***
Какёин долго размышлял над вопросом о признании в симпатии Джотаро. Больше терпеть уже не было сил. Сам себе удивился: раньше и не обратил бы внимание на это, списав всё на буйный гормональный фон, зато сейчас впору хоть строй теории и долгоиграющие планы. Простое признание — слишком банально, а вот признание в комплекте с подарком — это уже интересней. Но что же можно было подарить Куджо Джотаро? Испечь тортик? Как вариант, но встречный вопрос — любит ли тот сладкое? Портрет? О, да! Это то, что получалось у Какёина лучше всего. И аллергии ни у кого не появится. Однако ещё одна проблема состояла в уговоре Куджо Джотаро поработать моделью для позирования. А хотя, какая здесь проблема? Можно же ведь просто объяснить всё тем, что Нориаки хочет в который раз попрактиковать рисование человеческого тела. Вот и думать много не надо было. Все идеи были, как на ладони. Осталось лишь грамотно воплотить всё в жизнь.***
Кандидат на роль натурщика сидел на скамейке в парке недалеко от школы, опять размышляя на лишь известные ему темы. Однако, заприметив краем глаза зелёный цвет гакурана, Джотаро перевёл свой взгляд на носителя формы и отодвинулся ближе к краю. Для Какёина это значило только одно — Куджо однозначно не против присутствия в своём личном пространстве одноклассника. «Если бы вместо меня здесь стояла бы девушка, то он, наверняка, просто встал и ушёл бы», — успел подумать про себя Какёин, поправляя гакуран. Пока Нориаки пытался сформулировать вопрос, в его голове уже возникли картинки эротического содержания. Вот Джотаро снимает всю свою одежду, встаёт в такую позу, чтобы показать всю красоту своего атлетического тела. Бирюзовые глаза смотрят прямо на Какёина, пытающегося изобразить каждый изгиб тела со всей возможной точностью. Нориаки встречается взглядом с Джотаро, чьи глаза так и просят: «Давай здесь, Какёин? Давай сделаем это прямо сейчас?». От этих мыслей у Какёина в реальности прошлись по коже мурашки. Парень уже успел позабыть, что рядом с ним сидит тот, кого буду просить попозировать для эскиза тела. — Вроде бы и не так холодно, чтобы трястись, — сказал Джотаро, даже не посмотрев на своего собеседника. — У тебя всё в порядке? — Да… Всё хорошо. Брюнет лишь пожал плечами. — Джотаро, я могу… попросить тебя кое о чём? — Какёин пытался говорить уверенно, однако в его голосе всё равно слышалось смятение. — Что-то всё-таки стряслось? — Нет. Я просто подумал, не мог ли ты побыть натурщиком? Видишь ли, я хочу отточить свой навык рисования человеческого тела и мне нужен партнёр. «… мне нужен партнёр», — как же двусмысленно звучит эта фраза. По крайней мере, так она звучит в голове Нориаки. Про Куджо было сложно что-либо говорить. — Если так, то ладно. Я не против. Какёина сильно удивило то, что Джотаро так быстро согласился. Даже толком не спросил ничего. Но оно и лучше. — Тогда, когда тебе удобно будет прийти ко мне? — Да, хоть прямо сейчас. И опять легко. Казалось, что будет сложнее. — Ну, если тебе удобно в любое время, тогда давай сегодня вечером у меня дома? Я как раз всё подготовлю. — Во сколько начнём? — Джотаро поправил фуражку. — В семь? — Хорошо. — Спасибо, — Нориаки отвёл свой взгляд в сторону. Договориться с Куджо Джотаро оказалось также просто, как сходить в гипермаркет за продуктами. Без всяких допросов и уговоров. Просто «да». Просто отлично. — До встречи, Джотаро. Брюнет лишь что-то промычал в ответ, не обратив внимание на то, что Нориаки оставил его одного. Ну, как одного… Если не считать толпу девчонок, чьё «ДжоДжо!» можно было услышать с другого конца города. Джотаро уже собирался уходить к себе домой, но одна из поклонниц догнала его и ухватила за руку. Видимо, захотелось, чтобы остальные начали завидовать. Интересно, а какова была бы реакция девушек, если бы узнали, что Нориаки Какёин собирается рисовать его голое тело? Наверняка, собрались бы толпой, начали бы наблюдать и выжимать трусики от крепкого тела Куджо Джотаро.***
