***
— И куда же вы думаете направиться? — как бы невзначай спросил Сагр, когда они втроем сидели возле костра на заднем дворе. Лив бесконечно подкидывала в огонь мелкие щепки и с удовлетворением наблюдала, как они превращаются в пепел практически на лету; Локи лениво водил пальцем по воздуху и заставлял пламя превращаться в узоры, развлекая Фишер. — А главное — зачем? — Не ходили б, кабы так любопытство не мучило, — подмигнул асгардец. — Нужно подобраться ближе к пучине, но на глубину не заходить. Думаю, отправимся в Фолькванг. — В обитель Ванадис? — ванир шокировано раскрыл рот. — Чего ж сразу не к Одину на блюдо? — Брось, будет весело. Мы со смертной от души посмеёмся над стариной Тором, который будет нас искать, а мы — оп, — Локи хлопнул в ладоши, и костёр затрещал. — Прямо у него под носом были. — Очнись, Сурт тебя побери! — Сагр тряхнул друга за плечи. — Да вы же отправляетесь на верную смерть! Ванадис почтёт за честь свернуть шеи вам обоим! — Сагр, — ранее не вмешивающаяся в их разговоры Лив посмотрела твердым взглядом на ванира. — Смелое начало — половина победы — кажется, так у вас говорят? Если Локи ищут, значит, скоро найдут. И неважно, где он — гостит в твоей деревушке или сидит в подполье у себя в доме. Сагр тихо взвыл, закрывая лицо руками. — Поздно, — молвил он, резко засобиравшись в дом. — Идите спать, не помешает перед долгой дорогой. Фишер попрощалась, но так и осталась лежать на траве, чувствуя волны тепла на теле. Очень хотелось задремать прямо на воздухе, под стрекот сверчков, в полной благодати. — Золотко, — шепот Локи возле уха опалил сильнее огня. — Ты забыла о нашей сделке? Девушка повернулась на бок и задумалась. — Хорошо. Давай немного поиграем. Асгардец лукаво подвигал бровями, очевидно, заинтересованный. — И-и-и? — Называется игра «горячо или холодно», — Лив встала рядом. — Итак, твой приз спрятан где-то на территории. Твоя задача — найти его без использования своей магии. — Это нечестно! — возмутился бог, чуть ли не притопывая ногой. — Откуда мне узнать, в какую канаву ты могла его сунуть? — Не бойся, я помогу. Буду говорить тебе, близко ты или далеко — горячо или холодно. — Твой вызов принят, смертная, — он приложил руку ко лбу и поспешил в сторону главных ворот. — Ничто не укроется от взора великого Локи… Лив от души развлекалась, едва поспевая следовать за асгардцем вдоль грядок и кустов всех мастей, выкрикивая: — Холодно! Хо-о-олодно! Всё ещё холодно! Сменив курс, они прошлись по периметру дома, пару раз перепугали мирно спящих кур; Фишер с садистским удовлетворением наблюдала, как у бога чешутся руки просто приманить к себе этот чертов кувшин, но он продолжает хорохориться. В какой-то момент Лив решила смилостивиться: — Теплее, уже почти… Локи замер возле стены, по которой ползли вверх бутоны плетистой розы, казалось, даже принюхался. — Тепло. Не ожидая следующей подсказки, он нагнулся и с восторгом победителя лотереи вынул наружу свой «клад». — Золотко, мы проходили здесь раза четыре, неужели тебе хватило смелости подшутить над самим богом обмана? — асгардец глядел недоверчиво и говорил почти шепотом, будто делился страшной тайной. Лив с вызовом ухмыльнулась, отбирая у него кувшин. — Ну, напоследок можно и продегустировать. Ха! Кажется, это становится нашей традицией — напиваться напоследок. — Эй-эй, не так быстро! — но Лив, расхрабрившись и не заботясь о посуде, сделала большой глоток. В нос ударил пряный запах трав, на языке сладость перемешивалась с легкой горечью. — Нравится? — Нравится, и… — И? — не нужно было иметь величие бога, чтобы понять. Девичьи пальцы смело, даже с напором коснулись шеи Локи, притягивая вплотную к себе, оставляя расстояние в несколько сантиметров между их лицами; они замерли. Лив ещё никогда не разглядывала бога