Полукровка

Рави ловко приземляется на крепкую ветку, когтями цепляясь за кору. Лико присоединяется к ней, укрывшись в кроне соседнего дерева. Девушка достаёт стрелу из колчана и натягивает её на тетиву. — Они скоро прибудут. Будь наготове. — приглушённо командует Рави. — Думаешь в этот раз у нас получится? — Лико сходит на скептический смешок, держа лук наготове. — Да чтоб этих химер леший подрал. Мы выслеживаем их уже третий дней и я намерена отомстить за души курочек бабули Лиры, — злобно сплевывает Рави. — Тем более с нами ученицы господина Тэхена, а это уже увеличивает наши шансы. — Этот Тэхен… — Лико цокает языком, крепче сжимая пальцы. — Что-то имеешь против него? Или ты до сих пор надеешься завоевать внимание Чонгука? — Рави усмехается и делает небольшую паузу, не дождавшись ответа. — Лучше думай о задании. Ещё задолго до их прибытия они услышали топот четырёх пар волчьих лап и неразборчивое шипение нескольких небольших химер. Они были не больше домашней кошки и обладали слаборазвитыми крыльями с чёрным оперением. Сразу же завидев змеëнышей Рави хищно облизывается и в мгновение пронзает двоих из пяти стрелами, снеся им головы. Мира и Сара в обличии серых волков взяли оставшихся в кольцо, не давая им шанса на побег. Лико выпускает стрелу следом за напарницей, но остриё вонзается в грудь химере и та в мгновение ока исчезает в брызгах воды. Лико удивлённо замирает, но снова натягивает следующую стрелу. Он упускает из виду тот момент, когда капли воды достигают его руки. Вместо них вдруг появляется химера, вонзая свои острые ядовитые клыки в плоть. Чонгук бережно раскладывает новоприбывшие кристаллы среди кристаллов остальных умерших соплеменников. Он уже около года помогает в пещерах Матерям-Волчицам с воспитанием детей и поддержанием порядка в кристалльных залах. Чонгук делает это бескорыстно лишь из добрых побуждений, но ему ещё многое не доверяют и не оставляют надолго одного. Всё это объясняется тем, что он по-прежнему чужак, ведь не является Волком. Он здесь лишь под личную ответственность Марены и Тэхена. Пусть работа тяжёлая, но Чонгуку нравится. — Чонгук, пришли родители нескольких Волчат. Отведи их, а я тебя тут подменю, а то твои руки уже посинели. Молодая Волчица подходит к нему и забирает кристаллы из его рук. Он кивает и, поднявшись, направляется в так называемые игровые залы, хорошо прогретые огнём и тёплым воздухом, где дети проводят всё своё время пока родителей не было рядом. Кристаллы — это настоящие хранилища магии и в спокойном состоянии они холодны как лёд. Именно поэтому Матери-Волчицы и их помощники кутаются в тёплые меховые накидки и не пускают в кристалически залы детей без присмотра. — Сойка, не беги, веди себя тихо, — причитает Велис, хватая Сойку за руку. — Ну хватит-хватит тебе, мне просто не терпится встретиться с нашей подругой! В соседнем зале девушки проходят по узким тропинкам и останавливаются у самой дальней стены. Сойка неожиданно подает на колени и дико сопротивляется Велис, которая сразу же попыталась поднять её обратно. — Веста-Веста! Привет, родная! — Сойка широко улыбается и тянет к жёлтому кристалл обе руки. — Сойка, потише… — вздыхает позади их Королек. — Она мне ответила! Она поздоровалась, видите? Кристалл на мгновение засветился ярко-ярко. Сойка широко улыбается и вертит головой в разные стороны. Велис нежно улыбается, глядя на кристалл Весты, и садится рядом с Сойкой. — Прости уж её, Веста, за шум. Ты же знаешь какая она. За столько лет ни черта не изменилась, — Велис гладит Сойку по коротко обрезанным волосам и чувствует, как та начинает дрожать. — Веста-а-а… У тебя всё хорошо, Веста? Хорошо-хорошо, да? — скулит Сойка, вытирая руками крупные слезы, покатившиеся по её щекам. Королек опускает голову и кладёт рука на сердце, чувствуя тяжёлый камень в душе. Упасть