* * *
Стрелки на часах не останавливаются, и продолжают идти, оповещая о середине дня. В доме проснулся каждый, кто-то уехал рано утром по делам, некоторые остались в Академии и продолжали общаться, вновь погружившись в рутину жизни. Это радовало. Планы на ближайшие часы масштабны. Я подначивала Пятого не тратить время впустую и привести себя в лучший вид, ведь встреча с моей семьёй обещает быть серьёзной. Предупреждать никого не стала, зная, что этот день является выходным отца, а брат вечером придёт из садика. Как раз мы их застанем. Стоило надеяться на наилучший вариант встречи. До выхода около пары часов. Рассчитывая нужное время, начинаю подготавливать себя. Освежающий душ, фен, косметика и выбор одежды. Решив не заморачиваться, надела то же чёрное платье, перевоплощая себя во вчерашний образ. Время шло коварно быстро, сейчас необходимо уделить минуты завершающему штриху. Подходящий тональник и кисти для макияжа помогут скрыть «недоразумения» на шее. Красным флагом послужило бы действие нашего прихода к моей семье в столь открытом виде. Направляясь к Пятому в комнату, прихватила средства маскировки и постучалась. Парень натягивал на плечи пиджак, оборачиваясь. Пояснив ситуацию, усадила его на кровать, попросив чуть откинуть шею назад. Как ни странно, Пятый выглядел напряжённым и был серьёзнее, чем обычно. — Ты переживаешь? — осторожно спросила, зная, что о возможных слабостях и подобных эмоциях он не любитель рассказывать, однако нервозность ощущалась. — Это так заметно? — чуть помолчав, ответил парень, на секунду сжимая губы. — Не сказала бы, — я принялась замазывать синяки, проходясь кисточкой. — Моя семья достаточно дружелюбна, отец точно. Его зовут Уильям, а маму Агата, не забывай про фамилию Невилл. Уважение, твоя замечательная улыбка, и готово. Так ты сможешь получить их благосклонность. — Я хочу, чтобы они смогли доверить тебя мне. Рассчитывали на безопасность дочери и без сомнений были уверены в её выборе. В любом случае, смогу найти нужный подход, ведь старше их. — Страшно представить. Только не упоминай о своём возрасте, — делая последние штрихи, услышала смешок Пятого. — Расскажи о своём брате, — попросил он. — Ты всего пару раз упоминала его. — Маленький, шустрый, обоятельным Томас, который любит сладкое, и копия папы, когда он в гневе, — складывая косметику по местам, улыбнулась и продолжила: — Я так скучаю по нему. Уверена, что ты ему понравишься: папа же был в восторге. Слова неконтролируемо слетели из моих уст, выдавая тот самый момент, когда несколько месяцев назад мой папа увидел Пятого через окно и дал положительную оценку, отпуская меня во взрослую жизнь с таким парнем. Хотелось найти подходящую ситуацию, правда, недоумевающий взгляд потребовал продолжения истории, закончив фразой: — «Будь счастлива с ним, если любишь и дорожишь этим парнем, Лорелин Невилл», — пробормотала, только сейчас поднимая смущённый взгляд на Пятого. — Ты понравился папе, даже когда мы с тобой настороженно относились друг к другу, а теперь всё сложилось именно так, как я и выдумала. Забавно. Воспоминание поднимало настрой предстоящей встречи, а раскрытие интересного факта, казалось, только добавило уверенности Пятому. Скорее всего, он не так переживал в процессе миссии и нападения, нежели пару минут назад. Слова были излишни, мои слова льстили парню и единственное, что он сделал, — поцеловал меня. Мягко, аккуратно, чуть стирая помаду с губ. Нежность уступала страсти в этом моменте, чувственные касания по-особенному приятно оущущались. Я обняла Пятого за плечи и подарила ещё один поцелуй на скуле, вставая с кровати. Договорившись встретиться через час возле дверей главного входа в Академию, я покинула комнату, закинув косметичку в нужное место. Свободное время ещё было, как и возможность сделать то, на что не было времени. Именно в моём случае это мимолётно проштудировать одно место и наконец прийти к заключению моего прошлого, попытавшись отыскать важные данные о прошлом. Ноги привели меня к библиотеке особняка, таящей в себе ещё какое-то количество нераскрытых секретов. Если раньше я посещала эту комнату ежедневно, то последний раз изучала её около двух месяцев назад, уже успев позабыть о тайной комнате-библиотеке, которую мы с Пятым отыскали ранее. Именно она мне и нужна, точнее парочка книг. Открыв дверь, прошла вперёд и мимолётно оглядела никак не изменившиеся высокие стеллажи. В этом месте было по прежнему тихо и пусто, привычная обстановка успокаивала. По памяти я подошла к дивану, и нащупала ту самую кнопку, открывающую доступ к неизвестной комнате. Послышался уже знакомый звук тёмной двери в нескольких метрах. Направляясь в нужную сторону, обходила стеллажи и пару раз поворачивала за низ, ещё раз удивляясь габаритам библиотеки, однако вздрогнула от тихого гостя этого помещения, что притаился в отделе со сверхъествественными силами. — Здравствуйте, мистер Пого, — вздыхая, проговорила я, останавливаясь. — Здравствуй, Лорелин, как себя чувствуешь? — с частичкой заботы спросил он, поставив книгу на место. — Отлично, если признаться, — вспомнив про недавние события, не забыла упоминуть: — Я благодарна вам за проделанную работу, сейчас все хорошо себя чувствуют после произошедшего. — Это моя обязанность — помогать обитателям в Академии даже после стольких лет, — пояснил Пого, опираясь на трость и после сделал намёк на моё местонахождение. — Сейчас потихоньку возвращается атмосфера покоя и расслабления в особняке, только, похоже, вы не можете так быстро отвыкнуть. — Сразу после решения сложной ситуации, приходит вторая, которая ещё труднее в понимании и выполнении, — уклончиво сказала я. — Полагаю: это место поможет облегчить мне задачу. — Понимаю вас, тогда надеюсь, что вы сможете обрести ответ на свой вопрос. Пого развернулся, не желая мешать, и пошёл к выходу, пока я стремительно направилась прямиком к книгам, что таят в себе загадочность. Всё выглядело так же, как и тогда, только учебники и материалы по перемещениями между мирами стояли на своих местах. Однако сейчас мне необходимо отыскать в стеллаже данные или же документы, в которых написаны действия после стирания моей памяти и детали этого манёвра. Хотелось понять причину неожиданных путешествий