Малыш, который меня погубил

Что хочу сказать о Максе: - он никогда не умел выбирать мужиков и я верное тому доказательство. Может поэтому, у него и не было постоянного парня, либо мужланы, либо слюнтяи. С женатиками он не встречался принципиально. Говорил, что с ними будущего не видит. Как будто со свободными оно есть. Я не лез в его дела. Раньше мне это было вовсе не интересно, но нынешний его поклонник резко привлек мое внимание. Я увидел, как он ждет его в фойе и невольно начал оценивать. Ему определенно до тридцати, одет с иголочки, по-своему хорош, но... он не гей. Он с таким вожделением заглядывал в декольте девушки на ресепшн, словно желал там утонуть. Проводил взглядом длинноногую красотку в короткой юбке. Заглянул за колонну, чтобы получше рассмотреть приторную блондинку - стажерку. При этом даже головы не поворачивал в сторону парней. А между тем, народу было много, ибо рабочий день подходил к концу и все старались как можно быстрее свалить из нашего “аквариума”. Парень немного нервничал и теребил ключи. А когда он кивнул Боре - проектировщику, ярому гомофобу и по совместительству футбольному болельщику я и вовсе напрягся. Кто-бы не был этот парень, Максу не стоило с ним идти. А вот и сам Макс, он попытался проскочить мимо меня, отделавшись банальным - “пока”. - А ну, постой, - одернул я его, уже готового шагнуть на ступень эскалатора. - Ну чего? Да сдам я тебе этот чертов... - Ты его знаешь? - перебил я Макса. Тот перевел взгляд на ожидающего его парня. - И что? - Давно? - Тебе зачем? Понравился что ли? Учти, не уступлю. У меня уже месяц парня не было... я тобой занимался. А это вредно для здоровья. Понял? - в свойственной ему манере. - К тому же он реально крут. У него квартира в центре, тачка - турбо. Работает помощником депутата. Он мне удостоверение показывал. - Зачем? Хотел произвести впечатление? К чему позерство такому крутому парню, как он? Ты уже был с ним? - Я что тебе палка-давалка? - он подошел ближе и заговорил тише. - Это наше второе свидание. - Подумать можно... а мне-то ты на первом дал, - напомнил я. - Так это расчет на серьезные отношения? Таболин недовольно сжал зубы. - Он не гей! - заявил я уверенно. - Ты его знаешь? - Нет, но я в этом уверен. Не знаю, зачем ты ему нужен и это пугает. На твоем месте, спиной к нему я бы не поворачивался, да и вообще, не стоит тебе с ним никуда ехать. - Уверен, да? А вот я не уверен, что твоему мнению можно доверять. Слишком часто ты ошибался. И поэтому ты один, - не в бровь, а в глаз, как говорится. - Я тебе, придурок, добра желаю. Мне твою жопу жалко. - А ты чувствительным стал, Кирюш, раньше не жалел. Мне его обращение не понравилось, но стерпел. - Скажи хоть, куда едете, - может я и впрямь перегибаю палку? - Вот еще... Лечу на остров удовольствий, чтобы купаться в океане блаженства. Там меня будут греть сильные руки надежного мужчины. И я очень надеюсь на длительные с ним отношения. Понял? Я устал быть один. Так что, не будь эгоистом и не порть мне предвкушение “праздника”. Его негодование меня остудило. Взрослый парень. Сам разберется. Я положил руку ему на плечо, - я же за тебя переживаю, бестолочь. Ты ж мне не чужой. Тот наиграно положил мне на щеку свою руку, - ну не ревнуй, котик... Однажды и ты найдешь свою половинку... кого-то глухого, слепого, без принципов и без других вариантов... Ну или кому-то просто не повезет в тебя влюбиться. Пока-пока. Театрально виляя бедрами, он покинул меня. - Вот же засранец... И стряхнув с себя “добрые слова” Макса, как пыль с ушей, я направился в курилку. Там и ждала меня разгадка, не успел я прикурить. Проектировщик - Борька с товарищем, которого я не знаю, видимо новеньким, беседовали в углу. Эти поганцы обсуждали Макса, точнее события, которые с ним вот-вот произойдут. Оказалось, что это они завлекли моего простофилю в ловушку, познакомив с крутым челом им подобным, который и должен объяснить ему популярно, зачем мужику на самом деле жопа. Видимо задел кого-то из них Таболин, по своему обыкновению, этого не заметив. Я подскочил молниеносно, вцепился в отглаженные лацканы пиджака Бориса, прижимая его к стенке и заорал, как Шрэк, требуя разъяснений, где мой друг и с кем. Второй попытался вякнуть, но я приложил этого мерзкого хлюпика локтем по морде и кажется, сломал нос. А затем снова схватился за того и тряс его, как куклу, ударяя о стену, пока он все не выложил. А казался крепким. Хлюпик тем временем звонил в полицию, сморкаясь кровью. Плевать! Торжественно пообещав трахнуть обоих, если с Максом что-то случится, я помчался на выручку к своему бедовому другу. Не закрыв кабинет, сбив кого-то у выхода, я запрыгнул в машину и нарушая правила понесся к парню, который теперь мне был не коллегой и не