так близко, хоть и был шанс: глаза блестели в темноте подобно кошачьим; бледные, едва различимые веснушки виднелись на переносице. — И о чём ты хочешь поговорить на столь непристойном расстоянии? — он смеялся над порывом Фишер. Сильная рука придерживала девушку за плечи, оберегая от падения на шипы. — Может, хочешь рассказать, горячо тебе или холодно? Лив пробрала дрожь. Принимая вызов, она издевательски чертила узоры на лбу бога кончиком пальца. — Холодно. Сместилась ниже, касаясь кончика тонкого носа. — Теплее. Очертила выразительную верхнюю губу. — Горячо. И, оставив на прохладной щеке легкий, интимно-дружеский поцелуй, обманчиво попыталась выскользнуть из объятий. — Не играй с огнём, золотко, — прошептал на ухо Локи, прижавшись ещё ближе. — Он больно жжёт. — Я тоже не из робкого десятка. — Думаешь? — его шёпот будоражил волну мурашек по всему телу. Коленки предательски подгибались. — Да… — неслышно, практически бесшумно. И Локи принял вызов. Зарываясь в беспорядочные пряди, он тягуче-медленно касался губами губ Лив, играя, завлекая в пучину безумия; пробовал на вкус и тут же отстранялся, терпеливо ожидая. И девушка сдалась в руки бога, продала бы душу, если б перед ней стоял Люцифер: исступленно вжимаясь всем телом, стремясь стать единым целым всего на мгновение, проникнуть в голову, услышать мысли; хвататься за длинные пряди огненных волос, пока Локи ведёт дорожку из поцелуев вниз по шее и ласкает пальцами декольте; задыхаться, понимая, что никогда ранее не испытывала подобной близости. — Горячо, — вторила Лив, с закрытыми глазами находя заветные губы. Локи вжимал её в стену из нежно-голубых роз, и была в этом какая-то извращённая поэзия, целовал кончики пальцев, то и дело ускользающие прочь, поглаживал плечи и отдавал то, чего Фишер желала больше всего. Прямо здесь и прямо сейчас. Нехотя оторвавшись, она заставила Локи присесть на лавку и изо всех сил прижалась к его горячему телу. — Тепло. — Мне тоже, — отозвался асгардец и положил голову на её плечо. Холодным, туманным утром они ожидали Сагра возле ворот, чтобы попрощаться; Фишер вертела своим компасом, пытаясь понять, работает ли он верно в местностях Асгарда, Локи нетерпеливо переминался с ноги на ногу. Ванир неторопливо вышел на крыльцо, переобулся и закрыл дверь ключом. Девушка заметила на его плечах котомку и не знала, радоваться ли. — Чего застыли? — пробурчал Сагр, затворяя калитку. — Думали, я один останусь Тора с его псами поджидать? Хлопнув в ладоши, Локи вприпрыжку рванул навстречу длинной дороге.***
Спустя часы пути Фолькванг встречал путников мелкой моросью. — Не к добру всё это, — кряхтел Сагр. — Не ливень же! — радовался Локи, приплясывая и ловя редкие капли в ладони. — И то хорошо. Идём, я тут успел разузнать, что одна прелестная дева готова предоставить свой дом за звон монет. — Ещё бы, Локи и девицы — как земля и трава, — молвил ванир. Лив поморщилась. Жилище оказалось справным — да любой дом после её квартиры Фишер казался практически хоромами. Пройдясь по аскетичным комнатам, она выбрала своё пристанище, сообщила об этом мужчинам и собралась во двор, у порога стушевавшись: а стоит ли? Вдруг кто-то из местных признает земную нарушительницу границ и доложит Ванадис? Проблем не оберешься. — Твой лик в этих краях привычен, — пришел на помощь Сагр. — Можешь разгуливать, встретишь много подобных дев. Обрадовавшись, Лив подхватила свою земную сумку и рванула прочь к березовому лесу, дабы побыть наедине со своими мыслями. После долгой дороги ей хотелось одного: покоя. Без наставлений Сагра, без бесконечных шуток и подколов Локи, без дороги, сбивающей ноги в кровь, без потенциальных опасностей, гнетущих донельзя. — Боги, как же я спокойно жила до всего этого… На пути им встретились несколько волков Одина, но