в озеро печали ей не даёт весёлый голосок, раздавшийся за её спиной. — Мама! Мама, мне столько тебе нужно рассказать! — маленький мальчик с волчьими ушками и хвостиком подбегает к ней и обнимает за ноги. Чонгук наблюдает за этой картиной со стороны. Он довольно редко бывал в этом зале и никогда не замечал жёлтый кристалл. Этот цвет довольно редкий, что вызвало у него неподдельное удивление. Через пару минут девушки покидают зал и сами пещеры, а Чонгук всё так и продолжил стоять там. Он ëжится от холода и сильнее кутается в мех своей накидки. Он решается подойти ближе и рассмотреть кристалл получше. Чонгук не обладает магией элемента земли, поэтому едва ли мог различать заточëнную в кристаллах энергию, но жёлтый был определённо сильнее, чем остальные. Кристалл неожиданно начинает светиться ярче и вибрировать. Чонгук ругается сначала, но потом поворачивает рукава, оголяя запястья, облачëнные в серебряные браслеты с крупными жёлтыми камнями в центре. — Ах, да простите, я не один из Волков. В-Вы так сразу это поняли? Это магические браслеты… Они… Они хранят магию моего… друга. Он дал мне их, чтобы мои травмы заживали быстрее в случае чего. Чонгук садиться на колени и неловко смеётся. На самом деле такой способ общения с кристаллами не похож на обычный обмен слов или жестов. Это всплывающие в голове образы и ассоциации подобны трансу. Чонгуку, однако, до сих пор сложно воспринимать такой способ общения. Ему приходиться сильно напрягаться, чтобы хоть что-то разобрать в огромном коме образов, которые он видит перед собой. Ему требуется около минуты, прежде чем его сердце с треском падает вниз. — Что? В-Вы были, то есть есть. Вы мама Тэхена?! Ох, Куаттор, простите… Я и Ваш сын, — Чонгук весь зарделся и накрывает щёки руками. — Я не был готов встретить Вас здесь. Я? Да… Мы знакомы с детства. Вероятно, нет. Мои чувство немного… Чонгук прикусывает себя за язык и накрывает рот рукой. Он начинает сильно нервничать, в то время как Веста всё никак не унимается, направляя в его сторону потоки магии, а вместе с ними и образы, которые едва не разрывают голову Чонгука. — Прошу меня простить, у меня ещё столько дел… Простите-простите! — Чонгук подскакивает и, насколько раз поклонившись, спешно покидает зал. Освободившись от дел ближе к вечеру он, наконец-то, сразу же направляется домой. К слову, за все два года в племени Чонгук так и не съехал от Тэхена. Несмотря на все предложения Чонгук всегда категорично отвечаеь нет. Он не хочет увеличивать дистанцию между ними. Даже спустя столько времени он не смог сломать стену, которую выстроил меж ними Тэхен. Чонгук неустанно продолжает думать о своеобразном разговоре с кристаллом Весты. Кажется, её беспокойная энергия слишком сильно отразилась на нем. Он подходит к дому и замирает, поднимая высоко голову. Тэхен левитирует выше уровня крыши на огромном камне, что источает слабый золотистый свет. На пару метров ниже, подражая Тэхену, ливетируют пятеро детей в возрасте от семи до тринадцати лет. Чонгук бесшумно смеётся с того, как мило Тэхен морщится, когда волосы от ветра падают ему на лицо и щекочут нос. Внутри груди всё плавится, Чонгук коробится, боясь разрушить его покой. Тэхен делает глубокий вдох, сосредотачиваясь на своём окружении. Он почувствовал приближение Чонгука ещё издалека, но решаетт сделать вид будто и правда не знает о его присутствии. Возможно Тэхен любит подыгрывать ему и хвалить, возможно, ему просто нравится, когда он смотрит на него именно такими глазами. Всё возможно, вот только Тэхен углубляться в это не хочет. Он чувствует тяжесть чужой руки на своём плече, шум массивных крыльев спрятавших его от ветра и обжигающее дыхание на своей шее. Чонгук как бы случайно касается губами его кожи и замирает так лишь на миг. Тэхен выдыхает рвано, удивляясь собственной реакции. — Ты