— Всегда попадай в ловушки. Зло умно и терпеливо, и никогда не бывает таким уязвимым, как когда оно думает, что держит все карты. —
Евдокия Часто Похищаемая, Басилея Никеи.
После того, как я покинула Лауэр, мне довелось побывать в нескольких обеденных залах, но во Дворце Свершений была самая мрачная. Ни гобеленов, ни мозаики, ни даже статуй: повсюду голый камень, с резными большими каменными плитами для столов и меньшими — для скамеек. Единственной уступкой аскетизму убранства была геральдика старых графов, незаметно выгравированная на сиденьях — одинокий силуэт солдата, стоящего на стене. Даже в те далекие дни Саммерхолм был городом, куда приходили умирать имперские армии, и его правители не гнушались этим тихим хвастовством. В глубине, во главе самого большого стола, импозантное каменное кресло служило импровизированным троном. Было что-то бесспорно странное в том, чтобы видеть сонинке средних лет в шелковой тунике, восседающей на древнем троне кэллоу, но я должна была признать, что генерал Афолаби Магоро представлял собой поразительную фигуру. Высокий и широкоплечий, с резко очерченным лицом и глубоко посаженными глазами, которые беспокойно осматривали все вокруг. На ком-то менее мощно сложенном это могло бы показаться нервозностью, но у него оно говорило об осторожном внимании к окружающему. Слава Богам, список приглашенных на прием был благословенно коротким. Я сама привела с собой несколько офицеров — Верес, Айшу и Мастерящую. И Хакрама, конечно, но это само собой разумеется. Мой адъютант следовал за мной по пятам, как вторая тень, в эти дни, успокаивающее присутствие всегда за моей спиной. Коммандеры Хун и Наук остались в лагере Пятнадцатого, наблюдая за нашими приготовлениями, а Крыса скрылся за несколько минут до входа в город. Он оставил сообщение, в котором указывал, что пошел делать как торговец рыбой, что, как я предпологала, означало, что он координирует работу с Трибуном Снабжения Афолаби и незаметно обменивается с ним припасами. Во всяком случае, лучше бы это было так, потому что, если он отправился выпить, я поручу ему копать отхожие места для всего кабили Наука. Всей этой хреновой тысяче. Со стороны генерала присутствие было еще более скромным: двое тагребов в красно-золотых наплечных знаках легата и гоблин средних лет с эмблемой трибуна. Трибун Афолаби Мусорщик, собственной персоной, если уж на то пошло. Из всего генерального штаба этого человека именно трибун, отвечающий за разведку и сбор информации, внесет наибольший вклад в разговор за ужином. Если мы вообще доберемся до ужина. Бьюсь об заклад, что Мечник был из тех придурков, которые начинают атаку прямо перед десертом. Я уже давно мечтала о хорошей выпечке из кэллоу, а Саммерхолм был известен тем, что выпекал нечто вроде сладкого хлеба с кусочками яблока внутри. Если кто-то ворвется с волнующим героизмом прямо перед тем, как я успею наесться, будет кровавая баня. — Глубоко задумалась, Кэтрин? Веселый голос был не из тех, к которым я привыкла, но я узнала его. — Обдумываю десерт, — сказала я Масего, когда он подошел. — То, что сойдет за это в Праэс, было чем-то вроде разочарования. В основном пудинги и странные пироги. — Понимаю тебя, — торжественно ответил маг. — Любовь отца к лимонному пирогу граничит с саморазрушением. Я фыркнула. — Лорд Чернокнижник — любитель лимонов. Ни за что бы не догадалась. — Мать тоже, — ухмыльнулся Подмастерье. — А её ведь даже есть не нужно, ей просто нравится вкус. Я отложила в сторону знание о том, что суккубы не нуждаются в физической пище, задаваясь вопросом, относится ли это только к этой конкретной породе или к дьяволам вообще. У меня было с полдюжины вопросов на кончике языка, как это было, и половина из них была о Преисподних, но сейчас было не время и не место. Я уже и так была на