Он забыл

День начинается довольно обычно, хотя нет. Не так. Патлатая макушка отсутствует. Сначала я не нахожу её рядом. Слева. На подушке. Затем понимаю, что его нет дома. Хорошо. Вернёшься и ответишь за то, что не предупредил о своём отсутствии заранее. Мои планы на твою жопу рушатся, особенно те, что я строил в голове, пока трахал тебя ночью. Да, в тот момент я думал не только о том, как бы тебе доставить ещё больше удовольствия и растянуть свое. Я задумал продолжение нашего марафона на следующий день. А для чего ещё нужны выходные? Неделю ты проводил все время со своими друзьями, в то время как меня выводила из себя Ханджи на обеденных перерывах, а Эрвин ушёл впервые за пять лет в отпуск, из-за чего все его обязанности легли на меня. Как иронично. Меня почти во все дыры ебала работа, а на тебя не оставалось сил. Но я это исправлю. Ты приготовил мне завтрак, мило, но лучше бы я раскладывал тебя на столе, а не эти кухонные приборы. Блинчики вкусные, научился готовить их ради меня и видимо в спешке забыл полить их сиропом, но это и к лучшему. Не люблю сладкое, конечно кроме тебя. Черт, когда я стал мыслить, будто подросток, пересмотревший сопливых мелодрам и перечитавший слащавых бульварных романов? В этом виноват ты. И я. А ещё моя одержимость тобой. Мой утренний душ прерывает звонок телефона. Блять. Если это Ханджи, то вместо Эрвина уволю её к чертям. Просто хочется покоя. Порой не понимаю людей, которые могут находиться в обществе все свое время. Мне комфортно провести его в одиночестве, чтобы перезагрузить себя, остыть. Это особенно нужно после обучения партии новых сотрудников. Теперь я точно убедился, что тупых людей много. Надеюсь эти остолопы быстро учатся, иначе это пустая трата времени. Я снова отвлёкся и застрял в своих мыслях. Кажется телефон уже третий раз разрезает звук воды. Если не отвечу, знайте, я утонул в душе, ибо нехер меня доводить. Стою голый посреди ванной комнаты, ещё не обернул бедра полотенцем, а уже телефон в руках. Думаю если бы ты сейчас был здесь, то оценил мой вид сзади. Три пропущенных звонка, и от кого? Йегер, ещё нет десяти утра, а ты видимо успел попасть в какую-то историю. Ладно, пора узнать что на этот раз. Набираю твой номер, засранец, отвечай, моё терпение и так порядком исчерпалось за последнюю неделю, так что не испытывай меня. Наконец-то, взял трубку. Не молчи, ты и сам знаешь, что первым я не заговорю, мы это проходили. На фоне играет беспонтовая музыка, а твоего голоса не слышно, где тебя носит? —  Леви? — да, ты действительно во что-то успел вляпаться, не уверенный голос даёт об этом знать, а затем ждёшь, когда я подам признаки жизни. —  Ну? — не хочу больше ничего говорить, после горячего душа желание что-либо делать отпало. —  Сейчас будет тупо, знаю, но обещай, что не будешь сердиться, — уже представляю, как ты потупил глаза, а ещё закусил свою блядски пухлую нижнюю губу, жаль телефонный разговор не передаёт этой картины. Снова ждёшь моего слова, мне это нравится. —  Обещаю. А теперь коротко и по-существу, — люблю твой голос, но не долгие подводки к сути. —  Я забыл кошелек и все карты. Нахожусь в торговом центре. Можешь приехать и взять мои деньги? — беру свои слова назад, мне пиздецки нравится твой голос, особенно сейчас, когда ты делаешь невпопад паузы, голос чуть дрожит, переходя временами на шёпот. Отлично, это немного мне подняло настроение, не только его. Зато осознание того, что мне придётся выйти на улицу и видеть однообразные, скучные лица с бесчувственными глазами заставляет передернуть плечами