Программа

Я хотел миссию, и за мои грехи мне дали одну. Они преподнесли это совсем как обслуживание номеров, потому что каждый получает все, что ему нужно. А когда задание было выполнено, мне больше не хотелось еще одного. Капитан Уиллард в фильме «Апокалипсис сегодня».

      — Что у нас на завтрак, хотшот*? — насмешливо спросил его Даби, явно довольный тем, что Бакуго вставал так рано утром. Не то, чтобы он часто просыпал. У него была бессонница и это, блядь, заставляло вставать его раньше большинства.       Абсолютное расточительство человеческого существа лениво развалилось на диване. И так каждый раз, когда Бакуго находил его любым утром в течение всей гребаной недели, которую они провели вместе.       Деку или, что еще хуже, половинчатый заедут попозже с продуктами на следующую неделю. Бакуго заскрежетал зубами от досады, когда узнал, что покидать эту дурацкую конспиративную квартиру запрещено. Даже для того, чтобы купить эти чертовы продукты.       Боже упаси, если ему понадобится какая-нибудь неотложная медицинская помощь, и из всех гребаных людей ему будет помогать только Даби. Скорее всего, он просто уставится на него со своей жуткой улыбочкой: его губы вытянутся, а глаза будут весело поблескивать.       Даби продолжал смотреть на него, пока он тащил свое усталое, ноющее тело через дерьмовый ковер такой же дерьмовой гостиной в предсказуемо крошечную кухню. Он схватил коробку с яйцами, которую Деку принес в понедельник. Осталось только два.       — Опять яичница-болтунья?       Бакуго медленно повернулся, так крепко сжимая ручку сковороды, что побелели костяшки пальцев.       — Что? У тебя есть какие-то гребаные жалобы по этому поводу? Просто радуйся, что я вообще готовлю тебе завтрак и заткнись, — выплюнул он, надеясь вопреки всему, что именно в этот день Даби последует его мудрому совету и действительно заткнется.       Даби ничего подобного не делал.       Вместо этого он лениво встал, оставив место, которое занимал на диване, и неторопливо направился к кухонному столу. Когда он плюхнулся в кресло, глаза Бакуго остановились на уродливом черно-синем ошейнике, который тот носил. Почти неслышный писк, исходящий от проклятой штуковины, показывал, что она все еще работает.       Бакуго объяснили, что ошейник был необходим для успеха программы. Это было настоящее современное дерьмо.       Мало того, что ошейник подавлял причуду Даби, которая была проблемой в любом случае, ошейник также сделал бы невозможным для Даби физически повредить Бакуго, если бы он не хотел испытать «невероятное количество боли».       Именно эти слова он прочитал в газетах, которые его агентство прислало ему за пару дней до того, как ему пришлось покинуть свою прекрасную квартиру и переехать к Даби. В самый извращенный план принудительного сожительства, о котором он когда-либо слышал. Теперь Бакуго с трудом мог сосредоточиться на приготовлении завтрака для своего «подопечного». Не то, чтобы его особенно заботило, сожжет он яйца или нет, но он не мог позволить себе, чтобы Даби чах, заставляя его чертово агентство понять, что они должны уволить его задницу.       Когда он решил, что яйца достаточно приемлемы для еды, Бакуго бросил их перед Даби, закатывающего глаза и ковыряющего вилкой желток.       — На этот раз без тостов? Какое разочарование, — пробормотал он, прежде чем откусить от яйца. Бакуго покраснел. Обернувшись, он понадеялся, что у них еще остались хлопья. И почему Деку так долго возится с продуктами?       — Просто ешь, — бросил Кацуки, стиснув зубы.       Никаких хлопьев, отлично.       Даби все еще смотрел на него, когда мужчина повернулся и плюхнулся на сиденье напротив. Бакуго почувствовал, что дрожит от гнева: он ничего не хотел, кроме того, как оказаться подальше от этого засранца и вернуться в свою квартиру. Еще лучше — сделать свой обычный патруль, быть действительно полезным, вместо того чтобы нянчиться со злодеем из его ночных кошмаров.       — Тебе надо поспать, хотшот, — сказал Даби, прежде чем пододвинуть свою тарелку к Бакуго. — Можешь забрать остатки. Наверное, я просто не голоден, м?       Затем он подмигнул, прежде чем лениво встать и перетащить свое тело обратно на диван.       Бакуго слишком долго смотрел на объедки, и его желудок громко урчал. Он чувствовал почти искушение съесть их, уебать Деку и долбанное ожидание продуктов. К счастью, он пришел в себя как раз перед тем, как откусить кусок отвратительного яйца.       — Неважно, — пробормотал он, прежде чем налить себе чашку кофе, чувствуя, как пронзительные голубые глаза следят за каждым его движением.       Бакуго был совершенно уверен, что этот мудак намеренно ведет себя глупо, и точно знал, почему он так плохо спал всю неделю. Что угодно. Может быть, лучше пока не обращать на него внимания.       Как бы это не было трудным. --       Если и было что-то, что он ненавидел больше всего на свете, больше, чем раздражающего Деку, больше, чем чувствовать себя неудачником только потому, что он был 25-летним героем, работающим на единственное гребаное агентство, которое его нанимало… Если и было что-то, что он ненавидел больше, чем это… это было оно.       Он терпеть не мог, когда ему указывали, когда загоняли в угол и ставили перед невозможным выбором: или кричать и презирать за то, что он отказался направить какого-то засранца, который не заслуживал его помощи, в хорошее русло, или…       — Мне жаль, что мы поставили тебя в такое положение, — сказал ему Бест Джинс, опуская глаза. Бакуго чувствовал себя невероятно неловко. Он никогда раньше не видел своего босса таким удрученным. --       Бакуго прибыл в агентство рано утром, чтобы спрятать свой дурацкий наряд героя в безопасном месте своего шкафчика, чтобы его больше не видели. Если только у Даби не возникнет гребаное прозрение и он каким-то образом пройдет программу, получая по окончании букет цветов. Излишне говорить, что он не слишком оптимистично оценивал свои шансы.       Нет, на самом деле он чувствовал себя немного не в своей тарелке, как загнанный в угол зверь, готовый наброситься на любую живую душу рядом с ним.       Может быть, поэтому, когда Деку подошел к нему у шкафчиков, чтобы снова стать вечно сочувствующим ублюдком, каким он всегда был, он проигнорировал его. Кацуки вместо этого захлопнул дверцу своего шкафчика, оставив заметную вмятину позади.       — Каччан…       — Я не нуждаюсь в твоем долбанном сочувствие, Деку, — бросил он ему на прощание. Боже, ему нужно было забрать файлы Даби и свой собственный набор «надзирателя» и убраться отсюда нахуй.       Ему сообщили по телефону, что все будет оставлено на столе, и, конечно же, когда он добрался до своего кабинета, там уже лежала стопка бумаг.       Много форм, а также инструкций, которые должны быть выполнены. Бакуго усмехнулся, прежде чем запихнуть все в рюкзак.       Сделай это быстро. Уходи, уходи, уходи.       Бакуго уже собирался покинуть свой кабинет, когда увидел, что чертов половинчатый ублюдок заглядывают внутрь. Его обычное невозмутимое выражение лица все также на месте, и все-таки… было что-то в том, как он стоял, что заставило Кацуки остановиться вместо того, чтобы проскочить мимо него, как он и собирался.       — Я скоро загляну проведать тебя, — сказал половинчатый, глядя мимо Бакуго и уперев руки в бока.       Кацуки почувствовал комок в горле.       В последний раз, когда они разговаривали по телефону: прямо перед тем, как все было окончательно решено, он сказал несколько довольно ужасных слов в пылу момента. В то время он не думал, что его особенно волнует, причинил ли он боль АйсиХоту или нет, но теперь он чувствовал беспокойство под пристальным взглядом Тодороки.       — Неужели это так? — он ответил, и его голос показался ему чужим.       