Уроки для Галлуса

      Осознав вчера успешное окончание перелёта, Галлус в разумных пределах отдал должное вкусному ужину (благо у гиппогрифов вкусы были гораздо ближе к грифоньим, чем у пони), а потому уснул моментально и спал крепко.       На сей раз он не заметил, как Скуталу выскользнула из отведённой им комнаты, а когда проснулся, её уже не было. Собрался было уснуть обратно (благо в этот день ничего не поджимало), но как раз тут она и вернулась.       В возмутительно бодром виде. И велела:       — Вставай давай! Через полтора часа турнир начинается.       — Чего? — Галлус приоткрыл один глаз. — Какой ещё турнир?       — Они тут любят спорт, и у них чуть ли не каждый день какие-нибудь соревнования. Как раз сегодня турнир по… забыла уже, как называется… в общем, команда состоит из двух игроков, играют в воздухе над морем, прямо идеально подходит для нас с тобой. Я сразу и записалась. Прикольно, да?       Услышав это, Галлус тоже моментально взбодрился… во всяком случае, из кровати он выскочил, как ужаленный, и сна ни в одном глазу не осталось:       — Ты что, с ума сошла?!       — А что такое?       — Ты чё, думаешь, если хорошо летаешь, то нам тут чего-нибудь светит?! Это же спорт! Ихний! Там наверняка какие-то стратегии должны быть, свои приёмчики всякие, тонкости правил, всё такое! А ты про эту игру сегодня первый раз услышала?!       — А… ну да. И что?       — Мы сюда чё, позориться прилетели? Или ты думаешь, они нам на радостях в поддавки сыграют?       — Нет, конечно, не сыграют. А в чём позор-то?       — А то, что мы там всем продуем — это будет не позор?!       — Не-а. Галлус, ку-ку! Это спорт, он от войны тем и отличается. Здесь тоже нужно выкладываться за победу, но если и продуешь, то ничего страшного. Да и в выигрыше, кстати, ничего особенного — ну, приятно, можно порадоваться, все дела.       — Нет, ты всё-таки скажи — мы сюда разве позориться прилетели? А хоть бы и не позориться — развлекаться, что ли?! Кое-кто помочь обещал вообще-то!       — А я что делаю?       — Что?       — У них эти соревнования открытые, но идут как часть военной подготовки молодёжи. А победителей награждает, внезапно, капитан гвардии. Понял?       — Тьфу. Так бы сразу и сказала… — Галлус торопливо сложил постель. — Хотя нам до того награждения… Опять, блин, не пожрать толком, уже просто времени нет…       И он выскочил на улицу разминаться.

* * *

      — Я попросила турнирную сетку накидать так, чтобы мы могли первые матчи посмотреть со стороны, — сообщила Скуталу. — Это не поддавки, они согласились. Там будет пять команд на двух площадках, как раз удобно…       Им выдали инвентарь — две одёжки-размахайки вырвиглазного кислотно-фиолетового цвета и такого же цвета мяч. После некоторых размышлений повесили на шеи зачарованные бусы и пояснили, что «если хотя бы половина тела окажется в воде, то вас сразу перекинет в подводную форму, за безопасность можете вообще не беспокоиться». Один из судей огласил регламент — пять команд, две площадки, играется полный круг каждый с каждым по одному матчу, матч длится полчаса — и турнир начался.       Галлус прикинул, что всего должно быть сыграно десять матчей, по пять на площадке, и часа в четыре это должно уложиться. Не целый день, и то хорошо…       Игра оказалась достаточно простой. В каждой команде один выполнял функции защитника, другой нападающего (меняться ролями можно было только между матчами). Нападающему полагалось делать так, чтобы мяч их цвета коснулся водной поверхности в пределах поля, защитник противостоящей команды делал всё, чтобы этого не случилось. Если мяч вылетал за пределы, нападающему полагалось лететь за ним и возвращать в игру, при этом его защитник оставался один против двоих. Взаимодействие разрешалось, но нельзя было идти на преднамеренный контакт с противником и водой. Также нападающим запрещалось спускаться ниже уровня любого из защитников, это допускалось только для подбора мяча, а иначе считалось положением вне игры. За нарушениями следили судьи и наказывали их выбросом, который проводил защитник противника. Вот и все правила.       