и усомниться в придуманном тебе наказании за утреннее отсутствие. —  Тц, какой же ты проблемный, — уже в мыслях делаю галочку подумать об изменении твоей участи, когда буду ехать в машине. —  Не ворчи, я давно не лажал, так что мне положено, — и откуда в тебе сейчас проснулась уверенность? Дерзишь. —  Так ли давно? — твоё дыхание перехватывает, я это слышу. Уверен, что ты сейчас проигрываешь у себя в голове все возможные и невозможные моменты, где мог облажаться, давай, помучайся, как я, когда только проснулся. Решаю прервать твой внутренний мозговой штурм. — Скинь адрес. —  Хорошо, буду ждать на первом, — отлично, осталось только собраться и я увижу тебя и твои русалочьи глаза. Выбираю что надеть, думаю будешь не против, если я буду в любимых чёрных джинсах, однажды ты сказал, что это лучшее, что у меня есть в гардеробе, а сверху чёрная водолазка, потому что мне нравится, как смотришь на меня, когда я в ней. Всегда глядишь с восторгом, будто я лучший подарок на Рождество, до сих пор не понимаю этого. Твои глаза могут быть до ужаса похожими на щенячьи, но при этом способны буквально пригвоздить меня к месту и не отпускать, но есть ещё кое-что. Когда зрачок расширяется настолько, что радужка глаза исчезает, остаются только яркие звезды, блуждающие в той глубине, куда ты заживо замуровываешь этим взглядом. Только я могу видеть тебя таким. Только мне позволяешь доводить тебя до этого. Никак иначе. Завожу машину, с нетерпением прокладываю маршрут через навигатор. Стараюсь лавировать на скорости, допустимой в центре города, мне это удаётся прекрасно. А вот сдерживать воображение ничто не поможет, ведь стрелки допустимого нет. Это является оправданием мыслей о тебе. Потерял счёт времени. Первый этаж набит людьми, сегодня праздник? Тогда что все они делают здесь так рано в выходной? Вижу твои яркие красные кроссы. Затем невъебенно длинные ноги. Стоишь задом ко мне. Едва сдерживаю себя, чтобы не ущипнуть тебя за него, знаю, не любишь, когда делаю подобное в общественном месте. Знаю, что зальешься румянцем, который поверх слегка смуглой кожи выглядит божественно. Знаю, что попытаешься поставить свой грозный взгляд, нахмурив брови и да, не выйдет, только я могу так делать. Затем попытаешься отвести взгляд, но я все равно уловлю в нем первые искорки пламени. Сколько бы ты не отрицал, тебя такое заводит. Стесняешься на публике как девственник, а за закрытой дверью спальни превращаешься в личную шлюху, я не прав? Кладу руку на твою задницу, отскакиваешь, а увидев меня, заливаешься краской. Дальше все по сценарию, я тебя выучил. В итоге смущаешься, не даёшь повода отругать тебя на месте, засранец. Видимо сверлю глазами слишком долго, а ещё не проявляю признаков жизни, поэтому начинаешь говорить. —  Леви, может уже отдашь? — застываю на месте, из-за твоего вида совсем забываю зачем сюда приехал. Отдаю свой, поднимаешь недоуменный взгляд, — Я не нашёл, бери мой, — глупая отмазка, ведь совсем забыл взять то, о чем ты меня просил, потому что мысли заняты были твоим наказанием. Кажется ты понял что я соврал, но промолчал, спасибо, очень ценю понимание. Мгновенно уносишь ноги в сторону эскалатора, даже пытаешься подниматься самостоятельно. Отчего так торопишься? Стою в оцепенении ещё мгновение, собираю мысли и иду в ту сторону, куда ты так быстро убежал. Патлатого затылка нигде не видно, поэтому сажусь на лавочку. Думаю о тебе и пытаюсь отгадать что сейчас покупаешь. Не могу понять, но и не надо, все равно узнаю. Получаю уведомление на телефон, закатываю глаза. Если