Биссектриса - это крыса...

**** Тихая музыка лилась из колонок, заполняя собой небольшую комнату, окутанную мягким светом заходящего солнца. Никита, бросив подушку на пол, застеленный мягким ковром, лежал вытянувшись во весь рост. В одной руке он держал учебник, делая вид, что читает, другой ворошил светлые Женькины пряди, осторожно пропуская их сквозь пальцы. Женька, положив голову ему на живот и закинув ногу на ногу, плавно водил в воздухе босой стопой в такт мелодии и, постукивая по ковру пальцами, еле слышно подпевал Дэвиду Ашеру: Black black heart why would you offer more Why would you make it easier on me to satisfy I'm on fire I'm rotting to the core I'm eating all your kings and queens All your sex and your diamonds* (Жестокое сердце, зачем ты меня так искушаешь? Почему ты выбрало меня для своих испытаний? Я весь горю, я прогнил до самой сердцевины. Я принимаю всё, что ты ни дашь: мужчин и женщин, Плотские утехи и богатство.) Разговаривать не хотелось. Каждый думал о своем. Уж слишком много событий произошло за последнее время. As I begin to lose my grip On these realities your sending Taste your mind and taste your sex I'm naked underneath your cover Covers lie and we will bend and borrow With the coming sign The tide will take the sea will rise and time will rape* (Ты выводишь меня из себя Своими преподношениями, Лучше познай себя и себе подобных. Перед тобой я обнажаю свои чувства, Ведь притворство – ложный шаг, рано или поздно оно заставит нас прогнуться. И будет знамение, И взбунтуется водная стихия, и время ужаснёт своим бездушием.) Вдруг Женька, прервав песню на полуслове, тихо, словно думая вслух, спросил: -Почему ты перестал целоваться? Рука Никиты еле заметно напряглась, замерев в Женькиной шевелюре, и вновь продолжила свой путь - от линии роста волос в сторону, скользя по коже подушечками пальцев, чуть поглаживая ее. Добравшись до макушки и накрыв ее ладонью, приостановилась на миг, зажимая волосы, так, что они волнующе защекотали чувствительную кожу между пальцами и на внутренней стороне фаланг, и продолжила движение, уходят вверх, приподнимая светлые пряди. И они, выскальзывая, просачиваясь сквозь пальцы, словно струйки переливающегося на солнце песка, упали небрежными волнами обратно... И по новой - от кромки волос к макушке... Никита сразу понял, о каких поцелуях говорит Женька, потому что сам часто думал об этом, особенно последнее время, и ему не нужно было время, чтобы обдумать ответ. Но он все равно немного помолчал, потом вздохнул: -Ты приехал после дачи такой независимый и гордый, сразу бросился рассказывать о своих победах. Я подумал, что больше не нужен тебе, и ты просто не хочешь вспоминать, что было. -Это ты был весь из себя взрослый, - резко подняв голову, возмутился Женька. И тут же поморщился – не успевшие выпутаться из волос пальцы, больно дернули за волнистые пряди. - Я решил, что тебе теперь неинтересно с малолеткой. -Значит, мы не поняли друг друга, - Никита грустно улыбнулся. - Жаль, наверное, мы многое упустили... -Да уж, - Женька опять опустил голову Никите на живот и тяжело вздохнул. -Жека, - словно, наконец, решившись на что-то, Никита приподнялся, опираясь на локоть, и скользнул раскрытой ладонью Женьке по щеке, поворачивая его лицо к себе, и с каким-то отчаянием заглянул в глаза, - мы ведь можем все вернуть. Плевать на всех. Мы можем быть вместе. В ответ Женька, накрыл теплую ладонь своей, переплетая пальцы, и посмотрел как-то потеряно и жалобно: -Ники, не надо об этом. Это невозможно. -Но ведь у нас с тобой все как прежде, - запальчиво возразил Никита, - то, что я чувствую к тебе, как тебя тянет ко мне... Ведь ничего не изменилось. -Все изменилось... Все... жизнь, мы, обстоятельства… Но... Ники, - развернувшись, Женька