Успеть до Рождества

В канун Рождества находить подарки под елкой еще рановато, но Дастин, к своему удивлению, нашел. Под нижней пушистой веткой на коврике лежал полностью собранный вчерашний паззл, и Дастин замер, разглядывая картинку. Макс, должно быть, провозился с этим полночи, но работу закончил — идеальный бизнес-стратег, который видит цель и складывает успех из маленьких кусочков. Только вот кусочков хватает не всегда: в самом центре красного носа Рудольфа, любимого оленя Санты, зияла фигурная дыра. — Здоров же ты дрыхнуть, — Макс, прислонившись к простенку между кухней и гостиной, отсалютовал ему бокалом белого вина. — Ты знаешь, что сейчас три часа и я уже собирался тебя будить? — Я... поздно заснул. — Какое совпадение. Я тоже. И кстати, я уже обрадовал Уоткинса тем, что третий пункт выполнен. Дастин не нашел ничего лучшего, чем спросить: — Как? Здесь же нет связи. — Ну вообще-то есть, — Макс выудил из заднего кармана джинсов кнопочный телефон с черной антенной и помахал им перед носом Дастина. — Спутниковая связь iridium. Парень, который нас сюда сопровождал, оставил мне это на случай необходимости, ну и отчетности тоже. Правда в разговоре с Уоткинсом мне пришлось немного слукавить: как видишь, одну деталь я так и не нашел. — Может, в камин отлетела? — Дастин совершенно не знал, как вести себя после странных событий вчерашнего вечера. — Может и в камин, — Макс смотрел с легкой улыбкой, постукивая кончиком пальца по краю бокала. — Подача с правой у тебя что надо. Ты, случайно, кроме фотографии не увлекся еще и футболом? Он подшучивал добродушно, без тени сарказма или насмешки, а взгляд его лучился теплом. И Дастин почувствовал, как в груди снова распускается то самое чувство, которое вчера заставило его удрать из гостиной. Из-за которого он прокрутился в постели почти до самого утра, уснув только когда за окном начало уже светать. Которое Дастин видел во сне, отраженное в глазах Макса совсем как сейчас, когда он смотрел так мягко, почти нежно, словно обнимая взглядом. О, Дастин знал название этому почти забытому чувству. Это была надежда на счастье. Надо было, наверное, что-то сказать, но Дастин просто пялился на собранный паззл, закусив губу, и молчал. — Если ты закончил медитировать, предлагаю поздний обед, — Макс кивнул в сторону кухни. — Ну или ранний ужин, если тебе больше нравится. У нас еще три пункта списка и мало времени, так что не будем его терять. За столом, слушая монолог Макса о найденных в кухонном шкафчике коллекционных винах, Дастин даже не понимал, что ест. Кажется, это была паста со сливками и лососем. Он просто смотрел на Макса и думал, что понадобилось всего неполных три дня и список наивных детских желаний, чтобы между ними начала стремительно таять та ледяная стена, которую они с таким старанием возводили в течение нескольких лет. Ну ладно, правды ради возводил в основном Дастин. Но воистину Рождество — время чудес. И когда взгляды их в очередной раз встретились, он наконец сказал это. — Макс... спасибо за помощь. Глаза его собеседника широко распахнулись, почти как тогда, на террасе, когда Дастин старательно облизывал сосульку. Даже, пожалуй, еще шире. — Ты знаешь слово "спасибо"? Невероятно. Дастин скрипнул зубами. Макс Вэй снова начинал привычно бесить, и это вывело его из временного мечтательного ступора. — Теперь я понимаю, почему никогда им не пользовался, общаясь с тобой. — Ну знаешь ли, — фыркнул Макс, — ты вообще шипел на меня как сердитый кот всякий раз, когда я пытался с тобой заговорить. Почему, Дастин? — Может потому что, во-первых, ты свалился мне как снег на голову.... — Не то, чтобы у меня был выбор — я просто последовал за отцом, — резонно заметил Макс. — Мать оставила нас, когда мне было десять. С тех пор мы были только вдвоем, пока он не встретил Кэтлин. Информация была настолько неожиданной, что Дастин смутился. — Прости, я не знал, что твоя мама... — О, она жива-здорова, — Макс взмахнул бокалом. — Просто уехала в Канаду с любовником и вышла за него замуж, разведясь с отцом через адвокатов. У меня даже есть младшая сестра где-то в Квебеке. Правда я никогда ее не видел. — Я не знал, — потрясенно повторил Дастин. А что он, собственно, знал о Максе? Да и хотел ли он что-то знать, погруженный тогда только в собственные переживания, сбитый с толку пугающими чувствами? Он видел только то, что хотел видеть. — И знаешь, я всегда тебе завидовал, потому что у меня никогда не было бабушки. Но мне невероятно повезло с Джоан, потому что она ее заменила. — А ты всегда был ее любимчиком, не обманувшим ожидания в отличии от меня, — Дастин горько усмехнулся. Макс посмотрел на него серьезно. — Но говорила она только о тебе, поверь