Три дня и точка невозврата

      Глаза медленно открываются и первое, что видит Сынмин — это потолок. Такой белый потолок. А потом приборы какие-то сбоку.       Первое, что слышит Сынмин — это звуки аппаратов каких-то. Он не понимает каких, но это не важно.       Первое, что чувствует Сынмин — это теплая рука мамы, которая сжимает его руку.       Первое, что осознает Сынмин — это то, что он жив.              И, слава богу,… жив.              — Мама… — хрипло зовёт Сынмин.       Миссис Ким, что спала рядышком сразу же приходит в себя, и с удивлением смотрит на своего сына.       — Сынмин, Сынмин, солнце, ты очнулся? Доктор! — кричит она, — Сынмин, как ты себя чувствуешь? Голова болит? Всё нормально? Доктор, мой сын очнулся!! — кричит она и пытается взять себя в руки. Не получается. Она начинает плакать и сильнее сжимать руку Сынмина.       — Мама, у меня всё хорошо… — и тут в голову ударяет воспоминание. Он поднимается с места сразу же.       — Сынмин, что случилось?       — Хёнджин! — будто в бреду произносит он, — где Хёнджин??       — Какой Хёнджин? — мама не на шутку пугается своего сына. Она не понимает, о чем говорит её сын, который только очнулся.       — Писатель Хёнджин… что с ним? — Сынмину нужно одно – знать, что он жив и что с ним всё хорошо. Знать, что он выжил тогда.       — Он тебе приснился? — все ещё не понимает мать, — Сынмин тебе приснился сон, наверное…       В комнату заходит врач и удивляется тому, что Сынмин не лежит на кровати, а сидит на ней. Мама начинает что-то спрашивать у него, а врач задаёт вопросы Сынмину и проверяет его состояние, но Сынмин не заинтересован. Его это сейчас не волнует…       Мин понимает, что он вернулся в своё время. Что это уже не прошлое, а настоящее и теперь он пугается. Как быть? Что делать? Как узнать ответ на вопрос?       — Мама, — он резко оборачивается к ней, и она дёргается от испуга, — биография. Биография Хван Хёнджина! Дай мне её почитать.       — Сейчас? — не понимает она, а доктор думает, что он сошёл с ума.       — Да. Срочно.              Мама сразу же позвонила отцу и рассказала обо всём. Также его попросила принести книги Хёнджина и его биографию.              Время ожидания тянулось слишком долго. Мама с врачем вышли в коридор, но Сынмин слышал, что они говорили про то, что ему нужен психолог. Но это сейчас не важно. Важно другое… не сломался ли Хёнджин?       Физическое состояние у Кима было нормальным. По крайней мере, он не чувствовал никакой боли. Голова же была забита вопросами, а время всё тянулось и тянулось.              В палату зашёл отец и Сынмин снова принял сидячее положение. Он улыбается папе, чтобы показать, что с ним всё нормально, но действовала улыбка в обратную сторону, и родителям казалось, что он действительно сошел с ума.       Папа протягивает книгу, где была биография Хёнджина.       Сынмин открывает сразу же и видит:              “1900 – 1987 гг.”              — Слава богу… — выдыхает он, и слезы накапливаются у глаз, — слава богу, ты жил…              ```              Проходит 2 месяца. На дворе март месяц. Сейчас начало последнего учебного года. Те события, которые произошли с Сынмином в январе всё ещё остаются загадкой для многих. Куда пропал Сынмин на 3 дня? Как ему удалось выжить? И почему он лежал без сознания во дворе дома? Никто не знал. Даже сам Сынмин. Он никому не стал говорить о путешествии во времени, чтобы не казаться последним психом, но всё равно от психолога ему убежать не удалось. Он целый месяц исправно ходил на терапию и лечился. От чего именно? Он сам не в курсе. Просто так надо было…              На самом деле, эти воспоминания остались шрамом в его сердце. Он сам не знал, правда это или сон. Но точно знал одно – реальность изменилась. Теперь в учебниках исчезло название отеля Ку Доль, как место смерти великого писателя. Теперь Отель Ку Доль – место встречи двух великих писателей, которые создали совместный писательский кружок. А затем всё чаще организовывали литературные вечера до 1940 года. Во время войны группа писателей служили для народа стимулом жизни. Многое изменилось в их биографии.              Но доказательство того, что всё, через что он прошел тогда в январе – не сон, а реальность, Ким нашел не сразу. Точнее понял только сейчас, когда учитель читала эти строки:              — “ Ты пришел в эту лютую зиму. Ты согрел меня своей улыбкой. Эти три дня, что ты провёл со мной, остались в моей памяти на всю жизнь. Ты – моё вдохновение. Вдохновение не просто писать… а вдохновение жизни. Искать смысл жизни стало привычным делом. Ведь я знаю, что искать тебя бесполезно. Но я продолжаю в лицах людей искать знакомые черты. Искать утешение и любовь. Искать жизнь. Искать тебя. Я люблю тебя, моё Внеземное счастье ”.