Прохладный осенний ветер с шумом проносился сквозь Деревянный мост. Блейз стоял ногами на шатком резном ограждении и крепко держался за тонкие арки по бокам от него. Порывы ветра пронизывали тонкую рубашку насквозь, задевая холодными языками тело. Пятки ботинок свисали над каменистым ущельем. Ноги покалывало от ощущения высоты за спиной.
Солнце двигалось к горизонту. Блейз сделал глубокий вдох и начал медленный выдох. Когда внутри уже ничего не осталось, а грудь неприятно защемило, он закрыл глаза.
Сердце агрессивно забилось, требуя кислорода, и Блейз распахнул глаза, жадно вдохнул воздух, расправил руки в стороны, подобно крыльям, и сделал широкий шаг в пустоту. Его тело бездушно разрезало воздух, стремительно падая вниз, как фарфоровая кукла. Перед глазами в небеса взлетал Деревянный мост, становясь все дальше с каждым мгновением.
Дыхание перехватило. Блейз ухмыльнулся и на секунду подумал: а что если?.. И когда до острых камней ущелья внизу остался один вдох, он расправил ладонь. В неё тут же врезалась его Молния.
Блейз ловко перевернулся, оседлал метлу, с силой потянул ее вверх и взлетел, с громом прорезая на сырой земле две глубокие полосы от стальных упоров для ног. Он оглянулся. Ущелье исчезало в вечернем тумане. Закатное солнце пробивалось теплыми лучами через деревянную резьбу моста.
В ушах свистел ветер. Блейз закрыл глаза, успокаивая голову от скачка адреналина. Сегодня было слишком близко. Но было невероятно. Настоящие эмоции, живое тело, которое тряслось от перегрузки. Он улыбнулся и подставил лицо под потоки прохладной осени.
Блейз подлетел к самой высокой башне замка и мягко приземлился на покатую крышу рядом с ней. Идеальное место. Перед глазами растянулись желтеющие поля. Слева блестело в засыпающих лучах Чёрное озеро, справа отдыхало от дневных тренировок поле для квиддича.
Чем глубже тонуло солнце за горизонт, тем больше сил появлялось у Блейза. День для него был мучительным испытанием на устойчивость, но ночью невероятный прилив сил давал возможность активно прожить остаток времени.
Он с наслаждением потянулся, устраиваясь на прогретой черепице. Белая рубашка колыхалась с порывами ветра, поглаживая его живот. Птицы допевали последние на сегодня песни. Блейз улыбнулся, закрыл глаза и подставил лицо под тёплые солнечные лучи. Внезапный хруст черепицы заставил уголки губ разочарованно опуститься.
— Что ты тут делаешь? — прозвучал обеспокоенный голос.
— И тебе привет, Рон Уизли, — Блейз повернул в его сторону лицо и, не открывая глаз, приветственно улыбнулся. — Отдыхаю.
— На такой высоте? — черепица вновь захрустела под тяжёлыми шагами. На этот раз ближе.
Блейз почувствовал, как Рон сел рядом с ним. В нос ударил сильный запах одеколона и мокрого от тренировки тела. Забини открыл глаза и повернулся. Рон в форме для квиддича с сырыми зачёсанными назад волосами крепко держал метлу и обеспокоено поглядывал вниз.
— Обопри ее вот так, — сказал Блейз и приподнялся.
Он вытянул метлу Рона из его рук, навис над вдруг напрягшимся телом и начал устраивать метлу рядом с ним. Блейз ухмыльнулся, почувствовав как Рон застенчиво вжимается в крышу, пытаясь увеличить расстояние между ними. Когда стальные упоры наконец надежно врезались в черепицу и метла зафиксировалась, Блейз вернулся на своё место.
— Так гораздо лучше, верно? — протянул Забини и сложил руки за головой. Довольная улыбка растянулась на его лице.
Оба замолчали. Блейз не хотел нарушать прекрасную мелодию тишины вокруг, а Рон отчаянно складывал нужные слова в предложения.
— Ты напугал меня на той неделе в Лондоне, — наконец сказал Рон. — Что это было?
— Это называется веселье, Уизли, — Блейз потянулся и удобнее устроился на крыше. Объемная черепица неприятно впивалась в выпирающие кости.
— Может быть, тебе нужна помощь? — тихо спросил Рон, стараясь не смотреть на Блейза.
