Они до пугающего ужаса волнуются все эти четыре дня. Напряжение летает в их квартире подобно равноправному владельцу. И это томительное ожидание, что сводит с ума, начинает раздражать.
— Надо расслабиться! — слышится четкий и уверенный голос шатенки из кабинета, и она небрежно откидывает стопку бумаг.
— Что говоришь? — Маша заглядывает в кабинет с щеткой во рту и в одном лишь шёлковом халате.
— Говорю, что хочу тебя. — С поразительной безэмоциональностью повторяет Лаура и подмечает, как пугливо Маша отходит назад. — Последний раз, когда мы занимаемся сексом будучи официально не вместе. — Она нарочито медленно поднимается из-за стола, опираясь на его поверхность ладонями. Дикий и голодный взгляд блуждает по телу будущей супруги и так же дерзко раздевает в мыслях.
— Я чищу зубы! — предупреждает её Маша и боится такую Лукину. Раззадоренную, возбужденную и притягивающую своей сексуальностью. Но, на самом деле, ей кажется, что она без раздумий поддастся её власти и потопнет в одурманивающей сексуальностью будущей супруге. Но плевать. Пусть так и будет. — Но! Нам надо выспаться, Лаурчик, мы завтра в ЗАГС, если тебе память не затуманили похотливые мысли! — предупреждает она её в последний раз и уходит в ванну с нескрываемым чувством победы.
— Ты думала, я так просто сдамся? — она хватает её за бедрами, когда Мария наклоняется к раковине ополоснуть лицо. Третьякова вздрагивает от неожиданности и разбрызгивает капли по всей раковине и темно-дубовой поверхности рядом, где стоит бесчисленное количество их кремов и скрабов.
— Я полагалась на твое благоразумие, Лаур, — она стягивает полотенце с крючка и вытирает руки. Чувство возбуждение все никак не покидает её, и она заводится с пол-оборота.
— Ты всегда можешь положиться на меня, Машунь, — кажется, эта фраза должна была звучать куда менее пошло. Но что поделать? Лукина срывается с цепи контроля эмоций.
— Ты можешь все не опошлять? Как я с тобой буду жить? — Маша цокает и выходит из ванны, показательно качая бедрами. И только Лукина знает, как её это заводит.
— А я говорила без пошлого подтекста. Ты просто признай — хочешь меня. — Звучит утверждением, а не вопросом, и Третьякова заливисто смеётся, расправляя кровать. Чуть влажные волосы оставили на ней свои отпечатки, и теперь Лукина нагло рассматривает просвечивающие участки кожи под халатом.
— Хочу, — с досадой признаётся Третьякова и разворачивается к ней лицом. Невинно облизывает губы, а после закусывает нижнюю и отсчитывает количество секунд, через которые на неё набросится шатенка. Четыре. Отвратительная выдержка. Вернее, полное её отсутствие.
— Ты неисправима и чертовски извращена. — Она хохочет, лежа под ней на кровати и чувствуя, как столь любимые губы исследуют бархатистую кожу, стягивая халат с плеч за ненадобностью.
— Знаю… — Лаура целует её ключицы и проводит языком вдоль. — Ты такая же. — Развязывает пояс халата и опускает полный вожделения взгляд вниз. — И тебе это нравится, — она заканчивает болтовню и припадает к груди блондинки мучительными поцелуями. Эти грубые, но одновременно мягкие движения сводят с ума и заставляют Машу зарыться пальчиками в волосы шатенки, чуть оттягивая.
Она теряется в ощущениях который раз. Чувствует, как губы любимой оставляют на ней свои следы. А Лукина останавливается и смотрит, как поблëскивают влажные отпечатки поцелуев при свете Луны. Кожа Третьяковой покрывается мурашками, и это льстит шатенке с особой тщательностью. Она неотрывно смотрит, как рвано и судорожно Маша вдыхает воздух через рот, откидывая голову назад. Живот вздымается все чаще, и она видит очертания ребер. Касается их губами поочерёдно и будто нарочно заставляет Машу хныкать от нетерпения. А ей так и хочется почувствовать на клиторе пальцы, губы, язык любимой женщины. Да что угодно, лишь бы кончить, вторя её имя.
— Лаура… Я убью тебя, если… Если наш… Мммм, — она вновь закусывает нижнюю губу и выгибается, когда Лаура сползает вниз. Чертовка, которая вьет из неё веревки.
— Ты не договорила, — напоминает она и её голос тонет в стонах, что срываются с пухлых губ Марии. И Третьякова прекрасно знает — это единственное, что поторопит Лауру.
— Забыла, — признаётся Маша и усмехается. Хочется лишь стонать, а не тратить исходящие силы на пустые разговоры, которые будущая супруга прекращает одними губами.
Она выгибается на кровати и раздвигает ноги ещё шире. Хватается за хлопковые розоватые простыни цепкой хваткой и тянет на себя, чувствуя горячее дыхание на внутренней стороне разведенных в разные стороны бёдер.
Клитор пульсирует с сумашедшей силой, и она ощущает, как течёт под пристальным взглядом Лукиной. Двигается бедрами навстречу, но на это шатенка лишь подавляет смешок.
— Нетерпеливая, — срывается шепот с её губ, и она касается кончиком языка её клитора. Третьякова не может подавить вскрики и приподнимается в попытках не задохнуться от желания испытать оргазм и не сесть на лицо будущей жене, чтобы прекратить эти муки.
