Ты — после всех этих лет

2005.       Они встречаются во время тренировки на соревнованиях, когда Юна усаживается на сидение рядом с Мао, чтобы развязать шнурки — не то что бы Мао специально пошла на каток пораньше, чтобы застать катание Юны или что-то в этом роде, ей просто было нечего делать. Хорошо, она просто влюбилась в Юну Юнино катание еще когда они впервые соревновались друг с другом несколько месяцев назад, и с тех пор мечтала увидеть тот огонь своими собственными глазами еще раз.       — Нравлюсь тебе? — спрашивает Юна, плюхаясь рядом с Мао развязать шнурки.       — Чт-Что?       — Говорю, ты пялишься на меня — не только пока я катаюсь, но и пока я рисую тоже, — Юна смотрит на нее сверху вниз и едва сдерживает смешок, когда видит приоткрытый рот Мао. — Я Юна, Юна Ким — ты ведь Мао?       — Да я... Я рада наконец-то встретить тебя. Слышала о тебе так много, — Мао в панике заикается, волнуясь, что о ее чувствах как-то догадались.       — Только хорошее, неправда? — спрашивает Юна.       Мао ловит себя на мысли, что они только встретились, а у нее уже кружится голова от Юниной улыбки, черт возьми.       — Тебе не надо идти на тренировку?       — О, тренировка, точно, — Мао отрывает свой взгляд от Юны лишь на секунду и тут же замечает, как наблюдает за ними ее тренер. — Мы встретимся позже?       — Конечно.       Позже, когда Мао выходит со льда после своей победной произвольной программы, Юна смотрит на нее из-за борта, все еще в своем платье и коньках.       — Итак, получается, один-один? — Мао говорит с непривычной самоуверенностью для разговора со своей соперницей, считает это выплеском адреналина, последствием произвольной.       Юна клонит голову и хмурится.       — Что ты имеешь в виду?       — Я совершенно точно видела, что ты пялилась на меня последние пару дней, так что один-один, не так ли? Тоже нравлюсь тебе?       Мао хихикает, больше над самой собой, что все же сказала это вслух. Она отворачивается от Юны, но ее мысли все еще витают в облаках — из-за волнения от соревнований или от встречи с Юной, она не может ответить точно.       Но Мао не видит Юнины глаза, сканирующие ее спину, пока она уходит. Она не видит и Юниной улыбки тоже, не слышит Юниного утвердительного шепота "да" себе под нос, надеясь, что, возможно, судьба позволит их дорогам пересечься еще раз. 2010.       Возвращаясь в раздевалку перед награждением, Мао встречает Юну снова. Они обе стали на несколько дюймов выше, округлились в линиях, и сейчас приписали к своим именам олимпийские медали. На секунду ей становится интересно, помнит ли еще Юна их разговор столько лет назад, пока СМИ не придумали драму конкуренции, разделяющую их пути, и не превратили их в соперников поколения — она определённо помнит, правда?       Так или иначе, Мао выравнивает дыхание и дограгивается до ее плеча.       — Потрясающее выступление.       Юна поднимает глаза и удивленно моргает.       — Спасибо, у тебя тоже! — говорит она, как кто-то из персонала заходит в раздевалку чтобы вернуть их на каток для медальной церемонии. — Ты была прекрасна, как всегда.       Юнины глаза сканируют Мао перед началом медальной церемонии, так же, как и на пресс-конференции, и на гала, и в олимпийской деревне. Мао думает, что, быть может, после этого всего они наконец нашли друг друга. Ты была прекрасна, она слышит. Как всегда. 2014.       После лет совместных пьедесталов, все заканчивается тем, что Мао смотрит на Юну, стоящую на последнем подиуме в ее соревновательной карьере. Никогда больше они не посоревнуются на одном льду. Мир потеряет Юну, Мао знает, но, возможно, иначе, чем потеряет она.       И когда Мао отправляет Юне приглашение на The Ice 2014 из-за собственного желания, она знает, что та ни за что не приедет. Она просто надеется, что Юна знает, что после всех этих лет Мао все еще не может окончательно забыть тот Юнин огонь, что узнала, когда им было по четырнадцать и они были слишком наивные, чтобы предвидеть боль и борьбу, что ждали их.       Так что когда Юна принимает приглашение и прилетает в Нагано в начале июля, Мао не уверена, что с этим делать. Мао занята, или она просто верит в это, так что она не может найти возможность поговорить с Юной.       Но на этот раз Юна находит Мао снова, в течение перерыва репетиции общего номера. Она выходит со льда на трибуну и поднимается до уровня, на котором сидит Мао.       — Забыла поблагодарить тебя за приглашение на твое шоу — я всегда хотела поучаствовать в чем-нибудь подобном, — говорит Юна, наблюдая за импровизированным танцем Баттл/Аббот, пародией на произвольный танец Мэрил и Чарльза.       — Не за что, — отвечает Мао. — Я рада, что ты смогла приехать.       Помнит ли она?       — Но есть одна вещь, которая не давала мне покоя все эти годы, — Юна поворачивается к Мао, приподнимая подбородок.       — Какая?       Улыбка играет на Юниных губах, но ее глаза внимательно смотрят в чужие.       — Я все еще нравлюсь тебе?       Итак, она помнит, и Мао может ощутить небольшую открытую рану в своем сердце, где все эти годы было спрятано воспоминание об их разговоре, и свет, и огонь, и сотни идеальных каскадов тройной флип-тройной риттбергер.       — Почему? — она расплывается в улыбке. — Неужели тоже нравлюсь тебе?       Девять лет и дюжины медалей позднее, им снова четырнадцать, как будто они никогда не существовали по-отдельности.       Юна отлипает от сидения и протягивает ей руку, пока Джеффри снова собирает всех вместе для группового прогона номера. Мао хватает ее ладонь — и, наконец, они снова нашли друг друга.       В конце концов, после всех этих лет, Мао и сама чувствует Юнин огонь, и Юна шепчет о красоте Мао с открытым сердцем. После всех этих лет бега по одному маршруту, но на расстоянии друг от друга, Мао и Юна держатся за руки.       После всех этих лет ты все еще любовь моей жизни.