Назначенное время наступило быстро. Всё было готово. Не хватало лишь «гвоздя программы». Сейчас Какёин сделает необходимые наброски, доведёт всё до ума, а потом вручит готовый подарок Джотаро. Да, с запозданием; да, возможно, этот подарок не будет воспринят должным образом. Плевать на всё. Какёин всего лишь благодаря этому портрету сможет показать свои чувства. Джотаро прошёл в комнату. Его лицо не выражало никаких эмоций, словно он работал натурщиком каждый день. На полу стоял небольшой постамент, прямо напротив которого стоял стол. На последнем лежали альбом, карандаши и ластик. — Что нужно снимать? — первое, что спросил Джотаро. — Всё, — как можно уверенней ответил Какёин. — Прямо вообще всё? — Вообще всё. — И даже член рисовать будешь? — на лице Куджо возникла ухмылка. — Если ты такой стеснительный, то можешь прикрыть причинное место полотенцем. Ага, конечно! Чтобы Куджо Джотаро был стеснительным? Для брюнета ничего не стоит раздеться до гола. Самое главное — это целостность школьной формы. Тут даже мог Какёин получить, если вдруг с гакураном что-то произойдёт. — Мне-то чего стесняться? Я за тебя переживаю, — к этому времени на Джотаро уже была только майка и брюки. — Не понял… — Я разденусь, буду стоять без одежды, светить своим достоинством. Вдруг засмущаешься. — Мы с тобой одинакового анатомического строения. — Ну, у меня-то явно больше… — Это ты на что намекаешь? — Какёин уже начал злиться. — Ни на что. Нориаки и не сомневался, что у Джотаро в штанах приличных размеров прибор. И как же он мог подумать, что такой атлет, от которого веет сексуальностью за много миль, может быть стеснительным? Какёин старался не придавать этому значения. Тут нужно лишь потерпеть некоторое время, а там можно будет выдохнуть. И всё-таки Какёин почувствовал прилив крови к лицу. Джотаро снял с себя майку, давай возможность осмотреть свою мускулистую спину. Далее пошли ботинки, брюки. Через несколько секунд Куджо уже стоял перед Нориаки лишь в одних боксерах. Какёин успел прикинуть размер достоинства своего натурщика. Кажется, брюнет оказался прав — парень, собравшийся его рисовать, и вправду засмущался. — Ну, мне снимать трусы? — Я же сказал, что да. Хоть у Джотаро и были большие руки, движения у него получались очень плавные. Видимо, решил дать Какёину ощутить всю эстетику мужского тела. Чужого мужского тела. Нориаки уже хотел проклясть себя за такое настойчивое предложение. «Спокойно… Ему ничего не стоит раздеться. Просто делай то, что задумал», — успокаивал себя Какёин. Ведь действительно, никто никого не принуждал. Джотаро сам согласился на такую авантюру. — И какую позу мне принять? Джотаро поднял руки, скрестил их за головой, правую ногу приподнял на носок, оставив левую прямой. Какёин замер, рассматривая тело своего натурщика. Больший акцент он сделал на руках — эти бицепсы, мышцы, вены… Таким рукам можно позволить делать с собой всё, что угодно. Так и сейчас Какёин представил, как одной рукой Джотаро проводит по его телу, а другой — ласкает его член. — Какёин… — ласково шепчет на ухо Куджо и прикусывает мочку уха. — Какёин! — А? — Ты пригласил меня, чтобы помочь тебе отточить чего-то там или ты просто хочешь посмотреть на голого меня? — Джотаро начал нервничать. — Извини… Сейчас разберёмся. Позволь? Нориаки подошёл вплотную к Куджо и стал поднимать голову, руки, поворачивать туловище так, как ему нужно было. Ох, лучше бы он не касался пресса брюнета. Опять в голове возникла картинка: Джотаро лежит на кровати, а руки его друга обводят каждую мышцу его пресса и медленно спускаются ниже. — Вот. Теперь можно приступать. Если устанешь стоять — говори сразу. Сделаем перерыв. Джотаро всегда верил своим ощущениям. И сейчас они гласили лишь об усталости и нервозности. Но факт того, что процесс, наконец-то, начался, придавал немного сил. Когда всё закончится, все будут довольны: Какёин получит новый опыт практики, а Джотаро просто соберётся и уйдёт домой. Если уйдёт…***
