diffusion

Спина всё ещё безбожно болит, поэтому Мью позволяет себе присесть, наверное, первый раз за это утро. Сингто разбудил его в семь. Беспокойное и немного шокированное лицо друга — первое, что увидел Мью, как только с трудом разлепил глаза. Ох, далеко не это он хотел видеть. Суппасит буквально чувствует последствия своего экстремального сна всем телом. Это было глупым поступком — спать на неудобном диване в коридоре. Как до этого вообще можно было додуматься, боже. Хорошо, что Сингто тактично не спрашивал, где он провёл ночь, а то Мью вряд ли смог бы придумать приемлемое оправдание. Теперь же они время от времени носились по стадиону как ошпаренные по мелким проблемам по типу: «ребёнок переволновался, нам срочно нужны таблетки» или «кто-то сбежал поздороваться к другой школе, а тренер обещает откусить тому ноги». Кроме старших, естественно, бегать некому, поэтому с семи часов Мью просто мечтал о том, чтобы просто-напросто присесть и перестать кого-то отчитывать. Благо, выдалась такая возможность, и он с огромным удовольствием расслабляет напряжённые ноги. Складывается ощущение, что это Мью участвует в сегодняшнем матче, раз устраивает такую беготню от начала до конца поля. Настолько сильно он не уставал со студенческих времён, когда сна ни в одном глазу не было, а учёба продолжала безбожно наседать. Нет, в принципе, Суппасит совсем не жалуется: по сути, сам согласился поехать как сопровождающий. Но поныть же немного хочется, верно? Было бы вообще прекрасно, если бы его кто-то пожалел прямо сейчас и погладил по макушке, прошептав ласково, что он хорошо справляется. — Я отойду, меня зовут, — говорит Сингто, и Мью даже ничего не отвечает. Сил, в самом деле, на разговоры тоже нет. Он просто кивает, отправляя друга в одиночное плаванье. Мью вообще достаточно плохо себя чувствует из-за того, что чертовски не выспался и сильно устал за это утро. Одно радует: он успел принять душ и позавтракать. А это уже совсем не плохо, явная заявка на не самый ужасный день в году. Так что всё проходит относительно спокойно, несмотря на то, что ему хочется поскорее лечь хоть куда-нибудь и заснуть. Он ещё некоторое время приходит в себя, пытаясь сфокусироваться на чём-то одном, и всё-таки поднимает голову, чтобы взглядом найти своих подопечных. Ребята бегают по полю, разминаются перед предстоящей игрой и продолжают, по-видимому, шутить всякие шутки, раз их громкий смех доносится до Мью. Мужчина и рад. Пусть хоть у них будет хорошие настроение и самочувствие. Не у всех, конечно, но это тоже ничего. Наверное, забавно то, что взгляд Мью сам останавливается на тощей фигуре его нонга, утопающего в широкой чёрной толстовке. Младший до последнего не снимает её, разогревается и подпинывает мяч в сторону других ребят, когда тот прилетает к нему под ноги. Галф до сих пор не прилагает никаких усилий. Возможно, он делал это до того, как Мью наконец-таки присел на свободное местечко. Но сейчас парень просто стоит на месте, иногда делает какую-то лёгкую зарядку на ноги и убирает спадающую чёлку с глаз. На самом деле, Мью давно думает, что ему нужно срочно постричься. И если младший не станет этого делать, то он мог бы стать личным парикмахером на один день. Улыбка сама по себе появляется на его лице, когда Галф поворачивается в его сторону, поднимает руку и незаметно машет. Он выглядит достаточно мило, утопая в собственной толстовке, и у Мью появляется огромное желание подбежать прямо сейчас к нему и затискать до невозможности. Канавута нельзя не хотеть заобнимать, потому что он самый милый комочек во Вселенной. Галф