— … такая распутная хитрость была невидана со времен Императора Ужаса Предателя, который славился тем, что выдавал себя за своего собственного Канцлера, хитро используя парик и пару дынь… —
Отрывок из Самых прославленных историй неподражаемой
Империи Ужаса Праэс, — том IV
Вскоре шум утих. Пятнадцатый был расположен в соответствии с планом Верес по форсированию города, а на острие стояли нерегулярные кабили Хун численностью более тысячи легионеров. Панцирники впереди, а за ними — силы нашего саперного корпуса. Легионеры Наука были разделены между флангами, расположенными так, чтобы они могли укрепить слабые места, а не вступать в бой с врагом самостоятельно. Я бы предпочла, чтобы коммандер орков был наконечником копья, но Верес подняла важный вопрос, что он был гораздо более склонен к слишком глубокому наступлению, чем Хун. Огриха ни разу не позволила своим легионерам переступить воображаемую черту, установленную Гончей. Я не ликовала вместе со своим легионом, отрезвленная осознанием того, что это был лишь начальный удар. После открытия ворот, мой собственный инстинкт подсказывал мне, что нужно броситься на врага, пока он еще не готов, но Верес упорно сопротивлялась этой идее. У Одинокого Мечника была своя история хитрости, которую нельзя было отрицать, и она не хотела, чтобы ей пришлось узнать, что он задумал, трудным путем. — Так что у тебя есть для нас теперь, Вилли? — пробормотала я. Обострив зрение своим Именем, я прищурилась и посмотрела сквозь сломанные ворота. Как мы и ожидали, стигийские копья окружили вход в город — были ли позади них лучники, я не могла видеть, но держу пари, что они были. Ни баронесса Дормер, ни сам Уильям не были опытными полководцами, но старшие стигийские рабы копья, как говорят, были обучены тактике и стратегии. Это было одним из их преимуществ: те немногие Вольные Города, которые использовали рабов для войны, обычно не имели собственного офицерского корпуса, который можно было бы использовать. Несколько ударов сердца прошло без какого-либо ответа с другой стороны, факт, который был скорее тревожным, чем обнадеживающим. Тем временем гоблины Старшего Сапера Мастерящей принялись за работу. Требушеты начали нацеливаться на крепостные валы по бокам от бастиона ворот, массивные камни врезались в них с профессиональной регулярностью. Наша пара баллист была направлена на сам бастион. Не было никаких ожиданий, что более мелкие камни действительно смогут обрушить его, но мы на самом деле и не хотели, чтобы они это сделали. Они просто должны были очистить укрепления от лучников и магов, в то время как требушеты позаботятся о том, чтобы не было флангового огня на Пятнадцатый, когда он пойдет в наступление. Я взглянула на Наследницу, которая молчала с момента моей последней резкой реплики. Барика плелась за ней, не сводя глаз с моего движущегося легиона. Теперь они доставят мне неприятности в ближайшее время, но что бы они ни планировали, непредвиденные обстоятельства, которые я устроила, должны их остановить. До тех пор, пока у Акуа не было процеран в ее распоряжении, все, что она могла использовать, — это небольшая свита из ее собственных охранников и ее благородных приспешников. Опасно, но не настолько, чтобы я не могла их раздавить, если бы захотела. Доставить ее прямо сюда, где она не могла заниматься никакими махинациями вдали от любопытных глаз, было самой важной частью. Мне было интересно, так ли Блэк чувствовал себя все время, оценивая риски и перемещая врагов по ловушкам, которые мог вызвать в любой момент. Это многое объяснило бы об этом человеке, если бы он это делал: в этом не было ничего удивительного или авантюрного. Это было просто… работой. Вроде бармена, только опаснее. В историях об этой части работы обычно не говорилось. Бессонные ночи, которые вы проводили, предугадывая действия ваших врагов, кропотливая работа по подготовке контрприемов на их ходы. При этом зная, что проделанная работа может вообще не понадобиться, или окажется, что вы приложили совсем не те усилия. И он делал это для всего Кэллоу на протяжении более двух десятилетий. Эта мысль была прогнана в тот момент, когда