всё ещё занят? — шепчет Чонгук. — Да. У нас ещё занятие. — сдержанно отвечает Тэхен, не открывая глаз. — А со мной позаниматься ты не хочешь? Ты же тоже мой учитель, — Чонгук кладёт подбородок ему на плечо, и опускает руки, приобнимая его вокруг живота. — То, что вы делаете, так сложно? Тэхен покрывается мурашками от хриплого голоса Чонгука над своим ухом и слабо хмурится. — Чонгук, ты отвлекаешь… — Прости, — Чонгук лишь устраивается поудобней, продолжая держать Тэхена в ловушке своих объятий. — Если быть честным, то не сложно. Обычное упражнение на концентрацию. Я просто хотел вздремнуть. Чонгук тихо смеётся, задевая кончиком носа его щёку. Он не двигается так ещё несколько секунд, да и сам Тэхен никак не давал понять о том, что ему это не нравится. — Пойдём в дом? Там тихо, спокойно, нет Волков, есть только я и твоя излюбленная кровать. — Звучит заманчиво. Тэхен ухмыляется и тогда Чонгук радостно восклицает, хлопнув ладонью меж его лопаток. — Отлично! Тогда с нетерпением жду, когда мы начнём мой урок! — Чонгук взмахивает крыльями и, сразу же сбегая вниз по крыше, заходит в дом. Чонгук в припрыжку подбегает к рабочему столу Тэхена, на ходу сбрасывая тёплую накидку. Он достаёт с полок травы и экстракты, не забыв открыть на последней изученной им странице старую книгу, в которой Тэхен до сих пор хранит свои заклинания, рецепты и заметки. В книге нет разделов и уж тем более какой-либо последовательности, так что без указаний хозяина в ней было разобраться довольно сложно. На пропитанных влагой или опаленных огнем страницах неровным почерком выведены слова, какие-то и вовсе были написаны в углах верх ногами или по диагонали. Тэхен не был хорош в рисовании, поэтому его иллюстрации выглядят совсем по-детски простыми. После того, как Чонгук навязался к нему в ученики, стал самостоятельно рисовать для Тэхена иллюстрации в его работах. Тэхен почти сразу же следом заходит в дом. — Я уже все подготовил. Приступим? — Выглядишь взволнованнее обычного. Что-то произошло? — Тэхен выгибает бровь и опираясь на правое бедро пристально смотрит на него. — Ах, да так… — Чонгук уводит взгляд в сторону. — Я случайно нашёл кристалл твоей мамы… В пещерах. Её энергия была такой неспокойной, когда она почувствовала твою в моих браслетах. — Теперь понятно. На самом деле я редко навещаю её кристалл, вероятно поэтому это произошло с тобой. Ты в порядке? Как себя чувствуешь? — Не то чтобы совсем необычно, но… Послушай, Тэхен, — Чонгук берёт его под локти и подходит ближе. — Научи меня Слиянию, пожалуйста. Я же тоже полукровка, значит я могу в теории осилить его. — Это лишь твои догадки. Ты знаешь почему оно запретное? — Тэхен выдëргивает свои руки и отходит на шаг. — Есть риск, что погибнет не только объект, на котором ты используешь это заклинание, но и ты сам. — Я справлюсь. Просто давай попробуем? — Чонгук улыбается, но его улыбка пропадает, когда он слышит мгновенный отказ. — Нет, сегодня будешь перемешивать жёлтый и зелёный порошок, пока они не сменят цвет на синий. Это твоё наказание, — Тэхен перемещает нужные ему миски магией и ставит их напротив Чонгука. — Как закончишь, сделаешь из этого противодиарейную настойку и отнесёшь старику Варвасу. Старый Волк уже второй день из дома выйти не может, а я к нему больше не пойду. Тэхен неожиданно хлопает руками и округляет глаза. Чонгук вздрагивает и недоверчиво разглядывает быстро сменяющиеся эмоции на его лице. Тэхен ставит ноги на ширине плеч и пружиня на носках из стороны в сторону подхватывает магией зелёный и жёлтый порошок. Поочередно перекидывая их из одной чашки в другую, Тэхен останавливается так же внезапно, как и начал. — И делай это обязательно вот так. Концентрацию улучшить, длительность своей магии потренируешь, мышцы бёдер разомнëшь, а то совсем ходить разучился, только