это с работы, то отпуск Эрвина отменяется, потому что я увольняюсь. Внутреннее обещание не сдерживается, потому что это уведомление от банка. Теперь я знаю что купил Эрен, а точнее где. Магазин нижнего белья. Интересно. Вряд ли бы он сорвался рано утром покупать в срочном порядке боксеры или носки, поэтому это что-то другое. Догадки начинают понемногу будоражить моё сознание. Пора остановиться. Если продолжу лелеять свои фантазии, то боюсь, штаны не вынесут напора мыслей. Успокаиваюсь. До того момента, пока не приходит второе оповещение. Теперь остаётся читать про себя мантру и надеяться, что джинсы не сыграют против меня злую шутку. Секс шоп. Блять. Чем. Ты. Мать. Его. Эрен. Йегер. Думаешь. Могу официально заявить — ты труп. Либо ты настолько тупой, что забыл, что мои карты привязаны к телефону, либо делаешь это специально, ведь мог расплатиться наличными, поэтому я бы до сих пор не знал, где ты сейчас ходишь. Не представляю в каком случае твоей заднице не поздоровится ещё больше: в том, что ты делаешь это намеренно или в том, что снова по своей тупости. Что со мной делает Эрен. Ещё подобное уведомление и мы не доедем до дома, максимум дойдём до машины. А вот и моя каштановолосая проблема. Идёшь, походка бодрая, глаза невъебенно блестят. Зато я, сижу как скрюченный очисток картошки и пускаю молнии из глаз. Да, я не Зевс, но тоже имею скипетр, который в данный момент представляет немалую угрозу твоему очку. Подходишь близко, замечаешь мой охуевший взгляд и телефон в руках. Да, вижу как крутятся шестерёнки в твоей голове. Видимо ты по тупости допустил эту ошибку, наблюдаю это по растерянному лицу. А ещё кое-кто понял, что рюкзак и спрятанные в нем пакеты с покупками вряд ли держат такую же интригу, на которую ты рассчитывал пятью минутами ранее. —  Можешь радоваться, что я не знаю что именно, — решаю последнее слово выделить интонацией, — ты купил, поэтому сможешь меня удивить, хотя эффект будет уже не такой радужный, какой планировался в начале, — глаза смотрят на меня изучающе, останавливаются на моих. —  Тебе помочь встать или возникли какие-то проблемы? — блять, иногда жалею, что ты научился моим фишкам. Я это припомню. —  Обойдусь, сегодня вроде бы я твой помощник, — один один, ничья. —  В таком случае надеюсь на твою помощь и дальше, — снова этот взгляд, сука. Только ты можешь выглядеть невинно с блядскими глазами. Провокатор. Теперь моя очередь. — Только если хорошо меня попросишь, я знаю, ты умеешь это делать, — да, ты вспомнил, как можно такое забыть. Ты стоял тогда на коленях, с руками в наручниках, закрепленными сзади, вибратор на полной мощности долбил зад, а на основание члена натянуто кольцо. Кое-кто очень хорошо просил помощи и я её оказал, — или тебе напомнить? Положительно киваешь головой, смысл этого жеста выдают чертики, пляшущие на ободке твоих глаз. Знаешь, что мне нравится, когда подыгрываешь моим играм. Замечаю как ресницы начинают подрагивать в предвкушении, а ещё я рад, что не мне одному начинает неприятно натирать белье. — Надеюсь у тебя есть все то, что поможет освежить память, — надеюсь, что мы дотерпим до дома, чувствую, что гнать на обратной дороге к нему буду нещадно. — Даже не знаю, — тянешь слова, — дома сам проверишь, — буду проверять так тщательно, как ни один ревизор не искал пропажи. Видимо не только я думаю о том, что будет, когда мы вернемся. — До дома ещё доехать надо, пошли, — мягко беру его за локоть и направляю в сторону подземной парковки. Пока спускаемся вниз, чувствую как твоя рука постепенно