грани грубости, отложив встречу с генералом, чтобы поболтать с менестрелем, и не было необходимости усугублять ситуацию, болтая с другим гостем. — Полагаю, нам следует передать привет генералу Афолаби, — вздохнула я. — Ах, политика, — усмехнулся Подмастерье. — Я так рад, что моя Роль почти полностью связана с колдовством. — Повезло тебе, — проворчала я, направляясь к главному столу. Человек, с которым я пришла поздороваться, уже сидел, единственный в зале, и разговаривал с Верес, когда я подошла. Хакрам стоял чуть позади моего легата, и лицо его выражало спокойную невозмутимость. — … они выставляют по меньшей мере пятьсот кавалеристов, судя по донесениям. — Рыцари Кэллоу? — спросила Верес, нахмурившись. — Люди из Вольных Городов, экипированные в стиле процеранских катафрактариев, — ответил Афолаби. — Не сомневайтесь, легат, они смертельно опасны на ровной земле. Изгнанный Принц использовал их для молниеносных набегов, и они сами по себе принесли больше потерь, чем остальная армия Льеса вместе взятая. Когда я подошла и встала перед ним, он отложил разговор. — Леди Оруженосец, — приветствовал он меня, протягивая руку в военном приветствии. — Генерал, — ответила я, крепко сжимая его предплечье. — И Подмастерье, — добавил он после того, как мы расцепили руки. — Ваше присутствие — редкий сюрприз. Ваш лорд-отец присоединится к нам? Масего, не моргнув глазом, проигнорировал резкий подтекст и отсутствие воинского приветствия в его случае. — Может быть, позже, — пожал плечами младший сонинке. — Он вносит последние штрихи в проект, который лучше не оставлять без внимания. Афолаби едва не поморщился, прежде чем взять себя в руки. Я могла посочувствовать: все, что Повелитель Красных Небес считал достойным постоянного надзора, не было тем, что вы хотели бы обнаружить в городе, который был вашей ответственностью. Введение военного положения в Саммерхолме означало, что, если в то время, когда город находился под его властью, произойдет какой-либо ущерб, Башня должна будет оплатить счет. Объяснять имперской бюрократии, что несколько сотен тысяч ауреев должны быть отправлены на запад, чтобы возместить ущерб, причиненный полностью воплощенным демоном, было бы очень, очень неприятным разговором. Я решила перевести разговор на более безопасную тему. — Значит, герцог Льес командует кавалерией? — поинтересовалась я. — Я об этом не знала. — Единственное, что нужно герцогу, — это банкетный стол, — презрительно усмехнулся Афолаби. — Графиня Марчфорд — единственный противоборствующий стратег, достойный внимания в этой кампании, но это не ее силы с всадниками. Она основала отряд наемников, известный как Серебряные Копья, в своих владениях, и он беспокоит наши фланги. Кавалерия всегда была вопиющей слабостью Легионов Ужаса. Лошади в Праэс были редкостью, и соседи Империи, по понятным причинам, не желали их продавать. Ближе всего Легионы могли выдвинуть орочьих волчьих всадников, но Блэк провел со мной целый вечер, подробно описывая множество ограничений этих всадников. Во-первых, их было труднее снабжать. Порода степных волков, выросших достаточно большими, чтобы на них можно было ездить верхом, требовала огромного количества мяса для прокорма, а в походе позволить им охотиться было редко возможным вариантом. Был также тот факт, что, когда дело доходило до боя, конная кавалерия была почти всегда лучше. Они были быстрее, тяжелее и гораздо меньше боялись наткнуться на строй вражеских солдат. Волчьих скакунов также было гораздо труднее заменить: они росли вместе со своим всадником, и если орк умирал, они зачастую отказывались от нового всадника. Иногда они даже сходили с ума от горя, и их приходилось усмирять. Хуже того, люди и гоблины не могли ими пользоваться. Несколько экспериментов по их адаптации привели, как намекал Блэк, лишь