по сознанию, что напрочь забыло события прежней жизни и наконец, последствия деяний Реджинальда в совокупности с решением проблемы. Если в этом маленьком помещении всё время скрывалась невероятно важная информация, то есть вероятность на хорошую результативность ожиданий. Я вновь вижу стеллаж, заполненный книгами, и глазами ищу что-то близкое к моей ситуации. «Мёртвые души и как их видеть», «Теории существования Ада, возможно ли переместиться в это место?», «Огонь и как им управлять». Ничего. Только теория, учебники и отсутствие записей Харгривза. Терять надежду не стоит, пожалуй, осмотрюсь по сторонам. На помощь пришёл фонарик на телефоне для лучшего исследования комнаты. Взгляд падает на лист А4 с именами наставников и учителей, что уже был изучен. Поиски продолжаются, руки касаются каждого сантиметра стен. Вскоре моё внимание привлекла еле заметная выпуклость в самом конце комнаты, расположенная почти возле пола. Возможная улика стала единственной зацепкой. Принявшись дергать и щупать её, в результате получилось выдвинуть. Пыльный ящик, что содержал в себе старые потёртые листы, как оказалось. Сомнения терзали меня, но надежда не угасала. В документах могла быть совершенно другая информация, однако я почти уверена: она не будет бесполезной. Взяв в две руки стопку листов, вышла из комнаты, предварительно прикрыв. Присев на диванчик библиотеки, приняла удобную позу и начала мимолётно изучать. Почерк был знаком. Бумаги, исписанные Реджинальдом, выполнены в его стиле на что указывал курсивный шрифт в совокупности с множеством зачёркиваний. Опыт исследования этой фрактуры уже имелся. «Последствия эксперимента «Номер Восемь — Лорелин Харгривз», — один из заголовков многообещяюще наводил на верный путь. По моему мнению, Харгривз решил запомнить детали после своих деяний в подробностях, только один вопрос: «Зачем?» Что могло такого произойти, чтобы каждый раз запечатлять это на бумаге? Бесспорно после подобных махинаций может произойти что угодно, например, изменения памяти амбрелловцев в совокупности с возрастом юной особы, сотворившую переполох. Правда, ощущение важности этих строчек, наровит желание прочесть и убедиться в своих догадках. Или паранойя достигла моей учести, вынуждая проверять буквально всё? Запас времени ещё был, который я заняла несдержанным желанием вчитываться в сложночитаемый текст, расположившись на диванчике библиотеки. Лист за листом, буковка за буковкой, результативность была ясна, детали как никак уместны и дополняют картину. Что-то знакомое попадалось на глаза, но уже было отложено в сторону. Единственное, что сумело отвлечь после внимательного вглядывание в бумаги, — это неспешные шаги в мою сторону и голос. — Уж не думал, что будешь здесь. Весь дом просмотрел, — Пятый беззлобно закатил глаза, подмечая то, чем я занимаюсь. Реакции не последовало, парень удосужился только мимолетным взглядом и легким кивком. Похоже, свободное время подходило к концу, как и ещё не изученные листы. Ничего страшного, если чуть повременим с точностью долгожданной встречи. Строчки на последних листах гласили: «Память не была стерта и «заморозилась» на несколько десятилетий, есть вероятность того, что время может измениться в зависимости от характера, эмоций или активирования способности объекта, в точности как и воспоминания, что могут неконтролируемо напомнить о существовании прежней жизни. Как они могут проявиться: сон, обмороки, состояние неподвижности. Перемещение в обрывки сознания могут причинить вред, если оставаться в воспоминаниях на протяжении нескольких часов реальной жизни или пары дней в своём сознании. Если игнорировать побочный эффект, возникнут трудности, приводящие к неизвестным последствиям физического и психологического здоровья. Контроль приобретается исключительно в нормальном состоянии сознания в реальности, чему поспособствуют регулярные медитации и здоровье тела. Необходимо обрести власть и подчинить перемещения, чувствовать и оставливать.Тебе придется полностью изучить себя и свои возможности самостоятельно.
До этого тренировки способностей не заканчиваются.
Если читаешь это, Номер Восемь, значит прошла многое и смогла узнать правду.
Впереди ещё многое, следуй своему пути, Лорелин».
«В наши времена, когда истина скрыта столькими покровами, а обман прочно укоренился, распознать истину может лишь тот, кто горячо её любит».
Реджинальд знал. Знал, что эти листы будут у меня в руках, и так подробно расписывал пути решения проблемы, оставляя личное сообщение в конце всех документов, как не делал ранее. Строчки известной цитаты Паскаля, написанные жирным курсивом, напомнали о совместных уроках с Реджинальдом Харгривзом, что так часто любил использовать мудрые фразы учёных. Замешательство и удивление отразилось в моих глазах. Неожиданное обращение с мотивационным смыслом было непонятно. Стоит захватить этот лист с собой, как минимум из-за интригующих высказываний старика и важных данных. — Вот мужик, — грустно смеюсь, откладываю бумаги в сторону, и закрываю лицо руками. — Какой же продуманный, поверить не могу. — Боюсь представить содержание этих листов, — Пятый всё это время наблюдал со стороны, найдя себе место на грядушке дивана. — Что же ты там прочла? Интригуешь. — Личное обращение от высокопочтенного Реджинальда Харгривза к самой Номер Восемь, представь себе, — надменно пояснила я, складывая листы в стопку. Парень нахмурился, эмоции на лице передавали интерес и заинтересованность, однако не стал лезть в бумаги, сохраняя приватность. Не сложно понять, что подобная выходка отца является неожиданностью и для него. Вероятно, Реджинальд и правда серьезно относился к ситуации со мной. Не заставляя Пятого ждать, потратила пару минут, чтобы собраться и занести листы в комнату, положив рядом с украденными документами Истребления. Чуть запыхавшись, вышла из особняка, ловля на себе взгляд парня, что терпеливо ожидал. Оглядев с ног до головы, рукой потянулся к плечу, стряхивая лишнюю пыть с платья. Озадачиваясь ситуации, я встряхнула головой и встала с правой стороны от Пятого, сделав глубокий вздох. — Волнуешься, — больше утверждающе произнес он. Ничего не ответив, только отвела глаза, соглашаясь. Пятый был не менее напряжен, только