— С чего вдруг такая забота? — рассмеялся Забини и сел совсем рядом с Уизли. Он наклонился к его лицу и заглянул в глаза. — Это тебя не касается, Рон, — серьезно добавил он.
Рон тяжело вздохнул и пожал плечами. Блейз видел, что он мог бы ещё много что сказать, но старательно сдерживал себя. На удивление, с ним так близко было приятно и спокойно.
Если бы Блейзу было все равно на его чувства, он бы скорее всего прилёг ему на плечо, взял его тёплую руку своими холодными пальцами… Момент для этого был просто сказочный. Но после такого обычно люди слишком сильно реагируют, привязываются и влюбляются. Болезненные чувства — совсем не то, что ему нужно. Неприятно защемило внутри.
Блейз искал свободу, непринужденность и еле ощутимый флирт на грани сексуального возбуждения. Малфой единственный, кто без сложностей играл с ним в эту приятную игру. Рон же слишком консервативен, чтобы понять такое. Поэтому, как бы не хотелось прильнуть к этому тёплому телу и согреться, нужно было сдерживаться. Он ещё раз цепким взглядом посмотрел руку Рона. На тыльной стороне ладони виднелись тёмные вены. Блейз отвел взгляд.
— О чем задумался? — улыбнулся Рон. Длинные пряди волос уже подсохли и мягко колыхались на ветру.
— Да нет, ни о чем… — протянул Блейз и немного отодвинулся.
Солнце прощально сверкнуло и нырнуло за горизонт.
Блейз вернулся в подземелье Слизерина только в четвёртом часу утра. Они сидели с Роном на крыше, изредка перебрасываясь бессмысленными фразами, пока ночной холод не заставил их уйти. Блейз ещё долго летал на метле над окрестностями Хогвартса, пока глаза не начали мучительно слипаться.
Украшения приятно стукались о дно деревянной шкатулки. Забини ловко суживал кольца с пальцев. Позволив себе одну сентиментальную вещь, он пошёл в сторону кровати.
— Ты теперь вообще с рассветом спать ложишься? — прозвучал в полутьме хриплый голос Драко. Он, сонно щурясь, посмотрел на часы.
— Извини, не хотел будить. — шепотом ответил Забини.
Блейз устало дополз до кровати. Наконец-то. Лучшее место на земле. Будь его воля, он бы никогда отсюда не вылезал. Чугунная голова, горячая от беспорядочных мыслей, плавно утонула в прохладной подушке. Он с удовольствием втягивал носом холодный воздух подземелий, перебирая пальцами круглые бусины деревянного браслета, который он сегодня на ночь решил не снимать, чем сам же себя неслабо насмешил. Рон же не узнает, если он заснёт с его подарком в обнимку?
— Спи, — прохрипел Драко сквозь сон. — Завтра первым зелья, я отмажу тебя перед Снейпом.
***
В начале учебного года Хогвартс всегда немного сонный. Ученики отходят от веселых каникул и перестраиваются на учебный распорядок дня. Учителя, за лето отвыкшие от волшебных проделок в коридоре, безуспешно пытаются привести все в норму.
Блейз собирался на первое занятие. Завтрак он благополучно пропустил, не найдя в себе силы вылезти из кровати. Он подошел к деревянной шкатулке и один за другим начал вылавливать украшения.
Привычными движениями Блейз надел шесть колец, любимое — в виде тонкой цепи, красовалось на большом пальце. Без зеркала продел в уши незаметные сережки: на левой мочке сережка была более массивная с висящей на ней змейкой. Затем подошел к шкафу и ухмыльнулся, оценив взглядом свое отражение в зеркальной дверце. Ему нравилось, как выделяется серебро на тёмной коже.
— Чертов Поттер! — Блейз замер, услышав громкий удар по двери, и раздраженно поморщился. Непослушное сердце опять ускорило свой ритм, мгновенно реагируя на чужие эмоции.
— Ты чего? — натянуто смеясь, спросил Блейз у красного от злости Малфоя.
— Он у меня уже вот где сидит, — прорычал Драко, игнорируя вопрос, и приставил руку к своему горлу.
— Угомонись, — с улыбкой сказал Блейз, доставая пустую вешалку из шкафа. Он старательно игнорировал стучащее, словно после марафона, сердце. — Наверняка, ты первый начал, как и всегда, в общем-то.
— Пошёл ты! — выпалил Драко Блейзу и Поттеру одновременно и со всей силой пнул ножку кровати.