летаешь, — Тэхен хлопает его по плечу, делая серьёзное лицо, будто действительно объясняя что-то важное, а не из вредности желая поиздеваться над младшим. — Ты издеваешься или серьёзно? — Чонгук скептически поднимает бровь, и кривит рот в усмешке. — Я серьёзен как никогда, — Тэхен задирает подбородок с надменным взглядом. Уже намереваясь уйти он чувствует, как его перехватывают и сжимает запястье. Тэхен оборачивается, но не видит в этих больших чёрных глазах ничего хорошего. — Подожди, Тэхен. Я немного не понял, как именно мне нужно перемешивать травы? Вот так? Чонгук опускает крылья вниз, открывая себе возможность плотно прижаться спиной к груди Тэхена. Он кладет руку лекаря себе на тазовую кость накрыв сверху своей и смотрит на него из-за плеча. Чонгук слегка раскачивается в стороны, наблюдая за реакцией Тэхена и не сдерживая усмешку на губах. Тэхен опускает на него тяжёлый взгляд, делает глубокий вдох и почти сразу отстраняется. — Ты переходишь границу, что у тебя в голове? Лучше займись делом, — недовольно бурчит Тэхен направляясь в другую комнату. — А Хосок и Юнги говорили мне, что у меня сейчас самый цветущий возраст! Самое время для романтики! — кричит ему в след Чонгук, довольно улыбаясь и прикусывая губу. — Сам-то в моем возрасте и похуже небось был?! — Я в свои девятнадцать был самым прилежным юношей во всем Вороновьем племени! — доносится из другой части дома. — А ты поменьше слушай Юнги и Хосока! — Зануда! Внезапно снова появившийся на пороге Тэхен пронзает Чонгука строгим взглядом, от чего тот весь вытягивается по струнке. — Работай давай, — холодно говорит Тэхен, взмахом руки закручивая Чонгука в потоке воздуха и разворачивая к столу. Долгим и упорным трудом Чонгук всё же доставил старику Варвасу жезненно необходимую настойку. Чонгук мог поклясться, что никогда не видел, чтобы кто-то жадно выпивал лекарства. Возвращаясь домой он радостно слушает весёлый звон монет в своём мешочек на поясе, полученных от старика. Дождавшись его прихода Тэхен накрывает на стол. Чонгук, довольный, садиться отужинать, предвкушая нежность риса с тушëными овощами на своём языке. Он подносит ложку к раскрытому рту, как внезапно замирает и кладёт её обратно в тарелку, заметив на столе разделанного запеченного цыпленка. — Почему не ешь? — любопытствует Тэхен отрываясь от еды. — Тэхен… — жалобно пищит Чонгук, заламывая брови домиком. — Раз мы Вороны и едим мясо птиц, то получается мы в какой-то степени каннибалы? Тэхен давиться рисом от такого заявления и несколько раз сильно бьёт себя в грудь. — Чонгук, вот Дружок стопроцентная птица, но даже он точно не задумывается о том, что ест себе подобных, охотясь каждое утро на мелких птиц в лесу, — Тэхен кивает в сторону мирно спящего на балке под потолком змееяда. — Так что ешь спокойно. Чонгук сжимает крылья наблюдая за тем, как Тэхен откусывает большой кусок мяса с куриной ножки. — Кстати, Тэхен, а у тебя были отношения когда-то? Или… Ты кого-то от меня прямо сейчас прячешь? — как бы не было больно об этом думать, но Чонгука в последнее время всё чаще беспокоило этот вопрос. — С чего вдруг интересуешься? Что, нужен совет в делах сердечных? — Тэхен откидывается на спинку стула, складывая руки перед собой. — Нет. Просто скажи… Есть кто на примете? — В данный момент я в этом не заинтересован, — кратко и холодно отвечает он. — О, правда? А с тем конюхом, что был на недавнем пиру Марены, ты был совсем непрочь развлечься, — обиженным тоном говорит Чонгук, едва ему удавалось скрыть причину того, что ответ Тэхена ранил его чувства. — Это было… Это было просто лёгкое алкогольное наваждение. Слушай, это все равно не во что не перешло, — Тэхен хмурится, склоняясь над столом. — Да-да, я помню, — Чонгук вытягивает губы трубочкой и медленно кивает. — А вот если бы ты тогда меня не заметил… — К чему ты