секс-партнером... он был мне другом, вредным и противным... но им. Теперь друзей я научился ценить. И я успел. Я встретил их у входа в ресторан. Влупил хлыщу его сопровождающего по морде с разбега и схватив Макса за рукав, почти волоком дотащил до машины. Он аж опешил. - Ты мне жизнь сломал, - заговорил он, придя в себя, через несколько минут. - Я тебе ее спас, - я был сосредоточен на дороге. - Да черта с два, - заорал тот и начал, что есть мочи, истерично молотить по бардачку. - Как же ты мне на-до-ел. Гад. Эгоист проклятый. Не себе - не людям. А я жить хочу. Не лезь в мою жизнь. - Прекрати ломать мою машину, - грозно прорычал я. - Отпусти меня. Пусти! Я первый раз за несколько месяцев нормального человека встретил. А ты его... за что? - Прекрати истерику! - Что, не нравится? - продолжал орать тот. - Зачем, зачем ты так сделал? Останови машину! И тут я разозлился и притормозил. Тот выскочил, как ошпаренный и побежал куда-то... Пришлось догонять. Мне дико захотелось его отмудохать. Еле сдержался. - Ты не любишь меня, - бросил он мне в лицо, стоило его окоротить. - Если бы любил и делал это из ревности, я бы понял, я бы простил, я бы даже дал тебе шанс, но ты не любишь, а я... я хочу быть любимым. Мне надоело быть подстилкой. Хочу сам любить. Тепла хочу. Понял? Я обнял его, всхлипывающего и позволил выплакаться на своей груди. Никогда не думал, что Максу свойственны такие желания, но подозревал, что тот, насмотревшись на меня с Германом, начал чувствовать себя в чем-то ущербным, ведь по-настоящему его никто не любил. С ним можно было время провести, и не плохо, а потом... Думаю, он хотел бы быть на месте Германа. Услышать слова любви и увидеть на какие поступки способен человек ради призрачной надежды на счастье. Уверен, что хотел. Позже, дома, я объяснил ему все и он расстроился еще больше. Прости, Макс. Мир жесток. В былые времена я приласкал бы его и непременно вывел из депрессии, теперь не стал. Просто налил выпить. - Ты мне мужика должен, - заявил он, придя в себя после нескольких минут молчания. - Откуда ж я тебе его возьму, милый, ты же сам говоришь - нормальных найти трудно. Я б, конечно, тебе себя предложил... но тебе ж нужны отношения... любовь. Тот хмыкнул. - А я могу предложить лишь секс для здоровья и то по старой дружбе, - пошутил я. - Я никогда не рассчитывал на длительные отношения с тобой. Знал, что ты - мужлан, не способен любить, быть нежным и заботливым... Ты меня удивил. - Я сам удивился, - признался я. - Ты знаешь, - он печально улыбнулся, - я ведь не поверил сначала в то, что ты мог полюбить. Решил, что Герман вызывает у тебя спортивный интерес. Поиметь хочешь, смазливенького французика. А когда понял, что тебя зацепило, даже злорадствовал. Мол, поделом, отольются кошке мышкины слезки. - А что ж теперь? - А теперь, я завидую ему. Он способен разбудить любовь даже в таком говнюке, как ты. Не разменивает себя на случайные связи, но остается желанным, кем-то любимым, а я... - слезы навернулись в голубых глазах, - как проклятый... - Прости, Макс. - Да что уж теперь? - он поднялся. - Может останешься у меня? - Нет, я возьму такси. Домой хочу, - он снял свой розовый шарфик, вытер им слезы и бросил в мусорку. - Ты чего, Таболин, это ж бренд? - я не знал этого, но догадывался. - Наверное, мне тоже пора меняться. - Не надо. Ну разве что чуть-чуть. Ты классный парень и с шарфом, и без, - я и правда так думал. - Вот еще, - уже поворачиваясь к выходу, - я не говорил... считал, что не должен бередить твои раны, но... вдруг ты захочешь его увидеть. Лучше скажу, а там, как знаешь. Я напрягся. - У Матвеева завтра сделка по продаже квартиры. Он собирался присутствовать лично. Пока не звонил, но я жду его звонка. Я поднялся, открыв рот и не зная, что ответить. - Я бы на твоем месте сердце себе не рвал и встречи не искал. Ты сильный, сможешь. Он же на пару-тройку дней. - И ты не сказал мне об этом раньше, почему? - А что толку? Он же не твой и не Галкин, из семьи никого не осталось и причин оставаться тоже. Он улетит, а ты снова забухаешь... Короче, я тебя расстраивать лишний раз не хотел. - А теперь решил расстроить? - Да, подумал, раз уж мне паршиво, страдай и ты, - съиронизировал он. - Спасибо, что сказал. Макс кивнул и вышел, а я вдруг понял, что мне дышать нечем, грудь словно латами сковало. Расстегнул рубашку, не помогло. Открыл окно, впуская осенний холод. Да, я сильный и буду бороться с собой. Я не стану искать с ним встречи, пусть даже она последняя. Я уже простился с ним. Просто сердце еще не простилось. Вот говорят, что время лечит... А я думаю - это ложь. Никто не давал ему лицензию на врачевание. Оно просто дает нам возможность привыкнуть к боли... научиться с нею жить. Пройдет время, научусь и я.