***
— Доброе утро, жена, — слышится донельзя приятный голос с хрипотцой, который будит Лауру. Утро четверга кажется им самым прекрасным, что есть на этой планете.
Она не может скрыть широкой улыбки, глядя на правую руку, где мирно покоится обручальное кольцо на безымянном пальце.
— Даже не верится, — она очерчивает взглядом потолок и вспоминает прошедший день.
***
— Готова? — они стоят перед дверями зала бракосочетаний в простых белых платьях и сами удивляются, как дожили до такого.
— К такому не подготовишься, — отзывается Маша и сжимает руки в попытке выместить на них свой страх. — Но я тебя люблю, ты же знаешь? — она заглядывает во влажные от подступающих слез сапфировые глаза и видит ответ.
— Знаю, и люблю тебя не меньше, Машунь! — уверяет её Лаура и тянется обнять. Они стоят так до бесконечности долго, настраиваясь на предстоящую роспись. Вдыхают ароматы духов и не могут надышаться. Прекрасно знают, что все будет лучше, чем превосходно, но нервозность, кажется, этого не понимает и продолжает ждать их за дверью.
— Последний пункт плана? — хохочет Маша и берёт Лукину за руку, переплетая их пальцы.
— Последний, — Лаура улыбается ей в ответ, а в сумочке, что осталась в машине, лежит тот самый блокнот, который Маша сама искала по магазинам и переписывала план, с последним пунктом, оставшимся не зачёркнутым.
Двери зала открываются, и дыхание будто на секунду замедляется. Они стоят в нерешительности, но делают первые шаги на пути к своему абсолютному счастью без прошлых обид, недопониманий и ссор.
***
— Мы не зачеркнули последний пункт! — спохватывается блондинка и вспоминает причину. Вчера ночью они были заняты отнюдь не блокнотом.
— Держи, — она подаёт ей гелевую ручку с чёрной пастой и открывает точь-в-точь идентичный блокнот. И отличие в почерке ни на грамм не смущает Лауру.
— Давай ты? — предлагает ей Лаура и протягивает ручку. Маша смотрит непонимающе и ручку брать не планирует.
— Но это же твой план. Ты так хотела его осуществить… — Маша сидит на прохладной от ветерка в приоткрытом окне кровати в замешательстве.
— Мне кажется, что будет куда лучше, если зачеркнëт его моя жена! — Лаура чуть ли не мурлычет от удовольствия. Несравнимо ни с чем на этом свете называть Третьякову, а уже Лукину, своей женой. Но надо ещё привыкнуть называть её по настоящей фамилии.
— Я сейчас, — Маша убегает в кабинет за ещё одной ручкой и заливисто смеётся, плюхаясь обратно на кровать. — Давай вместе? — она ставит острие на конец фразы, а Лаура — на начало. И они как дурочки сосредоточенно зачëркивают последний пункт. И вид законченного плана сводит с ума.
1. Развести с мужем так, чтобы не сошлась вновь.
2. Показать, что умеешь заботиться.
3. Принять заботу.
4. Вернуть любовь Маши к собственному телу.
5. Затоптать Баева.
6. Рассказать про блокнот.
7. Развестись с Сашей.
8. Возбудить!
9. Показать, что секс со мной куда лучше, чем с кем-либо другим!
10. Сводить на шикарнейшее свидание.
11. Познакомиться с Олегом.
12. Рассказать все Егорке.
13. Купить квартиру.
14. Съехаться.
15. Сделать женой!
— Но у нас с тобой проблемка. — Слышится шатенке озадаченный голос, и Маша в упор смотрит на четырнадцатый пункт плана. — Квартиру мы купили, но не съехались. — Она утыкает кончик ручки в щеку и внимательно смотрит на реакцию Лауры.
— Сущий пустяк, вернёмся с финала и переедем. Или ты не хочешь со мной жить? — она забавно щурит глаза, а после поднимает брови в предупреждении.
— Мне надо подумать. Знаешь, с тобой невыносимо иногда рядом находиться, а не то, что жить! — заливается смехом блондинка и выбегает из спальни, потому что Лаура настроена более, чем серьёзно.
— Проказница! — слышится ей вслед, но Лаура остаётся сидеть на постели, кутаясь в одеяло. И Маша понимает почему. Ей надо все обдумать и, наконец, осознать, что все получилось.
***
На финале третьего сезона они украдкой смотрят друг другу в глаза, находя там целый мир. Стараются быть как можно ближе друг к другу, но не всегда выходит. Все-таки нужно уделить внимание девочкам. Но платье Лауры выносит все мысли из головы блондинки одним махом. Хочется только подойти поближе, вдохнуть аромат своей жены и сорвать это платье, потому что оно явно лишнее.
В конце концов, новоиспеченная Лукина не может сдержаться и приобнимает супругу за талию. И все хорошо. Было, есть и будет. Всегда.
— Подытожим? — Маша садится на переднее сидение, и они несутся в пустую квартиру в центре Москвы ночью. — Твои успехи, — поясняет она и не может никуда смотреть, помимо глаз супруги. И им обеим чертовски нравится называть друг друга женами. Это необъяснимо, но для них сверхважно.
—
Переманила тебя на сторону гомосексуальности. Выполнила план. И… Так по мелочи… — Лаура смеётся, включая поворотник. —
Сделала женой! — но они обе знают, что это никакая не мелочь, а самое необходимое и не требующее отлагательств. Но они и не собирались это откладывать. И теперь едут счастливой семьёй подтверждать каждый пункт в новом плане.
