***
Утром, когда Галф измученно ставит сумку на парту и утыкается в деревянную поверхность лбом, он готов убивать всех и вся, возможно и себя. В первую очередь. Его настроение каждое чёртово утро просто омерзительное. Он сонный настолько, что хочется просто втащить кому-то без какой-либо причины и уйти домой. Галфу жутко хочется спать, так сильно, что он почти не соображает по утрам. К обеду он, конечно, привыкает к такому состоянию, но вот утром… Единственный, кто может его приободрить своей улыбкой — это пи’Мью, с которым он первым делом старается пересечься. Галфу сразу становится легче, когда его пи' говорит мягким голосом: «Доброе утро, Галф». Да, говорит он это не только ему, что немного расстраивает, но зато, возможно, Галф не убивает всех на своём пути только из-за этого спасительного приветствия. Однако сегодняшнее утро грозится стать просто отвратным. Он не встретил Суппасита ни на улице, ни в школе. Брайт пожимает плечами на все его вопросы о старшем, говорит написать ему, чтобы узнать, что случилось. Отсутствие пи’Мью — что-то странное. Будто так быть не должно. Галфу он необходим. Вы: «пи', ты куда пропал? что-то случилось?» «брайт тоже хочет знать»Пи’Мью: «Доброе утро, Галф. Ничего страшного не произошло, я просто заболел» «Извини, что так получилось. Занятия придётся отложить»
Вы: «ничего, пи'!» «я к тебе приду сегодня»Пи’Мью: «Что-то произошло? Если ты хочешь что-то сказать, то лучше через сообщения. Не хочу, чтобы ты заболел из-за меня»
Вы: «я здоровый как бык, пи’Мью» Галф немного расплывается в улыбке из-за двух смеющихся смайликов в последнем сообщении пи'. Несмотря на то, что у него нет настроения из-за отсутствия Суппасита под боком, он безумно рад, что старший решил остаться дома. Люди часто наплевательски относятся к своему здоровью, продолжая трудиться, когда болеют, и усугубляют ситуацию. Галф хочет позаботиться о больном пи’Мью. Канавут не уверен, что сможет высидеть все уроки и не сорваться к старшему. Однако попытается, так как пи' будет очень недоволен, если узнает, что он прогуливает урок из-за него же. Уверенность в своих действиях и желаниях теряется, только когда Галф останавливается возле входной двери старшего. Кажется, что дверь возвышается над ним, не позволяя сдвинуться с места. Он чувствует себя до жути крошечным. Несмотря на то, что уже много раз бывал в доме пи’Мью, сейчас ему казалось, что этот день какой-то другой — странный, личный. Старший сейчас там, в доме, совсем изнурённый из-за простуды. Обычно люди показывают свою слабость только близким, и Галф не знает, хочет ли Мью, чтобы тот видел его таким. Галф топчется возле входной двери, сильно сжимая лямки рюкзака, и не знает, нужно ли ему звонить и тревожить старшего, чтобы он, больной, открывал ему. Когда простуда одолевает тебя, ты ничего не хочешь делать. Тебе тяжело даже говорить, не то что двигаться. Именно поэтому Канавут не стучится, волнуясь, что помешает пи’Мью. И он сильно пугается, когда входная дверь открывается и перед ним возникает уставшая фигура старшего. — Ты чего стоишь здесь? Я же написал тебе, чтобы ты заходил, — Суппасит говорит вяло и тихо, тут же шмыгая носом, и отходит назад, чтобы пропустить младшего внутрь. — Пи’Мью, мне не стоило приходить, да? Галф надеется, что выглядит не слишком жалко. — Стоило, — Суппасит всё равно улыбается, несмотря на своё состояние, и Галф облегчённо выдыхает. Ему сразу становится легче после слов Пи'. — Тогда бегом в постель! — тут же командует Канавут и заталкивает старшего внутрь тёплого помещения. Пи’Мью, судя по лицу, удивляется, но после смеётся. Слушается, несмотря на то, что ему это не так необходимо, и уходит в спальню под толчки в спину. Галф шустро снимает обувь, скидывая рюкзак на пол, и, аккуратно сложив кроссовки рядом с обувью старшего, уходит на кухню, чтобы помыть руки