В каждом матче разыгрывалось три турнирных очка, которые доставались команде-победительнице. В случае ничьей каждая команда получала очко, и ещё одно отдавалось тем, кто открыл в этом ничейном матче счёт.       После короткого совещания было решено, что Галлус играет в нападении, а Скуталу в защите: грифоньи лапы с пальцами позволяли лучше удерживать мяч и делать более сложные броски, тогда как четыре копыта позволяли сильнее и эффективнее отбивать мяч противника.       Как ни странно, в первой же игре эта идея позволила им выиграть. Нападающий команды противника пытался пробивать свои броски быстро и резко, так что два из них Скуталу отбила очень далеко и надолго. Мотаясь за мячом и подбирая его, он потерял кучу времени, и это время было использовано с умом. Пегаска буквально связала чужого защитника быстрыми мелкими манёврами вокруг него, так что Галлус просто кидал, подбирал и снова кидал. После этих двух раз противник резко поумнел и перешёл на хитрые кручёные броски, ход игры переломился, но созданное преимущество удержать удалось, хоть и с минимальным отрывом.       Победа полностью успокоила Галлуса — что бы ни происходило дальше, позором их выступление было уже не назвать. Им даже удалось добыть ещё одно турнирное очко, сведя вничью второй матч, — здесь сыграла свою роль возможность свободно переговариваться и перекрикиваться на языке, который никто из противников не понимал — а потом произошло то, что он сам и предсказывал. Сказали своё слово опыт, знание игровых стратегий, всяких хитрых приёмчиков, наблюдательность соперников, и два последних матча были проиграны с крупным счётом.       Самое удивительное, что они со своими четырьмя очками даже заняли не последнее место — в нижней строчке турнирной таблицы оказалась с тремя та самая команда, которая играла с ними первой. Видимо, какие-то местные аутсайдеры. Эти не выиграли вообще ничего и набрали свои очки с двух ничьих.       — Ну и вот, — удовлетворённо сказала Скуталу. — Сейчас будет церемония награждения, и дальше всё в твоих копы… то есть лапах. Пошли.       — Чего нам на неё идти-то? Четвёртое же место, все уже всё знают, вон у них здоровенная таблица с очками разрисована.       — Положено. Победителей поздравить и болельщиков своих поблагодарить, помахать им там.       — А у нас тут были болельщики?!       — Представь себе. На новичков и посмотреть интересно, и поддержать их нормально, особенно тем, кто за явных лидеров болеет. А ещё, — Скуталу хихикнула, — бывают и такие чудики, которые против кого-то болеют, этим вообще святое дело всех других поддерживать…       — Фигасе у вас спорт. Война и то как-то проще.       — Зато больнее, и последствия потом разгребать приходится… Ты шевелись давай, нас вон уже ждут.       Церемонию, как и говорила Скуталу, вёл Скай Бик, отец Сильверстрим, Галлус без труда узнал его по описанию: здоровенный тёмно-голубой гиппогриф с бело-серым хвостом и гривой. Ничего особенного не было: прозвучали стандартные слова («сегодня мы награждаем, бла-бла-бла…»), потом вызывали к пьедесталу команды с третьего места по первое, вешали медали. Все они были на двуцветных ленточках: небесно-голубой и сине-зелёный цвет морской волны.       После награждения команды-победительницы, однако, случилось странное. Вместо предложения поздравить призёров и поприветствовать болельщиков Скай Бик вдруг сказал: «А теперь попросим выйти вперёд наших гостей…», назвал их имена, Галлус поперхнулся, Скуталу подпихнула его, и они оказались на всеобщем обозрении.       Прозвучала ещё одна речь: о дружбе, гостях, спортивном мужестве гостей, о том, что гости весьма достойно представили свои народы, прекрасно выступив для своего неожиданного дебюта, всё такое. Потом им под аплодисменты тоже повесили медали — правда, не наградные, а памятные. Стеклянные кругляши на точно таких же ленточках были с одной стороны затёрты до матовой поверхности, и на этих поверхностях виднелись вырезанные несколькими штрихами фигурки — пегас, грифон и гиппогриф.       Скуталу пихнула Галлуса крылом в бок. Тот хрипло прошептал:       — Сэр… с вами можно будет поговорить с глазу на глаз?       Скай Бик не удивился. Коротко кивнул и столь же коротко прошептал в ответ:       — Когда закончим.       