Ocean Jet - Beast
Все было кончено. Долгие годы упорных трудов, Поиска, постоянного риска собственной жизнью - и все впустую. В прах, в утиль! Он ничего, совершенно НИЧЕГО не добился! И чуть не потерял Альбуса... Воспоминание о тяжести холодного, наполовину промокшего тела заставило сердце конвульсивно съежиться снова. В ладонь больно врезались острые грани Воскрешающего камня. Но прежде чем былой ужас затмил его снова, Геллерт косо хлестнул осиновой палочкой, разнеся в щепки письменный стол, стул и манекен, на котором обычно висела Мантия-невидимка. Задетое взорвалось сотней осколков оконное стекло. И больше в спальне не осталось ничего целого. Никто тем не менее не прибежал на треск и грохот, доносящиеся из самой высокой башни Нурменгарда вот уже битый час. Никто не посмел приблизиться, даже Винда. Особенно Винда. Я доверил его тебе, а ты упустила его, безмозглая ведьма! Если б не ты, Альбус не попал бы под проклятье! И Палочка все еще была бы у меня! Чувствуя, что вот-вот ринется вытрясать дух из Розье, Геллерт вновь наискось махнул палочкой, и руины его спальни занялись буйным синим пламенем. Плавя воздух, оно яростно плясало над обломками мебели, мерцая в осколках стекла, и вздымалось все выше, медленно пожирая шелковые обои. Завораживая. Он вытащил из кармана бесполезные обломки Старшей Палочки. Ни одно заклинание не могло починить ее. Геллерт даже не пытался. Знал наверняка. И не раздумывая, швырнул обломки в огонь. Так пусть вместе с ней сгорит все. О, он спалит дотла весь замок, всех этих мелких ничтожных букашек, шныряющих у него за спиной, беспокоясь о еще более ничтожных вещах, тогда как он потерял все! Обрел великое могущество - и тут же своими же руками все испортил. «Отыскав то, что ищешь, потеряешь все, что имеешь» Быстро почернев от огня, останки Бузинной палочки стали неотличимы от прочих щепок на полу. Вот и все. Все, да? У тебя закончились зловещие предсказания, мама? Со мной случилось все дерьмо, которое ты напророчила? Теперь я… В голове пронеслась стремительная как блик на воде мысль. …свободен? Больше нечего терять, нечего бояться. Ничто не стоит у него на пути. Даже Альбус… какое-то время будет не в состоянии ему помешать. Разве без Палочки я ни на что не способен? Подчиняясь его воле, синее пламя погасло. Обугленные, обгоревшие обломки, обрывки и битое стекло вернулись на свои места, собравшись обратно, словно ничего и не случилось. Безвозвратно были утрачены лишь запасы зелий, порталы, хранившиеся в потайном отделении гардероба, и Старшая палочка. Геллерт покосился на осиновую в своей руке. Но никто не узнает об этом фиаско.***
Ранним утром в Осло экстренно собирался Совет Конфедерации полным составом. На повестке дня стояла возросшая после захвата заложников в Лондоне угроза международной безопасности в лице совершенно распоясавшегося и поправшего все мыслимые границы Гриндевальда. Входя в зал Совета через парадные двери, Геллерт так и видел, как перекашиваются лица тех, кто возомнил себя хозяевами положения. - Прошу, не вставайте! - снисходительно ухмыльнулся он. Заметив обезвреженных авроров в коридоре за его спиной, ближайшая к нему волшебница взвизгнула, и небрежным взмахом руки он оглушительно захлопнул за собой двери. Сегодня ему было не до филигранности. Он шел ва-банк. Совет ощетинился на него несколькими десятками волшебных палочек. - Как ты посмел заявиться сюда, Гриндевальд?! - охрипнув от такой наглости, возмутился Реми Ашар, первый заместитель Главы Конфедерации, престарелой, похожей на исхудавшую индюшку Гертруды Краус. Та глядела на Геллерта, давнего, надо сказать, знакомого с настороженным вниманием, но в отличие от коллег не пошевелила и шишковатым пальцем. Продемонстрировав пустые руки, Геллерт вразвалочку прошагал в центр большой буквы «П» из столов: - Не волнуйтесь, я здесь не для того, чтобы угрожать вам. Ничего подобного. К тому же, как видите, я один. Не нужно бояться. - Никто здесь не боится тебя, Гриндевальд! - гневно выкрикнул темноволосый волшебник с болгарским флажком на столе. - Тогда опустите палочки, господа, дамы, - посерьезнев, Геллерт обвел окружающих многозначительным взглядом. - И выслушайте прежде, чем убивать. Он рассказал им все, что знал, без утайки. Показал, используя одолженный в кабинете этажом ниже Омут, все видения о грядущих ужасах. Описал магловское оружие будущего. Назвал причастные имена. И постепенно одна за другой нацеленные на него волшебные палочки опустились. - Война маглов вот-вот начнется, - чуть сдавленным от волнения голосом произнес Геллерт, когда