и сделать что-нибудь для больного. — Пи', ты чай будешь? — спрашивает Канавут, пока тщательно моет руки. — Я сам себе сделаю, подожди. Голос немного приглушён из-за того, что Суппасит находится в спальне. Канавут слышит, как скрипит кровать, и тут же подрывается с места, чтобы не позволить старшему подняться. — Нет-нет! — Галф врывается в комнату и выставляет руки вперёд, как бы делая вид, что Суппасит должен замереть. — Я сам налью. — Мне совсем не сложно, Галф. — Я хочу позаботиться о тебе, — Галф выпячивает нижнюю губу, чтобы старший не ворчал и сдался. Суппасит смотрит на него с минуту и всё-таки легко кивает. — Хорошо, только осторожнее. Галф довольно улыбается, когда пи’Мью всё-таки укладывается в постель. Он натягивает одеяло старшему до самой шеи, чтобы тому было тепло. — Сейчас сделаю, — Канавут шустро убегает из комнаты, чтобы поставить чайник, и закусывает губу, пряча довольную улыбку. Когда Галф снова залетает в комнату, держа в руках большую кружку с чаем, он аккуратно ставит её на прикроватную тумбочку рядом с пи'. Мью наблюдает за ним с какой-то особой нежностью, не в силах сдержать улыбку. — Нужно померить температуру, — Галф подносит тыльную сторону ладони ко лбу старшего и хмурится, присаживаясь. — Ты горячий. — Спасибо за комплимент. Канавут чувствует, как у него горят уши, и он недовольно смотрит на пи’Мью. — Не думаю, что температура настолько высокая, чтобы её сбивать, но тебе стоит поспать. Но сначала выпей чай! И…Ты ел что-нибудь? — Галф видит, как даже при плохом самочувствии на лице пи’Мью яркая улыбка, а в чуть покрасневших глазах всё равно горят маленькие искорки. Его пи' всегда красивый, даже когда болеет. — Нет, — Мью закашливается и отворачивается от младшего. — Мне было лень готовить. — Я приготовлю тебе бульон, — Галф подрывается с кровати, но Мью слабо удерживает его. — Тебе должно стать лучше после него. — Ты не должен. И у меня нет продуктов, поэтому тебе не стоит напрягаться. — Но я хочу, — Галф уверенно смотрит в глаза напротив. — Дай мне позаботиться о тебе, а то помрёшь от голода и соплей. — Но, Галф… — Мью смотрит как-то болезненно и поджимает губы. — Мне нетрудно, пи', — Галф улыбается и тычет ему в щёку. — Я быстро схожу в магазин и вернусь. Тебе нужны лекарства? — Нет, — Мью слабо сжимает его руку. — Будь осторожен, — Галф улыбается, — и возвращайся скорее… — Хорошо, пи’Мью. Не забудь про чай. В груди разливается тепло, когда Галф прикрывает за собой дверь в спальню старшего. Его переполняет особое счастье, то, которое вызывает лёгкое покалывание в кончиках пальцев и безумно довольную улыбку. Он расстроен, что пи’Мью заболел, но рад, что он может заботиться о нём. Подарить ему свою любовь. Когда Галф заходит в квартиру с тяжёлой сумкой, наполненной продуктами, он прислушивается. Слишком тихо. Это так непривычно. В квартире старшего всегда царил какой-то по-особенному домашний шум: весёлый смех или его перепалки с Брайтом, включенный телевизор или тихий шелест бумаг. Всё это придавало этому месту особую атмосферу уютного спокойствия. Но сейчас, когда все комнаты залиты ярким солнечным светом, и отражающиеся от светлых стен лучи режут глаза, эта тишина пугает. Он разувается и относит продукты на кухню, где раскладывает их на столе, чтобы понять, с чего лучше начать. Но перед этим Галф решает сказать, что он пришёл, чтобы старший не волновался за него. — Пи’Мью? — Галф аккуратно приоткрывает дверь. Сначала ему кажется, что в спальне никого нет, и он успевает накрутить себя за несколько жалких секунд, но, когда подходит ближе, замечает, что пи’Мью всё ещё лежит в кровати, точно так же укутанный в одеяло. Канавут облегчённо выдыхает. Всё в порядке. Старший даже не поднимался с кровати. — Пи’Мью, — улыбается Галф и подходит ещё ближе, продолжая: — Я вернулся… Он останавливается на полуслове, замечая, что