мне. И очень переживала вашу размолвку. — Мне будет ее не хватать, — наконец признался Дастин. — Мне тоже, — тихо согласился Макс. Они помолчали. — Но к делу, — Макс встряхнул листом-списком, расправляя его. — Осталось три пункта, и мы не можем подвести бабулю, не выполнив их. Кстати, если тебе интересно, то пункт 6 — просто мой фаворит: "Исполнить чье-нибудь рождественское желание", — он многозначительно поиграл бровями. — Держу пари: ты уже задумал какую-то гадость, — пробурчал Дастин. — Ну что ты! — делано возмутился Макс и тут же добавил: — Вообще-то я еще думаю. — Засранец, — беззлобно констатировал Дастин. — Но пойдём по порядку. Итак. "Пункт 4. Устроить битву в снежки, а после пить горячий шоколад у камина". Бери куртку и перчатки, пойдем пока не стемнело. — Ты идешь со мной? — А как ты себе представляешь битву в снежки в одиночку? Дастин признал, что это логично, и отправился утепляться. Когда они вышли из дома, редкие снежинки срывались с хмурого неба, грозя превратиться в настоящий снегопад ближе к ночи. Дастин глубоко вдохнул, втягивая в себя морозный чистый воздух, и направился в сторону от террасы, утопая по щиколотку в рыхлом белом покрове. За спиной поскрипывал снег под ботинками Макса — он не отставал, молча предоставляя Дастину выбирать дорогу. — А во-вторых? — услышал вдруг Дастин за спиной. — Что? — Ты сказал: "во-первых, ты свалился мне как снег на голову". А во-вторых? Так он и признался, что ему хотелось Макса каждую минуту, что они находились рядом. А когда не находились, его хотелось еще сильнее. — А во-вторых, терпеть не могу зануд вроде тебя, которые… — Эй, Дастин! — А? — он обернулся и тут же ослеп от пригоршни снега, залепившего глаза. — Ах ты, ублюдок! Через пару минут Дастин, наконец, отплевался от снежной массы, заполнившей рот, и снова обрел возможность видеть. — Тебе конец, Вэй! — пообещал он, озираясь по сторонам в поисках противника. — Посмотрим, Паркер! — Макс уже занял выгодную оборонительную позицию за свисающими до земли ветками пихты и подбрасывал на ладони туго слепленный снежный шарик, ловко подхватывая его перчаткой в полете, не давая упасть. Дастин юркнул за угол пристроенного к кухне сарайчика для хранения и быстро слепил несколько крепких снежков. Стоило ему высунуть нос из своего укрытия, мимо уха просвистел один снежный снаряд, а второй врезался ему прямо в лоб, дезориентировав на мгновение. Чертов Макс и здесь бил без промаха. Какое-то время они делали пробные броски, пытаясь нащупать слабое место во вражеской обороне. Судя по тому, что куртка Дастина украсилась шестью мокрыми пятнами от попавших в нее снежков, а со стороны пихтовых лап сдавленные ругательства донеслись всего дважды, слабых мест в обороне Макса было явно меньше. Тогда Дастин сменил тактику: захватив с собой столько боеприпасов, сколько мог удержать, он, сосчитав до пяти, вылетел из-за угла на манер супергероя, спасающего мир, и в затяжном прыжке-полете расстрелял белыми бомбочками убежище коварного Вэя. Тот не растерялся, пошел в контратаку, в два прыжка настигнув Дастина, и, схватив его за куртку, с силой дернул на себя. Потеряв равновесие, они рухнули в снег вдвоем. Тяжелое тело Макса придавило его сверху, под куртку немедленно проникли его быстрые руки, расстегивая молнию, распахивая полы и закидывая его обжигающе-холодным снегом. — Как давно я об этом мечтал — оказаться сверху и насовать тебе, засранец, — признался Макс ему в самое ухо громким шепотом. — Кто кому еще насует! — Дастин загреб горсть снега, изловчившись, оттянул воротник Максовой куртки и сунул туда холодный подарок, с наслаждением слушая приглушенные проклятия. Макс налег сильнее, пригвоздил к земле его руки, и лица их оказались совсем рядом. Раскрасневшиеся, взмокшие и растрепанные, они тяжело дышали, тесно прижатые друг к другу телами. — Ну что, сдаешься, Паркер? — Играешь не по правилам, Вэй! — Там не написано, что ты должен обязательно победить. В живот ему теперь совершенно отчетливо упиралась что-то твердое, и Дастин поерзал, с удовольствием притираясь ближе. — А это ты так радуешься победе? Макс провокационно качнул бедрами, вырывая у Дастина тихий изумленный стон. — Я радуюсь сближению, Дасти. И, судя по всему, рад не только я один. Правда? — взгляд его скользнул по горящему лицу Дастина и остановился на губах. — Сообщу Уоткинсу, что еще один пункт выполнен. Макс скатился с него, одним прыжком оказался на ногах, отряхивая куртку и мокрые джинсы от налипшего снега. — Прими горячий душ, — бросил он через плечо, направляясь к дому. — Не хватало нам еще простуды на Рождество. Дастин смотрел ему вслед и понимал, что Макс дает ему время принять наконец-то правильное решение.