привалился к Никите, почти укладываясь на него сверху, и смущенно пробормотал, кусая губы, - мы ведь можем... ну, иногда... просто, без обязательств... ну, чтобы никто не знал... тайно... -Тайно? – Никита как-то недоверчиво и недоуменно посмотрел на друга. - Ты хочешь, чтобы мы прятали наши отношения, словно это что-то постыдное? -Ники, ну что за глупость? - Женька взял в ладони лицо Никиты и умоляюще заглянул ему в глаза. - То, что мы лучшие друзья все и так знают, а что мы иногда будем спать друг с другом, об этом ведь никому знать необязательно. Правда? -Я не хочу прятаться по углам словно преступник, - запальчиво и немного раздраженно возразил Никита. -А что ты хочешь? Обжиматься и трахаться у всех на глазах? - Женька уже тоже начал заводиться, злясь на упрямство Никиты и на то, что тот не хочет понять его и пойти навстречу. Они опять замолчали, и никто не решался прервать эту тишину, пока Никита, еле слышно, так что Женьке пришлось напрячь свой слух, не сказал: -Мне кажется, что я опять теряю тебя. -Ники, ну что за глупости? - от этих слов Женька словно споткнулся на ровном месте. Начинающая закипать в душе злость мгновенно испарилась, сменившись растерянностью. И он удивленно смотрел на друга. - Ты не можешь меня потерять. И... почему опять? Но Никита молчал, словно не решаясь начать говорить. И Женька не теребил его как обычно, требуя немедленного ответа, а, сложив руки у Никиты на груди и положив подбородок на кулаки, выжидательно, с тревогой смотрел на него, терпеливо ожидая, когда же тот, наконец, заговорит. Никита лежал, вытянувшись на полу, и смотрел в потолок остановившимся взглядом, уставившись в одну точку, словно заново переживая, а может, просто вспоминая прошлое. Потом вздохнул и как-то нехотя заговорил: -Я никогда не рассказывал тебе, но три года назад, мне часто снился один и тот же кошмар. Мне снилось, будто я иду, то ли по полю, то ли по большой поляне. Уже темно, но это еще не ночь. Такие плотные, словно занавес, сумерки. Сквозь опускающийся серый свет я вижу, что вокруг черной стеной стоит лес, а я иду по этой поляне по колено в молочном тумане, и он поднимается все выше. Мне одиноко и страшно, ну словно я заблудился в этом лесу. И я знаю, что если не успею выбраться на дорогу, пока еще хоть что-то видно - случится что-то ужасное и непоправимое. А туман поднимается и становится все гуще. И вдруг он закручивается и превращается в силуэт мальчишки. Мальчишка встряхивает кудрями, словно смеется и протягивает ко мне руки, а сам пятится, как будто зовет с собой. И я тянусь, пытаясь схватить его, но он все отступает назад. И вот я хватаю его за руку, а силуэт вдруг расплывается бесформенным клубком, заворачивается жгутами, скачет веселыми вихрями, словно насмехаясь, и стекает по ладони. Я опять пытаюсь его схватить, удержать, сжимаю крепче руку, но туман ускользает, вытекает сквозь пальцы белыми струями. Я разжимаю кулак, а на ладони пустота... -А что было дальше? - шепотом спросил Женька, не отводя завороженного взгляда от лица задумчивого Никиты. -Ничего, - Никита, наконец, оторвал взгляд от какой-то видимой только ему цели и, посмотрев на Женьку, печально улыбнулся. - На этом месте я всегда просыпался. -Ники, ты это к чему? Ведь это просто сон. Но Никита упрямо покачал головой: -Нет, Жека. Это не просто сон. Это сон про тебя. Это ты. Ты - словно этот туман. -Ты говоришь глупости, - отчего-то рассердился Женька. Но вдруг замолчал и тяжело вздохнул. Покусав губу, словно сомневаясь признаться или нет, он, наконец, заговорил. - Знаешь, я тебе тоже не говорил никогда, но я не забывал эти вечера и твои поцелуи. Я все лето ждал, когда, наконец, вернусь в город. И когда приехал с дачи, сразу побежал к тебе... Ты стоял у подъезда и целовался… ну с этой… рыжей из