к отожранности волков, без всякого прогресса. Как налетчики и орудия для распространения террора они были непревзойденными, но надо иметь в виду, что они были очень специализированным видом кавалерии. — Нам придется выкорчевать их, если мы хотим продвинуться дальше на юг, — заметила я. — Говорят, это будет задание Пятнадцатого, — пробормотал Афолаби. — Достойный способ первой крови для легиона, прежде чем отправить его в тяжелый бой. — Наконец-то, — усмехнулась Верес. — Что-то, во что можно вцепиться зубами. Генерал выглядел удивленным. — Ты действительно так похожа на свою ма… Раздался далекий взрыв, закрывший конец фразы старшего сонинке. Все, кроме Масего, потянулись за оружием, даже Афолаби выудил из рукава зловещего вида кинжал. — Осколочные, — заявила Верес. — По крайней мере три, не больше шести, — вмешалась старший сапер Мастерящая, подбегая к нам с обнаженным мечом. — Взрыв произошел внутри дворца. — Наши гости прибыли, Хакрам, — сказала я. — Пошлите сообщение коммандеру Хун — выдвигайте войска на место. Я хочу, чтобы дворец был немедленно окружён. Генерал пристально посмотрел на меня. — Ты знала, что это произойдет. — У меня было предчувствие, — призналась я. — Одно слово предупреждения позволило бы моим легионерам подготовиться, — проговорил он сквозь стиснутые зубы. — В ваш легион проникли, — сообщила я ему. — Это рано бы нам помешало. Он выглядел сильно недовольным, но ему придётся с этим смириться. Не то чтобы это было неправдой. Мой взгляд скользнул по нашим гостям, теперь в том числе и по бардам из прошлого, и меня внезапно осенило вдохновение. — Масего, — настойчиво позвала я. — В тот раз, когда ты распознал Имя, ты можешь сделать это снова? Младший сонинке поправил очки. — Зависит от Имени, но обычно да. А что? — Посмотрите на барда ашуран и скажи… Дьявол, она двигалась. Я знала, что в ней есть что-то странное. — Леди и джентльмены, — объявила Альморава, снимая с плеча лютню. — Песня, которую я сочинила для вас. Она называется — Идти в очевидную ловушку, потому что Уильям злопамятен, дьявол его забери. Я опустила руку, без раздумий, и два арбалетчика, наблюдавшие за ней, немедленно выстрелили. Ашуран изогнулась таким образом, что это наводило на мысль о крайне неестественной степени гибкости, оба болта прошли на расстоянии волоска от неё, не задев. — Мечи наружу, — приказала я. — Она герой. Все присутствующие в зале, за исключением других бардов, обнажили клинки, остальные музыканты поспешно отодвинулись от объявленной героини. — Ты могла бы позволить мне хотя бы немного спеть, — пожаловалась менестрель. — Я работала над мелодией недели две. Я ловко перепрыгнула через стол, Хакрам и Верес последовали за мной, а Мастерящая достала осколочную боги знает откуда. У неё даже не было сумки. Я была более чем осторожна, вступая в бой с одним героем, когда у нас было такое подавляющее численное превосходство — это обычно не заканчивалось хорошо для злодеев в историях — но я не могла просто позволить продолжать чтобы она там ни замышляла. Неохотно я призналась себе, что плен здесь не вариант. Я понятия не имела, на что она способна, но такие имена, как Бард и Менестрель, обычно были талантливыми художниками побега. — Если ты сдашься сейчас, я сделаю это безболезненно, — сказала я ей. — Я не собираюсь умирать, Кэтрин Обретённая, — ответила она, по-видимому, не обращая внимания на то, что она была окружена и безоружна. — Я не могу бороться за свою жизнь, и единственная магия в моем распоряжении — это мой великолепный музыкальный талант, но у меня есть одна вещь для тебя. — И что же это может быть? — спросила я вопреки здравому смыслу. Хакрам застонал у меня за спиной. — Время от времени я заглядываю в сценарий. Сегодня не тот день, когда я погибаю. Она улыбнулась, когда я пробежала