Тодороки, казалось, расслабился, скрестив руки на груди, но теперь он слегка ухмылялся, как будто его развлекали. Может ли Деку сделать то же самое? Вряд ли.       — Продукты, — объяснил половинчатый. — Говоря официально, я буду каждый понедельник заносить продукты на конспиративную квартиру.       — Особенно официально? — Бакуго задал очевидный вопрос, зная, что половинчатый ублюдок не настолько хорошо приспособлен, чтобы успешно интерпретировать его молчание.       Тодороки отрицательно покачал головой.       — Я действительно не могу тебе сказать, — сказал он извиняющимся тоном, слегка отводя глаза. Бакуго удрученно вздохнул, перекинул рюкзак через плечо и протиснулся мимо него.       «Он не может мне сказать, верно? Черт с ним», — подумал он и помчался в офис Беста Джинса — его последнюю остановку перед окончательным уходом из агентства. --       Его время, проведенное с Бест Джинсом, когда он был просто ребенком, стажирующимся в его агентстве, можно было описать как очень раздражающее в лучшем случае и чрезвычайно разочаровывающее — в худшем. Бакуго собирался работать помощником у Мируко, но, конечно, ему не повезло.       Киришима и Каминари до недавнего времени работали в агентстве Фэтгама, а АйсиХот вполне предсказуемо решил работать на своего старика и стать новым лицом агентства «Эндевор».       Ему всегда казалось странным, что Деку не последовал за Тодороки туда. Хотя он не сказал бы, что был удивлен, увидев, как Деку приветствует его в агентстве Бест Джинса в свой первый день.       Ни один другой герой не возьмет его, каким бы умным и способным он ни был. Он даже пробовал стажироваться у Ястреба, и проклятая птица сказала, что он не берет новых рекрутов. Естественно, это было для того, чтобы нанять Токоями. Конечно, он это сделал.       Тем не менее, когда он стоял прямо перед кабинетом Бест Джинса, ожидая окончания совещания у своего дурацкого босса, в его рюкзаке лежали все инструкции для нового задания… Что ж, он не чувствовал себя настолько готовым покинуть агентство, как думал.       Встреча Бест Джинса наконец закончилась, и вместо того, чтобы попросить секретаршу позвать Бакуго в кабинет, он вызвал его сам.       — Бакуго, — он был в очках, и под глазами у него засели темные круги.       Кацуки едва не расплылся в улыбке. Этот ублюдок никогда в жизни не выглядел настолько растрепанным.       Бест Джинс снял очки, закрыл ноутбук и отодвинул его в сторону, прежде чем обратиться к нему.       — У меня уже есть досье этого ублюдка и инструкции, чтобы я мог контролировать его, — решил Кацуки, закатывая глаза и скрещивая руки на груди. — Хотел мне произнести ободряющую речь или что-то в этом роде?       Бест Джинс не стал его упрекать за грубость.       Было время, когда его босс все еще возлагал на него большие надежды, и Бакуго не был вполне уверен: чувствует ли он себя разочарованным или не утомил его так сильно, что он просто больше не заботился о манерах героя-новичка.       Бакуго почувствовал, как по коже побежали мурашки, и ему захотелось немедленно уйти. Именно в этот момент Бест Джинс решил склонить голову, прежде чем ответить на его явно риторический вопрос:       — Я знаю, что ты не хочешь слышать это от меня, — начал он. — Но спасибо тебе за это.       У него вдруг пересохло в горле. Почему все вокруг вдруг стали вести себя так чертовски странно? Только потому, что ему приходилось проводить время, нянчась с Даби? Как это может быть сложнее, чем любая другая миссия, которую он выполнял?       Когда Бакуго покинул агентство, его руки дергались, и потребность их почесать была невероятной. Его кожа не была похожа на его собственную. --       Накануне вечером ему предстояло собрать вещи и переехать в отвратительный безопасный дом, где он будет жить в обозримом будущем. Бакуго решил пройти через то, что он ласково называл «стартовый набор няни для Даби».       