мятежники, наконец, дали ответ на нашу атаку. Одинокий силуэт прошел через ворота уверенной и неторопливой походкой. На мгновение я подумала, что это будет Одинокий Мечник, пришедший бросить вызов целой армии в одиночку, но мое зрение обнаружило совершенно другое лицо: Вор. Героиня прогуливалась, засунув руки в карманы, и насвистывала, если судить по форме ее губ. — Не то Имя, которого я ожидал, — хрипло произнес Хакрам. — Проповедь для хора, — сказал я. — Стремится к одиночному бою, как думаешь? — У нее нет боевой Роли, — нахмурился орк. — Я мог более или менее справиться с ней даже до того, как вошел в мое Имя: она попытается тебя ударить, и в итоге окажется на полу в крови. В этом ответе не было никакого бахвальства, просто фактическое признание того, как хорошо у него получается убивать. — Даже если она вызовет на дуэль, то получит достойный ответ, — сказала я. — У нас нет времени на позерство. Вор, по-видимому, это понимала. Она остановилась в шестидесяти футах от ворот, на открытом поле, но все еще вне досягаемости арбалетов. Камень баллисты пролетел над ее головой, ударившись о стену, не убив, но заставив лучников спрятаться за укреплениями. Она ткнула пальцем в нашу сторону, затем взяла с боку кожаный мешочек и перевернула его вверх дном, словно вытряхивая содержимое на землю. Мгновение спустя двадцать с лишним речных барж рухнули в потоке леса и воды. Я моргнула, чтобы убедиться, что это не галлюцинации. — Что за хрень? — пришло на помощь мое красноречие. Высказать мне хотелось многое, но это было тем что вырвалось первым. Я взглянула на Наследницу, чье лицо было бесстрастным. К сожалению, не самый удачный источник информации. Неужели Вор… вызвала лодки? Это был аспект, в этом не было никаких сомнений, но она не была магом. Во всяком случае, у меня была такая информация. Я жестом подозвала одного из Висельникиов поближе. — Скажи Подмастерью, чтобы он поспешил сюда, — приказала я. — Это не входило в наш план. — Если это превратится в морское сражение, мы потеряем собственный флот, — сухо заметил Хакрам. — Меньше сарказма, больше выяснения, в чем, дьявол раздери, был смысл, — приказала я. Воды было немного, и она уже просочилась в землю. Тем не менее, я как-то сомневалась, что результатом действия было создание болота. Вора больше не было видно, но я знала, что надеяться на то, что ее раздавило под баржами, было бы слишком много. — Они блокируют доступ к воротам, — сказал Хакрам. Я выругалась. Действительно, лодки падали повсюду: некоторые вперед, да, но некоторые и назад. Те, что сзади, вероятно, перегородили вход в ворота, которые мы только что выбили. Герои ответили на наше вторжение тем, что сбросили перед этой тропой гору дерева. Я, возможно, поняла бы это быстрее, если бы не была сбита с толку абсурдностью и излишеством ответа. — Пока мы говорим, они будут ставить ворота обратно, — мрачно сказала я. — Мы можем приказать Мастерящей разбить лодки на щепки, — указал Адъютант. — Это займет слишком много времени. И я сомневаюсь, что наш трюк с воротами сработает дважды. Орк бросил на меня осторожный взгляд. — У тебя столько карт в рукавах, — напомнил он мне. — У меня есть всего несколько часов до того, как появятся настоящие Кровавые Небеса, — ответила я и повернулась к другому Висельникиу. — Беги к Верес. Скажи ей, что я досрочно выбиваю свой первый козырь. Большей точности формулировки не требовалось, не с Гончей. Я закрыла глаза и потянулась к своему Имени, открывая зрачки на трупе далеко слева. Вол поднялся на ноги. Я задумала этот сюрприз для Вилли, чтобы сделать так, чтобы фехтование не имело никакого значения для нашего предстоящего поединка. Я приказала зарезать нескольких наших рабочих волов и напичкать их гоблинскими боеприпасами, в том числе один был полон гоблинского огня. Он будет ждать их после этого. Вол, к которому я потянулась, был заполнен подрывными зарядами, плоть была вырезана глубоко и заполнена до краев. Этого хватило бы, чтобы случайно сровнять с землей городской квартал, заверил меня Разбойник, так что на баржи должно хватить. Если нет, у меня есть еще шесть волов, чтобы