Эти строки не входят в само произведение, но они были посвящены…              «Мне?» – Сынмин замирает. Это не может быть совпадением, … это явно не было сном. Это была реальность.              Звонок.              Входит учитель.              — Ребята, тишина! Сядьте все на свои места! — учитель громко призывает учеников сесть на перемене и Сынмину кажется, что попытка бесполезная. Но он спокойно сидит на своей первой парте, оглядываясь по сторонам, как бы проверяя, сядут другие или нет, — итак, ученики, к нам пришёл парень, чтобы взять у вас интервью.              — Какое интервью?              — Зачем это нам нужно?              — Мы сейчас в столовку не успеем.              — Только жрать и умеешь.              — А ради чего жить ещё?              Сынмин усмехается. Как наивно учитель верил в то, что их можно этим заинтересовать…              — Так все, заходите Господин Хван.              «Хван… » — проносится в голове и Сынмин поднимает голову.              — Хёнджин…? — бормочет он и не может поверить своим глазам.              В класс заходит парень. Без камеры, без блокнота, без сумки, без ничего. Журналист? Кто ему поверил? Но точно можно узнать в лице – Хван Хёнджина.       Не может быть. Реинкарнация? Возможно. Но не Хван Хёнджин!       Сердце стучит в бешеном ритме. Дыхание перехватило и очень сложно сделать вдох и выдох. Нереально, правда, ведь? Невозможно, правда, ведь?       "Журналист" проходит в класс и оглядывается. Он останавливает взгляд на Сынмине.              Искра? Буря? Безумие? Возможно.              — Нашёл, — говорит он, и направляется прямо к Сынмину, который замер в неверии, — Ким Сынмин?              Даже голос тот же. Взгляд тот же. Черты лица?? те же…              — Да?? — больше спрашивает, чем утверждает.              — Ты задолжал мне поцелуй.              — Хан Джисон! — кричит Сынмин.              — Чего? — не понимая, отвечает Джисон.              — Я сплю? Это сон? — Сынмин не отрывает взгляда от Хвана, но с распахнутыми глазами продолжает задавать вопросы своему другу. Джисон не медлит и больно щипает руку Кима, и только тогда он отрывает взгляд от старшего, — больно же!              — Зато не сон, — улыбается Хёнджин.              — Но как?... — спрашивает Ким, и Хван понимает, о чем он.              — Возможно, не только тебе выдался шанс вернуться в "прошлое"?              — Но ведь… для тебя это должно быть будущим, нет?              — Да, для меня это будущее. Но не для компьютера, который нас встретил.              — В каком смысле?              — Ты говорил, что в компьютере можно узнать время и дату и вообще всё, что угодно. Вот я и узнал, что, оказывается, это тот промежуток времени, который образовался после исчезновения всего человечества. А значит, для него вся жизнь людей будет называться "прошлым".              — Я скучал по тебе, — прервал Сынмин.              — Я сильнее.              — Я знаю…              — Я люблю тебя, — улыбается Хёнджин.              — Я сильнее.              — Я знаю.              — Тоже на три дня… ?              — три дня и точка невозврата, — говорит Хван и касается лица Сынмина своими руками, — но для начала, поцелуй.              И Сынмин целует.              Он резко поднимается со своего места и тянет Хёнджина за шею на себя, завлекая в поцелуй. Старший тянет его за талию к себе ближе. Ещё ближе, что Сынмин приподнимается к нему на носочках. Губы Хёнджина очень мягкие, и их хочется ощущать всё больше и больше. Поэтому Сынмин не может остановить себя от этого удовольствия.       Хёнджин будто теряет голову. Он чувствует сладкий вкус клубники и хочет чувствовать это тепло ещё, ещё и ещё больше. Он хочет быть с Сынмином ещё немного больше.       Поцелуй кружит голову им обоим. И даже косые взгляды присутствующих, шептания девушек, осуждения парней их вовсе не волнуют. Три дня — это небольшой срок. Когда время поджимает, всё начинает терять смысл. Имеет смысл только то, что есть сейчас. Важно только то, что ты хочешь именно сейчас. А они хотят близость. Они хотят ощутить тепло. Они хотят друг друга. По крайней мере, хотят целовать губы друг друга. Хотят обнимать друг друга настолько крепко, насколько это возможно. И они будут это делать. Ведь этот момент ценнее всего на свете.              “ Когда эти ветра остановят движение, когда это солнце перестанет светить, когда эти звёзды погаснут и мир охватит темнота, когда наше тело перестанет чувствовать тепло и нас охватит холод… мы увидим свет. Далёкий свет, что приведёт нас обратно. Обратно к тебе и ко мне. И тогда, я уверен, что мы встретимся вновь ”.              

[Послесловие. Внеземное счастье]