умело скрывал легкую нервозность под почти безразличной маской. Для большей поддержки сделал шаг ближе и подставил локоть. Понимая намёк, чуть улыбнулась, принимая столь грациозный жест. Ощущение легкой настольгии быстро пронеслось мимо и напомнило о запоминающихся мгновениях во дворце, которые, казалось, давно произошли. Сейчас мы идём по знакомым улицам Бостона, не спеша прогуливаясь и обходя кварталы один за другим. Прекрасное платье развивалось от небольшого ветра, как и волосы Пятого, поэтому он изредка поправлял свою чёлку, спадающую на глаза. Наша пара выделялась из толпы людей в этот весенний вечер. Взоры чужих глаз приковывались к нашим силуэтам на мгновение, позже снова были отведены. Непривычное внимание не сильно напрягало, даже льстило. Солнце скоро собиралось садиться за горизонт, а мы наслаждались прохладой вечера и одним из неповторимых закатов, который только удавалось лицезреть. По пути мы зашли в уютную кофейню, захватив с собой два горячих любимых напитка. Тишина комфортно воспринималась, иногда разрушаясь некоторыми фразами или незатейливыми разговорами. Только с наступлением молчания в голове появлялись самые разные размышления, начиная от завершённых дел и заканчивая смущающими мыслями, как только мужские пальцы поглаживали кисть моей руки. «Специльно или нет?» Не столь важно, ведь эффект был произведён. Делать ничего я не стала, не обращая внимания, только теперь перед глазами мелькали картинки недавно проведённой совместной ночи. Подростковый возраст вынуждает не редко вспоминать данное событие, от чего я могу считать себя излишне озабоченной. Стоит сказать «спасибо» моему благоразумию и всё еще присутствующей скромности. — О чем задумалась? — спросил Пятый, подмечая отстраненность со стороны. Красные щеки и небольшая улыбка могли выдать моё смятение. — Что за мысли преследуют тебя, милая? Подняв взгляд вверх, столкнулась с его лукавой усмешкой, гадая, насколько же хорошо он может меня знать? Поблизости нас окружало малое количество людей, появилось чувство словно их совсем не существует, ведь моё внимание было приковано разве что к парню, который делал вид, будто ничего не понимает, переводя взгляд вперёд. Правда, шаг чуть замедлил. Облегченно вздохнув, расслабилась и продолжила идти, позабыв о непредсказуемом Номере Пять, что не может игнорировать, когда подворачивается удобный момент. Коварная сторона пришла в действие. Отвлекаясь на другие вещи, почувствовала сильный толчок в сторону, машинально двинулась налево и, только приоткрыв зажмуреннные глаза, увидела перед собой Пятого, что находился так непозволительно близко. Решившись вырваться, действие оказалось бесполезным. Благодаря крепкой хватке руки оказались прижаты к каменной стене дома. Мы стояли в тени переулка, оставаясь на маленьком расстоянии друг от друга. Молчание захотелось прервать и задать вопросы, что смогут чуть образумить Пятого, однако мне интересно узнать продолжение его бушующих действий. Он же чуть возвышался надо мной, смотря сверху вниз и разглядывая глаза напротив. Окончательно прижавшись, опалил теплым дыханием губы, а я и не заметила, как самостоятельно потянулась к нарушителю прежнего ритма моего сердца. Ждать долго не пришлось. Пятый отпустил одну руку, теперь свободно касаясь моего подбородка, заставляя приоткрыть рот. Отсутствие нежности скрасило момент. Парень смотрел на меня точно так же, как и в ту ночь. Незабываемая эмоция, несдержанная и полна желания. Мгновенно его язык сразу проникает в мой рот, создавая слишком интимную атмосферу вокруг нас. Не томя ожиданиями, поспеваю за активностью со стороны и ощущаю терзания губ, понимая, что помада стерлась к чертям. Свободной рукой притрагиваюсь к лицу Пятого, поглаживаю щеку, не спускаясь к шее, замазанную тональным средством. Укладка, одежда, макияж остались на месте, кроме минувшего спокойствия. Лишние вопросы отпали, мы снова шли под руку на оживленных лицах, однако минуту назад уступили место страсти в процессе незамысловатой прогулки. «Твои выходки с ума меня сведут, — пронеслось в мыслях. — Только не прекращай». Перед глазами появился закомый двухэатажный дом, машина и слишком родная обстановка, что за немногое время смогла стать чем-то необычной. Настрой изменился на более настороженный, как только я позвонила в дверной звонок. Некоторое время ничего не происходило, а ожидание придавало больше драматизма. Пятый поправил галстук и волосы, терпеливо стоя на месте, а я наоборот потянулась рукой, чтобы нажать на кнопку звонка, но отдернула, когда входная дверь медленно распахнулась. Мужчина стоял в дверях в официальном офисном костюме и очках на лице, которые опустил вниз и снова надел, приглядываясь к внезапным гостям. — Папа, — тихо вырвалось у меня. Губы поджались, нос зачесался, ведь он улыбнулся невероятно искренней улыбкой, снимая очки. Ничего не говорил, только заключил в свои родные объятия и чуть посмеялся, раскачивая меня, словно ребёнка. Не томя долгим игнорированием второго пришедшего, папа отстранился и, напялив равнодушную маску безразличия, скептично оглядел Пятого, начиная с обуви, заканчивая излишне серьёзным выражением лица парня. — Мистер Невилл, — он протянул руку в жесте, поймав изучающий взгляд мужчины. — Пятый Харгривз, рад знакомству. Как раз таки этот мистер Невилл замечательно помнил данную персону, пока не став задавать лишних вопросов, так как приход незнакомца был ожидаем, правда, отец не знал, когда именно его дочь решиться на подобную встречу. Только меня смутила его резко изменившаяся мимика, превращаясь из доброжелательной в задумчивую. Вероятно, это из-за того, что впервые он знакомиться с молодым человеком, что смог привлечь достойное внимание дочери. Папа принимает жест и пожимает, кивая. По его лицу можно распознать эмоции, если хорошо знаешь его. Сейчас всё было в порядке по моим выводам. Посмотрев на меня, он заметил еле заметную решимость и значимость намерений в моих глазах, в которых читалось: «Именно он». — Проходите в дом, молодые люди. Мойте руки и присаживайтесь к столу ближе к восемнадцати ноль ноль, — серьёзно указал он приказным тоном. До положенного времени оставалось около пятнадцати минут. Вероятно, ему надо было накрыть на стол и как полагается встретить нас, однако мы решили не говорить о своём прибытии. Мне и Пятому повезло, что дома кто-то оказался.* * *
