Я отрицаю завтра

Вечер. Легким движением руки влево он добавил газу в лампе, и комната озарилась легким, дрожанием света. Легкое дуновение и тьма вновь поглотит комнату и его. Встряхнул головой. Во тьму он не вернется или уже не выберется. Открыл форточку старого окна. Сигаретный дым вырвался и стал диким. Последние лучи солнца играли с листьями яблони, дразня взгляд, наблюдавший за этим. Он сел за стол. Последняя затяжка. Кинул взгляд на списанные и перечеркнутые листы бумаги. Выдох. Погрузившись в дым сигареты, он опустил взгляд и уже машинально потушил сигарету об ладонь. Боли не было. «Ты пытался оттянуть этот момент как мог, но он все-таки настиг тебя. Время нашло тебя. Пора заканчивать игру». Старый стул заскрипел, когда его потянули к столу. Рука медленно тянулась к перу. Так нехотя он поднял его и опустил в чернила. Каждое движение давалось особо трудно, он понимал, что назад уже не повернуть. Больно. Запястье выводило буквы, превращая их в слова. - НЕТ! — свободная рука смяла лист и откинула прочь. Ладони накрыли избитое жизнью лицо, он начал мотать головой из стороны в сторону. Спинка стула приняла его в свои объятия. Голый торс начал вздыматься и с дрожью опускаться. Резкий выдох. Новый лист. Новая порция чернил. Лампа начала слегка подрагивать. Газ заканчивался. Солнце более не играло с нежными листьями дерева. Обреченный взгляд наблюдал лишь угасание. Первые звезды начали собираться в созвездия, посылая знаки. Но они ему больше не нужны. Последняя строчка была дописана. «Ты стала причиной моих страхов. Мне так хочется тебя обвинять вслух и оправдывать в своей голове. Ведь ты всегда была другой. Ты так молча врёшь. Ты хочешь строить новый дом в забитом городе-мегаполисе. Сжигай все, что строила, и начинай сначала. Копаешь глубже, но уже на мели. Я хочу кричать. Ты водила меня с закрытыми глазами по кругу, говоря, что это новые миры. Ты хочешь строить, но берешь старые материалы. Они рассыпаются у тебя в руках. Ты уйдешь. В итоге умрёшь от сухости пустыни. А я сойду с ума, и мои ногти останутся под моей кожей, крепко держа меня, заменяя твои объятья. Я не смог принять время. Ты обгоняла ветер. А я отрицал завтра. Я хочу остаться и быть ребенком, которого ты, будто мама, тащишь за собой, а он сильно противиться. Только улыбнись, как всегда, будто ничего не случилось, словно все как всегда, как раньше, которого больше не будет» Точку поставила одна единственная слеза, скатившаяся по его щеке, поглаживая его лицо, будто прощаясь с ним.