ещё пару секунд строит какие-то весёлые рожицы, а потом молниеносно реагирует и отпинывает мяч, чтобы он не улетел за пределы территории. Честно, Мью не может не признать, что это выглядело чертовски горячо. То, с какими скоростью, умением и грацией сделал это младший… Описать невозможно. Но он может сказать, что если бы прямо сейчас пил воду, то ему срочно бы понадобилась салфетка или новая одежда. Может показаться, что Канавут выглядит достаточно обычно, свободно. Однако у Мью вся эта форма вызывает некие чувства, бурлящие в груди. Галф уже выглядит немного потрёпанным. Его брови постоянно нахмурены, и Мью понимает, что тот без очков. Нонг не так часто снимает их в повседневной жизни. Наверное, он видит младшего без них, в основном, когда тот спит. Видимо, сейчас Канавут для удобства решил надеть линзы, и… Суппаситу нравится, как взросло младший выглядит. Его сосредоточенный вид, поджатые губы. Он внимательно наблюдает за обстановкой вокруг себя, решая, стоит ли тратить силы на лишнюю беготню. Мью знает, как долго Галф готовился к этому дню. Насколько этот парень целеустремлённый и упрямый. Он подготовил себя. Младший в идеальной форме, его тело лёгкое, сильное и быстрое, пусть и выглядит худым и слабым. Канавут и правда достаточно худ, и его мышцы выделяются не так сильно, как у того же Брайта, из-за нестабильного питания, но Суппасит, только взглянув на Галфа и всю остальную команду, с уверенностью может сказать, кто выйдет победителем. Младший снова обращает на него внимание, непонимающе склоняя голову в бок. Видимо, Мью слишком долго смотрит на него. А может, слишком тщательно разглядывает красивое лицо, чуть покусанные губы, кончики тонких пальцев из-под длинного чёрного рукава и покрасневшие острые колени. Мью тяжело вздыхает и просто закрывает глаза. Галф такой… Красивый. И он устал бегать от этой мысли. Мужчина вообще устал бегать, но, зная себя, он ещё долго будет это делать. Глупо ли это? Мью так не считает. Если он до конца примет, что Галф полностью в его вкусе, что нонг умный, ответственный, внимательный и нежный, что Галф — это Галф, Суппасит не перестанет бояться его. Этот мальчишка и так имеет слишком много власти над ним. Суппасита зовут где-то в стороне, и он резко срывается с места. Лучше снова забыться в суете и заботах, нежели придумывать ещё одну из тысячи причин, почему он не может довериться младшему.

***

Шёл второй тайм, и нервы Мью уже сдавали. Он точно не мог определиться из-за напряжённой игры это или же из-за одного определённого нонга. В традиционном матче принимало участие четыре школы. За день проводилось три игры: две велись параллельно, и победители сражались в финальной схватке. Мью на самом деле считал это беспределом. Каждая игра занимала около двух часов, не считая перерывов в час между самими играми. Они провели на стадионе уже около восьми часов, считая совместную тренировку перед матчем, и Мью просто жаль детей. Это и правда можно назвать главным днём для школьной футбольной команды: они готовятся к нему продолжительное время, защищают честь школы в мелких турнирах, чтобы попасть на подобное мероприятие. Всё сделано с размахом, поболеть за своих любимчиков съехалось немало народу, на стадионе ужасно шумно, и Мью правда удивлён, как этот постоянный гул не свёл уже кого-нибудь с ума. «Дикие львы» — достаточно банальное название по мнению Мью — выиграли в первой игре, и вот уже подходил к концу второй тайм. Обе команды были сильны, счёт шёл равный, а игра уже набирала слишком напряжённые обороты. Ну, конечно, не обошлось без драмы