расслабляется, что, отпускает, да? А меня пока нет, нужно напомнить себе включить в машине радио с новостями, возможно так смогу отвлечься. Подземка совсем тёмная, видимо кто-то решил сэкономить на свете утром, ну и ладно. Это помогает на время скрыть бугор в моих штанах, насчёт Эрена не знаю, но думаю, у него такая же проблема. Почти наощупь доходим до машины. Свет внутри пока не хочется включать, да и не нужно. Несмотря на темноту в салоне, замечаю как копошишься перед тем как сесть, а затем ерзаешь в кресле. Так. Это что-то новенькое. Думаю, знаю в чем дело, а пока… —  Эй! — моим ушам конец. —  Не кричи, я проверил, — возбужден сильнее меня, неожиданно. —  Что ты делаешь? Не терпится? — не одному мне, как только что узнал. —  Это тебе невтерпеж, хотел помочь, — спрячь свои глаза, если хочешь доехать до дома. Просто. Спрячь. —  Какой добрый самаритянин, — эти издевки работают против тебя, поверь, — И с чем же? —  У тебя стоит крепче, чем Эверест, — даже в потемках салона видно проступающий красными пятнами румянец. —  У тебя тоже, — ага, а я не знал, ещё скажи на кого, вообще удивлюсь твоим аналитическим способностям. —  Не хочешь, как хочешь, — ну, и? Чего ждёшь? Ладно, раз ты разучился говорить, тогда продолжу. —  Леви, — предостерегаешь? Тебя иногда не остановить, чем я хуже. Продолжаю сквозь ткань сжимать твой стояк. Всегда поражаюсь, как быстро он твердеет в те моменты, когда казалось бы некуда. Уже не пытаешься сопротивляться, только чуть сжимаешь моё предплечье. Стараюсь не смотреть в изумрудные омуты, иначе это точно не закончится простой дрочкой. Учащенное дыхание у моего уха раздаётся все громче и громче, думаю пора раскрыть твои карты. Точными и резкими движениями расстегиваю ширинку, перед этим снимаю ремень и вытаскиваю его из шлеек. Запускаю руку к твоему члену. Какой мокрый, когда успел-то? Приспускаю белье и начинаю медленно водить рукой. Ты смущен, прикусываешь костяшки на руке, пытаясь скрыть звуки наслаждения. Так не пойдёт, хочу все слышать. Убираю эту руку к себе на торс, тебя же ведёт от этого, от ощущения тела и сокращения мышц. Наслаждайся, все для тебя. Начинаешь приподниматься и толкаться в ладонь, а я наращиваю темп. Затем тебя слегка потряхивает, когда ласкаю уздечку и поглаживаю большим пальцем головку, не забывая об остальном. Шальные глаза заменяют лампу над нами, а ещё они зачаровывают, не могу не воспользоваться шансом отправить тебя за грань и беру в рот. Да, неудобно делать это в машине, зато сделаю вдвойне приятно. Заглатываю сразу, полностью, по идее должен давиться я, а делаешь это ты. Руки начинают давить мне на голову, подстраиваюсь под заданный ритм. Ты вкусный. Готов сутками вылизывать тебя с пят, до макушки. Будет все равно мало. Следи, чтобы тебя не съел, я ведь могу. Член начинает пульсировать, ещё мгновение и взорвешься, хочешь кончить мне в глотку, но нет, ты сегодня наказан, так что делаешь это в руку. Твоё лицо полностью расслабляется, последние ноты возбуждения и наслаждения дарят эффект порхания. Глаза закрыты, а губы подрагивают. Соблазнительно выглядишь, не отказываю себе в удовольствии и набрасываюсь на твой рот, пью без остатка, а ты слизываешь с краёв моих губ свой вкус, идиллия. Из-за нехватки воздуха приходится отстраниться, начинаю искать салфетки. Ты пытаешься причесать руками волосы. Не получается, ещё больше лохматишь копну, таким ещё больше мне нравишься. Твоя голова пуста, как и упаковка салфеток. Ловишь мой напряжённый взгляд, глазами указываешь на маленький пакет на заднем сидении, понимаю без