Суппасит не просто лежит в ожидании младшего. Старший спит, даже не поменяв свою позу для удобства. Галф растягивает губы в ещё большей улыбке и с минуту любуется мирно спящим пи'. Он выглядит до безумия очаровательно, когда спит, будто бы возвращается во времена детства — маленький болеющий ребёнок, за которым нужно тщательно присматривать. Когда Галф подходит, чтобы поправить скомканное в ногах одеяло, он видит умиротворение на чужом красивом лице. Не понимает, почему старший выглядит настолько молодо, очаровательно и прекрасно, когда спит. Настолько мило, что Галфу хочется провести по его щеке ладонью и уткнуться в мягкие волосы носом. — Хорошо поспи… Мью, — одними губами говорит Канавут и, нежно улыбаясь, бесшумно выходит из комнаты, чтобы приготовить старшему бульон. Галф достаточно хорошо готовит, хотя и нечасто этим занимается. В детстве он часто готовил со своей няней, позволявшей ему помогать на кухне. Хоть Галф практикуется нечасто, особенно в последний год или два, он надеется, что не отравит своего больного пи'. Именно поэтому, включив плиту, Галф пробует бульон, убеждаясь, что вышло съестно, и накрывает кастрюльку крышкой, чтобы меньше остывал. Ему было достаточно неловко хозяйничать на кухне, но желание накормить старшего победило, и он переборол дискомфорт, быстро разобравшись, что где лежало. Галф думает о том, спит ли ещё пи’Мью, стоит его покормить сейчас или дать ему выспаться. Сон лечит. Поэтому, когда Галф вновь заходит в комнату к старшему и прислушивается к его мирному дыханию, он надеется, что Мью быстро встанет на ноги. У него нет тяжёлого дыхания, а значит нет насморка. Его голос не хрипит, а значит, если горло и болит, то пройдёт достаточно быстро. Наверное, пи' свалился в постель из-за стресса, что часто преследовал его в последнее время. Назойливые мысли, что он — одна из причин болезни Мью, Канавут игнорирует. Нонг присаживается на кровать и смотрит на красивые закатные лучи, нежно играющие в волосах старшего. Он аккуратно проводит ладонью по лбу, проверяя, нет ли у Мью температуры, и скромно улыбается, когда из-за прикосновения лицо пи' расслабляется. Старший перестаёт хмуриться во сне. — Ты спишь? — звучит достаточно громко в тишине квартиры. Почему-то в голове проскакивает мысль, что Галф не хотел бы постоянно находиться в такой глухоте, это сильно бы давило на него. — Мью, ты спишь? Ответа нет. Галф продолжает любоваться своим пи'. Его так завораживает его красивое лицо, по-своему мужественное, но такое нежное, что Канавут готов рассматривать его вечность, подбирая всевозможные эпитеты к его чертам. Галф осторожно касается кончиками пальцев щеки Мью, невесомо ведя по ней к кончику носа, затаив дыхание, когда пи' снова немного хмурится. Он аккуратно проводит по маленькой морщинке между бровями, чтобы разгладить кожу, и очерчивает подушечками пальцев его овал лица. Галф не может отвести взгляда. Когда он переключает внимание на губы старшего, его голова уже не соображает. Галф любуется плавными линиями тонких приоткрытых губ и вспоминает, как с отчаянием их целовал. Он с нажимом проводит по ним, ощущая подрагивающими пальцами их мягкость, и так сильно углубляется в воспоминания того утра откровений, что приходит в себя лишь в миллиметрах от лица Мью. Тот так же мирно спит, дыша тихо и ровно, и Галф немного шалеет от осознания, что чуть не поцеловал старшего без его ведома. Он чувствует, как весь краснеет, и ему до ужаса стыдно, поэтому резко отстраняется и закрывает пылающее лицо руками. Желание поцеловать Суппасита настигло его слишком спонтанно. Он вообще не был готов к тому, что его тело на грани рефлекса приблизится к старшему. Однако Канавут безумно рад, что вовремя сориентировался — неожиданное пробуждение старшего ему совсем не нужно. Он умер бы от стыда, если бы был героем лакорна. Именно