с Брайтом, который очень сильно не понравился противникам в качестве одного из сильнейших и наглых игроков в команде. И Суппасит не находил себе места, видя, как его нонга подбивают. — Вот мразь, — тихо шипит Мью, когда высокий блондинистый парень агрессивно толкает Брайта, отбирая мяч. Судья на это замечания не делает, хотя блондин уже словил одну жёлтую карточку за подобное. Правда, тогда Вачиравита просто свалили с ног, и он проехался по полю кубарем. Мужчина, наверное, чуть не поседел в этот момент. Брайт передаёт пас, умело обходя нападение, и мяч стремительно перемещается по полю. Ребята из их команды продолжают «оберегать» мяч, чтобы если что можно было словить пас без препятствий. На самом деле, Мью не был любителем футбола. Однако эта игра была достаточно интересной, чтобы он следил за ней, почти не отвлекаясь на какую-то ерунду или разговоры с Сингом, который продолжал ходить возле него время от времени. Неожиданно мяч отлетает в другую сторону, когда попадает прямо в чью-то стопу, и его умело ловит уже Галф. Он останавливает мяч своими длинными худыми ногами, огибая прибежавшего к нему противника. И Мью может сказать, что на долю секунды губы Канавута изогнулись в довольной ухмылке. Возможно, мужчина преувеличивает, но ему правда так кажется. Ему вообще думается, что в этот день нонг чувствует себя относительно хорошо, уверенно и спокойно. Он ещё ни разу не видел, чтобы Галф запинался на ровном месте или нервничал из-за неудачной попытки забить гол. Даже не случалось никаких стычек с противниками, он просто ловко избегал их. Нонг был таким уверенным и чертовски взрослым, что Мью становилось немного дурно. Сегодняшний Канавут заставлял мужчину поджимать губы, сглатывать накопившуюся слюну, отбрасывать разные грязные мысли в сторону и мысленно облапывать такое худое, но красивое тело. Но, если честно, кто вообще не станет этого делать? Галф, который находится в данный момент на поле, и Галф, который улыбается ему в квартире, краснея от каждого правдивого комплимента, — совсем разные люди. Он просто не может поверить, что такое возможно. Мью кажется, что это просто галлюцинации из-за недостатка сна этой ночью. Иначе и быть не может. Если это не галлюцинация, то почему Канавут такой сексуальный? Неужели дело в том, что младший выглядит просто прекрасно в контрастирующей с его смуглой кожей белой с голубыми полосами по бокам футбольной форме? Или в том, что он снял очки и надел линзы впервые за время их общения? Мью вообще понятия не имеет, почему нонг вызывает в нём такие смешанные ощущения внизу живота. Мью перестаёт следить за игрой: Галф становится более важной персоной. По крайней мере, он не может отвести от него взгляда. Мысли чертовски путаются, и мужчина совсем не понимает, что с ним творится. Он просто понимает, что от горячего младшего просто никуда не деться. Глаза всё равно будут находить его на поле, заставляя смотреть и наслаждаться тем, как Канавут стирает стекающий пот со лба и тяжело дышит, пытаясь вдохнуть как можно больше воздуха после продолжительного бега за мячом. Иногда младший запрокидывает голову, приоткрыв губы, когда мяч ускользает на другую сторону поля и можно спокойно отдохнуть пару секунд. Суппасит дуреет, размеренно вдыхая душный воздух, надеясь хоть как-то отдышаться от разных мыслей, лезущих ему в голову. Он просто не может перестать думать о всяких непристойных позах, когда Галф приоткрывает свои пухлые красноватые губы. Прикрывая лицо ладонями, Мью издаёт жалостливый звук и надеется, что это было не очень громко. Хотя кто его услышит, когда