На листе альбома был набросок «скелета» тела. Художник принялся за детали. Вот он начал прорисовывать каждый локон небрежной причёски. Параллельно с этим Какёин представлял, как аккуратно убирает один из локонов с лица своего фаворита, дабы та не мешала ему ласкать его пресс. А лицо... Эти бирюзовые глаза, в которые хотелось утопать вечно. Эти скулы, до которых хотелось дотрагиваться. Шея и ключица… То, что хотелось покрывать поцелуями, а на одном месте можно даже оставить засос. Всё бы это и делал Какёин. Ему хотелось ощутить этот жар. Ему хотелось поделиться своей любовью с Джотаро. Руки так вообще вызывали у Какёина неподдельное возбуждение. Как бы Куджо ласкал бы своими пальцами член Нориаки или как бы ласкал Какёин пальцы брюнета. В фантазиях художника натурщик бы крепко сжимал руки, дабы человек творчества только и мог бы делать, что извиваться, как змей. И сокровенное место, которое всё-таки было прикрыто полотенцем. Джотаро тяжело выдохнул. — Устал? — Есть немного. — Тогда делаем перерыв. Брюнет подошёл к рабочему месту Какёина. Взяв альбом, Джотаро стал рассматривать то, что успел набросить художник. Судя по выражению лица, заказчик пока доволен результатом. — Какёин, а если честно, зачем ты рисуешь мой портрет? Очень хороший вопрос, Куджо Джотаро. Можно даже сказать, что отличный! По сути, Какёин мог сделать тот же самый набросок в художественном училище, где он вместе с другими начинающими выполнил бы нужный ему эскиз. Неужто пришло время выложить все карты на стол? — А что такого в этом? Я тебя не заставлял. Всё происходит на добровольной основе, — Какёин занервничал. — Я просто поинтересовался. Чего это ты вдруг занервничал? Джотаро подошёл вплотную к Нориаки. Настолько вплотную, что их губы почти соприкасались. Чего он добивается? Пытается таким образом получить ответ на свой вопрос? Лучше бы Какёину во всём признаться сразу. Парень слегка оттолкнул брюнета от себя. — Джотаро, на самом деле, то, что мы делаем, это вовсе не для каких-то творческих целей. Я… я просто хотел сделать тебе подарок ко Дню Святого Валентина. Думай, что хочешь. Только знай, что ты мне очень нравишься. Молчание длилось всего несколько минут, но для Нориаки Какёина эти минуты длились вечно. Он был готов к любой реакции своего друга. Если он соберётся и уйдёт или порвёт лист со своим незаконченным портретом, Какёин всё поймёт. Однако то, что произошло сейчас, превзошло все ожидания. Джотаро снова подошёл вплотную и поцеловал Какёина в губы. Поцелуй был нежным и страстным одновременно. Крепкие руки Куджо прижали тело художника к телу натурщика. Отпрянув от губ Какёина, Джотаро поправил чёлку первого. — С подарком ты запоздал, конечно, но это не беда. Но твоя одежда будет мешаться, — брюнет начал снимать гакуран с Какёина. — Погоди! Ты сейчас серьёзно? Но Джотаро уже не слушал того, кто пригласил его попозировать. Парень быстро снял форму с тела и откинул её в сторону. Какёин не мог сказать ни слова, ибо ему не давал это сделать натурщик. Брюнет развернул Нориаки к себе спиной и прижал к себе. Одной рукой Джотаро медленно спустился к штанам, расстегнул ширинку и стал поглаживать пах. Второй