поэтому Галф не двигается больше, только трогает пальцами собственные губы, когда вспоминает о том самом поцелуе. Он широко зевает, когда снова опускает взгляд на сладко спящего Мью. На Галфа грузом валится осознание, насколько на самом деле он утомлён как физически, так и морально. Из-за бессонницы Галф часто спит урывками и, чтобы иметь хоть небольшие силы на своё существование, хватается за возможность вздремнуть, когда окончательно начинает вырубаться. Поэтому он перебирается через ноги старшего на пустую сторону кровати и ложится к нему лицом. Если спросить пи', то он точно не откажется, чтобы его нонг немного отдохнул. Именно поэтому Канавут сворачивается в позу эмбриона, приобнимая себя руками, так как не решается укрыться одним одеялом со старшим. Галф продолжает смотреть на лицо спящего Мью, несмотря на то, что его веки тяжелеют от каждого моргания. Рядом с Суппаситом, на самом деле, так спокойно и уютно. Если бы он мог засыпать с пи' каждый раз, то ему бы наверняка стало лучше уже давно. Он даже не замечает, как проваливается в такое долгожданное царство Морфея, и мягко улыбается во сне. Ему снится Суппасит, взаимно отвечающий на его чувства, обнимающий руками и целующий в щёку. Тепло любви расплывается в груди, заставляя чувствовать себя настолько хорошо, что все проблемы кажутся просто песчинками. Канавуту снится, как старший нежно называет его упрямцем и, погладив по волосам, укрывает тёплыми лепестками жасмина. Он в цветах, мягких и душистых, и ему так приятно, что поджимаются пальцы на ногах. Его переполняет счастье, и Галф так не хотел бы разбивать его о реальность.***
Его будит рука, мягко почёсывающая кожу головы. — Галф, пора вставать. — Нет. — Да. Я приготовил для тебя завтрак, — Галф быстро вскакивает. На удивление он не чувствует головной боли и не ощущает себя уставшим. На секунду теряется во времени. Казалось, что Галф проспал несколько минут, но раз его приглашали на завтрак, значит, что наступило утро. — Ты не должен был напрягаться! — Я не умираю, — Мью улыбается и выходит из комнаты. — Не нужно было делать этого для меня, пи', ты должен больше отдыхать, чтобы поправиться как можно скорее, — Галф на ходу пытается хоть немного поправить гнездо на голове. — Это обычная простуда. Думаю, выйду на работу завтра, чтобы не брать больничный. И я хотел сделать тебе завтрак, потому что ты мало ешь. Тебе нужны силы, чтобы хорошо учиться и быть умным мальчиком. — Ты говоришь как няня в детстве, — Галф смущённо улыбается, присаживаясь за стол. — Но разве не лучше сходить к врачу? — Наверное, лучше. Но мне правда не так плохо, Галф, не волнуйся. Просто организм даёт слабину, когда слишком много стресса. Например, я часто болел в зиму не из-за погоды, а из-за сессий, когда ходил в университет. Обычно ты как раз на два-три дня и ложишься с соплями, а потом снова за работу, — Мью ставит перед Галфом тарелку с омлетом и свежими овощами. — Ты умылся? — Эм… Нет? — Канавут немного нервно постукивает по столу и мило улыбается. — Чего ждёшь? — Я быстро. Галф умывается, чистит зубы щёткой, которую оставил здесь, когда в очередной раз ночевал вместе с Брайтом, и пытается уложить волосы водой. Он смотрит на себя в зеркале и видит в отражении что-то странное, но не может понять что. Может, синяки под глазами стали меньше, может, он немного набрал в весе, поэтому стал выглядеть здоровее. Итог один: что-то в нём поменялось и явно в хорошую сторону. Галф снова садится за стол, где Мью сосредоточенно пьёт кофе, копаясь в каких-то бумагах. — Не можешь оставить работу? — Думаю, это работа не может оставить меня, — он отпивает из чашки и шмыгает носом. — Но я люблю её. — Почему ты решил стать учителем? — Ешь, а то остынет, — он двигает тарелку ближе к парню, откладывая листы в сторону. — У меня нет интересного ответа на твой вопрос. — Все