Он пролистал досье Даби, прежде чем полностью отбросить его. Бакуго нравилось думать, что он уже и так слишком много знает о Даби, и тот факт, что (возможно) он был гребаным Тодороки, не имел к нему никакого отношения.       И все же досье, лежащее на дальнем конце дивана, вызывало у него тошноту. Он подумал, не порвать ли его просто так, но в конце концов решил оставить эту затею. Никто не знал, как поступит Бест Джинс, узнав, что он уничтожил эту чертову папку.       Казалось, что все в агентстве действительно жалели его. Это задание, безусловно, будет раздражать, ведь никто не хотел проводить так много времени с долбанным преступником, верно?       И все же, все остальные…       Там был целый гребаный документальный фильм о Тойе Тодороки, в котором упоминался он. Бакуго упоминался вскользь, но, черт возьми, людям нравилось, что он занимается тем, что по сути считалось благотворительной работой.       Внезапно общественное мнение о Граунд Зеро изменилось. Его последователи в социальных сетях, казалось, были повсюду, и он был в тренде. Не то, чтобы его заботило, что о нем подумают какие-то глупые придурки, но это было… совсем не то обращение, к которому он привык.       Бакуго открыл банку содовой со вкусом вишни и взял инструкцию, тщательно составленную его агентством. Ха, пронеслось у него в голове, прежде чем он сделал глоток прямо из банки и открыл дурацкое руководство.       Большинство инструкций были довольно очевидны.       Не впускайте в дом посторонних.       «Ага», — подумал Бакуго, закатывая глаза и пропуская объяснение.       Ожидайте, что злодей попытается сбежать, стройте планы.       «Очевиднее некуда», — Бакуго сделал ещё один глоток содовой. Чем больше он читал, тем больше ему казалось, что его агентство понятия не имеет, на что он способен.       Кацуки уже собирался полностью пропустить раздел с инструкциями, когда прочитал что-то, что заставило его моргнуть и оставить теперь пустую банку на кофейном столике.       Не разговаривайте со злодеем.       Не.       Разговаривайте.       Со злодеем.       Бакуго нахмурился. Что? Все это время? Как он справится?       Не то, чтобы он был в восторге от того, находясь в такой непосредственной близости от этого проржавевшего парня из скоб. Но если бы ему пришлось остаться в этом дерьмово безопасном доме, наблюдая за каждым движением Даби, но не говоря с ним ни разу, он бы точно сошел с ума.       Далее в тексте объяснялось, что принято говорить с ним о домашних делах или повседневных вещах, но настоятельно рекомендуется не делиться чем-либо важным со злодеем.       О, в этом было больше смысла. Какая назойливая инструкция для кликбейта.       Конечно, Бакуго не собирался в ближайшее время изливать душу этому куску человеческого мусора. Ему не нужно было раскрывать свою душу нараспашку и делиться своими самыми тайными мыслями со злодеем. Большое спасибо.       В конце концов, его агентство либо почти не верило в него, либо считало, что он был тупоголовым учеником или каким-то дерьмом.       Бакуго уже собирался вынести мусор, переодеться в пижаму и лечь спать, когда получил сообщение от Деку.       Каччан! Я забыл, но мне нужно завтра съездить на конспиративную квартиру и привезти кое-какие продукты на неделю. Скажите мне, если вам что-то нужно. О, и извини за поздний час!       Вспомнив свой последний разговор с половинчатым, Бакуго почувствовал, как его захлестывает разочарование. Он быстро удалил сообщение и потащил свое усталое тело в постель. --       Квартира Бакуго не была чертовым пентхаусом. Она даже не была расположена в лучшем районе или близко к его месту работы, но являлась достаточно хорошей, просторной, аккуратной, без каких-либо глупых памятных вещей UA, которые он обязательно нашел бы в квартире Киришимы. Она была достаточно близко к станции метро и далеко от густонаселенных районов. Это прекрасно, черт возьми, даже больше, чем прекрасно!       Конспиративная квартира не имела ничего из этого.       