— Главное не пересекаться, игнорировать, проходить мимо, словно не вижу призрака, — повторял, как мантру, Клаус, идя по коридору Академии. — Может его и правда отправить на тот свет? Как минимум легче станет жить. После этой ночи мужчина испытывал смешанные эмоции. Казалось, всё сталось намного запутаннее и сложнее, только если признаться, теперь Клаус знает о взаимности свои чувств и может лишний раз не переживать, так как осмелевший Бен почувствовал себя бессмертным, решаясь на рисковые действия. Как думал Четвертый, периодически оглядываясь по сторонам, будто параноик. В голове вновь возникал их страстный долгожданный поцелуй, а после нелепые оправдания, насмешки и детское поведение Клауса, что убежал из своей же комнаты после долговременных касаний. Правда, если признаться самому себе, Клаус не мог отрицать это событие одним из самых лучших, ведь ему стоит посоревноваться одним прекрасным вечером вместе с Лорелин, когда они душевно разговаривали, обсуждая скуку бытия. Притронувшись к губам, мужчина прикрыл глаза, словно хотел переместиться на двадцать часов назад. Притопнув ногой, понимал, что начинает терять контроль над ситуацией и в тридцать два года походит на подростка, когда видит первую любовь, такую недоступную и одновременно достижимую. — Хочу ощутить это снова, — теперь Клаус понимал понятие, что гласило о неповторимых касаниях и поцелуях с человеком, которого любишь. Только сейчас он осознавал и принимал свои чувства, соображая. — Люблю. Люблю тебя и не могу ничего с собой поделать. В пустом коридоре не громко прозвучали его слова, правда, и искренние слова были, словно желанием. Клаусу хотелось разрушить стены, созданные им самим, ему хочется чувствовать и жить, отдаться и радоваться. Тонкости перерастали в настоящие проблемы, мешающие счастью Бена и Клауса, как бы они не хотели. Одной из них является Номер Шесть, его смерть и нынешнее состояние — призрак. Казалось, что желание Клауса осталось услышанным, вынуждая впредь говорить тише о подобном. Призрак появился перед ним, проговаривая короткое: «Я тоже люблю тебя» перед тем, как снова нахально завладеть его губами, получив мгновенную взаимность. Бен подслушивал, находился рядом и наблюдал за изменчивым состоянием Четвертого, наконец услышав от него слова о любви. Перехватывая инициативу на себя, Клаус не сомневался ни на миг, полностью прижимаясь к призраку и целуя больше и больше. Им это нужно, как никогда. Четвертый и Шестой нуждаются друг в друге, будут следовать дальше вместе, разрушая стену неловкости и стеснения.* * *
Белый длинный стол в центре гостиной, усыпанный разновидностями еды, начиная от фруктов, заканчивая горячим блюдом, который успешно накрыл папа, сидящий напротив нас с Пятым на некотором расстоянии. К трапезе никто не собирался приступать по причине серьёзного молчания мистера Невилла. Не спуская проницательных глаз, рассматривал и всё же поймал уверенный взгляд Пятого. Парень, похоже, не собирался отводить глаза, принимая своеобразный вызов. Расправленные прямые плечи и подобающий вид заставил даже меня гордиться своим выбором. Один маленький Том лишь осмотрел напряженных взрослых и принялся за еду после тяжелого дня в детском садике. А вот мои эмоции были равны человеку слева от меня. Переживания отошли на задний план, как только я подметила одобряющую ухмылку, иходящую от папы. «Второе испытание пройдено, готовься к последнему, Пятый, ведь тебе придется оставаться сосредоточённым, уметь импровизировать и не перечить», — подумала я и дала понять это твердым кивком. — Что же, приступайте, — после долгожданного разрешения, мы приступили к ужину, не забывая про этикет. Ожидание вновь постигло Пятого: он увидел взор голубых очей моего брата, который скопировал выражения лица своего отца и, засовывая в рот вилку с кусочком курицы, неотрывно гипнотизировал парня. Его глаза сощурились на секунду, а после Пятый увидел, как бровь брата поднялась в вопросительном жесте. Было забавно следить за подобным знакомством Тома с кем-то новым. — Номер Пять, прошу вас ответить на парочку интересующих меня вопросов, если вы не против, — третье испытание началось. Согласие Пятого послужило для папы зелёным светом. — Какую музыку ты предпочитаешь? — Довольно редко слушаю музыку, но если подставится случай, то это старая классика, та, что навевает приятное спокойствие и умиротворенность при прослушивании. Под неё можно танцевать и придаться редкостной эйфории, что может создать классическое произведение, — информация была нова и для меня, однако если задаваться этим вопросом, то могу быть уверена, что Пятый честно дал ответ. — Хороший выбор, порой только она способна улучшить эмоциональное состояние и при этом влиять на черты характера человека, — он отпил из своего бокала и отвел взгляд, принимая сказанное парнем к сведению. — Есть тот, кем ты восхищаешься? Стратегия папы стала мне ясна. Ответ на первый вопрос состоит из нюансов и тонкостей, в точности как и будущие вопросы. Реакция на каждый будет мне понятна, благодаря знанию его мимики. Если бы Пятый сказал, что предпочитает современную поп-музыку, вероятно, это был бы неверный ответ, а если бы ещё и без понятий, то два балла за маленькое испытание быстро улетучатся. Ответ на второй вопрос покажет, на кого человек хочет быть похож. Мы восхищаемся людьми, чьи действия и характер отражают то, что мы хотим видеть в себе. Узнав ответ, можно узнать больше об истинном характере собеседника. Пятый задумался на пару секунд и стал выглядеть более взволнованным. — Лорелин. Именно она, — услышанное вынудило меня удивиться и перевести обескураженный взгляд на него, только его глаза смотрели только на моего отца, что внимательно приготовился слушать продолжение. — Она способна на невероятные вещи, о которых ещё не догадывается. Такие качества, как: гуманность, осмысленность, внутренняя свобода и нежность, граничащая с искрой, что присутствует в ней, разгорается ещё ярче, когда эта девушка стремится подчинить себе этот мир, меняя судьбу так, как ей необходимо. Та чувственность, проницательность и её любовь вынуждают меня считать