стоит такой шум из-за криков людей, поддерживающих любимую команду? Но, возможно, он бы хотел, чтобы кто-то услышал его и помог отвести взгляд от горячего и мокрого от пота Галфа, который просто охрененно выглядит в футбольных шортах. Благодаря им Суппасит может видеть худые и длинные ноги младшего в ранее белоснежных гольфах. Он замечает, как Галф облизывает губы, внимательно наблюдая за перемещением мяча в противоположной стороне поля, и зачёсывает влажные от пота волосы назад, из-за чего приоткрывается лоб. Мью просто наслаждается лёгкими движениями Канавута, пока тот расхаживает рядом с трибунами. Однако он сильно удивляется, когда замечает, как губы нонга растягиваются в искренней улыбке, а рука начинает усиленно махать кому-то в толпе. Несмотря на огромное желание узнать, кому же Канавут там машет, Мью не отводит взгляд в сторону и продолжает разглядывать его. Младший снова погружается в игру, становясь до невозможного серьёзным. Суппасит не знает, как относиться к такой резкой перемене эмоций. Галф вообще часто может вот так меняться. И его удивляет, когда нонг ведёт себя не так, как он привык считать, несвойственно ему, нелогично. Это не раздражает, как часто бывает, когда имеешь дело с подростками, а больше вызывает интерес, будто заставляет копаться в характере нонга, отыскивая для себя занимательные яркие стороны снова и снова. Галф для Мью — вечная полуразгаданная загадка. Его милый, милый нонг. Такой привлекательный и недосягаемый. Нежный, хрупкий, донельзя сильный. Противоречивые качества противоречивого человека в противоречивых отношениях. Возможно, в параллельной вселенной они имели бы более лёгкий исход. Может быть, Мью смог бы спокойно касаться нонга там, где он захотел бы, целовать его, любить его. Бездумно положить всего себя к его ногам, довериться полностью и безвозвратно влюбиться, и нонг принял бы это всё, и никто не посмотрел бы на них косо, никто не смог бы ни в чём обвинить. Это было бы в параллельной вселенной, но они жили в этой. Где даже однополые отношения вызывали бурный диссонанс, не то что разница в возрасте. Ох, Мью должен держать себя в руках. Он будет держать себя в руках… Ну, он постарается. Очень сильно постарается. И, может, помолится, чтобы Галф не был настолько сексуальным, а ещё абсолютно точно больше не пойдёт на их игры. От греха подальше. От его личного греха. Пронзительный свист резко вырывает его из мыслей. Мью моргает пару раз, немного теряясь в пространстве, а после устремляет взгляд на противоположный конец поля, где вокруг Брайта столпилось несколько игроков, а он сам скрючился, поджав ногу под себя. Кажется, Мью перестаёт дышать. «Главное — не перелом», — всё, что пролетает у него в голове прежде, чем он за несколько секунд оказывается возле младшего. Где-то сбоку судья показывает красную карточку мерзавцу блондину, отчего тот начинает громко возмущаться, не забывая перекинуть всю вину на пострадавшего. Мью особо не слышит их шумный разговор. Если бы он вслушивался, то наорал бы на обоих за своего нонга. Весь он сконцентрировался на скорчившемся Брайте. Вачиравит скулит что-то невнятное и пытается подняться под тревожным взглядом Мью. — Аккуратнее, — Суппасит крепко придерживает младшего, пока тот, перескакивая на одной ноге, пытается ступить на немного припухшую ногу. — Блять, Пи'… — шикает Брайт и с силой прикусывает губу, чтобы не вскрикнуть. Мью перекидывает его руку через свою шею. Ближайший парень из противоположной команды делает то же самое с другой рукой, и они вместе медленно двигаются к скамейкам. — Ничего, малой, — встречает