Вот теперь прозвучало предложение поздравить-поприветствовать, чего и было сделано. Опять аплодисменты, и все собравшиеся начали расходиться-разлетаться. Некоторые прыгали в воду, перекидываясь при входе.       Скуталу опять пихнула крылом и упорхнула. Ещё пара минут, и вокруг никого не осталось, условие насчёт «с глазу на глаз» было соблюдено.       — Да?       Галлус понял, что не знает, с чего начинать. Побегал глазами, качнул непривычно оттягивающую шею медаль. Пробормотал:       — Вы это… заранее, что ли?..       Скай Бик шевельнул бровями:       — Это моя обязанность. Когда мне сообщили, что твоя подружка Скуталу…       — Эм-м-м…       — «Подружка» — в смысле, «девчонка, с которой вы друзья». Так ведь правильно?       — Угу…       — …что она записала вас на турнир, я распорядился сделать вам на память. Случай ведь редкий. Вот и всё.       — И так быстро сделали?       — Песок с пляжей у подножия Арис. Он легко плавится, получается прозрачная масса вроде стекла, но много мягче и пластичней. Хорошо режется, можно даже просто когтем… — он продемонстрировал палец и пошевелил им в воздухе, потом коснулся им медальки. — Такая поделка мастеру где-то на полчаса работы. Максимум минут сорок. Так что к началу турнира уже было готово. В этом смысле — да, заранее.       — Понятно…       — Ты хотел обсудить со мной наши национальные промыслы? Могу отвести тебя к мастеру, он расскажет куда лучше меня.       — Нет, сэр… — Галлус вздохнул и выдавил главное слово: — Сильверстрим…       Скай Бик кивнул:       — Она много писала о тебе. Ты ей нравишься.       — А… вам?       — А я тебя первый раз в жизни вижу. Могу сказать, что ты неплохо проявил себя на соревнованиях и… очевидно, ты хороший товарищ, если говорящая на твоём языке подружка потащилась с тобой в такую даль. Пока это всё.       — Вообще-то это она меня…       — Можно, я тоже спрошу? Почему вы потащились сюда на своих крыльях? Патруль доложил, что вы шли с севера, это значит — вдоль побережья. То есть, не самым коротким путём из Понивилля.       — Зато самым спокойным и безопасным.       — Может быть, тут вам виднее. Так почему?       Галлус чуть подумал и признался как есть:       — Меня вроде как взяли на слабо́. Типа, если мне реально нужно, значит, должно быть не слабо́ этот путь проделать. А у неё свой интерес был, хотя мне она здорово помогла.       — Видимо, тебе это и впрямь было нужно. Считай, доказал. Верю. Так что же было нужно?       — Ну, это… — выдавил Галлус и опять затеребил медальку. Больше в пальцы ничего не попадалось.       — Сильверстрим, значит?       — Угу.       Скай Бик опять протянул палец и дотронулся кончиком когтя до медали:       — Вот.       — Что «вот»?..       Галлус снова уставился на изображение. Вырезанные несколькими быстрыми, но умелыми штрихами грифон, гиппогриф и пегас, стоя́щие рядом.       — Это ответ.       — Заранее, что ли, так и задумано было?       — Вовсе нет. Это придумал мастер, ему просто описали ситуацию и попросили сделать подходящий сувенир, две штуки. Он сделал вот так. Нечаянно получилось даже лучше, чем предполагалось. Откуда, по-твоему, мне было знать, что ты заведёшь этот разговор?       — А Скуталу…       — Заявки на участие принимал не я. Со вчера я знал, что она здесь, сегодня утром узнал, что она вас записала. Но до начала соревнований и в глаза её не видел.       — То есть, этот ответ, типа, означает «да»?       — Этот ответ означает… Скажем так, мир меняется. Это уже невозможно остановить, а самое главное, что и не нужно. Это ваш мир, вам в нём жить, вам и решать, как в этом мире относиться друг к другу. По-моему, лучше вот так… — Скай Бик опять тронул медаль, — чем по-другому. А то, на что ты пытаешься намекнуть, ведь ещё лучше.       — Но я грифон, — привычной скороговоркой произнёс Галлус. — Нас слишком многие презирают.       — Не здесь. Мы с вами более близкие родственники, чем с пони. Не говоря уже о том, что с вашим народом мы никогда ничего не делили… в отличие от…       — А что, с ними делили?! — Галлус аж подскочил, в Школе ни про что такое не рассказывали.       — Ты не знаешь? В дни Войны Шторма был… один очень неприятный эпизод. Это не то, о чём стоит вспоминать, и я не хочу о нём рассказывать, тем более что сам в нём не участвовал. Захочешь, узнаешь сам, но будь осторожней с такими расспросами.       — И я сирота. Родства не знаю.       — Тебе же проще. Аристократам приходится думать за сколько-то там поколений славных предков, за себя лично, да ещё и о потомках беспокоиться, чтоб им за славное имя не стыдно было. В твоём случае хоть о предках можешь не волноваться.       — Всё не может быть так просто…  — пробормотал Галлус.       Скай Бик отвёл взгляд и кивнул:       — Да. Всё сложнее. Ты же знаешь, что твоя подруга Скуталу уже бывала здесь, и не одна, а со своими подругами?       — Это знаю.       — А знаешь, почему?       — Нет, она не говорила.       — Зато Сильверстрим не могла не говорить, что у неё есть младший брат.       — Угу, Террамар. Так я ж его знаю, он в Понивилле один раз был.       — Тьфу, и правда ведь, мир тесен… Ну так вот, они оказались здесь в разгар одной семейной проблемы, когда… скажем так, на Террамара пытались надавить, чтобы он сделал кое-какой выбор. Получилось, прямо скажем, некрасиво… для всех участвовавших сторон. Я не собираюсь повторять эту ошибку ещё и с дочерью. Каждый выбирает для себя.       — А… её мама?       — Думаю, она скажет примерно так же. Но почему бы тебе не спросить об этом её саму?       — Но она же… э-э-э… — Галлус посмотрел на водную гладь, которую тут было видно отовсюду.       — Бусы с осколком жемчужины всё ещё на тебе. Пока ты здесь, можешь носить и пользоваться сколько угодно. Просто окунись в воду, и всё произойдёт само. Попробуй первый раз на мелководье — сам увидишь, как это просто и естественно. Спроси Скуталу, она подтвердит… насколько помню, ей это страшно понравилось.       — Ещё вопрос, сэр, — торопливо сказал Галлус, чуя, что разговор подошёл к концу. — Как у вас становятся офицерами?       — Насколько понимаю, совсем не как в Эквестрии, — не удивился вопросу Скай Бик. — Молодёжь имеет шансы показать себя в соревнованиях, вот как сегодня. Кто регулярно показывает, тех берут в гвардию на рядовые должности, учат. Кто продолжает показывать себя уже на службе, тех учат персонально и ставят на офицерские должности. У вас должно быть примерно так же, нет?       — У нас ещё можно стать командиром отряда, просто собрав его. Если хватает авторитета.       — Тоже есть своя логика. А что, думаешь об офицерской карьере?       — Пока не уверен, сэр. Может, это странный выбор в наше время.       — Даже не знаю, что тебе сказать… правда, не знаю. Принято считать, что умение защитить себя всегда полезно, а желание применять его для защиты других весьма похвально. С другой стороны, чем реже возникает такая необходимость, тем лучше, а мир меняется. С третьей стороны, если она всё-таки возникает, то лучше быть готовым к ней, чем наоборот. Прошло всего два года с Войны Шторма… нам тогда пришлось отступить под воду, силы были слишком неравными, но свою главную задачу гвардия выполнила — жертв среди гражданских не было… Это твой мир, парень. Думай.       — Спасибо, сэр… — неуверенно сказал Галлус.       Скай Бик кивнул и улетел. Проводив его взглядом, Галлус повернулся в обратную сторону и оказался нос к носу со Скуталу.       — Я подсматривала во-он с того облака, — пояснила она. — Но ничего не слышала. Успешно хоть?       — Скорее да, чем нет.       — В каком смысле, «скорее»?       — В смысле, здесь вполне успешно, но есть же ещё и другая сторона.       — А, ну да. Вон там, — Скуталу жестом сверху вниз указала на воду. — Дворец увидишь сразу, просто макайся и не бойся…       — Мне уже объяснили.       — Тебе понравится, это классно! Похоже на то, как летаешь, но не надо работать против силы тяжести. Чистое управление.       — Ну, макнусь, а дальше? Как мне в тот дворец-то? Тут соревнования удачно подвернулись… кстати, спасибо. Всё, чего обещала, ты выполнила.       — Дальше? Пока не знаю. Ты для начала начни, а там, может, и придумается что-нибудь. Давай. А я поплаваю…       Скуталу свечкой взмыла в небо, выкрутила небольшую петлю и прямо с вертикали воткнулась в воду.