закончить работу. Я перевела немертвую конструкцию на ровную рысь, только тогда открыв глаза. Хакрам смотрел на меня, стараясь не улыбаться. Я вздохнула. — Выкладывай, — сказала я. — Как они назвали его? — Зловолие, — признался он. Саперы, подумала я, худшие из худших. Словно в подтверждение моих слов, в поле моего зрения появился вол, которым я управляла, и я заметила, что на нем кто-то едет. Гоблин. Я не могла использовать свое Именное зрение и одновременно контролировать труп, но в этом не было реальной необходимости. — Напомни мне понизить в должности трибуна Разбойника, — сказала я Хакраму. — Я запишу это, — сказал орк. — Малая подставка для ног, — решила я. — это будет его новое звание. — У тебя нет другой подставки для ног, — заметил Адъютант. — Но если бы она у меня была, — мстительно ответила я, — он был бы меньшей. Наследница, к моему удивлению, не воспользовалась случаем, чтобы огрызнуться ни на меня, ни на Пятнадцатый. Она смотрела на сцену, повернувшись ко мне спиной. Я осторожно подала знак капитану Фэрьеру, чтобы он приготовил еще двух арбалетчиков. Я не доверяла тому, как тихо она вела себя. Поскольку машинерия Мастерящей не давали вражеским лучникам покоя, Разбойник и его вол пересекли поле, получив всего несколько выстрелов. Одна стрела попала волу прямо в мозг, но труп в данный момент не пользовался им. За несколько мгновений до столкновения Разбойник наклонился вперед и чиркнул спичкой, поджигая фитиль, прежде чем скатиться. Приземлившись на ноги, гоблин протянул руки к солдатам на валу и что-то прокричал. Я была слишком далеко, чтобы расслышать, и в любом случае я была занята тем, что перерезала нити, связывающие меня с волом, прежде чем он взорвался. Труп ударился о борт ближайшей баржи, рога застряли в дереве, и мгновение спустя Творение озарила вспышка взрыва. Похоже, я опять недооценила, насколько боеприпасы усиливаются силой Имени. Рука разгневанного бога разметала центр груды барж, дымящиеся доски дерева разлетелись во все стороны. Один большой кусок попал в первую шеренгу панцирников Хун, сбив орка почти такого же большого, как Наук, словно он был ребенком. Я поморщилась. Наверняка сломаны кости, даже если он принял удар на щит. Когда беспорядок улегся, я увидела, что было расчищено что-то похожее на проход. Половина баржи все еще стояла на пути, и пройти у бастиону стало намного сложнее, но ее можно было использовать и в качестве прикрытия. Как я и подозревала, ворота уже были подняты. Наш способ избавиться от них оставил их практически нетронутым, хотя я сомневалась, что они так быстро отремонтировали бы петли. Я уже начала думать, что мне следовало бы использовать волов на стенах, даже учитывая потерю фактора неожиданости. С Пятнадцатым, готовым влиться в брешь, как только она появится, мы могли бы полностью избежать беспорядка у ворот. Сейчас для этого уже слишком поздно. — Ты использовал свое зрение на Разбойнике? — спросила я Хакрама. В последнее время он даже лучше меня обострял свои чувства. Ему все еще не хватало второго аспекта, но несколько трюков, которым Блэк научил меня, он использовал, как рыба в воде. — Да, — согласился орк. — Что он кричал? — спросила я с болезненным любопытством. Адъютант подавил еще одну ухмылку. — Я думаю, это могло быть — тук-тук, ублюдки, — сообщил он мне. — Самая маленькая подставка для ног, — пробормотала я себе под нос. Позади нас зазвучали рога, и Пятнадцатый начал развертывание в боевые порядки. Прелюдия закончилась, и Разбойник скрылся в безопасности наших позиций под громкие аплодисменты своей когорты безумных убийц-хулиганов. То, что они на самом деле были моей когортой безумных убийц-хулиганов, было тем, о чем я очень старалась не думать слишком много. Вдалеке я увидела, что Подмастерье возвращается обратно ко мне, затем нахмурилась, когда он начал дико жестикулировать. Я посмотрела в ту сторону, куда он показывал. Процераны, как я заметила, не двигались в строю. Они должны были проскочить перед легионерами Хун, чтобы преследовать стигийцев до удара, но они откололись от моих воинов слева. — Наследница, — рявкнула я. Защелкали взводимые тетивы, и