Фишер даже не успела пикнуть, как Локи просто-напросто сжёг тварей, но немного опалился сам. Впрочем, проблемой это не стало, и после мази из загашника Сагра они продолжили путь под аккомпанемент стенающего бога обмана, просящего мёда «для успокоения ноющей души». Во владениях Ванадис темнело быстро: помянув взбалмошную богиню недобрым словом, Лив прервала свой затянувший момент нирваны и побрела к временному пристанищу в потемках. Сумерки едва позволили разглядеть ванира и асгардца, мирно сидящих на крыльце. Не решившись тревожить, Лив бесшумно прокралась ближе, и слух без позволения уловил их разговор. – …мир. Бальдр был никому не нужен — что взять с бога весны? — молвил ванир. — Проделки других богов меня мало касаются. Но дело серьезное — не хотелось бы пасть к ногам Хель. — А что насчёт твоей подопечной? — Сагр был определенно взволнован. — Пророчество… — Оставь в покое пророчество! — рыкнул Локи. — Вёльвы могут ошибаться. — Дева по имени Лив должна возродить род людской вместе с Ливтрасиром. Тебе ли не ведать об этом. Ей было слишком рано появляться в Асгарде. — Рагнарек — сказка Одина! — рассердился бог огня. — Если вёльва рассказала об этом лишь ему и никому более — можно ли считать это правдой? — Но Один — всеотец. А ты, смотрю, имеешь виды на земную деву. — Если ей так думается, — небрежно отвечал Локи. — Я могу исполнить любую её причуду, если в этом есть смысл. Кивнув самой себе, Лив выждала, пока жители иных миров покинут деревянное крыльцо, а затем тихо пробралась в свою комнату. «И чего ты ожидала, идиотка? Может, моногамии после всего произошедшего? Успокойся, он — бог, а ты — ничто. И так будет всегда». Согласившись с собственными мыслями, Фишер скользнула в свою комнату, потирая жгущее кожу запястье. Ночью мучали кошмары – о прошлом, о настоящем, о Локи, который говорит код из трёх слов, начинающихся на букву «Т», и Лив безуспешно ищет книгу с таким названием в огромной библиотеке. Проснувшись посреди ночи, девушка приложила ладонь ко лбу: горит. А жаропонижающего с собой нет. И даже обычного обезболивающего. Сонная Фишер прокралась в комнату Сагра, тихонько потрепав ванира за плечо. Тяжело вздохнув, он лишь перевернулся на другой бок, безмятежно похрапывая. — Эй! — шикнула Лив, тряся травника за плечо. — Эй! Он нехотя разлепил глаза, щурясь. — Дева? Чего тебе? — Что-то от ожогов, — стыдливо молвила Лив, показывая воспаленную руку. — Спать не могу. Ванир внимательно осмотрел светлую кожу, покопался в сумке и извлек из недр деревянный горшочек. — Намажь, должно пройти. Не мешкая, Фишер растерла по руке зеленоватую мазь, готовясь ждать облегчения. Но вместо этого пришло лишь покалывание. — Чего ты тут бормочешь? — в комнату с недовольным ликом зашел Локи. — О, золотко! Чего ж тебе вздумалось на этот раз? Девушка недовольно отвернулась, игнорируя слова бога. И раскрыла рот, когда на тонкой коже начали проступать черные символы. Они соединялись в круг, плели узоры вокруг запястья, запускали колючки боли внутрь. — Ничего подобного не видывал, — восхищенно молвил Локи, пристально всматриваясь. Наконец, невидимый Лив татуировщик закончил свою работу; зуд тотчас же прошел. С глазами, полными непонимания, она подняла руку вверх и уставилась на старожилов Асграда. — Черное солнце… — прошептал Локи, не решаясь тронуть знаки, располагающиеся по кругу. — Сильнейший оберег. Ещё и с защитными рунами. — Локи, ты? — без продолжения вопрошал Сагр, не отрывая взгляда от близнеца кольца Лив, вновь надетого на указательный палец. — Нет, я тут не при делах! — притворно возмутился асгардец. — Хотел бы — придумал что-то оригинальнее. Ванир пригляделся к татуировке, оглядывая со всех сторон, принюхиваясь, отдаваясь на почет иному чувству. — Нет. Эта работа принадлежит Ванадис.