последнее транслируемое на потолок видение - разрушенный, выжженный с лица Земли город - померкло на белой штукатурке. Но не в его памяти. - Это почти свершившийся факт. Она погубит не только маглов, нас всех ждет общая судьба, и чтобы избежать ее, я предлагаю объединить усилия. Да, вы не верили мне раньше, а я, признаться, всегда видел в Конфедерации только помеху, но я устал бороться с будущим в одиночку, - прикрыв глаза, он удрученно покачал головой. - И прошу вас о помощи. - Допустим все это правда, - первым раздался тихий, слегка дребезжащий голос Краус, восседающей в своем кресле-коляске с осанкой балерины. - Как Вы себе представляете союз с Конфедерацией? Начать с того, что Ваша идеология предполагает снятие Статута о секретности, чего мы допустить не можем. - Да к черту Статут! - запальчиво воскликнул Геллерт, надеясь, что не слишком уж перегибает. - К черту главенство над маглами! Речь идет о выживании, как вы не поймете? Забудем наши разногласия хотя бы на время, пока не разберемся с проблемой, а пото…, - правый глаз кольнула легкая резь. Моргнув, Геллерт поспешил замять неуместную паузу. - А потом уже решим, чья идеология наиболее жизнеспосо… …жизнь - игра, смерть - игла, кукла нема… Язык, на котором гортанно пел непонятно откуда взявшийся женский голос, был ему неизвестен, но почему-то Геллерт понимал каждое слово. Легкий ветерок встрепенул спадающую на лоб прядь. Что за? Никто из присутствующих, продолжающих выжидающе смотреть на него, судя по всему, не слышал зловещее пение. …миг - за год, годы - лишь вздох… …час настал… Чувствуя, как покрывается ледяными мурашками, Геллерт взвел ментальные барьеры, но без толку. Голос, меж тем, показался отдаленно знакомым. В памяти всплыла ночь, крыша и зеленоглазая куница, но в следующий миг это воспоминание перестало его занимать. Ибо сам космос раскололся надвое, треснув у переносицы. Шеренга солдат по команде вскинула на него винтовки. Нет! Молниеносно выхватив палочку, Геллерт хлестнул солдат алеющим кнутом заклинания, одновременно бросившись в сторону, к ближайшему столу для укрытия. Но стола там уже не было. Вырезанный в земле словно ножом котлован полнился ливневой водой, смешанной с грязью и кровью. На самом его краю, прижимая к себе солдата с оторванной ногой, горбилась, изрешеченная пулями женщина в одеждах красного креста. Лица обоих были пусты и забрызганы грязью. Попятившись, Геллерт поскользнулся и рухнул навзничь, впечатавшись лопатками в густую жижу. Что-то, ужалив, просвистело у его виска. Пуля? Под оглушительный рев на него упала гигантская тень, предвосхищая тяжелую гусеничную поступь. Исполинский неумолимо надвигающийся металлический монстр грозил раздавить, похоронить под своим весом. Вскинув руки, Геллерт закричал. Неважно, как сильно он был испуган. Антигравитационные чары давно уже стали его частью и сработали безотказно. Рев утих, тень рассеялась, а сквозь утягивающую жижу под спиной проступила твердость паркетного пола. Видения. Просто видения. Этого нет. Это еще не началось. Сейчас все исчезнет. Но резкий запах гари и пороха никуда не пропадал и слышался все так же отчетливо, как залпы грохочущих орудий. Сквозь ресницы левого глаза при этом проступала слепящая белизна высокого лепного потолка. Что за черт?! Что эта ведьма со мной сделала?! Две реальности, два времени сплошными потоками протискивались в его голову через глазницы, и от этой двойственности голова, казалось, вот-вот разлетится на куски. Борясь с дурнотой, он тяжело перекатился на четвереньки. Заскользив по чему-то красному, его ладони тут же разъехались в стороны. Закрыв ладонью правый глаз, он медленно поднял голову. Вся левая половина мира была красной. Раздавленные как переспелые ягоды, съехав на стульях, свисая со столов и распластавшись ничком по полу, лежали тела членов совета Конфедерации. Их багровые с золотыми эмблемами мантии влажно блестели от крови. Сипло вскрикнув, Геллерт насилу поднялся на ноги, в ужасе оглядывая погруженный в сочащуюся тишину зал. Горло сидящей напротив Гертруды Краус было рассечено легко узнаваемым заклинанием хлыста, голова неестественно запрокинута. Ее заместителей постигла та же участь. Все были мертвы. Судорожно хватая ртом воздух, Геллерт замотал головой. Не мог же я их всех… Я ведь только хотел предупредить, я же хотел как лучше! Почему? Ну почему все опять пошло наперекосяк?! Вздрогнув как от пощечины, он вдруг рассмеялся. Расхохотался до слез. Похоже, такая вот у меня судьба. То ли я чудовище, которым ты меня называла, мама? Теперь-то уж точно. Авроры