсились темно-бордовыми атласными лентами, а на голову ведьме легла черная фата. Мантия Волдеморта тоже сменилась другой, хоть и тоже черной, но затканной на груди серебряной змеей. Из складок своего одеяния колдун извлек золотой венец, украшенный рубинами и бриллиантами, а к нему — серьги и кольцо, которые вмиг оказалось на Беллатрисе. Все присутствующие невольно залюбовались красотой короны, свет от которой был такой, что даже в кромешной темноте стало бы светло как среди белого дня. Темный Лорд махнул рукой Толстоватому, и тот, покорно кивнув, сразу же заговорил. — Леди и джентльмены! Позвольте мне как новому главе Министерства сообщить вам о том, что с этой самой минуты брак Беллатрисы и Родольфуса Лестрейнджей объявляется расторгнутым. При этом он не спросил согласия ни одного из супругов. Руди уронил голову на ладони, сидящий рядом с ним Рабастан побледнел как полотно, Нарцисса поперхнулась куском куропатки, остальные замерли, забыв, как дышать. Толстоватый тем временем продолжал. — Кроме того, дамы и господа, мне выпала огромная честь сочетать сегодня Лорда Волдеморта и Беллатрису Блэк-Лестрэйндж узами брака. Обратившись к Темному Лорду, Толстоватый торжественно спросил: — Милорд, берете ли вы в законные супруги Беллатрису Блэк-Лестрейндж? — Беру! — твердо прозвучал в ответ холодный голос. Новоиспеченный Министр при этом не задал такого же вопроса ведьме, как это полагалось на церемонии бракосочетания. — В таком случае я объявляю вас соединенными узами навек! Толстоватый поднял над Волдемортом и Беллатрисой палочку, и серебристые звезды осыпали их словно дождем, спирально завиваясь вокруг их тел. Все встали. Каждый был поражен произошедшим настолько, что даже самые привыкшие к светской жизни волшебники, не раз присутствовавшие при подобных событиях, сразу не нашлись с ответом. Лишь Яксли многозначительно взглянул на своего приятеля Долохова, и тот в ответ едва заметно кивнул головой, как бы говоря: «Ты оказался прав!» Но никому почему-то не пришло в голову завидовать Беллатрисе, теперь уже Темной Леди, которая, впрочем, сейчас больше походила на какую-то пленницу. Сама же ведьма, хоть и осознавала, что сбылась ее сокровенная мечта, тем не менее не чувствовала счастья, а только смятение и тревогу за Родольфуса. Она и предположить не могла, что все случится именно так. Даже зная Волдеморта столько лет, Беллатриса все равно не могла понять, зачем ему было нужно обставлять все так, причинять боль ей, унижать Родольфуса, который, не желая замечать ничего вокруг, пил и пил огневиски. Несколько пожирателей смотрели на него с некоторым сочувствием. Волдеморт тем временем наколдовал для ведьмы цветы. Маг нарочно не стал представлять, что конкретно должно получиться в результате заклинания, он просто взмахнул волшебной палочкой, и то, что из нее вылетело, поразило не только всех присутствующих, но прежде всего самого Темного Лорда. То был весьма и весьма странный букет: огромный, весь составленный из крупных и свежих роз, но цвет их был как темная безлунная ночь. На темно-зеленых листьях как украшения висели тоже черные жемчужины. А еще стебли этих диковинных роз были покрыты острыми частыми шипами, которые искололи Беллатрисе все пальцы, когда она взяла цветы в руки. От черных роз исходил горько-сладкий дурманящий аромат. Это был небывалый вечер триумфа Темного Лорда, враз заполучившего и вожделенную власть, и желанную женщину. Потому прием был хоть и не очень многолюдный, но роскошный. Нарциссе пришлось приложить немало усилий, чтобы организовать все в столь короткий срок. Бальный зал утопал в цветах, правда, по большей части темных и холодных оттенков. Бокалы с шампанским летали по воздуху к любому, кто желал его выпить. Прямо из стен лилась музыка, но веселья на торжестве не было ни капли. Напротив, в воздухе витало напряжение, которое словно наэлектризовывало атмосферу. Когда Волдеморт вывел Беллатрису на середину зала и закружил ее в вихре вальса, все лишь почтительно расступились перед ними, однако ни одна пара не присоединилась к Темному Лорду и Темной Леди. Дам на приеме было не так много, да и ни одна из них не захотела бы сейчас обратить на себя внимание Волдеморта, ведь после всего произошедшего уже никто не взялся бы предсказывать его дальнейшие поступки. Наконец, пара снова проследовала к своим креслам во главе стола. Колдун держался с новоиспеченной супругой безукоризненно вежливо, даже церемонно, однако не улыбнулся ей и не выказал другим способом каких бы то ни было чувств. Когда вечер приблизился к своему завершению, Волдеморт, встав из-за стола, повелительно обратился к Беллатрисе. — Вашу руку, миледи! И даже не дожидаясь, когда ведьма протянет ему ладонь, сам взял ее за кисть и повел через весь зал к выходу.