их бас тренера. — Ты хорошо постарался. Брайт ничего не отвечает, неловко присев на лавку, лишь слабо улыбается. — Замена, — мужчина указывает подскочившему на скамье парню. Тот сожалеюще пожимает руку Брайту и убегает к полю. Игра продолжается. Тренер берёт пакет со льдом из небольшого переносного холодильника и передаёт Мью, на что он благодарно кивает. Он разувает нонга, скатывает гольф с уже припухшей ноги и осторожно прикладывает лёд к травме. — Как ты себя чувствуешь? Конечно, Мью совсем не в восторге, что его нонг, даже можно сказать младший братишка, выращенный им, пострадал на игре. Его вообще коробит, когда он узнаёт, что с Брайтом что-то случается, и он попадает в больницу. Это плохо сказывается уже на здоровье Мью, ведь переживает он за этого засранца всегда. — Да я в норме, Пи', не парься. Просто этот урод меня подбил, — качает головой Брайт, складывая руки на груди. Он даже не смотрит в сторону мужчины, всё внимание направлено на игру его команды. — Вот же этот… мерзавец, — Суппасит прочищает горло, когда мимо проскальзывает тренер. Всё-таки не хочется обвинять малолетних при ком-то, это будет не очень профессионально для учителя. Хотя вот таких вот грех не назвать уродами, играющими только ради победы, которые сделают всё, чтобы выиграть. — Можешь не париться, мы точно выиграем. — Почему ты так уверен? Мью, конечно, не сомневается в своих ребятах, но такая уверенность в голосе Брайта удивляет. Неужели он настолько уверен в победе? Ведь всякое может случиться или пойти не так. — Галф разыгрался после замены, — отвечает Вачиравит и в конце концов обращает внимание на старшего. — У него такое постоянно. Будто просыпается, когда случается замена, и начинает играть ещё лучше. — Куда ещё лучше… — А вот так, Пи', — улыбается Брайт и чуть морщится, когда забывает, что у него больная нога. — Некоторые даже не в полную силу играют. Сохраняют энергию на остаток игры. Суппасит поджимает губы, удивлённый тем фактом, что некоторые ребята играют обычно и без всякого усилия. Видимо, ещё не случалось никаких опасных моментов для того, чтобы наконец-то войти в азарт и начать играть. Однако слова Чиваари о том, что Галф разыгрался… он чувствует мурашки по всему своему телу. Это звучит слишком заманчиво, и Мью снова на секунду бледнеет от осознания, какие мысли к нему в голову лезут. Тренер вновь подходит к ним, возвышается, и Брайт пытается заглянуть за мужчину, чтобы не пропустить какой-то важный момент. — Не сильно ушибся? — Всё окей, — кивает Вачиравит, чтобы отвязаться от тренера. — Скоро врач должен подойти и осмотреть тебя. Возможно, тебе придётся пройти с ним в медпункт. — Какой медпункт? — оживляется Брайт. — Пока игра не закончится, с этой скамейки не сойду! — Брайт, — вздыхает Мью. — Я не могу бросить своих ребят, учитель Тончививат, — Вачиравит упирается и отворачивается от него, чтобы не плавиться под недовольным взглядом напрямую. Однако Мью ничего не может с этим поделать и просто пожимает плечами, поэтому тренер просто отходит в сторону. Ну, а что такого он сможет сказать Брайту? Парень хочет поддержать команду, несмотря на больную ногу, и отбирать у него эту возможность — себе дороже. Но Суппасит и не знает чем заняться. Если он поднимет голову вверх, то не сможет отвести взгляд от Галфа снова. С большим трудом, если Чиваари начнёт кричать от боли. — А Вин почему не поехал? — У него же курсы по китайскому. Не хочет пропускать просто, — объясняет Брайт и пожимает плечами. — Я не расстроен. Мы просто охрененно провели но- — Без подробностей. Однажды Мью