Лорелин особенной. Мне ничего не оставалось, как влюбиться в нее, мистер Невилл. Номер Пять говорил уверенно, словно читал текст, импровизируя, он смог впечатлить не только моего отца, но и меня. Каждое сказанное слово заставляло меня перестать контролировать ситуацию, сердцебиение участлилось, и я не могла осознать то, что именно он говорит обо мне. Хлопая глазами, подняла взгляд на папу, что молчал уже на протяжении минуты, правда никто не переживал на этот счет, ведь ответ Пятого был похож на ответ единственного отличника в классе. Он не собирался расслабляться, его тело было напряжено как струна, ожидал большего, последнего вопроса, что озвучил папа после секунд молчания: — Как ты понимаешь значение слова «любовь», Лорелин? — удар наступил оттуда, откуда не ждали. До конца не понимая точных намерений ухмыляющегося отца, который сделал глоток напитка, не спуская с меня играючих глаз. Вероятно, этого стоило ожидать, вот только что ты ожидаешь услышать? Забавы ради или интересуешься истинными моими чувствами. Вот только не припоминаю, когда мы в последний раз говорили по душам. Делать это при постороннем человеке — абсурд, только если эта персона уже не такая чуждая. — Ты же понимаешь, милая, что неприлично вести диалог только с одним человеком, если нас здесь трое? — объяснился он, не скрывая в речи заносчивости. Издевается. Давно мы с тобой не виделись, твоя игривая сторона пробуждается довольно редко. Очередь перетянуть напряжение перешла ко мне, боковым зрением я заметила, как Пятый стал расслабленнее. Появилось ощущение, словно нахожусь на важном собеседовании. Как на зло, время для подготовки не было, к тому же мысли в голове испарились, что означает отсутствие точного плана и выход из зоны комфорта. Подобный образ работы я никогда не предпочитала. — Любовь, — прошептала я по слогам, настраиваясь на нужный лад. — Тонкое и интимное чувство, подчиняющее только единицам. Оно настолько глубинное, что разум может отступать назад, открывая дверь во что-то необъятное и искреннее, вынуждая утонуть в чувствах, словно забыться на миг. Распознавать и проявлять любовь можно научиться, видеть в мелочах. Прикосновения, слова, взгляды, внимание или же подарки. Индивидуальность преуспевает в этом вопросе. — Вот только как чувствуешь её ты? — спросил папа, устремив внимательный взгляд уже с искренной заинтересованностью. — Однажды я смогла ощутить чувство окрылённое влюблённости, перерастающее во что-то большее. Проникает один раз, остаётся и продолжает влиять на разум и тело, подчиняя своей воле. Любовь не имеет ограничений и границ, кажется, что любить человека больше уже нельзя, но ошибаешься, как только уловишь взор его зелёных глаз, что пронизывают до кончиков души, — смотря на стол, не поднимала глаза, но вскоре подняла их на собеседника. — Дарить любовь по-особому приятно. Видеть, как возлюбленный теряется и смущается от твоих действий, уступая место искренним чувствах. Для меня любовь — это, когда два человека признают друг друга и испытывают сильные романтические эмоции, с каждым днем становясь ярче и лучше. Чувствуя на себе три пары глаз, отогнала желание отвернуться и смотрела на папу, дожидаясь слов и новых выпадов в мою сторону. Боковым зрением увидела, как Пятый отвёл взор, чтобы перестатать напрягать. К счастью, свой детский голос подал Том, делая обстановку не такой озадаченной. — Ничего себе, это так красиво звучит. Я бы тоже хотел влюбиться, — брат зачерпнул маленькой ложкой еду и начал размахивать ногами, посматривая то на меня, то на таинственно-молчащего папу, который всё же подал голос и окончательно стёр неловкость в этой комнате. — Так напряглись, словно на собеседовании, дорогие мои, — чуть посмеявшись, сделал расслабленную позу, облокотившись на стул, но всё же не обделял вниманием меня и Пятого, посверкивая уже смеющимися зрачками. — Любовь и правда может быть такой, как ты сказала, Ло, вот только с ней нужно быть осторожным. Успеешь ещё влюбиться, сынок, а сейчас тебе пора в комнату. Отец встал из-за стола и подошел к Тому, сажая его на свои плечи под его притензии. У мальчика испортилось настроение, и на лице отразилась печаль вместе с маленькими слезами, которые он вытирал кулачками. Истерику редко закатывал, но грустить любил. — Хочу поговорить с Ло, — он протянул ко мне ручку, и папа чуть нагнулся, чтобы я смогла её коснуться. — Не уходи снова, пожалуйста. — У нас с тобой будет ещё время, не переживай, я приду. Заверив брата и пожав ему руку, увидела, как он вместе с папой начали подниматься наверх, и обернулась к Пятому. Правда, в это время, парень уже наблюдал за моими действиями и тихо сидел на месте, не собираясь привлекать к себе чьё-либо внимание. Теперь молчаливыми стали мы оба, ведь на протяжении некоторого времени искренне выражались на интимные темы, а сейчас смотрим на того, кто является причиной создания той самой любви и эмоции восхищения. После монолога голова опустела, как раз разговоры сейчас были излишни, потому что мы понимаем. Знаем и ощущаем чувства друг друга, с комфортом состоим в отношениях, только слышать истинные мысли человека по-особенному неповторимо, особенно если они о чем-то хорошем. Пятый положил ладонь на мою ногу и приблизился ближе к уху. Другой рукой обхватил щеку, ластясь. Ничего не произносил, но показывал действиями, получая в ответ любовь и нежность. Я придвинулась ближе и подобно кошке, потерлась лицом об его руку и уткнулась в шею, позволяя нам небольшую слабость. Долго наслаждаться моментом нам не позволил папа, что через пару минут появился в дверях гостиной, вынуждая нас отпрянуть друг от друга. — Теперь я готов обсудить с вами детали и не менее важные обстоятельства, — сказал он, садясь в кресло и указал рукой на диван напротив. — Присаживайтесь. Поправив чёрное платье, выполнила просьбу, вмиг становясь серьёзной. Пятый последовал моему примеру, присаживаясь и посмотрев на меня с таким же выражением лица. В его взгляде читался вопрос, на который я дала положительный ответ, ведь именно сейчас пора перейти к самой сути нашего пребывания в этом доме, и это не только долгая разлуга, а выяснение истины совместно с раскрытием некоторых фактов. Свобода от напряжения снова дала о себе