***
Четыре месяца спустя. - Как мой шехзаде, Айше? Хорошо ли учится? - Хвала Аллаху, он очень умён. Учитель говорит, что каллиграфия нашему мальчику даётся непросто, но в остальном всё отлично. Селим кивнул. Орхан ещё слишком мал, а девчонки неинтересны, в жены их возьмут и так. Читать, писать и считать научит мать, большего и не нужно. - Однако, - произнесла Хафса, - я хотела бы поговорить с вами о Хатидже. Поймав внимательный взгляд господина, султанша продолжила: - У неё обнаружился чудный талант в арифметике. За месяц наша дочь научилась складывать, вычитать, умножать, делить в совершенстве. Ещё чертит какие-то рисунки. Никто не показывал ей этого, ведь малышка не умеет читать! Как ни прискорбно, но здесь я дала ей всё, на что способна сама. Поэтому, я хотела бы просить вас о милости нанять учителя для Хатидже. Будущий султан задумался. Почему нет? Во-первых, знания лишними не бывают, во-вторых, учёбу всегда можно прекратить. - Приведи ко мне дочь, - приказал он. - Мы с ней давно не виделись. Склонившись, Айше покинула покои своего господина. Ох, как бы не было беды... - Хатидже! - рявкнула она, заходя в комнату. Служанки аж вздрогнули. - Да, мама? - откликнулась девочка. - Отец желает видеть тебя, - с трудом вернула себе спокойствие Хафса. - Идём, немедленно.***
Я семенила по коридорам, держась за руку матери. В последний раз отец навещал нас около недели назад, почему же вдруг решил позвать так скоро? Какие-то проблемы? Но ведь... он же не выдаст меня замуж, правда? Я ещё слишком маленькая! Никого не удивляло раннее взросление детей, когда, по сути, детства-то и не было, не собираются же из меня шайтана изгонять? Ай, ладно, помирать - так с музыкой. Мать склонилась перед отцом в поклоне, я повторила её действие. А потом, взвизгнув, побежала к родителю, чуть было не запутавшись в платье. - Папа! - счастливо воскликнула я, вцепившись в его ногу. - Ты хочешь со мной поиграть, да? - Не совсем, Хатидже, - добродушно усмехнувшись, сказал Селим. Подняв меня на руки, он продолжил: - Твоя мама говорит, что ты неплохо считаешь. Как же это получилось? Ты ведь ещё такая маленькая. - Но это же просто! - непонимающе нахмурилась я. - Раз пальчик, два пальчик, три пальчик. Один пальчик плюс два пальчика будет три пальчика! - А с умножением ты как справилась? - В одной кучке три камушка. Всего кучек пять, значит, камушков пятнадцать. Поспрашивав меня ещё некоторое время, отец, видимо остался доволен. - Хатидже, я найму учителя, чтобы развивать твои навыки. Можете быть свободны. - Спасибо, папочка! - просияла я. Нужно поддерживать образ милой и умной малышки. Тогда есть шанс если не отказаться от брака, то хотя бы заключить его на своих условиях. - Дочка, я тобой очень довольна, - проговорила Айше, когда мы вернулись в покои. - Дай Аллах, твой талант пригодится в будущем нашей династии. Угу, спасибо, хоть не сказала, что смогу удачно выйти замуж. Дрессировке поддаётся, но медленно.***
- Войдите! - Господин, - склонился в поклоне ага. - Мираш-паша пожаловал. - Проси. - Шехзаде. - Паша. Какие новости о братьях? - У шехзаде Шахиншаха родился сын Махмуд. Однако каких-либо активных действий, связанных с рождением наследника, он не предпринимал. Также, шехзаде Селим немного продвинулся в переговорах о передаче тела вашего дяди нам. Насколько мне известно, сейчас оно всё ещё находится у французского короля Карла. Шехзаде, позволите дать вам совет? - Говори. - Обратите пристальное внимание на Селима. Его непокорный нрав послужил одной из причин, по которым ваш отец видит своим наследником именно вас. Недавно наш человек из Трабзона прислал весть, что в городе участились проверки, особенно у кадиев. Возможно, ваш брат подозревает шпиона в своём окружении или даже нашёл его. Нам следует действовать более осмотрительно. Ахмет задумчиво смотрел на огонь свечи. - Мираш, ты всё хорошо проверил? В моём дворце нет соглядатаев? - Насколько мне известно, все здесь верны вам. Единственное, я не имею доступа в гарем, и потому не могу гарантировать, что какая-либо из наложниц не подослана с целью навредить вам. Прошу прощения, если мои слова покажутся дерзостью, однако девушки, родившие от вас мальчиков, наиболее безопасны сейчас, ибо в их интересах сделать своих сыновей наследниками правящего султана. Возможно, имеет смысл ограничить контакты с теми, у кого нет веских причин видеть вас живым и здоровым. Насколько мне известно, Шахиншах и Селим поступают так же. - А Коркут? Он же сейчас в Манисе, - с нескрываемым раздражением произнёс шехзаде. - Если отец благоволит мне, то это брат должен сидеть в Амасье, а не я! - Не беспокойтесь. Хадым Али-паша с каждым днём укрепляет свои позиции в совете дивана, он понемногу сеет зёрна сомнения в разум падишаха. Дай Аллах, год спустя мы с вами будем уже в Сарухане. - Год! Что угодно может случиться за столь длительное время! - Вода камень точит, господин. Если бы произошло какое-то одно событие, подорвавшее доверие султана, у вашего брата было бы гораздо больше шансов оправдаться. - Паша, - внезапно ухмыльнулся шехзаде, - кажется, у меня появилась идея.***