как-то наслушался и насмотрелся подобных «весёлых» мероприятий у Вина с Брайтом, что теперь ничего не хотелось знать. Пусть лучше помолчит и посидит, а то ему точно придётся бежать за ведром от витающей в воздухе любви. Хотя, наверное, когда-то Мью был таким же. — Он был почти на всех играх, ничего нового не увидит, — Брайт грустно хмыкает. — В любом случае, даже хорошо, что его здесь нет. Он бы начал носиться и суетиться вокруг меня, как он умеет… Раздует из мухи слона… — его голос совсем становится тихим, и Мью за окружающим их шумом еле слышит его. — Он ведь всегда волнуется за тебя. Не думаю, что ты должен так воспринимать заботу о себе. Я… Я понимаю твой характер, его характер… Просто… Брайт, тебе нужно научиться принимать, не только отдавать, хотя соглашусь, что Вин бывает достаточно… Драматичным. — Бывает? — Чёрт, да ты сам та ещё drama queen, — фыркает Мью, и Брайт смеётся. — Пострадавшие? — звучит твёрдый женский голос. Они оба обращают внимание на стройную женщину лет сорока в белом халате. Мью сразу же поднимается с места и вежливо, но быстро кланяется. Брайт повторяет за ним, но уже сидя. — Надеюсь, нам не нужна скорая, — Мью следит за тем, как женщина молча ставит свой большой чемодан на пол и присаживается перед Брайтом. — Бл… — шипит Брайт, когда ловкие руки принимаются осматривать повреждённую ногу, — …ин! — На сколько больно? — спрашивает доктор коротко и сухо, как часто свойственно всем докторам. — Ну, нормально так больно, — корчится Вачиравит. — У тебя не перелом, что радует, — произносит она, открывая чемодан. — Растяжение, — в её руках появляется эластичный бинт, и губы Брайта нервно дёргаются. — Хорошо, что держали холод. Я наложу повязку, носить её минимум три дня. Если отек не спадёт — обратиться к больницу, а если спадёт — можно делать тёплые ванны и потихоньку разминать сустав, — её ловкие пальцы умело обматывают больную ногу под страдальческое мычание Вачиравита. — Будешь восстанавливаться, думаю, минимум два месяца. Ноге — покой. Будешь бегать, прыгать — можешь снова растянуть. Я советую отложить сильные нагрузки на полгода, но не думаю, что ты послушаешься. — Окей, — напряжённо отвечает Брайт, всё ещё пыхтя от боли. Доктор поднимается и обращает внимание на Мью. — Могу оставить обезболивающее, если не полегчает. — Если можно, — учтиво произносит Мью, принимая таблетки. — Спасибо Вам. Она уходит, не попрощавшись, так же неожиданно, как и появилась. — Странная, — слышится от Брайта. Мью строго зыркает на него, но Вачиравит лишь пожимает плечами. Неожиданно зал наполняется оглушающим криком, отчего Мью вздрагивает. Он пару секунд не понимает, что происходит, но орущий рядом с ним Брайт: «Это мой мальчик!», приводит его в чувство. Он оборачивается к полю и видит, как Галфа облепляет его команда. На большом табло счёт 2:3, и нетрудно догадаться, что его нонг забил гол. — Пи’Мью! Мы победили! — Брайт кидается ему на спину, обнимая за шею, и указывает на окошко со временем. Галф забил на последних секундах матча. — Я говорил, мы победим! Он всегда так делает! Чёртов гениальный засранец! Ор Вачиравита в его бедное ухо никак не действует на Мью. Старший смотрит на запыхавшегося счастливого Канавута, которого поднимают на руках и начинают таскать по полю под громкие кричалки, на его весёлую улыбку, яркие глаза. Младший выглядит так превосходно в глазах Суппасита. Счастливый Галф — отдельная пытка для его сердца. Он просто не может отвести взгляда. Даже если очень надо шлёпнуть Брайта по рукам за то, что тот исподтишка показывает неприличные жесты тому блондину.