вообще клонишь? — перебивает его Тэхен. — А, да так. Ничего, — Чонгук дёргается, заправляя волосы за уши и отворачиваясь на пару мгновений, а после набивает себе рот несколькими ложками риса и бормочет с набитым ртом: — М-м-м, как всегда, потрясающе готовишь! Что-что, а вот тут Чонгук не лжёт. Тэхен готовит настолько хорошо, что Чонгук иногда едва не плакал от того, насколько еда может быть вкусной. — Льстец. Под покровом ночи Тэхен покидает дом, убедившись, что Чонгук точно не заметит его ухода. Тэхеном овладевает чувство тревоги, и ноги несут его в лес. Он прислушивается к окружающим его звукам и запахам и был абсолютно уверен в том, что чужак решил подобраться к его территории. Выйдя на опушку леса Тэхен остановливается и оглядывается по сторонам. — Выходи, — будто приказывая громко обращается к кому-то в тени Тэхен. Лесное эхо разносит его голос по округе и снова наступает мнимая ночная тишь. Разрушая иллюзию, из укрытия выходит знакомый ему мужчина, но весьма заросший волосами и осунувшийся. — Учуял все-таки. Бастард, а нюх как у настоящего Волка, — насмешливо заявляет он, снимая с головы капюшон. — Зачем вернулся, Зрад? Ты же знаешь, что Марена объявила тебя предателем. Неужели Старейшина Со снова послал своего пса шпионить? — Тэхен язвит в ответ, делая к нему несколько медленных шагов. — Со приказал силой забрать тебя и твоего подопытного. Тэхен щурит глаза, напрягая желваки. Ему никогда не нравилась подобная формулировка. — К сожалению, живыми, — договаривает Зрад, не скрывая своего разочарования. — Два года вы, подобно сточным крысам, отсиживались в своей норе, а сейчас вдруг решили заявить о себе? — он усмехается, не теряя бдительности. — А что, наши зверушки не доставали вас всё это время? Несколько разрушенных домов, пара десятков унесённых душ мирных жителей, разорённые охотничьи угодья… — перечисляет Зрад с довольной улыбкой на лице, разводя руки в стороны. — Всё это было сделано лишь для того, чтобы выкурить вас, но… Последние две зимы племя пережило тяжело. Животных в лесу почти не осталось и постоянно приходилось броться против как крупных, так и мелких химер. Окончательно расправиться с ними было крайне тяжело. Даже смертельно раненые химеры остаются довольно агрессивным и живучими. Тех же, кого удалось добить, не находили. Их трупы будуто прятали под действием чёрной магии. Дошло до того, что пришлось закупаться едой на зиму в ближайших к границе людских городах. Перед надвигающейся зимой Марена в одиночку вызвалась уйти в людские леса в поисках добычи. Из-за этого среди людей появились новые басни о появляющемся в ночи огромном лунном Волке, что бродит по степи, унося с собой людские души. Фактически Тэхен стал временным лидером племени и это был хороший шанс доказать свою преданность и получить ещё большее доверие Волков. — Ближе к делу, — грозно перебивает Тэхен. — Старейшина Со был в ярости, когда ты сбежал, и все эти года хотел убить тебя. А теперь он сменил гнев на милость и решил дать тебе второй шанс, и восстановить тебя в Совете. Но я здесь не за этим. Зрад злобно скалит зубы и сбрасывает с себя плащ, что полностью скрывал его тело. Его грудь, живот, ноги и руки были увешены Волчьими кристаллами подобно броне. Тэхена охватывает злоба, заставляя его кровь кипеть в жилах. — За такое неуважение к предкам тебя положено казнить, — озлобленно цедит Тэхен, заставляя тяжёлые куски земли взмыть в воздух. — К чьим предкам?! К моим?! — Зрад громогласно расхохотался, насильно черпая магию из кристаллов и атакуя Тэхена настоящим градом камней. — Да ты хоть знаешь, кто мои предки?! Тэхен ловко уворачивается от его атак, используя элементы земли и воздуха одновременно. Он прислоняет руки к земле, заставляя землю под ногами Зрада взорваться и разлететься на куски. Однако же, Зрад был быстрее. Нагревающиеся