Когда Бакуго добрался до этого места, ему захотелось повернуть назад, проклиная свое невезение. Вместо этого он что-то проворчал себе под нос и продолжил путь к покинутому всеми месту.       Сказать, что это место было убогим, было бы серьезным преуменьшением. Это была ветхая, обветшалая вещь — бельмо на глазу.       Дом, должно быть, был построен в конце семидесятых или начале восьмидесятых годов и с тех пор, вероятно, не перекрашивался. На самом деле весь район выглядел довольно заброшенным. Бакуго был готов поспорить, что на самом деле здесь живет крайне мало людей.       Было также совершенно очевидно, что это место когда-то было хорошим районом по соседству с Мусутафу. Бакуго недоумевал, почему и каким образом он утратил свою привлекательность.       Он мог бы сказать, что конспиративная квартира когда-то была хорошим местом для среднего класса, но с тех пор пришла в негодность. Плесень покрывала все, и единственным признаком того, что дом действительно был местом, где Бакуго должен остановиться, являлась крошечная табличка с номером у входной двери.       — К черту все это, — пробормотал Бакуго, прежде чем поискать карточку, которую его агентство прислало ему пару дней назад.       Когда он нашел ее в одном из своих карманов, Кацуки пропустил ее через считывающее устройство и вошел в дом. Он должен был всегда иметь ее при себе, хотя был уверен, что ошейник Даби надежно защитит его даже от того, чтобы приблизиться к карточке.       Бакуго не был уверен, что это сработает, но чем скорее Даби станет «лучше», тем скорее он сможет вернуться к себе домой и расслабиться.       Черт, если жесткая любовь — это то, что нужно этому ублюдку, он более чем готов ее обеспечить. --       Если бы Бакуго был менее гордым, он, возможно, начал бы нервно расхаживать по крошечной гостиной. Где же они были?       Специальный комитет, который поспешно сформировали после объявления о том, что Даби войдет в программу реабилитации, заверил его, что ублюдок прибудет… два часа назад. Нет, погодите, почти три часа назад.       Не прошло и дня с тех пор, как началась вся эта чепуха, а он уже начал терять остатки терпения.       Кацуки уже собирался позвонить Деку, Бест Джинсу или тому, кто будет слушать его сердитую ругань, когда услышал характерный звук парковки автомобиля, сопровождаемый приближающимися ко входу шагами.       Бакуго немедленно бросился к двери и, открыв ее, увидел его.       Даби сопровождали два офицера: Цукаучи следовал за ними с мрачным выражением лица. Даби выглядел дерьмово: его волосы были необычайно жирными, лицо ободранным, также на нем был дурацкий ошейник и такие же дурацкие наручники.       — А почему наручники? — спросил Бакуго, приподняв левую бровь и многозначительно глядя на ошейник Даби. Этой штуки должно было быть более чем достаточно, чтобы отменить причуду ублюдка.       — Он все еще опасен, даже без причуды, Бакуго, — вздохнул Цукаучи.       Именно в этот момент Даби предпочел усмехнуться, прежде чем взглянуть на Бакуго. От пронзительного взгляда голубых глаз Даби по спине Бакуго пробежали мурашки, и он инстинктивно попытался отвести взгляд, но сдержался.       Черт побери, он был напуган этим скользким куском дерьма.       Даби должен был понять, что он облажался. В конце концов, Бакуго догадывался, что быть запертым в доме с ним не будет веселым времяпровождением для любого злодея. Однако, когда Кацуки отступил в сторону, пропуская злодея и офицеров внутрь дома, Даби одарила его широкой кривой усмешкой, а глаза мужчины засияли едва сдерживаемым возбуждением.       Бакуго почувствовал, как холод пробирает его до мозга костей. --       Его первый день, проведенный в доме с Даби, как с его единственной компанией, оказался довольно скучным. Да, иногда этот ублюдок действовал ему на нервы, но помимо того, что ему приходилось сопротивляться желанию убить говнюка и разрушить его карьеру, все шло хорошо… ничего страшного.       