Любить

      Геральд был очень пунктуален, по прошествии пятнадцати минут он уже стучался в дверь ангела. Она в это время разливала чай. Поставив чайник на подставку, она поспешила впустить гостя внутрь. Открыв дверь, она увидела радостного мужчину с яблоками в руках.       — Здравствуйте, — она улыбнулась. — Проходите.       Мисселина сделала шаг назад, чтобы пропустить его.       — Здравствуйте, это для Вас. Гостинец, так сказать.       Он протянул ей красные спелые яблочки, она без раздумий их приняла.       — Спасибо большое.       Она сразу отправилась на кухню, чтобы помыть их. Демон прикрыл дверь и последовал за ней.       Его глазам представилась уютная светлая комната с большой кроватью с балдахинами, по бокам две тумбочки туалетный столик и шкаф. Далее он прошёл на кухню, и она была не менее светла. Белый гарнитур и мебель были так непривычны голубоглазому, что ему пришлось проморгаться. Это действие не осталось незамеченным ангелом.       — Вам не комфортно? — взволнованно спросила она, но отвернулась, чтобы взять заварочный чайник.       — Всё в порядке, не волнуйтесь, — произносит он.       Геральд не садится, потому что во-первых это не культурно, а во-вторых ему становится очень интересно посмотреть, чем именно занята женщина, что стоит к нему спиной. Он подходит к ней и заглядывает через плечо, но не успевает он остановить взгляд на какой-то одной детали, как чувствует приятный яблочный аромат её волос, который смешивается с ромашковым чаем, что она аккуратно наливает в фарфоровые чашки с золотой окаёмкой. Конечно, от неожиданности блондинка вздрагивает, и осторожно поднимает глаза на гостя, и понимает, что их лица слишком близко. Она замирает также, как замер он, от совершенно новых ощущений.       Тишина. Она перестала наливать чай, но всё ещё держала чайник в руке. Казалось, что оба забыли как дышать, когда их взгляды встретились, но всё-же мужчина первый пришёл в себя. Он сделал глубокий вдох и, не отводя глаз, на выдохе произнёс:       — Чудесный аромат.       Мисселина приходит в себя, а щёки заливаются краской. Она отводит взгляд, ставит чайник и делает шаг в сторону, проговаривая:       — Мне тоже очень нравится.       С досадой он замечает, как руки той дрожат от волнения. Он не знает, что сделать, чтобы она успокоилась, ведь не знает, что делать с собой. Он не может перестать смотреть на неё сейчас, даже хочет сказать, что говорил не про аромат чая, но сдерживает себя. Её светлые глаза и волосы так прекрасно блестят в лучах солнца, а розовые щёки украшают аккуратное молочно-белое лицо. Неожиданно для себя брюнет понимает, что хочет прикоснуться к ней, и это осознание спускает его с небес на землю. Он отходит к столу, снова осматривая помещение, пытаясь убедить себя, что ничего не было. Погрузившись в свои мысли, Геральд не замечает, как садится за стол и ему подносят чай.       — Спасибо, — говорит он и берёт чашку в руки.       Ангел лишь кивает и отходит за печеньями, а когда возвращается садится напротив. Они вместе начинают чаепитие, но молчат.       Мисселина не знает куда деть свой взгляд, ведь все дороги по стенам и кухонной утвари приводят её к нему. К его голубым, как самый глубокий океан, глазам и бледной коже с кучей морщинок, но таких за которыми хочется наблюдать вечность. Его крепкие руки изрезаны венами, а ладони, наверно, такие твёрдые. На секунду у неё в голове промелькнула мысль: «Как бы хотелось, чтобы он прикоснулся ко мне». Она испугалась своего воображения и решила, что нужно завести диалог, ведь мысли сейчас могут завести её не туда.       — Геральд, — начала она, ещё до конца не обдумав, что сказать, — как Вам чай?       Блондинка выдавила из себя улыбку, но тут же приклыла её чашкой, так как поняла, что она кривая и очень неестественная.       — Очень приятный вкус. Давно не пил что-то подобное.       Демон решил, что стоит поддержать диалог, потому что увидел волнение в движениях женщины. Иногда они были слишком резкими.       — А что вы пьёте обычно? — спросила она, стараясь скорее вернуть себе спокойствие.       — Не думаю, что вы оцените, — он усмехнулся.       Первое, что пришло в голову Мисселине, это глифт, но она не хотела ничего слышать об этом ужасном напитке. Она возмутилась, но про себя, а вслух сказала:       — Кофе?       — Да, поэтому ночами не сплю.       Ангел выдохнула слишком заметно, и брюнета рассмешила такая реакция, ведь он догадался, что послужило её появлению. Он улыбнулся краешком губ.       — Неужели, Вы подумали, что я…       Но не успел он договорить, как его перебили.       — Нет, совсем нет.       — Но я не договорил…       Смущению белокурой не было предела. Она и правда была не совсем тактична, а он смотрел на неё будто на ребёнка, не ругая, а с улыбкой подмечая недостатки.       — Простите, — лишь выдавила она из себя, в очередной раз отведя глаза.       Геральд не хотел доставлять ей неудобства, поэтому решил, что ему пора удалится. Он хотел сам поразмыслить над своими эмоциями, и чтобы она подумала над своими.       — Я не в обиде, — произнёс он, вставая и оставляя на столе пустую чашку, где на дне в остатках чая плавает случайно туда попавшая заварка. — Было очень приятно увидеться в такой обстановке, но мне пора идти.       Мисселина поднялась следом.       — Да, конечно, не буду задерживать Вас.       Она сказала это очень сдержанно, но всё же улыбнулась. И в этот раз улыбка далась ей намного проще, что с огорчением заметил демон.       Они попрощались, и он вышел из светлой комнаты в тусклый коридор. Немного потоптавшись на месте, брюнет провёл рукой по волосам и вздохнул. «Она слишком идеальна», — подумал он, с досадой подмечая: «Для меня».       Похоже он понял и принял свои неоднозначные эмоции, в отличие от ангела, что снова опустилась на стул, закрывая лицо руками. Она ругала себя всеми возможными словами, не произнося их в слух. Но разве можно наказывать себя за бешеный стук сердца и раскрасневшиеся щёки?