слов. Проблема решена. — А ты? — спасибо, что помнишь обо мне. — До дома потерплю, — говорю больше не ему, а убеждаю в этом себя. — Уверен? — Приведи себя в порядок, а то точно не доедем, — ещё раз смотришь на меня, а затем шустро, будто военный, исполняешь. Едем в тишине. Смотришь куда угодно, только не на меня. Твоё лицо до сих пор хранит на себе отпечаток румянца. Красиво. Волосы слегка развеваются. Ветер, который дует из окна, помогает дополнить эту идеальную для меня картину. Умел бы рисовать и запечатлел бы тебя во всех позах, от расслабленной и домашней, до агрессивной и эмоциональной. Хоть и думал, что время будет идти слишком медленно, поездка прошла довольно быстро, все благодаря тому, что я буквально на тебя залип, нельзя быть таким красивым, ты играешь не по правилам. Из машины вышли молча. Ты хотел что-то сказать, но так не вышло и звука. Жаль, мне интересно сейчас узнать твои мысли. Когда закрылись двери лифта, резко захотелось тебя растерзать, как хищнику, напавшему на след добычи. Вот ты, протяни руку и почувствуешь чужое биение сердца, рваный вздох и взгляд будто пьяных глаз. Одновременно лёгок и непреступен, это сочетание сводит с ума. Выдержка снова откровенно шлёт меня и обрушиваюсь на тебя тайфуном. Быстро и резко. Целую. Нет, не так. Кусаю и сминаю по хозяйски губы, грубо врываясь языком внутрь, почти трахаю тебя им. Выпиваю всего, без остатка. А ты и рад этому, отдаёшься безвозвратно, таешь в руках, впускаешь как можно глубже, доверяешься настолько, что если бы в этот момент попросил тебя прыгнуть со мной в бездну, то согласился бы. Это льстит. Жаль, что лифт не принадлежит нам. В таком случае я бы не выпускал тебя из него, пока не превратишься в желе от того, насколько сильно плавишься от поцелуев, ощущения бесстыжих рук на твоём теле, бёдрах, заднице. Ловлю кайф от всего тебя. Меня никто не остановит, не разъединит с тобой. Ты моё все. Давно так не радовался тому, что наша квартира находится почти напротив лифта. Твои руки подрагивают от нетерпения, не можешь попасть в замочную скважину. Ничего не говорю. Я понимаю. Всё же нам удаётся зайти внутрь. Поражаюсь реакции, так быстро ты ещё не убегал в ванную. Отлично. Жду тебя давно, так что каких-то десять минут это пустяк. Хотя нет. Это действительно самые долгие минуты за сегодняшний день. Ещё чуть-чуть и я зайду и отымею тебя прямо там. Под душем. Без всего того, ради чего ты уезжал утром. Радуйся, что моё любопытство оказалось на капельку больше, чем животное желание. Звук открывающейся двери действует, как спусковой крючок. Чувствую себя выдрессированной собакой, рефлекс на тебя работает прекрасно. Знаешь свою власть надо мной, пользуешься этим, как и я тем, что не можешь без меня. Мы пазл, идеально подходящий друг другу. Выходишь. Блять. Так. Нельзя. Твои ахуенные ноги сводят с ума, а чулки, что ты надел, нужно запретить законом. Фантазии от этого вида станут билетом в мой личный рай, а возможно в ад, мне похер. Не удивлюсь, если по моему подбородку течёт слюна. Так задумано. Теперь я себя максимально чувствую собакой. Оставили ждать, подразнили, а сейчас испытывают выдержку. Держишь руки за спиной. Удиви. Думаю, что после чулков вряд ли что-то произведёт такой же эффект на меня. — Можешь закрыть глаза на секунду? — проси все что угодно, только не исчезай, хочу тебя видеть вечно. Как послушный пёс закрываю глаза. — Отвернись, — хмыкаешь. Понимаю. Я себе тоже не доверяю. Слышу как ты усердно что-то выкладываешь на кровать. Интерес возрастает. Возишься долго. Подтягиваешь чулки? Ты