Даби привез с собой не так уж много вещей. Бакуго серьезно сомневался, что у него есть хоть какая-то приличная одежда, кроме изодранной рубашки и черных джинсов, которые он сейчас и носил.       — Видишь что-нибудь, что тебе нравится, коротышка? — спросил его Даби, заметив, что Бакуго пристально на него смотрит. Он казался слегка удивленным, как будто его вообще не беспокоило его состояние, и это серьезно мешало Кацуки думать.       Почему этот тупой ублюдок так оптимистичен?       — Заткнись, — выплюнул Бакуго, его брови сошлись в явном раздражении. И что же это за дурацкое правило такое? О, да. Не разговаривать с Даби. Он определенно сорвал этот пункт.       — Основные правила, лоскутное лицо, — сказал Кацуки, его взгляд снова остановились на Тойе, в настоящее время развалившемся на диване, как будто он владел этим местом. Глаза Даби озорно блеснули.       — Конечно, давай послушаем их.       Услышав это, Бакуго закатил глаза. Боже, он был настолько глуп, думая, что мог бы терпеть Даби в такой непосредственной близости… сколько-то сраных дней?       Он схватил ближайший стул и потащил его по полу, пока не оказался прямо перед злодеем. Бакуго сел и уставил локти на кофейный столик, находящийся между ними, затем положил подбородок на руки и глубоко вздохнул.       — Правило номер один, — начал Бакуго, свирепо глядя на Даби, который в этот момент ухмылялся. — Прекрати, блядь, делать это!       Улыбка Даби погасла, но он все еще выглядел слишком довольным собой. Почему? Какого хрена он от этого добивается?       — Это действительно правило номер один? — спросил он, и перемена в его тоне поразила Кацуки. Даби из слегка удивленного стал откровенно угрожающим, и он не знал, что с этим делать. Чертов псих.       — Правило номер один, — повторил он, растягивая слова. — Не пытайся, черт возьми, вывести меня из себя.       Даби склонил голову набок.       — И это все? А где же остальные правила, коротышка? — Бакуго почувствовал, как жар поднимается к кончикам его ушей.       — Нужны еще какие-нибудь правила? Просто держись, блядь, от меня подальше и никогда не трогай мои вещи, — прошипел он, чувствуя, как волна знакомого гнева захлестывает его тело.       Даби смотрела на него, казалось, целую вечность, прежде чем его рот превратился в жуткую усмешку.       — Конечно, но, — сказал он непринужденно, как будто они были приятелями. — Разве ты не хочешь, чтобы я тоже был хорошим? Пройдем эту программу с честью?       Бакуго встал, собираясь закрыться в своей комнате, пока не придет Деку с продуктами.       — Ради чего? — он бросил, прежде чем обернуться. — Ты все равно все испортишь, чтобы я тебе не сказал. --       Деку прибыл с продуктами, как и обещал. До тех пор Бакуго оставался запертым в своей комнате, отчаянно пытаясь удержать навязчивые мысли о глупых поступков. Он не хотел, чтобы Даби спрашивала о его странных привычках.       Ну, Бакуго знал, что глупо волноваться, в конце концов, не было никакой возможности, чтобы Даби спросил о проклятом ожоге. Его не было видно, когда Кацуки был одет, в любом случае.       Как бы то ни было, Деку отправил ему сообщение, когда находился примерно в десяти минутах от конспиративной квартиры, спрашивая в своей раздражающей манере, действительно ли у него правильный адрес.       На это Бакуго очень сильно закатил глаза.       Да, тупица. Просто приезжай уже. И оставь свою чертову обувь у двери.       Написал он в ответ, прежде чем отпереть дверь в свою комнату. Он чуть не споткнулся о собственные ноги, когда увидел Даби, небрежно сидящего на стуле, который Кацуки только что притащил из кухни.       В руках у него был потрепанный экземпляр «Сердца тьмы», и, судя по количеству испорченных страниц, он прочел его уже тысячу раз.       — Не думал, что ты читатель, — сказал он, мысленно проклиная себя за нарушение собственных правил. Даби закрыл книгу и оставил ее у кофейного столика.       — О, так теперь ты говоришь со мной, — ответил Даби: его тон был где-то между удивлением и раздражением.       Отлично, подумал Бакуго, прежде чем пожать плечами и направиться к двери. Он чувствовал, что взгляд Даби следит за ним.       Кацуки услышал звук приближающихся шагов и открыл дверь еще до того, как Деку успел постучать.       — Самое время, ботаник, — он встретил Деку с гораздо большим энтузиазмом, чем того требовало присутствие ботаника. Черт, он уже скучал по человеческому общению, не так ли? Даже видеть глупого Деку было достаточно, чтобы поднять ему настроение… немного.       Деку понадобилось несколько секунд, чтобы отдышаться. Оказалось, что он помчался в продуктовый магазин, а затем побежал на конспиративную квартиру. Бакуго заметил, что на нем сидела форма героя.       — Привет, — наконец поприветствовал его Деку с зубастой улыбкой. — Где ты хочешь, чтобы я оставил это? — он указал на бумажные пакеты, которые держал в руках.       — Фу, у тебя есть цельное молоко? Отвратительно, — возмущенно сказал Бакуго, заглядывая в один из мешков. Для жуткого сталкера Деку плохо справлялся с его здоровым образом жизни.       Несносный друг детства, превратившийся в соперника, потом в героя-партнера, покраснел и начал обильно извиняться. Бакуго закатил глаза, прежде чем освободить место для входа в квартиру Деку.       — Ну, не стой там просто так! — уговаривал он его, и Деку робко последовал за ним внутрь, позаботившись о том, чтобы закрыть дверь.       Даби больше не сидел в кресле, которое занимал раньше. Бакуго нахмурился: что с ним такое? Он вел себя так бесцеремонно вокруг него, но свалил прямо перед тем, как Деку вошел в дом. Боялся ли он Деку?       Почему он его не боится?       Запутанные мысли были грубо прерваны легким похлопыванием Деку по спине.       — Что? — рявкнул он, начиная все больше раздражаться на Мидорию.       Деку всегда был рядом, всегда безупречен, и он всегда получал все, что хотел. Между тем, Бакуго не мог даже заставить одного и единственного злодея, находящегося под его опекой, бояться его, не говоря уже о том, чтобы уважать.       Деку поднял обе руки, пытаясь успокоить, но это вышло безуспешно.       — Прости! Ты не прислал мне список, и я забыл, что ты любишь только обезжиренное молоко? Я обещаю принести его в следующий раз! — промямлил он, и взгляд Бакуго вернулся к бумажным пакетам с продуктами, о которых он на мгновение забыл. — Как бы то ни было, просто уходи, Деку, — бросил Кацуки, выплевывая геройское имя, как он делал, когда они были детьми.       Но Мидория не ушел: вместо этого он сделал неуверенный шаг вперед и схватил его за плечи. Бакуго возмутило то, что ему пришлось поднять голову, чтобы встретиться взглядом с этим идиотом.       — Предложение остается в силе, — сказал он, заставив Кацуки нахмуриться. — Ты не обязан этого делать. Я могу сказать Бест Джинсу, что ты не очень хорошо себя чувствуешь в последнее время, и я могу…       — Украсть у меня еще что-то? Отличный шанс, — перебил его Бакуго, вырываясь из объятий. — Проваливай уже, Деку. --       Бакуго начал бояться засыпать еще на первом курсе UA. Он умело скрывал это ото всех, отчаянно пытаясь сохранить хоть какое-то чувство нормальности после того, как был слишком слаб, чтобы избежать своего похищения. После последствий, оказавших влияние на Всемогущего.       Но Кацуки продолжал прогрессировать. Например, у него теперь были друзья. Настоящие, честное слово, друзья. Не то чтобы он называл их так в лицо: эти засранцы и так были слишком самонадеянны, не нужно повышать им и без того огромное эго.       Бакуго также смирился с тем фактом, что его герой детства выбрал Деку в качестве своего преемника. Вроде как.       На протяжении всех своих лет он продолжал оттачивать свои навыки, совершенствуясь в единственном, что имело значение: становясь выдающимся героем. Лучшим.       