Тумба рядом покачнулась и с неё свалилась кружка, с острым звоном разбиваясь на мелкие осколки. Блейз вздрогнул и выронил вешалку. Мокрые пальцы начали дрожать и совершенно его не слушались.
— Успокойся, пожалуйста, — запинаясь, раздраженно сказал Блейз и наклонился к полу.
Желудок словно сковало цепями, он чувствовал, как подступает тошнота. Он в два шага оказался над унитазом. Без завтрака желудок лишь болезненно сократился несколько раз, выталкивая наружу прозрачную желчь, и успокоился. Блейз раздраженно сплюнул горькую слюну и отдышался. Драко с виноватым взглядом уже стоял рядом с полотенцем в руке.
— Я просил, не кричать, — устало сказал Блейз, поднимаясь на ноги. Он выдернул из рук Малфоя полотенце и вытер лицо.
— Извини, — Драко прилёг лбом ему на плечо и с раскаянием потерся о его рубашку носом. — Я просто псих, опять тебя довёл…
— Так, — Забини одернул его от себя и, улыбаясь, вернулся в комнату. — Ты ж не виноват, что мое тело так реагирует. И я не могу это контролировать. Просто посдержаннее в следующий раз. Теперь переодеваться…
— Зачем? Рубашка вроде чистая, — Драко окинул Блейза изучающим взглядом.
— Подумай о том, что под ней, — ответил Блейз, чувствуя как капли липкого пота катятся по спине.
— Я и так постоянно об этом думаю, можно мне перерыв? — Драко ухмыльнулся и многозначительно поднял брови.
Блейз не сдержал самодовольную улыбку от сладкой лести. Он стянул мокрую рубашку и достал из шкафа новую. Драко, не отрываясь, смотрел на него.
***
Рон сидел за партой с Гарри и активно выцарапывал последние предложения эссе, которое уже успел задать Снейп.
Дверь распахнулась, и в класс зашли Забини и Малфой. Блейз вальяжно навалился на Драко. Вдвоём они добрались до парты и с шумом рухнули на неё, перебрасываясь тихими колкостями.
Рон услышал хруст бумаги. Он повернул голову на Гарри и увидел, как тот неотрывно смотрит на только что прибывших и сжимает в кулаке пергамент со свежим эссе. Под его таким же свежеразбитым носом виднелись засохшие капли крови после утренней потасовки. Рон ухмыльнулся и вновь взглянул в сторону Блейза.
Единственное, что с годами в нем не менялось — это его улыбка. Она становилась реже, но все равно оставалась такой же, как в детстве. Блейз что-то активно обсуждал с однокурсниками, улыбаясь во все зубы. Чистая на вид улыбка, но такой тяжелый, почти мёртвый взгляд. И почему так сложно не смотреть?
Рон сдержанно улыбнулся и спрятал лицо в раскрытых ладонях. Почему-то именно сейчас ему вспомнилось, как Блейз на втором курсе, когда они ещё общались, при всех поцеловал его за какое-то очередное бессмысленное геройство. Тогда он был настолько шокирован, что Гермионе пришлось на себе тащить его в башню Гриффиндора и успокаивать минимум часа три.
Вольная фантазия зачем-то представила взрослого Забини так же благодарно целующего его. Но семнадцатилетний слизеринец отчего то, вместо того, чтобы стесняться, действовал уже агрессивно и очень решительно.
Это было так реалистично, что Рон не справился с чувствами и громко закашлялся, давясь воздухом. Гарри тут же толкнул его плечом. Оказалось, занятие уже началось, и профессор Снейп стоял около их парты, раздраженно скрестив руки на груди.
— Я сказал что-то смешное? — недовольно протянул Снейп.
— Нет, профессор, извините, — Рон кожей чувствовал, как краснота уже подбирается к ушам.
— Тогда расскажите шутку всей аудитории, мы тоже посмеёмся, — раздраженно напирал Снейп.
Он хотел добавить что-то ещё, но замолчал. Рон нерешительно поднял на него глаза. Сидящая перед ними Гермиона развернулась в их сторону и дырявила тяжёлым взглядом Снейпа. Профессор в ответ вскинул брови и развернулся, от чего его мантия размашисто взлетела в воздух.
— Страница семьдесят три, Волчий аконит, — сухо сказал Снейп и взмахнул палочкой. Послушный мел начал быстро царапать на доске буквы.