бессмертный. Я остатками разума стараюсь зацепиться за реальность и не взять тебя прямо сейчас, а ты, будто наивная овечка, продолжаешь испытывать мою выдержку. Становится тихо. Слышно только загнанное дыхание наших тел. Теперь я могу к тебе повернуться. Ты идеален. Кажется я говорил, что в машине твое лицо было залито румянцем? Так вот, нет. Это не идёт и в сравнение с тем, что вижу сейчас. Шея, лицо, кончики ушей — все это стало холстом для росчерка багряной краски. Теперь у меня есть фетиш. Ты в чулках, залитый румянцем. Подхожу к тебе и тону в омутах изумрудов. Теперь можно. Сейчас необходимо. Руки опускаются на ребра, пальцами пересчитываю их, затем спускаюсь к талии и пояснице. Какой ты аккуратный. Откровенно кайфую. Поднимаю твою ногу, исследую её через тонкий капрон. Однозначно, это лучшая покупка. Готов скупить все чулочные изделия города и каждый день одевать тебя в них утром, а вечером снимать, перед тем как поимею. Растягиваю в стороны твои полужопия и кончиками пальцев зацепляю основание пробки. Да, я знал, что ты с самого утра готовишь себя для меня. По твоему телу пробегает дрожь. Нервы на пределе у обоих. Начинаю прокручивать пробку, а твой вырывающийся стон ловлю губами. Возбуждение покалывает тело. Взгляд мутнеет. Член трется о твоё бедро, но мне этого мало. Читаешь мои мысли и начинаешь водить своей рукой, постепенно размазывая смазку. Твои руки словно созданы для него, он идеально ложится в ладонь, а ещё лучше будет, когда ты его возьмёшь в рот. Снова синхронизируешься со мной и спускаешься на колени. Целуешь низ живота, обжигаешь дыханием чувствительную головку, чуть сжимаешь яйца. Идеально. Лижешь ствол, а пальцами растираешь вершину. Толкаюсь в ладонь и начинаю наматывать волосы на кулак. Приближаешься ртом к головке и облизываешь, пробуешь мой вкус. Этого недостаточно. Поэтому в следующее мгновение направляю член тебе в рот. Берёшь покорно. Обводишь вены языком, пока насаживаешься до упора глоткой. Да, то что нужно. Не выдерживаю и начинаю задавать бешеный ритм. Твои волосы спадают на скулы, малахиты подняты на меня, смотришь бесстыже. Моя сука. Времени зря не теряешь и пока я долблю тебя по самое горло, дрочишь себе, почти спускаешь, успеваю прижать основание члена ногой. Всхлипываешь, посылаешь вибрацию в горле, едва сдерживаюсь, чтобы не кончить. Вытаскиваю с пошлым причмокиванием, твои губы покраснели до цвета вишни, а подбородок в слюне. Не можешь подняться, затекли колени, поэтому беру тебя на руки и кладу на кровать, а ты набрасываешься на мой рот, смешивая наши вкусы на губах. Только сейчас замечаю остальные покупки, они сложены в ряд. Глаза загораются, прокручиваю в голове в каком порядке их использовать, а ты смотришь на меня, ждёшь реакции. —Хочешь попробовать все сегодня? — глазам действительно есть за что зацепиться. —  Если сможешь, а так на твоё усмотрение, — не волнуйся, могу. —  Выебу, — обещание, которое я отработаю в полной мере. —  Выеби, — смотришь на меня так, словно я гребанный санта, принесший долгожданный подарок. Хорошо, время распаковать подарки. Опускаюсь к шее, покусывая и зализывая места, где расцветут багрово-фиолетовые пятна. Я собственник, который любит помечать свое. Зарываешься пальцами в мои волосы, иногда царапаешь затылок. Ещё. Хочу ещё, не останавливайся. Перехожу к соскам, поочерёдно втягиваю в рот, а потом дую на них. Покрываешься мурашками. Твоё сознание уплывает от моих ласк. Я только начинаю. Надавливаю на основание пробки, ты слегка виляешь задом. Высовываю, а затем возвращаю обратно, твоя