Златохвостик или в чём смысл нашего существования

— Что, что это было? — Заикаясь, задал риторический вопрос Катур, когда светящийся шар скрылся под водой. — Похоже на Ла-бреа. — Оба вздрогнули. Незаметно к ним подошёл мужчина в чёрной одежде. Катур помнил, что воин по имени Оноле бросил взгляд куда-то в сторону. Наверное, на него. — Данное явление как-то связано с семейством из Тибольда? –Поинтересовалась Тирин. — Я с ними не знаком. — Как вы сюда попали? Где выход?! — Вернулся к более насущным темам Катур. — Чуть дальше, вдоль берега. — Человек махнул фонариком в нужную сторону. — Скорее, — Катур шагнул вперёд, потом остановился и аргументировал: а то навсегда здесь останемся! — Почему? — Разве поддерживающие свод столбы не начали рушиться? — Аккомпанементом его вопроса на гальку скатились валуны. — В первый раз слышу о столбах, но если вас натолкнули на мысль падающие с потолка булыжники, так они все время откалываются. — Вы хотите сказать, что обвалов в лабиринтах нет? — Перебила Тирин. — Я не просто хочу сказать. Я уже говорю. — Откуда человек в подземелье? Почём нам знать, что вы не лжёте? — Задиристо подметил Катур. — Я периодически гуляю тут. Уже давно, года два назад, нашёл в рощице рядом с домом вход в тоннель. Помогает отвлечься, подумать. — Просто! А мы-то думали, что надёжно спрятались от вас. — Зачем вам прятаться? — Это слишком долгая история. Сейчас важно, что столбы на месте. Наша сторона затянула с профилактикой креплений, на которых возлегает, как вы выразились, «потолок». Пошли слухи о необратимом процессе обвала. — Действительно процесс необратим? На сколько же вы просрочили ремонт? — На восемьдесят. — Восемьдесят дней? — Лет. — Ничего себе! — Отведите, нас, пожалуйста, к выходу. — Взмолилась Тирин. — И расскажите про Ла-бреа. — Вообще, Ла-бреа — это местность в Калифорнии. Там очень много смоляных ям или, по-умному, битумных озёр. Вы, наверное, знаете: смола выходит из-под земли, а потом образуется природный асфальт. На ранчо Ла-бреа нашли много останков мамонтов и других динозавров. Этакая дверь в прошлое. В той-же Калифорнии, в центре Лос-Анджелеса, совсем недавно раскрылся портал в прошлое, как раз в эпоху найденных динозавров. Слышал, люди, которые туда попали, до сих пор живы. С ними установили связь и пытаются вернуть обратно. Портал горит светом, также ярко, как и сфера, вот я предположил, что это была Ла-бреа. Читал, раньше порталы пытались укротить. Они то открываются, то закрываются, без контроля. Наверное, стеклянный шар — удавшийся опыт.       Проводник уверенно шёл по тёмному лабиринту. — Как вы не теряетесь в бесконечных поворотах, спусках и подъёмах? — Слышите звон? Я иду на него. — Теперь Катур и Тирин начали различать в отдалении звук, пробивающийся под гулом шагов. Человек остановился, задумчивая похлопывая фонариком по ладони. Он глядел на стену. Влево и вправо расходились дороги. Мужчина посветил в одну сторону затем в другую, сказав всё тем же спокойным тенором: — Похоже, вы были правы. Здесь, действительно… — Он не закончил, выбрав направление, свернул в правый тоннель. — Почему именно туда? — Я иду на звон, как и обычно. У меня музыкальное образование, так что не беспокойтесь: мы на верной дороге. Первый выход завален, но есть другой.       Куда же они идут? Незнакомец говорил о роще, а, судя по звукам, впереди базарная площадь. Перешли в более широкий коридор, где потоком бежали фейри. Кучей, они толкались, падали, роняли чемоданы, кричали, у кого-то на руках были дети, животные. Среди толпы мелькали люди в чёрных одеждах, как у проводника. Они, наоборот, стремились протиснуться в узкие лабиринты, заваленные камнями входы разгребали, оттуда выбегали ещё фейри. Один человек сильно ударился головой, когда его сбили с ног. Весь окровавленный, он прислонился к стене. — Мирон, ты как? — Нормально. Сейчас переведу дух и поищу Пандообразного. — Что за кошмар здесь происходит? — Я сам не до конца разобрался. Землетрясение, наверное. Но, это потом, когда закончим. Где наш Пандообразный? — А он уже наш? — Пол года в обителе живёт. — С его нелюбовью ко сну, Панда здесь бесполезен. — Крикнул, пробегая мимо, Диомид. — Я-то думал, у него круги под глазами из-за болезни. Вон он. Камни разгребает. — Сорок семь, сорок восемь, сорок девять, сорок десять. — Так, кто-то у нас перегрелся. — Да-нет, я ритм создаю. — Не переусердствуй. — Что за звук? — Спросила Тирин изувеченного монаха. — Звон? Это наши колокола. Мы звоним, чтобы вы на звук выходили. Земля ушла прямо перед вратами. — Вы нас не боитесь? — Почему мы должны вас бояться? — Мы не такие как вы. — Ну, вы же нас не боитесь. Мы тоже не такие как вы. — Какой у вас глубокий диалог! На улицу идите, оба. — А вы? — Мы здесь. — Вы же погибните! — Значит такова будет Его воля. Церковь могла уйти под землю со всеми нами, но яма образовалась у входа.       Откуда только вышли Катур и Тирин, донёсся гул и полетела каменная пыль. Эльф потянул девушку за собой. Казалось, рушится свод. А потом он и правда начал обваливаться. Катур уже не видел ничего, кроме выхода. Он мчался вперёд. Вокруг словно образовался вакуум. Не слышны ни вопли, ни грохот камней. Тирин стала совсем невесомой и плыла за ним, точно по воздуху. Солнечные блики становились всё ближе и ближе. Катур успел задуматься, как им с Тирин быть без солнцезащитных очков, ведь выход на поверхность — мучение при ясной погоде после тьмы. Вот он бежит по траве, сквозь ворота по двору. Нужно остановиться, но он несётся. Споткнувшись, падает у ступени каменной лестницы. Лёжа лицом в землю, со свистом в лёгких вдыхает воздух. — Как же вы не расшиблись? — Перед ним маленькая девочка в сарафане, длинная коса, перевязанная лентой, косынка. В руках корыто с окровавленными полотенцами и бинтами. — Скажите матушке, что я отдам стирать и вернусь. — Катур до сих пор сжимает запястье эльфийки. Девочка посмотрела на неё. — А это моя невеста — Тирин. — Катур радостно поднял вверх кисть девушки. Он держал отрубленную по локоть руку.