знать, как только мой проницательный папа также изменился в лице, стирая улыбку с лица и замолчав. Кажется, по нашей мимике было понятно, что разговор выйдет непростым. Заранее продумав что можно сказать, не обнаружила в себе силы изложить слова, стараясь подобрать нужное направление в диалоге. Похоже на дополнительное испытание. Тишина давила всё больше, эмоции были противоречащие, ком в горле появился и не давал мне издать ни звука. Рука сжала мягкий диван из-за состояния лёгкой тревожности. На выручку пришёл папа. Сняв очки с лица, доброжелательно и мягко посмеялся, вставая с кресла, что навеяло мысли и похуже. Он подошёл к нам и сел по правую сторону от меня, жестом руки заставляя освободить место. Папа, закинув руку на грядушку дивана и по-прежнему ухмыляясь, тепло смотрел то на меня, то на частично озадаченного парня, которого я привела. — Скажи мне, дорогая, куда ты пришла? — низким голосом задал вопрос, показывая пальцем знак «тихо», позже вздыхая. — Ты не на собеседовании и важном мероприятии. Столько лет с тобой знакомы, вот уже восемнадцать будет, а твоя излишняя серьёзность так и присутствует. Понимаю, пришли не просто увидеться, и ежу понятно. Что бы ты не сказала, Ло, похоже, это важно, так что я отложу свои причетания по поводу резкой пропажи своей дочери. Скажи как есть, не начиная с долгих вступлений. Мистер Невилл добавил уверенности и снизил уровень тревожности в комнате, возвращаясь на кресло. — Я не твоя родная дочь, папа, — холодным голосом произнося, затмила нервозность, превратив в строгость. Он полностью сосредоточил внимание на мне, казалось, что перестал моргать, застыв в одном положении. Вскоре отвёл взгляд и чуть иначе посмотрел вновь, сжимая рукоять кресла. Теперь эти чувства передались и отцу. Сделав короткий вздох, не создавала драматичной паузы, продолжая: — Вы с мамой удочерили меня в двух тысяча четвёртом году, узнав от некого Реджинальда, который отдал в добрые руки маленького ребёнка Лорелин, что также носит фамилию Харгривз, как и он. Именно когда Пятый представился, озвучил полное имя, услышав которое, ты задумался, ведь оно было тебе знакомым. Для полного пояснения Номер Пять из этой семьи, что раньше являлась мне родной. У меня есть две сестры, четыре брата, один из них родной по крови. В этот момент события вернулись к самому началу своего пути, знакомству с этими людьми и поиску новой информации, что смогла повлиять на жизнь, открывая правду, секреты и возможности, скрывающиеся в глубинах библиотеки и голове Реджинальда. — Моё приключение выдалось невероятно интересным и интригующим, ведь карты начинали открываться, а осознание постепенно появлялось, — воспоминания всплывали в мыслях, только не хотелось заваливать папу огромным количеством данных, раскрывая всю сущность моей истинной судьбы. — Только не думаю, что ты готов услышать от меня детали жизни в Академии Амбрелла, ведь мне пришлось столкнуться с неожиданными и сложными для понимания вещами, вынуждающими изменить мировоззрение. — Огонь разгорелся не только в твоём сердце, но и в твоих руках, мисс Харгривз? — умиротворённо спросил он, перебивая. Спектр эмоций обрушился на меня и сомнения вместе с ошеломлением смешались, картина никак не могла создаваться перед собой, мысли терялись, а логическая цепочка была утерена. Предположения отпали, но снова появлялись теории, отвечающие на вопросы «как?» и «когда?». Фраза, сказанная папой ввела в ступор; мои глаза с удивлением посмотрели на Пятого и пытались найти в нём то, что помогло бы прийти в себя, вот только его озадаченный вид прояснил всю серьёзность ситуации. — Объясни, — вымолвила я обычным голосом, обращаясь к создателю двусмысленных слов. — Понимаю, спешить вам некуда, устройтесь поудобнее, мне есть, чем поделиться, — сказал он, осматривая нас. — Около восемнадцати лет назад, когда в наш дом заявился мистер Харгривз в руках с почти новорождённым ребенком, появлялись сомнения насчет обычной сделки, в которой говорилось о простом обмене со странными условиями в договоре. Ребенка мы с Агатой получаем безвозмездно, к тому же получаем немалую сумму денег за удочерение девочки. Плюс ко всему в договоре указан пункт об отсутсвии возвращения ребёнка мистеру Харгривзу, отвечать на связь он также не будет. Мы думали, что эта девочка могла оказаться больной или всё же должна быть причина подобным странностям. Выявить мне удалось их на днях после удочерения. — Значит отец настолько серьёзно относился к распределению, заплатив потенциальным приёмным родителям и заключая сделку в бумажном формате, — негромко сформулировал Пятый, вставая с места и начиная ходить из сторону в сторону. — Зачем подобная официальность? Чтобы не было возможности вернуть дочь с наличием способности? — Пусть сначала поделится раскрытием тех самых «странностей» у ребёнка, — воскликнула я, выжидающе посмотрев на папу. — В один из дней я остался наедине с маленькой тобой, Лорелин, когда твоя мама сказала присмотреть за тобой. У тебя было хорошее настроение, смеялась, игралась с игрушками, как я помню. Правда, в один момент положительные эмоции сменились на негативные. Слезы, крики, громкий плач, что резко появились у тебя на пустом месте. Подойдя ближе и начав успокаивать, ты мгновенно открыла глаза, которые горели ярко красным цветом, а в них бушевало пламя. Я испугался и подумал, что у меня галлюцинации, пока из кистей не начал искриться маленький огонь. Сначала искры, позже создавалось пламя, от которого исходил ощутимый жар. Единственным решением для напуганного меня было найти твою любимую игрушку и успокоить, что в результате помогло. — Знает ли об этом миссис Агата или другие лица? — задал вопрос Пятый, не останавливаясь в своеобразной прогулке по гостиной. — Только я и теперь уже вы. После произошедшего я не решился рассказать жене об этом, подозревая о реакции. Именно её всё устраивало, поэтому сохранил секрет об особенности Лорелин, что доводилось мне увидеть только раз. — папа наконец поднял свой взгляд. — Пришло время, когда ты сама появилась в дверях, оказывается, уже зная правду о себе. Мне хотелось оттянуть этот момент до твоего совершеннолетия, но обстоятельства сложились именно так. Извини, что обо всём ты узнала не от своих