последние несколько футов между нами с мечом в руке. — Скоро увидимся. Странствующий Бард, выход со сцены налево. Она сделала шаг влево, и прежде чем её нога коснулась земли, она… исчезла. От неё не осталось и следа. Неужели она телепортировалась? Нет, это невозможно. Количество энергии, необходимое для этого, ощущалось бы повсюду в городе, а я не получила от этого ни малейшей боли. — Масего, у тебя есть заклинание, которое проверяет невидимость? — рявкнула я. Не потрудившись ответить, Подмастерье пробормотал заклинание и махнул рукой через комнату. Вдалеке раздался ещё один взрыв, громче. На этот раз не осколочные. Я узнала этот шум и без помощи Мастерящей: это были подрывные заряды. Дерьмо. Ни один из моих легионеров не взял их с собой, а это означало, что герои получили своё оружие. Так вот зачем Вору понадобились эти ключи. Я должна была подготовиться к этому, упрекнула я себя. У Одинокого Мечника была история использования боеприпасов гоблинов, это было не так уж трудно собрать. — Здесь никого нет, кроме нас, — заговорил Масего. Я нахмурилась. — Ты уверен? Он выглядел слегка обиженным. — Даже Ассасин не смог бы спрятаться от этого заклинания. Я совершенно уверен. Я поверила ему на слово и повернулась к Верес. — Я хочу, чтобы вы и трибуны остались здесь и защищали генерала, он наверняка станет мишенью. Мужчина, о котором шла речь, фыркнул. — Весьма признателен. Мой легат кивнула, медленно убирая меч в ножны. — Хакрам, Масего, — сказала я, не оборачиваясь. — Мы идём на охоту.☠
Я оставила полную линию прикрывать Афолаби вместе с моими офицерами, укрепляя его собственную охрану. Я не принесла в банкетный зал ни щита, ни шлема, но Хакрам распорядился, чтобы их нёс один из стражников. Идти против Мечника с чем угодно, но только не с лучшими силами, показалось мне очень плохой идеей. Я крепче сжала застёжки шлема под нетерпеливым взглядом Подмастерья, заметив, что он был довольно нетерпелив, чтобы двигаться для кого-то, кто никогда не был в настоящем бою, насколько я знала. Он фыркнул, когда я указала на это. — В наши дни редко выпадает шанс на магическую дуэль между Именованными, — сообщил мне Масего. — Дядя Амадей и Ассасин убивают большинство героев, прежде чем они успевают причинить какие-либо неприятности. — Не без оснований, — проворчала я, поднимая щит. Сонинке пожал плечами. — Я собирался проверить пределы того, что я могу сделать, и маги Легиона являются смехотворным эталоном в этом отношении. Не совсем сравнимо, но магические линии не должны были быть особенно универсальными. Их целью была массированная огневая мощь, и в этом отношении они служили отлично. Однако я не стала тратить время на объяснения, поскольку сейчас было не время для дебатов. В ожидании прибытия героев я разместила несколько групп быстрого реагирования на ключевых позициях внутри Дворца Свершений с приказом вступать в бой только на расстоянии и немедленно посылать гонца, если они встретят кого-то с Именем. В то время как я полностью намеревалась сражаться с героями только при поддержке легионеров, посылать их в одиночку против таких, как Одинокий Мечник, было рецептом для убийства. Я пустила свою маленькую команду в том направлении, где были взорваны подрывные заряды, но прежде чем мы наткнулись на врага, мы наткнулись на линию Разбойника. И немного больше, на самом деле. С гоблинами была горстка орков, большинство из которых были ранены. Ничего опасного для жизни, но шрамы останутся. — Босс, — поприветствовал меня гоблин, лениво потушив только что зажженный осколочный заряд. — Рад тебя видеть. — Докладывайте, трибун, — буркнула я. — Вы наблюдали за пленными, что случилось? — Какой-то злой парень с визжащим мечом и татуированная уличная проститутка с копьем, — объяснил он. — Мы взорвали пленников и сбежали, как ты и