атаковали без предупреждения. На поражение. Слепящая зеленая молния убивающего заклинания с треском врезалась Геллерту в спи… НЕТ. Инстинктивно переключившись на изображение с правого глаза, он, не глядя, вскинул палочку в сторону атакующего. Тот рухнул как подкошенный, не успев закончить смертоносное заклятье. На пару мгновений окруживших Геллерта авроров сковал шок. А затем они набросились на него все разом. Их было около десятка, и действовали они профессионально, слаженно как одно целое. И хоть Геллерт видел все их атаки заранее, натиск был слишком велик. Мечась между ними как загнанный зверь, чудом не поскальзываясь на залитом кровью полу, он едва успевал уворачиваться от их заклятий, каждое из которых могло стать последним. Они убьют меня… Я сейчас умру! Помогите! Пожалуйста! Кто-нибудь! Кольцо Кадма Певерелла стянуло палец полоской льда. Послышался скрип отодвигаемых кресел. Они поднимались. Вставали неуклюжие как дети, ползли, волоча за собой изломанные ноги, таращились бельмами глаз. Бледные. Безмолвные. В одинаковых мантиях с эмблемами Международной Конфедерации магов. - Отзови их, Гриндевальд! - орал ближайший аврор, лишь со второй попытки выпуская в инферналов струю магического огня. - Скорее! О, Мерлин! Его соседа уже повалили наземь и рвали на куски. Геллерт бросился прочь, но было уже поздно. Чья-то мертвенная хватка сковала его лодыжки, тело облепили ледяные руки, затем еще одни и другие. Они цеплялись за его одежду, тянули волосы, прижимались и льнули как дети к матери, жадно разевая почерневшие рты. Погребая под собой. Мертвея от ужаса, он истошно завопил.***
Эхо его вопля еще долго гуляло по каменистому своду камеры. Наверное. Дернувшись как ото сна, он обнаружил себя во мраке и тишине съежившимся в углу койки за сбитым в ком матрасом. Расцарапавшим лопатки о шершавую стену. Онемевшим от сквозняка, превратившего испарину в ледяную корку. В подземельях Нурменгарда всегда царил холод. Но, по крайней мере, он был один, если не считать худой силуэт, маячивший у правого глаза вот уже несколько дней. К нему Геллерт уже почти привык. Все лучше, чем бесконечные взрывы, стрельба и стенания раненых. Так странно. Он был уверен, что к этому дню все закончится. С суда прошел уже, кажется, месяц? Вряд ли больше. В камере не было окон, и следить за сменой дня и ночи почти не представлялось возможным, но он ориентировался по визитам Альбуса. Альбус… То, что он сделал, не поддавалось пониманию. То, как он это сделал, тем более. Но так или иначе, этим Альбус обеспечил себе пожизненный срок. Заклинания подавления воли значительно слабели с увеличением количества подчиняемых разумов. Сам Геллерт в свое время не решился использовать Империус на пятерых волшебниках одновременно, что говорить о нескольких десятках! Альбус, конечно, не мог не понимать, что рано или поздно кто-нибудь одолеет его чары, и его обман раскроется, но все равно пошел на это. И ради чего? Чтобы я протянул еще один месяц? Разумеется, Альбус не знал, что спасает без пяти минут покойника. Не зачерпнул память Геллерта глубже своей собственной смерти. И хорошо. Просвещать его относительно проклятья тот не собирался, ведь кроме Фламелей об Альбусе было некому позаботиться. Дуболом-Аберфорт не в счет. А кто-то должен быть с ним рядом. Кто-то достаточно могущественный. Издав полувздох-полустон, Геллерт потер лицо сухими ладонями, и на запястьях тяжело перекатились литые браслеты из мельхиора - очередное изобретение несравненного гения Дамблдора. Материальное воплощение его знаменитых щитовых чар. О чем еще тот не знал, так о том, что в них не было никакого смысла. Геллерт не чувствовал ни искры магии в себе со дня их дуэли. Ничего. И даже удивлялся, как его истончившаяся, хрупкая как мембрана оболочка еще не порвалась под давлением разверзшейся внутри пустоты. Какой там Империус, он больше не был способен и на простенький сглаз! Он действительно потерял абсолютно все. - Ты многого не понимаешь… Очень многого… Испуганно подскочив на месте, Геллерт едва не свалился с койки. В противоположном, самом темном углу камеры кто-то стоял. - Кто здесь?! - взвинчено шепнул он. Вместо ответа из мрака донесся свистящий смех. Цепенея от ужаса, Геллерт не сводил оттуда мечущегося взгляда, тщетно силясь угадать очертания в кромешной тьме. А затем оно чуть подалось вперед, позволяя различить туго обтянутый кожей череп и кривую щель беззубого, смеющегося рта. И тлеющие в глубине впавших глазниц голубой и синий глаза.Les Friction - Who Will Save You Now
Kill the Blonde - Nowhere to Hide