родителей. — Папа, я… — это просходит вновь. Момент, когда дыхание в груди спирает, эмоции с мыслями путаются, а разум пытается оставаться в здравии, словно я учавствую в очередном ритуале, процесс которого вынуждает чувствовать разве что тяжесть, обрушиваемую на дух. Вгляд цепляется за детали комнаты, поднимается то на Пятого, то на самого папу. Именно сейчас молчание не было комфортным. Хотелось быть дальше, дальше от людей и ближе к самой себе. Сделать глубокий вздох и успокоиться, пока способность огня не напомнила о своём существовании. — Я должна отойти, дайте мне время, — быстро проговорила я, разворачиваясь ко входу. Стоит сказать спасибо, что Пятый и папа послушались и не стали останавливать. Выходя на улицу, осторожно прикрыла дверь и села на прохладный асфальт, облокотившись спиной об каменную стену дома. Глаза закрыты, и я слышу только звуки живого города. Легкий ветер, тихие разговоры соседей, мяуканье кошки. Это частично помогло направить себя на нужный лад. Лучи света падали на лицо и платье, ослепляя. Пришлось зажмуриться и повернуть голову в другую сторону. Разум постепенно очищался от нагрузки, как будто стало легче дышать, когда состояние улучшалось. Я не думала о прощении отца и его слов, ведь не считаю его виновным. Он именно тот человек, что вырастил меня, сделал той, кем я являюсь, зная об одном «изъяне». Злиться на него даже не хотелось, только обнять и сказать «спасибо». Свежий воздух и прохладная погода ободрили меня, и спустя несколько минут размышлений я поднялась, решительно открывая дверь в дом. Папа и Пятый стояли рядом друг с другом и перестали разговаривать, как только заметили меня, стремительно направляющуюся в их сторону. — Спасибо, — уверено сказала я, подняв голову чуть вверх с серьёзным лицом, обращаясь к папе. — Спасибо за всё, что сделал для меня. Не извиняйся, потому что я не считаю тебя виновным. Главное, что сейчас мы всё прояснили и теперь всё хорошо. Должно быть, посмотрим. Не знаю, сейчас всё хорошо и это хорошо. Я… в принципе, всё сказала. Под конец речи голос стал тише, и слова перестали складываться во что-то соответствующее ситуации. Голова опустились вниз, теперь я чувствовала только стыд и две пары обращённых на меня глаз. — Так, так, так, я тебя понял, дорогая, не о чем переживать, передохни, — папа сделал шаг ближе и крепко обнял, прижимая голову к своей груди, будто скрывая от внешнего мира и пряча в своем родном. — Мы позже поговорим, и всё встанет на круги своя. Знай, что теперь можешь открыто говорить о себе и этой необычной силе, постараюсь не упасть в обморок. Говорил он, посмеиваясь. Неконтролируемая откровенность переходила в семейную драму, которую всем нутром уже ощущал Пятый, простояв в стороне некоторое время, не смея мешать идиллии. Наблюдал одним глазком и старался не подслушивать, наконец-то замечая приятную атмосферу, что царила вокруг нас. — Ты самый лучший мужчина в моей жизни, папа, — растрогалась я, чуть отстраняясь от тепла. Поймав глазами заскучавшего Номера Пять, что выгнул бровь в удивлении, отчего я рассмеялась и секретно сказала: — Ладно, есть ещё один. Тоже вроде неплох, паренёк. Казалось, пришло время возмущениям и вопросам от того самого «паренька», что готов был уже появиться передо мной и высказать недовольство, если бы не папа, который обернулся назад и не приказал своим корпоративным строгим голосом: — Чего стоишь на месте и прохлаждаешься? Тебе стоит подойти ближе, — поймав противоречивый взгляд зеленых глаз, он поманил рукой. — Давай, не стесняйся. Как только Пятый выполнил указание с раздражённым лицом, проигнорировав деловой тон в свою сторону, папа загреб его в объятия, одной рукой обнимая за плечо, второй также меня. — Послушайте взрослого человека, дорогие мои. Наслаждайтесь временем, проведённым вместе, и не переставайте любить друг друга, с чем бы вы не столкнулись, — оборачиваясь то ко мне, то к Пятому, вещал отец с серьезным тоном. — Ты опровдал мои ожидания, Номер Пять, а я не сомневался в своей дочери. Береги её и рассчитывай на мою помощь, если что. С самого начала я распознал в тебе хорошего человека, было весело помучать тебя и Лорелин. Мы одновременно нахмурились и открыли рты, чтобы дать волю эмоциям и попросить объяснений за проделанные мучения, правда, он отпустил нас и миловидно улыбнулся, как ни в чем не бывало. — Раз уж на то пошло, — продолжил мужчина, загадочно ухмыляясь. — Смогла ли ты познать эту способность? Контроль не мало важен. Я многого могу не понимать, но мне жутко интересно. — На протяжении нескольких месяцев я работала над этим вместе с Пятым и моим братом Клаусом. С их помощью справилась быстрее и смогла подчинить себе стихию огня, правда, всего у меня насчитывается две суперспособности, — папа распахнул глаза от удивления, а я отмахнулась, так просто сказав эту информацию. — Долгий разговор. Повернув голову в сторону парня, показала жест и кивнула ему, безмолвно сообщая о своих намерениях, на что он пожал плечами, не возражая. Сделав шаг назад от ничего не понимающего папы, подняла правую кисть вверх, а в ней вмиг появился пылающий, освещающий пространство, огонь. Красиво колыхал, даже согревая, и в секунду стал затушен одним лишь движением. — Подобным трюкам я также была обучена. Правда, в семье Харгривзов каждый из нас имеет по одному секрету, раскрывая который, узнаёшь о потенциале учеников Академии Амбрелла. Пятый моментально оказался рядом со мной, показывая свою суперспособность — телепортацию в пространстве, приобняв за плечо. Ярко синяя вспышка и эффектное появление парня, впечатлили уже молчаливого мужчину. Он дёрнулся, сделал несколько шагов назад и пригляделся к нам обоим, снимая очки с лица. Во взгляде была озадаченность, а также и заинтересованность. — Именно поэтому это и является секретом, так что, мистер Невилл, я прошу вас о молчании увиденного: об этом и так знает достаточно людей, — закатив глаза, парень обратился к отцу. — Конечно, Номер Пять. Телепортация, значит, — уже тише произнес он и протянул руку для рукопожатия. — Рад был познакомиться, в этом доме вы будете долгожданным гостем. — Взаимно, увидимся с Вами ещё раз, — вежливо Пятый пожал руку, чуть улыбнувшись, пока я наблюдала за этой картиной, радуясь, что