Между тем, Деку и половинчатый ублюдок укрепили свою связь.       После стажировки в компании Эндевора они все трое сблизились, и к тому времени Бакуго не мог не заметить двух вещей:       Во-первых, он был по-глупому влюблен в самое бесящее, эмоционально ущербное человеческое существо. Не хорошо.       Во-вторых, его увлечение все равно не имело значения, так как независимо от того, насколько он прогрессировал, Деку приблизился к Тодороки первым и, вполне возможно, уже украл его сердце.       «Типичный Деку», — думал Бакуго. — «Этот маленький паразит всегда воровал у меня все подряд». --       В первую же ночь на конспиративной квартире Бакуго понял, что засыпание здесь будет постоянной проблемой.       Во-первых, не хватало кровати, матрасов, простыней и покрывал. Нет, он не ожидал достойного пятизвездочного отеля, кроме как вот такого тонкого матраса? Почти несуществующих подушек? Желтых, вонючих простыней?       Извините его за то, что он человек, дружащий с гигиеной.       С другой стороны, Даби, казалось, почти не беспокоило то, что его кровать и комната были в беспорядке.       Казалось, он был доволен тем, что у него есть гребаная крыша над головой. Даби бросился на кровать, даже не потрудившись переодеться в пижаму, что еще больше подтверждало предположение Бакуго о том, что на самом деле у него ее нет.       Кацуки уже подумывал предложить тупице одну из своих огромных футболок и несколько шорт в качестве импровизированного решения, но в конце концов решил этого не делать. Даби мог замерзнуть насмерть и испортить свою дурацкую одежду — ему было все равно.       — Спокойной ночи, — пожелал Даби, прежде чем выйти из комнаты. Бакуго усмехнулся в ответ и направился в свою спальню.       По крайней мере, в этом дерьмовом заведении было две отдельные комнаты. Луч надежды. --       Ворочаясь с боку на бок в постели, Бакуго смирился с еще одной бессонной ночью. Если он поспит пару часов, то можно считать, что ему повезло. Час назад или около того он даже прибегал к переписке с Киришимой и групповому чату, в котором он был вместе с Миной, Серо и Каминари.       Кацуки проверил свой телефон в сотый раз, но все еще не получил ответа от дерьмоволосого и только одно сообщение от тупого лица, который был либо бесповоротно пьян, либо совершал свой обычный патруль. Текст казался достаточно бессвязным, так что Бакуго был готов поспорить, что этот тупой двойник Пикачу, вероятно, пьет дерьмо в каком-либо баре.       Вздохнув, он бросил телефон обратно на прикроватный столик. Что угодно. Ему не нужны были люди, ему просто нужно было немного поспать.       Но что, если Даби найдет способ сбежать, пока он спит? Что, если он проснется утром и окажется не в конспиративной квартире, а в убежище Даби?       Конечно, подобные опасения были нелепы. Безосновательны.       Окна были укреплены, об этом говорилось в руководстве программы и во многих электронных письмах, которые ему присылал Бест Джинс. Не было абсолютно никакого способа, которым Даби мог бы снять современный причудливый ошейник. Он не станет пытаться причинить вред Бакуго во сне, потому что не сможет. Верно?       Из-за ошейника. Даби будет очень больно, если он попытается что-нибудь сделать. Если он даже подумает прикоснуться к нему пальцем…       Черт, он никогда не задумывался о том, обладает ли этот ублюдок высокой толерантностью к боли или нет, и о какой именно боли они говорят? Стоит ли ему перечитывать инструкцию? Опять?       Его глаза начали закрываться сами по себе, веки становились все тяжелее. Как раз перед тем, как заснуть, Бакуго показалось, что он слышит звук шагов прямо за дверью своей спальни и скрипящие под тяжестью Даби половицы в коридоре. ________________________________________________ * вообще, хотшот можно перевести, как красавчик, умник или хвастунишка. я предполагаю, что в данном контексте это ближе к красавчику, однако я решила оставить на языке оригинала.