две дюжины арбалетов мгновенно навелись на Акуа и Барику. Моя соперница изящно откашлялась. — Поскольку Сахелиан, к сожалению, оказались под сильным финансовым бременем Ее Ужаснейшего Величества, я с грустью сообщаю вам, что мы больше не можем позволить себе содержать наемников на нашем жаловании, — сказала она. — В результате я больше не командую ими и, следовательно, больше не квалифицируюсь как вспомогательный офицер согласно уставу Легиона. — Они работают на Башню, — заметила я. — Они никогда не подписывали никаких контрактов с Башней и не получали от нее золота, — улыбнулась она. — Слезай с лошади, — мягко сказала я. — руки за голову, и то же самое касается твоих приспешников. Стоит вам сделать хоть малейшее подозрительное движение, и мои люди с вами покончат. Акуа не двигалась. — На каком основании вы этого требуете? — с любопытством спросила она. Мгновение спустя на сцену выскочил Подмастерье, тяжело дыша и выглядя так, словно его вот-вот стошнит. — Кэтрин, — сказал он, его мантия теперь была в пятнах пота. — Это не Наследница. Не теряя ни мгновения, я потянулась к ножу, висевшему у меня на поясе, схватила его и метнула. Он развернулся и по самую рукоять вонзился в ногу того, кто носил лицо Наследницы. Иллюзия рассеялась со звоном, и перед моими глазами предстал Арзахель, связанный и с кляпом во рту. Барика рассмеялась. — Слишком поздно, — сказала наследница Унонти. Рукоятка топора Хакрама ударила ее в висок мгновением позже, сбросив с лошади и отправив в бессознательное состояние еще до того, как она ударилась о землю. Вдалеке послышался всплеск силы, исходящий от наемников. — Демон, — сказала я. — Масего, мы… — Этого не случится, — перебил он. И, как он и сказал, мгновение спустя оттуда, где ждала оперативная группа магов Килиана, последовал ответный всплеск энергии. Слава Богам, мы к этому подготовились. Снова зазвучали рога, и левый фланг Пятнадцатого повернулся лицом к процеранам. Однако они, похоже, не были заинтересованы в сражении. Они бежали к стенам. Не то чтобы Верес это волновало: не прошло и двадцати ударов сердца, как баллисты легиона были переориентированы, и в рядах наемников появилась пара кровавых борозд. Саперы Мастерящей ухитрились ударить по земле под правильным углом, чтобы камни отскакивали и продолжали катиться, убивая десятки, а не просто пригоршни с каждым выстрелом. Это не сработало бы так хорошо на более бронированных солдатах, но это была легкая пехота. Я взглянула на Масего, лицо которого стало пепельно-серым. — Мы ошиблись целью, — сказал он. — Она никого не вызывает. Сорвав с волос одну из серебряных безделушек — на этот раз с отражающей поверхностью, — он произнес несколько слов, и на ней появилось изображение. Зомби придвинулся к нему поближе, и я сгорбилась, вглядываясь. Мы смотрели на стигийские копья, выстроившиеся за воротами. — Они и есть цель? — поинтересовалась я. — Не совсем они, — пробормотал он. — Это Высшая Аркана, она действует через… ассоциации. Метафизические понятия. Один из бывших рабов в первых рядах пошатнулся, его мускулистое тело в мгновение ока превратилось в слабую оболочку, прежде чем он упал замертво на землю. Стигийские копья падали один за другим. Их было две тысячи. Не прошло и тридцати ударов сердца, как каждый из них превратился в труп. — Плачущие Небеса, — прошептала я. — Что это за ритуал? — Она их кормила, не так ли? — спросил Масего. — Она одарила их своей водой и едой. И она только что забрала этот дар. — Забрав заодно и их жизненную силу, — прошипела я. Две тысячи жизней как топливо. Сила на востоке не померкла, она росла. И даже пока я думала, я чувствовала, как она обретает форму. Баллисты продолжали брать свое, но теперь они были неуместны. Наследница никогда не хотела, чтобы процеране были той силой, которую она использовала сегодня. Они были для меня отвлекающим фактором, на котором я сосредоточила все свои усилия, думая, что одерживаю победу за победой над ними. Перед бегущими наемниками образовалась прореха в Творении, изливающая гейзер пламени и серы. — Свяжись с оперативной группой, — немедленно приказала я Масего. — Немедленно