двадцатой квартиры... блядь, не помню, как зовут... -Светка что ли? Жек, ты чего? Я никогда с ней не целовался, - возмутился Никита. -Блядь, Ники, я ведь видел! Она висела на тебе, обняв за шею и присосавшись, как клещ. -Да не было такого! Я бы помнил, - Никита удивленно пожал плечами и на миг задумался. - Я торопился к тебе, выскочил из подъезда, а тут Светка. Мы с ней столкнулись, и у нее нога подвернулась... Жек, я ее просто поддержал, а она мне "спасибо" и в щеку поцеловала. И я побежал к тебе, но тетя Лена сказала, что ты давно ушел. И я нашел тебя уже в парке, возле фонтана. Ты на меня, можно сказать, что и не посмотрел. Так, кивнул мимоходом и продолжил всей нашей компании в красках расписывать, как перецеловал половину дачного поселка и, что почти каждая девчонка была готова к тебе в постель прыгнуть... Женька засопел и опустил глаза. -Хочешь сказать, что тогда все врал и ни с кем на даче не целовался? - Никита недоверчиво усмехнулся. -Нет, не врал, - огрызнулся Женька. – Приукрасил только немного. Я просто был на тебя очень зол за эту рыжую. -Но ведь целовался? - не отступал Никита. -Ну, целовался. Ну и что? - возмутился Женька, решив, что лучшая оборона - это нападение. - Это было далеко от тебя, и ты их знать не знал. А эта рыжая потом мне еще два года глаза мозолила, пока не переехала из твоего дома. -Значит, тебе можно было на этой гребаной даче целоваться, а мне у подъезда - нет?! - возмутился Никита. - Да и не целовался я ни с кем все лето! Я, блядь, тебя ждал, как долбаный Ромео или кто там еще! -А нахуя тебе было целоваться, если ты уже тогда в чемпионате по поцелуям занял бы первое место?! А мне нужно было тренироваться, чтобы не забыть за лето, как это делается. И чтобы ты не подумал, что я тупой малолетка, который нихера не умеет! Никита, набрав в грудь воздуха, хотел что-то возразить, но вдруг шумно выдохнул и тепло усмехнулся: -Какой же ты еще мальчишка. -Что? Я - мальчишка? - Женька возмущенно уставился на друга. - Хватит относиться ко мне, как к ребенку! Я, между прочим, давно закончил школу и учусь в институте. Я - взрослый. -Кто бы сомневался, - Никита снисходительно кивнул и, уложив Женьку себе на плечо, погладил по волосам. - Успокойся. Это я так просто сказал. -Вот то то же, - Женька, примостив голову на широком плече, повозился немного, подставляясь под ласкающие руки, и затих расслабившись, лениво поглаживая одной рукой, опущенной вниз, твердое бедро, а другой перекатывающийся под пальцами бицепс. -Знаешь, вот я теперь думаю, наверно и за Катькой я стал бегать, только потому, что она на тебя глаз положила. Все ходила кругами, как кошка вокруг сметаны, и облизывалась. Я ее просто хотел на себя отвлечь, чтобы тебя не потерять. А решил, что влюблен в нее. А потом со всеми девчонками, я искал те ощущения, что испытал в твоих руках, от твоих поцелуев. Но не находил. Поэтому бросал и начинал встречаться с очередной девчонкой, и так опять и опять, по кругу. И… ты только не смейся… я ведь почти ни с кем из них не спал. Мы просто гуляли, в кино ходили, в кафе, ну целовались иногда. Как-то не заводили они меня, с ними скучно... Женька все говорил и говорил, задумчиво и неторопливо, а сам думал, как же хорошо и уютно лежать, вот так, рядом, как приятно чувствовать Никитины пальцы перебирающие волосы, его горячую ладонь у себя на спине. И ему хотелось бесконечно нежиться в ласковых объятиях, невесомо целовать мягкие губы и скользить руками по сильному телу, едва касаясь кожи… И как же все это было не похоже на отношения с Игорем, чья страсть и напор, словно пожар в тайге, просто выжигали Женьку изнутри, сжигая его волю и не давая шанса спастись. ______________________ * David Usher - Black Black Heart. (За перевод огромное спасибо неизвестному автору).