***

Мью поджимает губы, пытаясь собрать разбежавшийся народ во все стороны. Почему-то команда решила, что, раз они победили, можно поскорее слинять в отель и отдохнуть или же отметить данное событие. Однако они совсем забыли, что ещё будет награждение, на котором присутствие обязательно. Именно поэтому Мью бегает от одного края поля к другому, хватая ребят за шкирки, чтобы они никуда не уходили. В итоге, конечно, он всё равно собрал всех ребят и сказал им не разбегаться, поэтому Мью наконец-то спокойно выдохнул. Он топчется на месте, когда к нему подходит Сингто, поздравляющий его ребят с победой. Говорит, что команда его школы совсем не расстроилась. И это, честно говоря, невероятно: обычно дети сильно расстраиваются или злятся, когда не побеждают в какой-то игре. Но дети Сингто — просто воплощение каких-то добрых людей, которые не хотят ни драться, ни соревноваться вне поля. Вздохнув, Мью замечает, что его нонги стоят неподалёку от лавки и разговаривают с какими-то парнями. Галф аккуратно придерживает Брайта за спину, чтобы он не пошатнулся из-за быстрой жестикуляции. Ему становится интересно, кто эти ребята, стоящие рядом с ними. Наверное, Вачиравит это как-то чувствует, поэтому в один момент просто поворачивается и машет ладонью, подзывая к ним. — Учитель Тончививат, подойдите к нам, — зовёт Брайт, и Мью вздыхает. На самом деле, не хочется с ними болтать прямо сейчас, потому что они разговаривают, видимо, со своими друзьями. Однако Суппасит не знает, почему сразу же едва ли не подрывается с места, как удаётся случай двинуться к нонгам. Он просто чертовски хочет приблизиться к Галфу, побыть с ним рядом какое-то время. — Пи’Мью, познакомься, это наши друзья. Милд, — Брайт показывает на низенького парнишу, довольно улыбнувшегося из-за нового знакомства. — А это Као. Суппасит помнит эти имена, поэтому с особым интересом осматривает ребят. Особенно этого самого Као, который выглядит достаточно взрослым, но одновременно подростком. Ростом он примерно с него, возможно, даже повыше, и Мью непроизвольно косится на Галфа, который с улыбкой разговаривает с низким парнем — Милдом. Почему-то в голову приходит то, как Вачиравит говорил, что с Канавутом флиртовали. Возможно, это был Као? Он не уверен, но раз с ними в тот раз были только они, то, скорее всего, это правда. Какой-то неприятный осадок. — А это пи’Мью, наш любимый Пи' и учитель, — говорит Брайт с улыбкой. Тогда Као вместе с Милдом тут же уважительно показывают «вай», чуть наклоняясь вперёд. — Рад познакомиться, — Милд кажется самым дружелюбным: улыбается искренне и ярко. — Мне тоже. Так, значит, это вы те, с кем они сбежали с уроков? — Ээ… — Попрошу больше так не делать, — добавляет Мью строгим голосом, надеясь, что к нему прислушаются. Всё-таки того выговора ему хватило сполна. Проблем больше не хотелось. — Ха… — вся компания явно чувствует себя неловко. Кроме Брайта, конечно. — Нельзя ругать победителей вообще-то! — возмущается Вачиравит. — Я и не ругаю, — спокойно произносит Мью. — В любом случае, вы, ребята, пришли поддержать «Диких львов»? — Скорее, Брайта… — Милд широко улыбается и толкает локтем Као в бок. — …И Галфа. Као кивает и делает шаг в сторону, ближе к Галфу. Да, это Као нравится Галф. — Ваши школы здесь не играют? — Нет, наши выбыли на прошлом турнире, — оба парня немного грустят в этот момент. — Но это был крутой матч! Галф, это было о-очень круто! — Милд потягивается и треплет Галфа по волосам. — Горжусь! Это мой ребёнок! — Отстань… — тихо и смущённо произносит Галф, отмахиваясь от руки. — Чего смущаться, ты и правда крут! Такой гол! — Милд смеётся. — Хей, я тоже был крут! — Брайт надувается и выпячивает грудь колесом, принимая важную и гордую позу. Милд хохочет ещё больше. — На сколько тебя посадили? — Не знаю точно… На этих словах Мью отвлекается от