- Ты ходила к отцу?! - возопил Сулейман. - Верно, - важно кивнула я. - Вместе с мамой. Брат насупился. Ещё бы, его Селим так не выделял. - Он спрашивал о тебе, - надо подсластить пилюлю. А то обидится ещё, так и до ссоры недалеко. - Правда? - просиял шехзаде. - Если я соврала, то не скажу правду лишь потому, что ты переспросил. - Ну Ха-а-а-ти, - проныл настырный мальчишка. Такое сокращение моего имени мы начали использовать недавно, чтобы не произносить длинные слова лишний раз. Я звала будущего падишаха "Сули". - Правда, правда. Мы же дали слово никогда не лгать друг другу, помнишь? - Помню, - пробурчал наследник. - Папа остался доволен? Какие вопросы он задавал? - Спросил, как ты, хорошо ли учишься, мама ответила, что да. Думаю, он удовлетворён. Сулейман выдохнул. Всё-таки для него одобрение отца жизненно важно, тем более в таком возрасте. Суровая здесь жизнь. Да, в двадцать первом веке жёсткая конкуренция, сильная зависимость от денег, но весь мир уже признал, что жизнь человека - высшая ценность, которая не может быть подсчитана в материальном эквиваленте. Каждый человек официально свободен - рабство запрещено. Здесь же оно цветёт и пахнет, людей убивают направо и налево, даже не поморщившись. Однако я уже слишком сильно привязалась к брату и новой семье, чтобы искренне желать вернуться обратно. Домой... Где он теперь, мой дом? В каком времени?***
Айше снова нервничала. В её положении, пусть срок ещё ранний, этого делать нельзя, но ведь другая наложница тоже беременна! Если в прошлый раз Пинар так удачно отошла в мир иной, то теперь вряд ли так повезёт. Да, у неё теперь трое шехзаде, включая Мусу, уважение гарема и деньги. Но захоти Селим - и на трон после него взойдёт сын этой Фериде. О Аллах, пошли ей девочку! И пусть сама Хафса хоть десяток шехзаде нарожает, их всех могут казнить.***
- Вот увидите, - вальяжно прохаживаясь перед девушками, говорила головная боль главы гарема, - мой шехзаде родится под счастливой звездой! Динч-хатун, чуть прищурившись, произнесла: - Ты, получается, главнее Айше-султан будешь? - Нет, - нехотя признала икбал. Да, она была амбициозна, заносчива и горделива, но отнюдь не глупа. - Гаремом правит госпожа, а не я. Наложницы, поняв, что стычки не будет, разочарованно вздохнули, вернувшись к своим обычным делам - вышивке, собиранию сплетен и унижению джарийе. Надо сказать, последним приходилось тяжко. Усты, конечно, старались занять место в сердце своего господина и не допустить туда других девушек. Они выбирали наиболее красивых служанок, стараясь всячески не дать им даже возможности попасть в гарем, нагружая работой, которая оставляла мозоли и шрамы. Однако калфы не дремали, препятствуя хитрюгам в этом. Таким образом, баланс более-менее сохранялся. - Расскажите про шехзаде Мусу, - попросила одна из новеньких, получивших ранг наложницы буквально на днях. - Почему его отдали Айше-султан? - Его мать умерла в родах, а госпожа была столь великодушна, что взяла шехзаде к себе и стала заботиться, как о родном сыне. Дильшах мысленно кивнула. Позиции Хафсы сильны, очень сильны, пошатнуть их будет непросто. Однако вода, как известно, камень точит. - Да возблагодарит Аллах госпожу за такое благое деяние, - произнесла она. - Аминь, - хором ответили девушки. - Так! - окрикнула разговаривающих Эсен-калфа. - А ну-ка живо за работу! Чего расселись? Наложницы не задаром ели свой хлеб. Вышивку обычно продавали на базаре, чтобы обеспечить дворец дополнительным источником дохода. Исключение делалось для творений султанш по крови, фавориток и госпожей, родивших мальчика. За особо удачные поделки платили больше, и девушка получала дополнительное поощрение. Так что особо смекалистые всеми силами старались не попасть в служанки, а остаться вышивать, чтобы подкопить денег и к моменту освобождения выйти в мир с богатым приданным, на которое можно было бы безбедно жить. Дильшах, как и Фериде, была не из таких. Она была готова рискнуть, поставив на карту многое, если не всё. И однажды, когда у икбал уже вырос приличный живот, интриги и ожидание начали приносить свои плоды. Как-то вечером её в коридоре остановила Эсен. - Собирайся в хамам. Пойдёшь сегодня по Золотому пути, - прошептала она.