кристаллы громко звенели и значительно прибавляли ему сил. — Если честно, то мне плевать, но ночь ведь долгая, можем и поболтать! — Мелкий гадëныш, дерзить мне вздумал?! Зрад яростно кричит, отправляя в него несколько тяжёлых валунов, которые неожиданно взорвались прямо перед Тэхеном. Он не был достаточно быстр и несколько камней оставляют глубокие раны в его плече. Раны сквозь его одежду источают слабый жёлтый свет, когда Тэхен начинает саморегенерацию, не отвлекаясь от боя. — Мой отец был Волком, а мать портовой людской шлюхой, которая выкинула меня при первой возможности! Господин Со был тем, кто подобрал меня и вырастил! Зрад, словно обезумевший, продолжает атаковать его, и Тэхен чувствует, что добром это не кончится. Кристаллы на его теле с каждой минутой светятся всё ярче. Тэхен придерживается тактики дальнего боя, где у него было явное преимущество. Их бой создаёт довольно много шума, но Тэхен решает, что этого мало и намеренно взрывает землю вокруг себя. Он направляет несколько острых шипов, от которых Зрад успешно уклоняется. В племени должны были уже услышать разразившуюся схватку и отправить подмогу. Тэхен же надеется покончить совсем до их прихода. — Я много лет был правой рукой Господина Со, был его главным козырем и лучшим учеником, пока не появился ты! — скорость перемещения Зрада возрастает в несколько раз, и он в мгновение хватает Тэхена обоими руками за шею. — Ты жалкий мальчишка, который смог обучиться трём запретным заклинаниям всего за год, когда я поставил на это свою жизнь! Первый полукровка, создавший совершенное существо! Тэхен скалится, сжав челюсть, он всем телом чувствует жар, исходящий от кристаллов. Его оторвали от земли и нещадно сжимают шею, медленно перекрывая доступ к кислороду. Тэхен замахивается и ударяет ногой в живот Зрада, отталкивая его мощным потоком воздуха на несколько метров от себя. Тэхен падает, но быстро поднимается на ноги, жадно глотая ртом воздух. Зрад же заметно поубавил свою спесь, едва держась на ногах. — Этим полукровкой должен был стать я, а не ты! После того как Со заметил тебя, я отошёл на второй план! Обучать тебя было для меня сущим адом! Зрад кричит надрывая горло, он был безумен и полностью потерял контроль над своей силой. Его жалкие попытки пришибить камнями или закопать Тэхена в земле оказались тщетными. Тэхен уворачивается от всех атак, но не нападает в ответ. Мощь в руках безумца была велика. Он старается вести себя осторожно, не зная, как поведут себя кристаллы, если бы он повредил их прямо сейчас. — Думаешь, тот пожар, что ты учинил несколько лет назад, сойдёт тебе с рук?! Ты смог убедить всех, что это была случайность, но я знаю! Знаю, что это был ты! Я убью тебя, предателя! Ты отравил мою жизнь одним лишь своим появлением! Если бы не появившийся в ту ночь Господин Со, ты бы сдох ещё в чреве матери, не успев издать свой первый крик! Тэхен молчит, несмотря на все острые слова в его адрес. Он молчит, будто давая выговориться ему напоследок, выплеснуть всю желчь, обиду и злобу из себя, и уйти из жизни с упокоенной душой. — Всё это началось ещё тогда! Ты не должен был родиться! — вопит мужчина, сгибаясь от боли. Кристаллы стали сиять так ярко, что можно было ослепнуть. Зрад кричит, мучаясь в агонии и не понимая, что происходит с его телом. Кристаллы искрятся, продолжая питать его своей энергией, пока не произошёл взрыв — сильный выброс магической силы — после чего Зрад упал замертво. Выйдя из каменного укрытия, Тэхен подходит к бездыханному телу и закрывает обезумевшему мужчине глаза. Тэхен слышит, как за его спиной появляется патруль, но не спешит отвечать на их вопросы о случившемся. В его голове до сих пор крутятся слова о том, что Со до сих пор желает видеть его рядом с собой. Старик осмелел настолько, что даже посмел зайти в священный лес.