разговора. Он замечает, как Као поправляет взлохмаченные волосы его нонга. Галф немного краснеет и явно теряется. Суппасит сжимает челюсть. Они… Они выглядят… Хорошо. И Мью это не нравится. Очень. — Као, ты играешь в футбол? — Суппасит всё ещё старается быть дружелюбным. Галф и Као дёргаются и замирают на мгновение. Все обращают на них внимание. — Я… — он быстро одёргивает руку и неловко чешет затылок. — Я… Я да. Я в баскетбол играю. — Очень неплохо, кстати, — тараторит Брайт. Выглядит немного нервным. — А ты, Милд? — Мью спрашивает просто из вежливости. Он прищуривается немного, неспособный отвести строгого оценивающего взгляда от Као. Его грудь немного жжёт. Похоже на ревность, что Мью не нравится ещё больше. — Я… — Милд непонимающе бегает взглядом то на резко рассердившегося старшего, то на зажатого Као, то на Брайта с большими тревожными глазами. — Я не играю. У меня много дополнительных занятий. — Я слышал, ты за границу учиться едешь? — Ага, Вам уже рассказывали? — Ты выглядишь умным парнем, — Мью кладёт ладонь на плечо Милда, всё не отрывая взгляда от двух парней, стоящих слишком близко, по его мнению. — Я уверен, ты многого добьёшься, — он моргает пару раз, а после рассеянно произносит: — Извините, мне пора идти… Приятно было познакомиться, — Суппасит выдавливает из себя улыбку и, не взглянув ни на кого на прощанье, разворачивается и уходит. Его грудь всё ещё жжёт. Теперь он позволил себе сильно нахмуриться и сжать кулаки. Ещё ему не хватало ревновать мальчишку. — Чёрт, — шикает старший. Он давно этого не ощущал. Удивляет, что подобные чувства нахлынули с такой силой. Это не хорошо. Всё не хорошо. Всё выходит из-под контроля, а Мью любит порядок, контроль и спокойствие. И с этими нонгами этого ему никогда не видать. Ему нужно срочно успокоиться и расслабиться, не вспоминать это чёртово знакомство. Нет, ну, как тут его не проворачивать в памяти по новой, когда этот самый Као ведёт себя так нагло? Так спокойно поправлять Галфу волосы, заботиться о нём на глазах у всех, на глазах у Пи', который точно должен оценить претендента на сердце его нонга. Это возмутительно, это настоящее безумие… Это зависть. Мью шустро прячется за образовавшейся толпой команды «Львов», надеясь, что его нонги не наблюдают за ним всё это время. Хотя это вряд ли: наверняка много тем для разговоров, чтобы не обращать внимание на какого-то там почти тридцатилетнего учителя. Он до сих пор сжимает руки в кулаки, но не может просто-напросто разжать их, всё ещё ощущая в глубине жгучую ревность, возможно, смешанную с раздражением и злостью. Ему совсем не нравится, что Као так хорош. Они поговорили совсем немного, однако аура, исходящая от этого парня, чертовски добрая, внушающая доверие. Мью встречал подобных людей, поэтому мог сказать, что Као такой человек. И именно таким является сам Мью. Ему часто говорят подобное, люди это чувствуют. Именно поэтому Мью не нравится, что Као околачивается возле Галфа. Ему вообще ничего не нравится из всего происходящего знакомства. Лучше бы он не подходил к ребятам, чтобы познакомиться. Было бы меньше мороки и недовольства. А сейчас ему приходится бороться со своей внезапной ревностью, сковывающую его каменное спокойствие. Это не хорошо. Всё оставшееся время Мью остаётся только наблюдать за тем, как Као продолжает крутиться возле Галфа до и после награждения, едва ли не сдувая с него пылинки. А его нонгу, в самом деле, даже нравится, судя по всему, раз так спокойно и искренне улыбается. Суппаситу хочется подойти к ребятам, в очередной раз поздравить с победой, однако присутствие этого парня лишь портит ему весь настрой. А сейчас, когда он возвращается с ребятами в отель, у него совсем нет настроения, несмотря на то, что с утра оно было относительно хорошим. А жгучая ревность продолжает разъедать ему внутренние органы.