твои ответы интересны для меня, пи'. Мью вздыхает и крадёт из тарелки Галфа свежую морковку. — Я просто любил учиться, узнавать что-то новое. В какой-то момент понял, что хочу обучать и других. Всё просто. — И всё? — И всё. Закончил школу, потом институт. У нас был сильный поток, по большей степени из-за преподавателей. Многие уехали работать за границу, а я остался. — Почему не уехал? — Не хотел. Здесь семья, да и платят, может и не так, как специалисту за границей, но тоже неплохо. Да и кто присмотрит за обалдуем Брайтом? И за тобой. Мью снова делает большой глоток кофе и смотрит на смутившегося Галфа. — Всё не могу понять, как получилось, что мы не пересекались раньше. — Не знаю, но, главное, всё-таки познакомились. Теперь у меня ещё один нонг, — он прячет натянутую улыбку за большой кружкой. — Тебе пора собираться, а то опоздаешь. С протяжным вздохом Галф грузно кладёт голову на стол, предварительно отодвинув наполовину полную тарелку, и выпячивает нижнюю губу. Ему, на самом деле, хочется остаться с ним, позаботиться, поговорить на различные темы и что-нибудь посмотреть. Но он понимает, что ему нужно в школу, несмотря на внутренние желания. — О, точно, — Мью внезапно что-то вспоминает и встаёт из-за стола, чтобы после быстро скрыться в коридоре. Галф пытается понять, что так всполошило пи'. — А ты быстро ешь! Канавуту ничего не остаётся, кроме как послушаться старшего. Он не сильно голоден, но всё равно съедает весь омлет. А всё потому, что именно для него Суппасит приготовил завтрак. Будь он один дома, то вряд ли бы встал в такую рань — всё-таки болел. И, честно, Галфу приятно, что пи' заботится о нём даже тогда, когда простужается. — Вот. Из мыслей Канавута выдёргивает чуть охрипший голос Суппасита и маячащая перед глазами чужая белоснежная рубашка. — Что это, пи’Мью? — хлопает ресницами Галф, не понимая, что от него хочет старший. — Рубашка, — пожимает плечами Мью и слегка улыбается, видимо, над забавным лицом нонга. — Ты не пойдёшь в этом. Глянь только — вся измята. Мужчина кивает на тело Галфа, и тот сразу же смотрит на свой внешний вид — вправду, рубашка выглядит такой измятой, будто она где-то валялась пару дней. Ему становится стыдно, что он в таком виде перед тем, в кого влюблён. — Переодевайся давай, — Мью отдаёт ему рубашку, поднимает с места и гонит в другую комнату. — Опоздаешь — будешь сидеть после уроков. — Ну пи'. — Давай-давай, — старший хлопает по плечу и уходит на кухню, чтобы убрать посуду и сесть за работу. Галф вздыхает, но всё-таки снимает верх своей школьной формы с маленькой улыбочкой. Он уже который раз надевает какую-то вещь старшего и просто не может нарадоваться. В одежде Мью выглядит маленьким, иногда утопая в ней настолько, что до абсурдного футболка может стать для него платьем. Пи' любит свободные вещи, а Галф выглядит в них забавно. А ещё ему безумно нравится одеколон Суппасита — пахнет приятно. Чем-то хвойным. — Шевелись, — доносится голос старшего из кухни, и Галф вздыхает, когда после слышится мокрый кашель. Значит, всё-таки, пи' прав: скоро он точно выздоровеет. Канавут застёгивает пуговицы на рубашке на ходу, когда идёт по коридору к старшему. — Ну вот, я оделся. — Заправься, — улыбается Суппасит, когда кидает взгляд с документов на младшего. — И воротник поправь. Галф надувается и просто делает то, что ему сказали. Заправиться он может и позже, на самом деле. — Пи', я приду к тебе, когда освобожусь. Возможно, с Брайтом, — говорит Канавут и находит свои очки на столе, тут же их надевая. — Хорошо, — Мью продолжает улыбаться и шмыгает носом. Галфу нравится, как прикрываются глаза старшего из-за улыбки. — Всё, давай. В школу. — Не хочу. — Иди в школу, Галф, — Суппасит всё-таки отрывается от документов и строго смотрит на него. Тот лишь шире улыбается и кивает. — Увидимся позже. — Хорошо, пи’Мью.