дырка легко поддаётся, хорошо раскрываешься. От мыслей, как ты себя растягивал для меня, член истекает ещё больше. Любишь если наблюдаю за этим, какого же было, когда я не был рядом? Также быстро возбудился или представлял как дышу в спину и вижу твой раскрывающийся вход? Глаза полуприкрыты, ресницы подрагивают, как и твоё тело. Вцепился в подушку и простыни, будто тебе это поможет. Наивный. В последний раз кручу пробку и вынимаю. Податливый. Расслабляешься, хотя рано. Беру новую смазку, вдавливаю внутрь тебя. Хм, по её упаковке понимаю, что она не простая, а горячая. Твоё очко станет вдвойне нетерпеливей, хочу это увидеть. А пока рука тянется к новым шарикам, пять штук, диаметром в три сантиметра, ах да, ещё кое-что, это игрушка на вибрации. Приятно удивлён. Дополнительно смазываю шары, ещё раз убеждаюсь как мне с тобой повезло. А ещё поражаюсь, сколько бы мы не перепробовали в постели, ты найдёшь, чем меня удивить. Проталкиваю сразу три пальца, в тебе до безумия горячо и мокро, для пробы немного толкаюсь дальше. Всхлипываешь. Забываю как мыслить от настолько доступного твоего вида. Ты до сих пор краснеешь, а еще прикусываешь нижнюю губу в надежде не быть громким, как в прошлый раз. Из-за твоего звонкого голоса весь этаж слышал чем мы занимались, об этом рассказала старуха, когда мучила нравоучениями, пока ты ехал с ней в лифте. Нахожу простату, эта находка была оповещена твоим громким всхлипом. Не хочу ждать, когда ты снова подашь свой голос, похуй на соседей. Поэтому начинаю резко и грубо долбиться под этим углом. Тебя трясёт. Ноги обхватывают мою поясницу, не разжимаешь эти тиски, но и не надо. Рвано хватаешь ртом воздух, глаза закатываются в наслаждении, а член начинает дёргаться, так не пойдёт, ты сегодня наказан. Второй раз пережимаю основание, обламываю твою разрядку. Да, я сегодня тебя помучаю. Ты пока не пришёл в себя, поэтому решаю воспользоваться ситуацией. Сфинктер легко раскрывается под давлением первого шарика, почти не заметил. На втором, поднимаешь взгляд — умоляющий, кричащий о том, как хочешь меня. Третий — снова всхлипываешь в руку. На четвёртом тянешь руку к члену, а я её отбрасываю. Пятый — засовываю под твоё неразборчивое мычание мне в рот. Отрываюсь от тебя и вижу в твоем взгляде бездну, пытаешься меня в ней утопить. Так не пойдёт. Решаю сейчас на тебе попробовать повязку на глаза. Ты слегка удивлён, а когда твои изумруды скрыты, даришь мне свою блядскую улыбку. Не сдерживаюсь и кусаю твои губы. Ты млеешь и забываешься, а я возвращаю тебя в реальность резким переворотом твоего тела. Теперь стоишь в коленно-локтевой, полностью открытый передо мной. Очень высоко натянуты чулки, почти до задницы. Она похожа на сердечко, в обрамлении кружев. Красиво. Из тебя висит предохранитель. Как хвостик, поэтому решаю чуть поиграть с ним. Прогибаю ещё больше твою поясницу. Начинаю медленно тянуть его. Мычишь. Отлично. Засовываю обратно. Нахожу пульт управления. Чувствую себя богом Олимпа, вот что делает с людьми власть. Ты начинаешь подмахивать, уже не терпится продолжения. Не могу в этом отказать. Включаю средний режим. Напрягаешься. Наконец-то перестаёшь сдерживать себя, слышу тихие стоны. Пока наслаждаешься этой размеренностью, встаю с кровати и открываю ящик с нашими игрушками. Ищу вещь и понимаю, что сам на грани. Возбуждение колотит по мозгам нещадно, ещё немного и спущу без проникновения в тебя. Понимаю, что нужно переходить к следующей пытке. Всё это — пытка для нас обоих, но мне нравится. Возвращаюсь. Твой член сочится смазкой, головка