сказала, но большая часть другой линии была перебита во время нашего отступления. Я поморщилась. Очевидно, весь запасной план убийства пленников привел Мечника в дурное настроение. — Оставайтесь с нами, — приказала я. — Мы идём за ними. — Слышали, мальчики и девочки? — трибун окликнул своих легионеров. — У нас будет матч-реванш с блестящими сапогами и его наложницей, только на этот раз у нас будет Кэтрин Обретённая. Что мы на это скажем? — Проткните почку, ограбьте труп, — с энтузиазмом выкрикнули гоблины в его шеренге, горстка выживших орков повторила это с рычанием. Иногда я беспокоилась за своих саперов, правда. Легионеры отстали в должном порядке, и мы двинулись быстрым шагом, держа оружие наготове. Прогресс был слишком медленным на мой вкус, но я всегда знала, что буду защищаться в этом бою. — Так кто же ты, очкарик? — услышала я за спиной голос Разбойника. — Очкарик, серьезно? — ответил Масего. — Это то, до чего ты смог додуматься? Я встречал более остроумных бесов, и большинство из них недостаточно разумны, чтобы говорить. — А-а, сынок Чернокнижника, — подхватил трибун. — Мне всегда было интересно — когда твои родители делают дело, кто их них кого бьет плёткой? Если быть точным, готов поставить двадцать динариев. — Так вот почему продолжительность жизни гоблинов так мала, — задумчиво произнёс Подмастерье. Очевидно, начало прекрасной дружбы. В крыле дворца, к которому мы направлялись, располагались оружейная и помещения дворцовой стражи. Почему Мечник выбрал именно это место в качестве своего первого хода, оставалось неясным: оно должно было кишеть солдатами Двенадцатого легиона, не говоря уже о том, что магическая линия Килиана была рядом. Может быть, он пытался уничтожить как можно больше легионеров? Этого не может быть, он должен знать, что если он предпримет прямое нападение, мы сокрушим его просто численным превосходством. Что там еще было? Из того, что я помнила о планах дворца, которые Хакрам нашел для меня, там были лестницы, ведущие к укреплениям на вершине дворца, и один из двух боковых выходов. Думаю, скоро мы это узнаем. Мы держали тот же быстрый темп всю дорогу до караульных помещений, где с того момента, как мы вошли в соседний коридор, мы могли слышать шум борьбы впереди. — Пехотинцы со мной и Хакрамом, — мрачно приказала я. — Саперы, стреляйте осторожно и оставайтесь вне зоны досягаемости. — Масего… — я колебалась. — Делай то, что считаешь лучшим. — Я всегда так делаю, — равнодушно ответил Подмастерье. Я получила хор подтверждений от легионеров, и мы бегом ворвались в помещение. Меня встретила широкая комната с перевернутыми столами и скамьями, стойка с оружием, прислоненная к стене, была опрокинута в какой-то момент боя. Первое, что я заметила, была линия Килиана, возглавляемая самим парнем, его десяток легионеров стоял на коленях со своими большими щитами перед магами, как импровизированная стена. Залп огненных шаров полетел вверх к лестнице в задней части здания, где дюжина людей, вооруженных мечами и щитами, отступали. Человек в слишком большой одежде, стоявший позади них, испуганно вскрикнул и взмахнул рукой, взорвав заклинание моих магов в воздухе. Вспышка огня ослепила меня, но я рванулась вперед, Хакрам был рядом со мной, а мои легионеры — орки следовали сзади. Я пробыла в комнате всего мгновение, но не могла ошибиться в силе, пульсирующей от вражеского мага: у него было Имя, и не кроткое. — Она здесь! — крикнул мужчина. — Сделай это сейчас! Полдюжины глиняных шариков приземлились поперек комнаты, легко разбившись и расплескав темную маслянистую жидкость. Один из захватчиков, не промахнувшись, бросил факел, и в мгновение ока половина комнаты была поглощена ярким зеленым пламенем. Гоблинский огонь. — Дьявол вас раздери, — выругалась я. — Лучше бы меня в этом не обвиняли.