останови это. Изображение на безделушке сдвинулось, и Подмастерье тут же заговорил с кем-то вполголоса. Я не стала задерживаться, чтобы наблюдать: он знал, как справиться с этой ситуацией лучше, чем я. Я прошла мимо Хакрама и Висельников, охранявших бесчувственную Барику. Кто-то снял Арзахеля с лошади и обработал рану, но он не мог говорить: у него был отрезан язык. Так вот почему процеране слушают Наследницу. Скорее всего, кто-то с лицом Арзахеля отдавал им приказы. Когда она успела сделать подмену? Я сомневалась, что ей удалось незаметно посадить пленника на лошадь у меня под носом, так что она, должно быть, с самого начала нашла способ обмануть очки Подмастерья. Но тогда как он догадался, что это не она была на лошади, когда он вернулся? Подозрение грызло меня, но я пока отложила эту тему. Мои глаза обратились к прорехе, выхванной ритуалом, и то, что я там увидела, заставило мои конечности онеметь. Дьяволы извергались из нее сотнями. Железные крюки, шакалоголовые и ящерицы-тигры. Другие виды, которых я никогда раньше не видела, даже имели крылья. Все они устремились к стенам. Железные крюки без труда смогут взобраться на них. Некоторые умрут, поднимаясь наверх, подстреленные лучниками, но в конце концов им удастся закрепиться. И тогда крестьяне запаникуют, и вся рать преисподней хлынет в город. Я уже знала, что погибнут тысячи. Даже десятки тысяч, поскольку город был набит битком гражданскими. Все потому, что я думала, что Наследница снова использует старый трюк вместо того, чтобы вытащить новый. Мое Имя молчало. Оно должно было бы выть от гнева и ярости, но в пруду не было даже ряби. Тишина в моем сознании была полностью моей. Как и порочная, ледяная ярость, струящаяся по моим венам. В конце концов, оперативной группе Килиана удалось закрыть прореху, следуя инструкциям Масего, разрезав при этом гигантскую змею, выползающую из нее. Это не имело значения: еще одна беспрепятственно прошла, и теперь смыкала челюсти на вершине стены. Меньшие дьяволы уже начали использовать ее как путь наверх. Я слезла с лошади и подошла к распростертому телу Барики, пригнувшись, чтобы привести ее в чуство. Я чувствовалаа, что мое тело не принадлежит мне, что я двигаю марионетку, подобно моим действиям с трупами. Сонинке с болезненным вздохом открыла глаза. — Ваша порода, вечные неудачники, — усмехнулась она, как только ее глаза снова сфокусировались. Я почувствовала, что выдыхаю. — Для тебя это действительно игра, не так ли? — обратилась я. — Даже когда люди умирают. Не более чем ступеньки на лестнице власти. — Ты влипла по уши, Обретенная, — усмехнулась Барика. — Ты влипла с самого начала. Я улыбнулась. — Знаешь, у меня было много времени, чтобы все обдумать по дороге сюда. Видишь ли, после Марчфорда я всерьез подумывала о том, чтобы убить Наследницу, даже после того, как Блэк, по сути, отговорил меня от этой идеи. Знаешь, что меня удерживало? — Страх, — усмехнулся аристократка. — Да, — тихо согласилась я. — Ты права. Я боялась, Барика. Не ее, а… эскалации. Насколько хуже она станет, если она почувствует, что на кону ее жизнь? — Твоя ошибка, — сказала Сонинке, — в том, что ты думаешь, что должна бояться нас только тогда, когда угрожаешь нашей жизни. — Опять верно, — усмехнулась я. — Не в том смысле, в каком ты это имела в виду, но так оно и есть. Я всё жду, что у вас будут границы, которые вы не пересечете. Но ведь у тебя их нет, верно? Тебя не учили так думать. В дело идет все, если ты получаешь то, что хочешь. — Пытки могут быть предпочтительнее твоих мелочных нравоучений, — сказала Барика. — Не то чтобы ты от меня что-то добьешься. Меня учили противостоять тому, что ты можешь использовать. — Возможно, — согласилась я и поднялась. — Спасибо тебе, Барика Унонти, за этот ценный урок. Я спокойно взяла арбалет ближайшего Висельника и всадила стрелу ей в глаз. Она умерла еще до того, как поняла, что происходит. — Масего, — сказала я, глядя на труп. — Передай Верес. Я приказываю атаковать в лоб. — А что будем делать мы, Кэтрин? — спросил Хакрам. Я сплюнула в сторону. — Мы собираемся пообщаться с человеком, который отрезал тебе руку.