Девчонка Сальваторе

      Клаус шел по знакомым улицам Нового Орлеана. За века город изменился: стал больше, современнее. Дома из красного кирпича навевали приятные воспоминания. У магазинчиков с сувенирами и амулетами толпились туристы. Суеверные любители мистики. Удивительно, но Новый Орлеан был почти сердцем сверхъестественного мира. Он пленял духом свободы, веселья, уникальности. Этот город. Его детище. Его любовь. Место, которое было домом. Королевством. И свой трон он собирался вернуть.       На его пути встали двое. Вампиры. Наверняка промышляли грабежами, разбоем и много пили. Печать прошлой жизни навсегда осталась на их тупых лицах, в их мутных глазах. Клаус знал, что это далеко не все. Остальные прятались в тенях, безмолвно наблюдали, готовясь к нападению. Им не терпелось выслужиться перед своим королем. Они забыли, что по-настоящему корона принадлежит лишь Никлаусу Майклсону. — Чем обязан? — спросил он, ухмыляясь. Эти идиоты и правда думают, что могут одолеть первородного гибрида. Жаль будет испачкать дорогу в крови отбросов. — Клаус Майклсон? Тебе в этом городе не рады, — заявил один из двоих. Парень с наколками на лбу и пирсингом в носу и губах. — В самом деле? Какая жалость. — Пойдешь с нами, — приказал второй, синие дреды упали ему на лицо, когда он слишком активно затряс головой. — И куда же вы собираетесь меня отвести? К хозяину? И кто это? Марсель Жерар? — Клаус усмехнулся, глядя в мрачные лица. — Если он так жаждет меня увидеть, то пусть явится сам и не забывает, что перед королем принято склонять колени. Парень с наколками махнул головой, и из тени вышло десятка два вампиров. — Нас больше. Не пойдешь по-хорошему — пожалеешь. — Да что вы, — Клаус хищно улыбнулся, готовясь к бойне. Это послужило сигналом для вампиров. Они кинулись в бой, готовые растерзать. И дело было не в оскорблении короля, а в неудержимой злобе, агрессии и самонадеянности. Первые двое сразу же упали, лишившись сердец, с влажным звуком упавших на землю. Какая-то девчонка осталась без головы и прошла еще полметра, прежде, чем упасть. Как курица, на шею которой обрушился топор фермера. И все-таки их было много. Клаус дрался, как лев, он оттачивал эти умения веками, но удары обрушивались на него бесконечным потоком. Чем больше Майклсон убивал, тем больше врагов становилось.       Неожиданно все они упали на колени и принялись рвать кожу на горле. Они открывали рты, с хрипом пытаясь вдохнуть, ничего не выходило. Их одежда пачкалась в крови павших товарищей, лица исказились от ужаса и боли. — Поставить их на колени проще простого, ты посмотри, — раздался знакомый голос, и сердце радостно ударилось о ребра. Клаус поднял голову. Скарлетт стояла на краю крыши, темные волосы трепал сильный вечерний ветер. — Ну же, любовь моя, не будь такой жестокой. Уверен, они усвоили, что перед королем и королевой нужно падать ниц. Ведь так? Вампиры с трудом закивали. Они были готовы целовать подошвы его лакированных туфель, лишь бы боль прекратилась. Клаус кивнул, и Скарлетт сделала пас рукой. Раздался оглушительный хруст, и все вампиры рухнули на землю со сломанными шеями.       Клаус радостно улыбнулся и протянул к ней руки. — Прыгай, душа моя. Скарлетт доверчиво сделала шаг, и Клаус подхватил ее у самой земли, крепко прижав к себе. Он поставил ее на землю, ласково коснулся щеки, убрал упавшую на лицо прядь и прижался губами к ее губам, жадно целуя. Его руки сжали ее талию, ее же – обвили его шею. Дыхание стало тяжелым, воздух — влажным и искрящимся. Он отстранился, глядя ей в глаза. — Я скучал. Нам нужно вернуть наш трон, моя маленькая королева, — прошептал он ей в губы. — Тогда сейчас самое время. Свергнем самозванца, — Скарлетт взяла его за руку и лукаво прищурила глаза. — Моя любовь.