знакомство прошло удачно. — Лорелин, будь умной девочкой, — это было последним, что папа мне сказал, перед тем, как входные двери открылись. На пороге стояла миссис Невилл, а если точнее, то моя мама. Как всегда в хорошем наряде и дорогими украшениями, на лице был макияж. Она остановилась на месте и начала приглядываться, пока все присутствующие в доме застыли на месте. Мне стоило надеяться, что повезёт не застать её, кажется, уже поздно. Ведь я вижу, как мама, не разуваясь, стремительно идёт в нашу сторону. — Глазам своим не верю, — тихо пролепетала она, протягивая руки ко мне. — Ло, милая, наконец я увидела тебя. Ловко увернувшись из-под её рук, сохранила дистанцию, краем глаза заметив, что Пятый загородил меня рукой и встал спереди, в точности как и мой папа. Кому, как не им, известно о наших взаимоотношениях с мамой. — Здравствуйте, миссис Невилл, можете звать меня Номер Пять, — отвлекая внимание на себя, аккуратно взял руку мамы и прикоснулся губами к тыльной стороне ладони, напяливая ухмылку. — Я возлюбленный вашей дочери. Рад знакомству.* * *
Поверить не могу. Последний раз я так смеялась, когда Клаус в очередной раз проявлял своё чувство юмора в особняке, постоянно проявляя иронию к жителям дома, но сейчас удивить меня смог ещё один обладатель язвительности, что так тонко смог обойти мисс Невилл в опасном диалоге. К тому же смог поднять настроение папе и мне, играя роль учтивого джентельмена на протяжении нескольких минут, а после грациозно попрощался, чуть ли не проливая слёз от горького прощания. Смех вырвался наружу, как только мы покинули дом и вышли на улицу, тщательно захлопнув входную дверь. Я смотрела на Пятого и не смогла сдержать улыбки от его умения проявлять себя в совершенно другом виде. Благодаря его находчивости и учтивости парень, по-своему, уничтожил тоску, превращая в радость. Может, поэтому моя походка стала более развязной, а наша беседа была более простой и лёгкой. Постепенно солнце заходило за горизонт, оставляя после себя лишь ярко-оранжевые и жёлтые краски заката, разукрашивая небо, подобая пейзажу. Платье развивалось от каждого движения, в точности как и уже запутавшиеся волосы. Вечерняя прохлада заставляла тело покрыться мурашками, однако согреться помогала тёплая рука Пятого, что чуть ухмылялся и рассказывал свои впечатления о знакомстве с моей семьей, успев наговорить положительное о мистере Невилл, которого он считает статным воспитанным человеком и хорошим отцом. О его жене и матери ограничился лишь парочкой фраз, сказав, что этой женщине нравится себя любить. — Лучший персонаж твоей семьи —определённо, Том, — заявил Пятый без сомнений. — И почему же? — смеясь, спросила, поднимая внимательный взгляд на него. — Смышлённый мальчик обладает чувством проницательности, любит свою семью, детские забавы, имеет уважение и понимает многие вещи. Мне будет интересно, каким он вырастит, — с некоторым восхищением ответил Пятый, поймав мой взгляд. Пришлось остановиться посреди дороги: глубокие глаза на секунду поразили, создавая невидимое пространство вокруг нас двоих, окутывая и зятягивая. Безмолвно стоя напротив друг друга, кисть Пятого потянулась к моему лицу и спрятала локон волос за ухо, остановившись на щеке. Приятное и невинное прикосновение длинных пальцев пробудили внутри меня то невероятное чувство счастья. Не отпуская крепко скрепленные руки, повторила его жест, притронувшись сначала к испорченной укладке, убирая лишнюю прядь, после погладила скулу. Сейчас это чувствовалось так, словно эти действия должны были произойти. Всё стало на свои места, как и наши горячие сердца, бьющиеся в один такт, не переживающие о былом. Настоящее было прекрасным; улыбка сама появлялась на счастливом лице, зажигая в зрачках искры, что теперь светились ярким огнём любви, в которую мы оба окунулись. Потеряли точку возврата. Любили. Влюбленно смотрели, позабыв о времени, только уже знали, что торопиться больше некуда. Следующие мгновения подвластны каждому из нас; мы решаем, определяем и смотрим в будущее, подчиняя волю себе. — Я нашла тебя, Номер Пять. Среди неосознанности, тайн и деталей настоящего, граничащих с искренностью. Люблю тебя, — негромко сказала я, не отрывая взгляда от него. — Спасибо тебе. Теперь я понимаю, что значит «любовь». Осторожным движением руки, он вытер выступившую одну слезы, пригнувшись ближе. Кажется, что на миг его кисть дрогнула. Только сделал шаг навстречу, продолжая уменьшать расстояние между нами. Близость Пятого вынуждала обратить внимание только на этого человека, оставить мелочи, забвенно смотреть в эти зелёные глаза и на любимые черты лица. — За всю свою жизнь мне посчатливилось встретить тебя, Лорелин. Повстречать и узнать, а после влюбиться. Настолько сильно, что каждое утро думаешь в первую очередь не о себе, а о ком-то другом. О той девушке, сумевшей пробраться в глубину души и покорить. Ты, Лорелин, в каком бы ты времени не была, сделала это дважды, — шёпотом, его голос, казалось, был громче. Эмоции взяли вверх над нами, влюблённые глаза слезились, руки сжимались, а тела прижались друг к другу, усиливая ценность момента. Объятия послужили защитой от окружающего мира, создающие свой собственный, вход в который имели только мы. А ветер продолжал настойчиво разгонять листья и раскачивать зелёные деревья, оставляя после себя приятных холод. Солнце зашло за горизонт, открывая пути тёмной ночи, что так и хотела окутать целый Бостон. Люди не останавливались и гуляли, наслаждались прогулкой, разговаривали и смеялись на фоне, непринуждённо проводя время. А мы вдвоём целуем друг друга в неповторимой атмосфере вечера, становясь ещё ближе, утопая в тёплых объятиях.История обретает свой смысл, персонажи моей жизни развиваются и продолжают развивать уже свою историю в то время, как мы создаём свою.
Приключения встретятся на нашем длинном пути, проблемы и опасности, только мы с тобой продолжим стремительно продолжать свой путь, а любовь будет становиться только крепче с каждым мгновением.
Выражаю благодарность тем, кто был вместе с Академией Амбрелла и персонажами данной работы все эти полтора года, сюжет наших жизней не
подходит к концу. Увидимся в следующих историях!
P.S. Лорелин Харгривз. Номер Восемь.