почти что алого цвета. Когда надеваю на тебя кольцо, задеваю чувствительную вершину, стараешься податься назад, снова всхлипываешь — шарики сместились, попали по простате. Не сдерживаюсь и врубаю максимальную вибрацию. Почти теряешь себя, тебя выгибает, вместе с тем шары меняют свое место и все начинается по-новой. Колени разъезжаются, удерживаю за поясницу. Стонешь как заправская блядь, а мне нравится. Нравится, что именно я вижу тебя таким, нравится, когда извиваешься в моих руках, нравится видеть мутные от наслаждения глаза, нравится пробовать на вкус твоё тело. А ещё боюсь сказать, что люблю тебя. Когда-нибудь я смогу признаться в этом вслух, а пока тешу этой мыслью свое сознание. Ты на пике, оргазму мешает только ограничение у тебя на члене. Я обещал, что ответишь за свои выходки, вот твоё наказание. Тебя немыслимо выгибает, хнычешь как маленький в подушку. Поддаюсь тебе. Сфинктер резко покидает игрушка. Вскрикиваешь, успокаиваю шёпотом на ухо, ты ничего не слышишь, но послушно обмякаешь в моих руках. Чувствуешь бедром мой стояк, поэтому знаешь, что это не конец. Оглаживаю твои ноги, меня ведёт от их вида в тонком капроне. С оттягом шлепаю полужопия, раскрываю сфинктер. Ты знаешь, что красив в любом месте? Колечко мышц призывно сжимается и раскрывается полностью. Мысленно в тебя вхожу. Мысленно, потому что помню о твоей последней покупке. Презерватив. Мать. Его. С. Пупырышками. Очень хочется задать вопрос: нахера, а главное зачем? Но боюсь, ты вряд ли сейчас сможешь внятно ответить. Раз хочешь, то ладно. Но на будущее — такое я не люблю, просто факт. Покупай любые игрушки, только не это. Начинаешь умом возвращаться в этот мир. Ненадолго. Скоро обратно отправлю тебя в другое измерение. Вхожу резко, принимаешь сразу. Обдаешь жаром не хуже, чем лава. Прогибаешься сильнее, виляешь бёдрами. Начинаю грубо вколачиваться в тебя под заветным углом, в любое время найду эту заветную точку. Одновременно дрочу тебе в том же темпе, в котором имею. Срываешь окончательно голос, а я кусаю твою шею и плечи. Солёный. Поднимаю тебя и обнимаю сзади. Пытаешься обвить мою голову руками, а губами ловишь тяжёлые вздохи. Ещё сильнее вбиваюсь в твоё тело, шлепки между нами по скорости напоминают быстрые аплодисменты. Тебя снова трясет от удовольствия, я тоже чувствую, что скоро достигну предела. Опрокидываю тебя на кровать и разворачиваю к себе лицом. Продолжаю терзать пухлые губы, прикусывать язык. Отвечаешь страстно, пытаешься доминировать у меня по рту. Позволяю. Заслужил. Срываю повязку, вижу как сводишь брови, а затем раскрываешь свои чёртовы изумруды, не перестану называть так твои глаза. Покрытый дымкой от наслаждения взгляд становится последней каплей. Успеваю снять с тебя кольцо. Почти сразу, с громким стоном кончаешь. Улетаю на одну орбиту с тобой спустя несколько толчков. Прихожу в себя. Вижу тебя. Заебанного и счастливого. Счастливого и заебанного. Лучшая награда видеть тебя таким. Каштановые пряди лезут в лицо, а мне нравится. Сейчас, на скомканных простынях, с запахом секса и пота, с тобой, я чувствую себя по-настоящему счастливым. —  Ммм, — потягиваешься. Уютный. —  Понравилось? — знаю что да, просто хочу услышать твой чуть охрипший голос. —  Ну, я не против ещё раз забыть кошелёк, — надо говорить почаще, что ты идеален. Сгребаю тебя в свои объятья, почти душу. Утыкаюсь в основание шеи. —  Только в следующий раз без пупырышек, — снова твой недоуменный взгляд. —  Что? — не даю договорить и утягиваю ещё ближе к груди, забирая твоё дыхание своими губами.