рукой Куджо несильно сдавил шею, слегка покусывая мочку уха Какёина. Последний от такого не мог сдерживать стоны. Попытка контролировать руку на пахе не увенчалась успехом — натурщик всё равно делает по-своему. Руки Нориаки были на ягодицах Джотаро. От резкого движения парня полотенце сползло с тела, благодаря чему Какёин ещё сильнее ощутил возбуждение своего натурщика. Член художника уже был готов к исполнению самых похотливых мечтаний и не важно, с чьей стороны. Джотаро повалил Какёина на кровать и резким движением снял с него штаны. То ли от стыда, то ли по другой причине Нориаки потянулся прикрыть своё достоинство руками. — Я тебе не разрешал, — спокойным голосом сказал Джотаро, откинув руку в сторону. — Ты и вправду… хочешь это… — Какёин не сдерживал свои стоны. — А то по тебе не было видно, что ты себе представлял, когда рисовал меня. Не будь дураком. Движения Джотаро были уверенными. Какёин не удивился бы, что у Куджо была девушка, однако всё равно секс с девушкой явно отличается от секса с парнем. Хотя, скорей всего, тому было просто всё равно. Но он не был девственником. Ну, просто не мог быть им. В голову Какёина внезапно, словно пуля, прилетела мысль — вдруг Джотаро считает своего партнёра девственником? Было стыдно признаваться даже самому себе в этом, но так оно и было. Какёин был довольно скромным парнем, но только не с ним. Нужно было действовать более раскрепощённо. Только вот пока он думал, Куджо решил снова по-своему. Началось всё быстро и на первый раз хватило бы простой дрочки друг другу. Но о какой дрочке может идти речь, когда этот, чёрт его за ногу, художник сам взял и пригласил к себе? Подарок, видите ли, захотел сделать. Да, по любому хотел сделать набросок, чтобы потом дрочить на него каждую ночь. Эрекция была слишком сильной, чтобы обойтись только руками. Джотаро взял сразу два члена и начал двигать руками вверх-вниз. Какёин вцепился в постельное бельё так сильно, насколько было возможно. В голову ударили все эмоции сразу. Сначала движения брюнета были медленными, давая тем самым привыкнуть к новым ощущениям, а затем он ускорился. Какёин иногда останавливал Джотаро и начинал двигать своими бёдрами. — Решил взять всё в свои руки? — брюнет разжал руки и потянулся ближе к губам Какёина. — Точнее… в свой рот. Джотаро прилёг рядом с Нориаки. Последний опустился до уровня паха и принялся ласкать языком головку члена натурщика. Куджо схватил голову Какёина за волосы, но тот лишь откинул их в стороны. — Я тебе не разрешал, — парень повторил фразу своего партнёра, только в его голосе слышалась издёвка. — Переигрываешь… меня? Какёин… Ощущая, что Джотаро вот-вот кончит, Нориаки стал водить рукой по члену брюнета вверх-вниз, ещё и взял быстрый темп. Через некоторое время громкие стоны Джотаро сопровождались брызгом спермы на грудь и живот Какёина. Последний был явно доволен тем, что первым кончил именно брюнет. — Наше веселье ещё не кончилось… Нориаки взял руку Куджо, тем самым позволив ему помочь кончить. Долго ждать не пришлось: шея и грудь Джотаро были в семенной жидкости его партнёра; даже немного на волосы попало. Парни тяжело дышали чуть ли не друг другу в рот. Собравшись с силами, Какёин прилёг поближе к Джотаро и прошептал: — Как насчёт того, чтобы пойти в душ? — Думаю, это, что сейчас нужно. — Да… И подарок свой ты скоро получишь. — А разве я его сейчас не получил?.. В чём, по-твоему, у меня сейчас волосы? — Джотаро указал на свою голову. — Будем считать, что это один подарок, а второй — портрет, — ехидно усмехнулся Какёин. — Буду ждать. Брюнет напоследок поцеловал своего лучшего… друга. Хотя сейчас они больше, чем просто друзья. А портрет будет закончен очень скоро.